Глава 119

Хаджар, отдышавшись, поднялся на ноги. Поднялся и тут же замер. То, что он сперва принял за пещеру, оказалось пространством, которое могло вместить в себя весь Весенний и еще бы, наверное, осталось бы место.

Хаджар стоял на самом настоящем холме, покрытым такой же – настоящей травой. По каждую сторону от него возвышались две каменные статуи. Застывшие демонические псы, оскалившие клыкастые пасти, защищали вход в усыпальницу.

То, что казалось стеной, оказалось телом дракона. Длиной в сотни метров, он вился вокруг исполинской черепахи. Каменная, покрытая зеленой травой и изумрудными пластинами, она служила фундаментом для изумительной красоты дворца. Красные стены сверкали в пускаемых золотыми крышами бликах. Откуда же здесь был такой яркий и теплый свет?

Он исходил от огромного, огненного шара, зависшего над дворцом. Будто бы прикрепленный к мозаике, закрывшей “каменное небо” – настолько далеким казался свод. И именно этот шар манил к себе исполинскую статую дракона. Тот, обвив черепаху, будто бы навеки застыл в яростном прыжке, пытаясь то ли разрушить дворец, то ли поглотить шар.

Но, в противовес дракону, с другой стороны распахнул свои крылья огромный белый аист. С криком, он рвался на защиту дворца и миниатюрного солнца. Две статуи словно “кружили” вокруг черепахи и дворца. И с особенной жадностью их взгляды взирали на маленькую статую, стоявшую на самом темечке черепахи.

Хаджар, моргнув пару раз, посмотрел в сторону, как ему показалось, стен пещеры. На деле же за исполинскими, каждая размером с небольшую гору, колоннами притаились такие же огромные статуи. В количестве девяти штук, по периметру усыпальницы стояли трехсотметровые статуи, изображавшие знакомую Хаджару личность.

Бога война – Дергера. Именно в его честь, и не зря, дали когда-то имя бывшему командиру Хаджара – Догару. Догар вырос таким же могучим, как и его покровитель. Статуи изображали бога в разных позах. В каких-то он держал мечи и его клыкастое лицо было обезображено яростью. В других он взирал куда-то в бесконечность.

Полуобнаженный, лишь в одной стальной “юбке” и поясом, скрепленным бляхой и мордами различных зверей.

Перед статуями богов возвышались четыре колонны. Они держали свод, казавшийся самим небом. Такие же как и дворец – красные и золотые, они навеки запечатлели в себе битву дракона и аиста.

– Ты удивил меня воин.

Хаджар обернулся. За его спиной стоял человек, который, судя по внешнему виду, уже мало что оставил в себе человеческого. Его кожа была розовато-бронзовой, белые волосы не могли скрыть остроконечных ушей.

Мерным сиянием светились золотые глаза. На лбу сверкала синяя татуировка, изображавшая полумесяц, а на скулах были нарисованы по две красные черты.

Одетый в белые одежды, он не брезговал броней. Тяжелый нагрудник, увенчанный многочисленными шипами, ловил и буквально поглощал блики света.

В руках некто держал короткий меч, буквально пылающий синим огнем. Не призрачным, ни иллюзорным, а настоящим огнем. Такого Хаджара еще никогда не видел и сомневался, что сможет вот так же призвать к клинку ветер.

– Достопочтенный адепт?

– Дух, – вновь поправило существо. – я лишь дух. Дворец, который ты видишь перед собой, на деле сокровищница, оставленная мной.

Хаджар посмотрел на огромное здание. Сколько же успел нажить добра адепт. И какой же силой он обладал при жизни, чтобы соорудить себе подобную усыпальницу и оставить духа… Всего-лишь духа, который по силе ничем не уступал Травесу, когда тот еще был жив.

– А где же тогда…

И тень, в место ответа, указал на круживший под сводом огненный шар. Присмотревшись, Хаджар понял, что это был вовсе не особый артефакт, а… чертово ядро силы. Ядро, которое по размеру превышало стоявший у хребта Синего Ветра форт.

Во всяком случае, огненная сфера, окружавшее это ядро. Потому как вряд ли адепт при жизни был настолько исполинских размеров, чтобы держать в груди подобное. Но не хотелось доже представлять, какой он силы обладал.

И все же…

– Я говорю с Бессмертным? – спросил Хаджар.

– Ты угадал, воин.

– Но я думал, что Бессмертные… бессмертны.

Дух улыбнулся. К счастью, его зубы не были клыками. Самые обычные зубы, разве что через чур белые.

– Время над нами не властно, это верно. Но если адепт и может преодолеть волю Небес, то волю Вселенной – нет. Все, что обозримо, должно быть конечно, воин. И Бессмертного может так же легко убить другой Бессмертный. Раненным, я пришел в эти горы. Времени хватало, чтобы построить усыпальницу и оставить наследие. Ничто так не пугает Бессмертного, как участь затеряться в реке времен. Многие из нас оставляли свои учения, но все это мы можем обсудить и позже.

Хаджар мог бы поспорить с данным утверждением. Из нескольких оброненных фраз, он узнал больше, чем из библиотек Дарнасца и секты вместе взятых.

Получается, Бессмертных можно было убить, но они не старели? И, если дух говорит о них настолько обыденно и во множественном лице, получается…. Проклятье, сколько Бессмертных ходило под бескрайним небом?! И, что еще интересней – сколько вот таких вот усыпальниц разбросано по миру, которые хранят несметные богатства и знания.

– Ты прошел первые два испытания, – продолжил дух. – не знаю каким чудом, тебе удалось пройти второе, но… Я вижу, ты держишь в руках меч и это хорошо. Видимо, сама судьба привела тебя ко мне, ибо и я при жизни прокладывал себе пусть сквозь время при помощи одного лишь своего клинка. Я создал сотни различных техник, связанных с самыми разными аспектами жизни, но все же мое лучшее творение, мое наследие, это моя собственная техника меча. Именно она позволила мне обрести Бессмертие и её я передам тому, кто пройдет третье испытание.

Дух не поднял перед собой меча. Он не принял никакой стойки, он не шевельнул ни единым мускулом. Ни единого возмущения не появилось в окружавшей их энергии. Но, несмотря на это, Хаджар внезапно сделал несколько шагов назад.

Он понял, что если бы перед ним стояла не тень, а настоящий Бессмертный, то одного его желания. Одного света, излучаемого поверхностью его клинка было бы достаточно, чтобы превратить эту пещеру в руины. Не просто уничтожить Хаджара, а испарить его душу.

– До третьего испытания ты добрался третьим, – вещал дух. – лишь двое перед тобой смогли дойти до входа в мою сокровищницу. Каждый из них был гением. Находясь лишь на грани становления истинным адептом, их силы было достаточно, чтобы на равных сражаться с Рыцарями Духа. И все же, они погибли. Каждый из них пал и теперь они смотрят на тебя и желают удачи.

Хаджар посмотрел на статуи демонических псов. Так вот почему их было всего две…

– Третье испытание проверит твой меч, воин. Но, поскольку я ждал того, кто стоит на грани становления Небесным Солдатом, глупо ожидать, что ты сможешь со мной сразиться. Именно поэтому, из уважения к твоим воли и сердцу, я дам тебе один шанс. Я позволю сделать тебе один удар. Всего один. Я не буду от него ни защищаться, ни уворачиваться. Но, если ты сможешь меня ранить, я сочту это достаточным, чтобы передать тебе наследие.

Один удар? Что ж, оказываясь перед лицом смерти, выбирать не приходится.

Хаджар помнил ту невообразимую силу, которую продемонстрировал Ласканец. И если даже такие монстры были в итоге превращены в изваяния, то что до Хаджара…

– Я жду.