Глава 293
Пару минут посокрушавшись над очередной вывертом судьбы, Хаджар поднялся на ноги и отряхнулся. Мокрый шелк неприятно лип к телу, так что кафтан Хаджар скинул и, свернув узлом, повесил через плечо.
Оставшись в одних только шароварах и тюрбане (интересно, каким образом во время всех приключений Азрея никогда не выпадала из-за пазухи или из тюрбана?), Хаджар обнажил клинок и двинулся вглубь леса.
– Кто бы ты ни был! – довольно громко повторял Хаджар, продвигаясь по тропинкам. – покажись!
По мере того, как за спиной все сильней тускнели огни Курхадана, Хаджар оказывался все ближе и ближе к скалистым холмам. Признаться, после длительного путешествия по песчаным барханам, родной, казалось бы, лес стал для него настоящим испытанием.
Так непривычно было ставить ногу на твердую, ровную поверхность. Как неожиданно не приходилось постоянно искать равновесие и смещать центр тяжести, чтобы удержаться на зыбучей поверхности.
Возможно именно из-за этих особенностей, пустынники казались северянам такими легкими и плавными. И наооборот.
И все же – лес, который только сгущался и уплотнялся, кронами закрывая небосвод, был каким-то… не таким. Хаджар не чувствовал тех запахов, по которым в свое время научился ориентироваться даже в незнакомой местности. Не звучало пения птиц, потревоженных непрошенных гостем. А как бы ни был искусен охотник, но порой он не может предотвратить резкий птичий крик.
Молчали цикады. Не шуршали листья и ветки на ветру. Да даже самого ветра – и того не было. С каждым шагом Хаджару все сильнее казалось, что не в лесу, а среди странного изваяния. Как если бы он спутал скульптурную галерею с настоящим балом. Да, может фигуры из камня и похожи на людей, но ими не являлись.
Здесь было почти то же самое.
Пусть то место, куда он попал и выглядело, как лес, но им не было.
– Догоня-я-яй, – принес ветер тихий шепот.
Хаджар резко обернулся и взмахнул клинком, но рассек лишь пустоту. А сорвавшийся с лезвия удар, способный рассечь не меньше трех старых дубов, разбился брызгами о ближайшую березку. На последней даже царапины не осталось.
В ветре прозвучал необидный, веселый смех и вокруг ног Хаджара закружились светлячки. Они выстроились длинной лентой, вьющейся среди деревьев и кустов.
Вздохнув и потерев переносицу, Хаджар слегка качнул клинком (просто чтобы придать себе уверенности) и отправился по выложенной ему световой тропе.
Порой светлячки (или тот, кто их призвал) подшучивали над Хаджаром. Они намеренно делали широкую петлю, и пару раз Хаджар понял, что прошел по одному и тому же месту дважды. Хотя, иногда, ему начинало казаться, что это вовсе не так. Что тропа, на самом деле, не петляет. Просто в лесу были такие участки, которые вплоть до “случайно” сломанной веточки повторяли предыдущие.
– Догна-а-ал, – хихикнули в ветре.
Хаджар стоял на опушке перед небольшим прудом. Низкие деревья так плотно сомкнули над ним кроны, что сюда не проникало ни капли небесного света. Но, тем не менее, было достаточно светло, чтобы во всех деталях различить каждую травинку у подошв.
От воды в пруде исходило мерное, изумрудное сияние. Раньше Хаджар сказал бы, что оно было вызвано особыми подводными расстенями. Теперь же, благодаря новому мироощущению и пробужденному духу, он понимал, что это не так.
Свечение действительно исходило от чего-то, но чем было это что-то Хаджар не знал. Он лишь чувствовал как по спине бегут мурашки, а по виску катиться крупная градина пота.
Нет, Хаджар не боялся этого света. Он просто со всей отчетливостью понимал, что подобная мощь и сила, которую излучал пруд, может стереть его в порошок. Так же быстро и так же просто, как это мог когда-то сделать могучий Травес, Хозяин Небес.
– Кто ты? – произнес Хаджар в пустоту. Помедлив, он повторил уже: – Что ты?
Вновь прозвучал легкий смех, а затем светлячки роем ринулись в озеро. Золотой лентой они нырнули в изумрудной сияние спокойных вод. Хаджар же вздрогнул от количества энергии, выплеснувшейся в этот момент в окружающее пространство.
Постепенно изумрудный свет темнел. Он клубился, будто озеро кто-то кипятил. Пузыри света лопались, разбрызгивая по сторонам золотые нити. И из этих тьмы и золота медленно поднималась фигура.
Сперва сформировались очертания силуэта, затем очертания начали принимать формы слегка порванного, но изысканного платья. Тьмы и золото в нем переливались, создавая иллюзию, что нечто нацепило на себя осколок ночного неба. Бездонное и полное ярких звезд.
Пояс на платье предстал в образе севших на талию “нечто” светлячков. Они замерли, превращаясь в золотую цепь, обвивавшую бедра.
– Здравствуй, Пустынный Ветер, – произнесла девушка.
Черные волосы, синие глаза и смуглая кожа. Длинные, волнистые, черные волосы она слегка придерживала правой рукой. Полная, упругая грудь была полуобнажены в декольте платья.
Девушка выглядела так, как Хаджар не мог себе представить в своих самых откровенных фантазиях подросткового возраста. Она была прекрасней и совершенней всего, что он когда-либо видел. Она была такова, что любой мужчина тут же бы замер без дыхания, коснись она слегка его щеки.
Она была совершенна во всем. От своего мерного дыхания, слегка поднимающего и отпускавшего грудь, до непроизвольного качания бедрами.
Впервые за долгое время Хаджар не смог унять стук сердца, разогнанного одним лишь видом женского тела.
– Что ты?! – чуть громче повторил Хаджар, берясь за меч обеими руками.
Вокруг него вспыхнул вихрь энергии, внутри которого заплясала тень дракона. Пусть он и знал, что не сможет даже ранить существо, равное по силу Травесу, но не сдастся без боя.
Видят боги, даже если бы перед ним сейчас оказались жители Седьмого Неба – он бы ринулся в бой и против них.
– Отважный, – демоны… её голос был способен отворить ворота любой крепости. – и одинокий. Совсем как ветер в пустыне, которому не за что зацепиться. Шаман подобрал тебе хорошее имя.
И она пошла к нему… нет, не так – оно проплыло к Хаджару. Не касаясь ступнями травы, пролетело над ней и остановилось в миллиметре от кончика клинка.
Рука Хаджара не дрогнула. Он неотрывно смотрел на кошелек, висящий на поясе существа. И именно за содержимое этого кошелька Хаджар развязал бы войну хоть против Императора, хоть против всех богов любых народов.
Вот только меч Хаджар не мог сдвинуться с места. Его острие уперлось в подушечку указательного пальца существа и, продавив в ней небольшую ямку, не могло двинуться. Как если бы его держала не податливая плоть, а гора.
– Юный Ветер, – прошептало существо. – разве ты не чувствуешь, что не способен даже коснуться меня.
Хаджар, чья кровь буквально вскипала от ярости, смог только отрывисто кивнуть.
– Тогда зачем? Разве ты меня не боишься?
Существо ничего не сделало. Не было ни знака, ни слова, ни всплеска энергии, но внезапно на плечи Хаджару опустился вес едва ли не всего мира. Жуткое давление было настолько велико, что земля под ногами потрескалась, а затем Хаджар и вовсе оказался на дне оврага, глубиной не меньше пятнадцати сантиметров.
Теперь девушка, если так можно было назвать “это”, возвышалась над ним едва ли не на голову.
– У… тебя… есть… то… – слова давались Хаджару с трудом. С таким трудом, что от каждого движения челюстью и языком, хрустели кости, а из носа потихоньку шла крови. Но с каждым таким словом, глаза существа расширялись от удивления. – … что… принадлежит… мне…
Нечто несколько раз моргнуло глазами, а затем засмеялось. Вечерние Звезды и Великая Черепаха, таким смехом она могла бы влюбить в себя целые народы.
Из тьмы влетела лента из светлячков. Они окружили кошелек, подняли его и вскоре тот уже болтался, будучи привязанным к поясу Хаджара.
– Даже те, кого вы зовете Небесными Солдатами, не смогли бы говорить под давлением моей силы. Ты же – даже не опустил меч. Думаю, я сделала правильный выбор.
Её движения были быстры. Но слово “быстрые” слишком медленно, чтобы описать то, что она сделала. Хаджар не мог даже вспомнить, чтобы она пошевелилась. Он не мог различить ничего, но внезапно рука существа оказалась рядом с его правым ухом.
– Лишние свидетели нам ни к чему.
– Отпусти меня, исчадье! – раздался тонкий писк. – волею Магистрата Седьмого Неба, отпусти меня!
Хаджар медленно повернулся. Теперь уже пришел черед его глазам расширяться от удивления. И вовсе не от того, что изящные пальцы существа теперь больше походили на когти. А от того, что было зажато в этих когтях.
Существо крепко держало фею.
Посланницу богов.
