Глава 16
На месте будущей Диамантины кипела жизнь. Стояли палатки. В стороне под присмотром воинов паслись лошади. Горело несколько костров, на которых дежурные кашевары уже что-то готовили. Кругом – невысокие горки, а здесь просторная долинка, заросшая густым кустарником и пожухлой травой. Зима сюда уже пришла, даже воздух стал прохладнее, чем в покинутом нами месте. Правда, это можно объяснить и тем, что мы сейчас находимся на высоте 1200 метров над уровнем океана. Именно с этого места возможно начнется слава штата Минас-Жерайс. «Главные рудники» – так он будет назван за обилие полезных ископаемых. Из которых на долгое время первое место займут золото и алмазы.
Долина плавно понижалась в северо – восточном направлении. Туда же, журча и прыгая по камням, бежал чистый веселый ручеек. Откуда-то прилетевшая черно-белая птица, очень похожая на сороку, не испытывая страха крутилась под ногами. Идиллия! Пикник с шашлыками, пивом и волейболом. Вот только не для отдыха мы сюда добирались. Послал Маркела собрать командиров. Присел на траву, привалился спиной к камню и закрыл глаза. Хоть на чуток, но расслаблюсь, ожидая соратников.
Те появились через несколько минут, притащив заодно и большой кувшин свежезаваренного матэ. Нет, все-таки чудесный напиток! Высосал через бомбилью чашечку, и взбодрился. Готов, так сказать, к труду и обороне. Совместно наметили план дальнейших действий, разбили людей на самостоятельные поисковые партии. Маленькие они получились, всего по 25–26 человек. Рассказал приблизительную топографию местности, раздал командирам кроки маршрутов. Маркела временно прикрепил к Шатуну. У меня есть заботы и помимо этой местности, к тому же мне придется много летать. Не думаю, что двойная нагрузка будет по вкусу инопланетному механизму.
Особый вопрос, который надо было решить перед началом активной фазы поисков и добычи, был вопрос о дележе найденного. Я в режиме кают-компании выслушал предложения всех командиров. И подвел итог: все добытое в общий котел, делить – дома, по возвращении. Так будет удобнее. Часть добытого выделить семьям пропавших. Все-таки люди пострадали на службе княжеской. Это будет справедливо. Все рассчеты с воинами производить не камнями и золотым песком, а монетой. Командиры же – как пожелают.
На маршруты партии отправятся поутру, а сейчас пусть немного отдохнут. Мне же надо решить вопрос с продовольствием. Приказал Модулю открыть портал в индейскую деревню. Ту, где мы оставили часть груза, которую некому было нести.
Мое появление вызвало настоящий переполох: вдруг, откуда ни возьмись, я появился. Индейцы побросали все свои дела и попадали на землю. И только мой грозный голос смог привести их в чувства. Приказал достать из лабаза все, что мы в него сложили, и принести сюда, где я стою. Приказ выполнялся бегом. Пока я ел предложенное мне запеченное мясо и запивал его матэ, передо мной вырос штабель мешков с продовольствием, оставшимся снаряжением и оружием. Оглядев столпившихся возле штабеля индейцев, приказал им срочно собрать свои вещички и отправляться на Риу-Доси, к семьям. Только четверых тормознул, в помощники.
Дождался, пока деревня опустеет, и открыл портал. Индейцы были шокированы, но долго стоять с открытыми ртами я им не позволил. Приказал брать мешки и бросать их в черноту портала. Началась работа, и шла до тех пор, пока один из индейцев не подошел близко к порталу. Бросил мешок, но не выпустил его из рук. Миг, и мешок с человеком исчезли в черноте. Оставшиеся трое побросали, что держали в руках, и с громкими воплями бросились бежать. Твою ж мамань за кочерыжку! Плюнул от досады и принялся за работу. Попотеть пришлось изрядно, но вот последний мешок канул в черноту. Я шагнул следом.
Встретили меня мои воины. Вид – встревоженный, руки сжимают оружие.
– Великий! – подбежавший Сатемпо опустился на одно колено и склонил голову.
– Что случилось?
– Мы смотрели вокруг, у ручья рудознатец пробу делал. Нашел два камня прозрачных. Спустились ниже, к водопаду. Рудознатец еще пробы стал делать. Тут вопль очень громкий услышали. Я пошел смотреть, кто орет. Индейца чужого поймали. Тот и орал. И ничего не говорил. Я приказал его связать и рот заткнуть. Поднялись сюда. Нашли кучу мешков и корзин. Потом ты появился, Великий. Я все сказал.
– Ясно. Продовольствие и снаряжение прикажи воинам поделить на четыре части. Одну часть пусть несут в лагерь. Здесь оставь охрану, пары воинов хватит. Веди, Вождь, к водопаду.
– А с крикуном что делать?
– Что хочешь, он мне не нужен. Глуп и пуглив. А теперь, думаю, еще и умом с перепуга тронулся. Пошли.
Задержку в долине народ использовал с пользой, начав обследование местности вместо отдыха. Я огляделся. По всей долине бродили люди, многие ковырялись в ручейках, пробиравшихся среди кустов и камней. Бразильское плоскогорье похоже на слоеный пирог. Эту «слоеность» было хорошо видно во время нашего плавания по левому притоку Рио-Доси. Порог прерывал наше спокойное плавание. За ним следовал относительно ровный участок реки в несколько сотен метров длиной, который опять перекрывался мелким каменистым перекатом, за которым вновь был ровный и удобный для прохода баркасов участок. А выше брошенной индейской деревни начались уже водопады. И чем выше в горы мы шли, тем водопады встречались чаще. Вода многих притоков, собравшись в одно русло, весело скакала по ступенькам скал. Брызги и водяная пыль в лучах солнца искрились всеми цветами радуги.
Нечто подобное, только в гораздо меньшем масштабе, увидел и я, подойдя поближе. Найденный Сатемпо ручей с водопадом был красив. Вода падала неширокой струей со скального уступа, высотой всего в десяток метров, в каменную чашу. В воздухе висела радуга, а в чаше копошились пятеро индейцев, предводительствуемые Гансом Кюгелем. Они черпали из чаши железными лопатами с короткими черенками гальку, ссыпали ее в кожаные ведра и подавали на берег. Там индейцы, рассыпав гальку на кусках парусины, выбирали алмазы. Я окликнул Ганса. Тот, весело оскаливши в улыбке зубы, помахал рукой и побрел к берегу, таща полное ведро.
– Господин! – завопил он, выходя на берег. – Это чудо! Здесь столько алмазов, что мы уже сейчас богачи! Смотри!
Вывалив гальку из ведра, Ганс подбежал к палатке, стоявшей на небольшом удалении от ручья, и вытащил из нее кожаный кошель. Бросив на землю индейский плащ, вывалил на него его содержимое. И появилась еще одна радуга. Под зимним бразильским солнцем пускала цветных зайчиков приличная грудка мелких алмазов.
– Здесь, – почему-то шепотом произнес Ганс, – около двух тысяч карат!
Вес бриллиантов измеряется в каратах. Один карат бриллианта равен 200 миллиграммам или 0,2 грамма. Карат, в свою очередь, делится на 1000 частей. По массе бриллианты всех форм подразделяются на три весовые группы: мелкие – до 0.290 карат, средние от 0.300 до 0.990 карат и крупные от 1.000 карата и более. Стоимость бриллиантов с увеличением их размера возрастает в геометрической прогрессии! Один бриллиант весом в 1 карат стоит в 10 и даже 20 раз дороже, чем большое количество маленьких бриллиантиков общим весом в 1 карат.
Алмазы, весело блиставшие перед моими глазами, относились ко второй весовой группе и размером были от 3-х до 5-ти миллиметров. Даже если учесть немалые расходы на превращение необработанных камней в ограненные бриллианты, общая сумма выручки за эту грудку будет весьма впечатляюща! Прав Ганс, мы уже богачи, но станем еще богаче. Ведь это только первый найденный скальный карман, куда сама природа сложила для нас такие вкусняшки.
– Молодцы, ребята! – я хлопнул по плечам Ганса и Сатемпо. – Старайтесь!
Послав за остальными начальниками индейца и дождавшись, когда те, бросив увлекательное занятие, подойдут ко мне, приказал прибрать продовольствие и готовиться к завтрашнему выходу на маршруты. Попрощавшись, активировал антиграв и взлетел. Увлеченные работой индейцы не обратили на это никакого внимания.
Отлетев на пару километров, приземлился. Мысль интересная пришла: пространственное перемещение я, в общем-то, освоил. А как с временным? Надо ведь попробовать! Задал Модулю место и время. Место – то, где сейчас стою, время – трое суток вперед. Открыл портал и шагнул. Внешне никаких изменений не заметил. Так же неярко светило солнце, дул прохладный ветер. Я активировал гравипояс и полетел разыскивать старателей. Полчаса полета, и в неприметной долинке заметил дымок костра. Опустился на землю и пешком спустился к ручью, на берегу которого он и горел. Меня заметили. Подбежал Потап, поклонился и сказал:
– Ручеек с камушками, рудознатец промывку делал. Посчитал, что мы здесь с десяти пудов породы можем 10, а то и 12 карат взять. Только надо проходнушку ставить.
– Погоди с проходнушкой, Потап. Позови рудознатца.
Ко мне подбежал молодой индеец. Поздоровался и замер, ожидая распоряжений.
– Ты, Василь, – обратился я к нему, – кроме алмазов, на что еще пробы брал?
– Ни на что.
– Ошибочка! Ты здесь золотишко поищи, авось попадется.
Парнишка враз испарился и материализовался уже с лотком в ручье. Потап так же убежал брать пробы на золото. Я же повторил временной эксперимент, шагнув в портал, чтобы появиться на два часа позже. Вышел и едва не налетел на вертящего головой Василя. Он явно кого-то высматривал, держа в руках лоток. Меня он почему-то не заметил, хоть и посмотрел в мою сторону. Я стукнул Василя по плечу. Тот подпрыгнул и крутнулся, ища взглядом стукнувшего. Меня явно не видел! Это что же получается? После прохождения портала я некоторое время невидим? А для чего?
– Для безопасности, – пояснил Модуль. – Десять секунд невидимости для оценки обстановки в точке выхода.
– Чудесно! – воскликнул я.
Василь подпрыгнул, услышав мой голос, и тут десять секунд прошли. Я проявился. Подбежал и Потап, держа в руке тряпичный узелок.
– Великий! Я нашел его! Золото! С каждого лотка до трех граммов!
– У меня тоже самое! Смотри, воевода!
– Вот и прекрасно. Потап! Работайте здесь, а Василь пусть обследует всю долину по течению ручья. Где-то должны быть карманы с золотым песком и алмазами. Понял задание, Василек? Выполняй. Я дней через несколько навещу вас. До встречи!
Опять полет и поиск признаков присутствия следующего отряда. Встреча, доклад командира, корректировка направления поиска, если требуется. К вечеру здорово вымотался и решил заночевать в отряде Шатуна. Тот набрел на широкий глиняный язык в русле неширокой речки. Лагерь разбил на ее противоположном берегу, заросшем кустарником и деревьями. Поставил две проходнушки, подвел к ним воду и уже хвастался добычей: фунта два с половиной золотого песка и добрая жменя мелких алмазов. Они у него все были прозрачные, «чистой воды», как сказали бы специалисты. Бывшего при нем рудознатца, крещеного Иваном индейца, так же сориентировал на поиски «карманов». Вода размывает породу уже не одну сотню лет, очищая и перемещая своими струями то, что мы ищем. И осаждает это в таких местах, из которых сама уже не может вымыть. Так образуются настоящие кладовые, могущие подарить нашедшему их сказочные богатства.
– Илья Георгиевич, – обратился ко мне Шатун, когда мы, поужинав, смаковали матэ. – Ты о сокровищах, в земле этой скрытых, сам знал, или тебе Бог подсказал?
– Раньше, в прежней жизни, я, Богдан, знал, что Бразилия богата на полезные ископаемые. Где какие находятся, тоже знал. А вот чтобы я их сейчас к рукам прибрал – Он надоумил. Не для обогащения моего, а для дела, что Он же мне и поручил. Важного и чрезвычайно трудного. И вас Он мне в помощники послал. И еще много чего сделал, чтоб моя миссия была успешной.
– Если Он меня с братанами к тебе в помощники послал, так может, поделишься, Воевода, в чем помочь-то надо?
– Поделюсь, обязательно поделюсь! Вот вернемся из этого похода, сядем за стол – и расскажу, что Бог на мои и ваши плечи взвалил. Не сейчас. Сам еще не знаю, как это дело делать надо. Ведь придется сразу на чистовую ваять. Дублей и тренировочных подходов не предусмотрено.
– Ну, хотя бы в паре фраз скажи, о чем забота?
– О Руси-матушке. О том, как сделать, чтобы всякая нечисть на нее не лезла, не грабила, людей не убивала, земли русские не захватывала и не разоряла. Чтобы Русь-Россию во всем мире уважали и не старались ей нагадить, а слушали внимательно и слышали, что они говорит. Вот так как-то. В общих чертах.
Шатун глубоко вздохнул и замолчал. А я, допив матэ, пошел спать.
Утром я уже стоял на площади в деревне освобожденных от бандейрантов индейцев. Пользуясь своей десятисекундной невидимостью, вошел в общинный дом и сел на скамейку вождя. В помещении находились трое старейшин и несколько воинов в возрасте. Видимо, самые лучшие и уважаемые. Сидели на застланном циновками полу, и пили традиционный матэ. Занять скамейку вождя, единственную из мебели, никто не решился. Сидели, потягивали напиток и молчали. Похоже, о чем-то усиленно думали. Десять секунд кончились, и я произнес:
– Ну, а мне хоть кто-то поднесет чашечку?
Разорвись здесь бомба – эффект был бы меньше. Дружно охнув, индейцы, как тараканы на кухне, когда свет включат, порскнули, кто куда. Двое отважных воинов так вообще вышли через стену. Благо, была она сплетена из прутьев и глиной обмазана.
– Стоять! – рявкнул я, видя, что общаться со мной через пару секунд будет некому. – Всем вернуться и занять свои места! Быстро!
Команду они выполнили мгновенно, распластавшись у моих ног. Один из старейшин попытался что-то проблеять, но я сказал:
– Всем молчать и слушать меня! – я обвел грозным взглядом лежащих людей. – Ваши воины вместе с вождем погибли. Они не выполнили мой приказ – не надели железные шлемы. Я вооружил ваших воинов, ушедших со мной, копьями с железными наконечниками и мачете, а так же выдал всем железные шлемы, тем самым уравняв их со своими уругвайцами. Они ослушались, и чудовище убило их. Я убил чудовище и получил его силу. Но теперь я не доверяю вашей клятве. Мне нужны воины, которые выполняют мои приказы, а не игнорируют их. Я лишаю ваших мужчин статуса воинов. Вы можете вернуть его себе, если пройдете испытание и докажете, что способны выполнять мои приказы. Понятно?!
– Да Великий Посланец! – хором простонали наказанные.
– Что мы должны сделать, Великий? – один из старейшин приподнял голову, но на меня посмотреть не решился.
– Для начала пойдете в лес и принесете мне много стволов деревьев с цветной древесиной: красной, желтой, зеленой…
Озадачил я индейцев крепко. Но и облегчил их труд, подбросив десяток железных топоров. Своими каменными они много не нарубят. Напоследок запретил им входить в общественный дом, приказав восстановить разрушенную пугливыми стену. Я сюда еще не раз загляну и не хочу, чтоб индейцы в панике разбегались. Частое ощущение страха может повлиять на производительность труда и вызвать желание свалить подальше в джунгли. Отобедал, оказав провинившимся милость, и решил прогуляться по деревне. Вышел на площадь, а никого нет! Попрятались, что ли? Да нет! Вон кто-то ковыляет. Оказалось, что это один из старейшин. Упав в пыль, он доложил, что все ушли в лес за древесиной, остались только старые и малые. Похвалив за рвение, пошел к реке. Сел на бережок, уставился на воду. Можно бесконечно долго смотреть, как горит огонь, течет вода и работает человек. На огонь смотреть опасно. После его отблесков зрение восстанавливается долго. А тут враги напали. И любитель огня уже остывает. Смотреть на работающего человека – мешать ему работать. Он ощущает твой долгий взгляд, и у него начинает все из рук валиться. Смотреть же на воду – самое то! И приятно, и думается под журчанье струй продуктивно. А подумать надо над несколькими вопросами.
Первый – что делать с этими индейцами. Они видели нашу экспедицию. Они знают о моих неординарных способностях. Бандитов, что все их племя похватали, я извел. Но скоро появятся другие. Узнают, что мы куда-то в горы таскались, и полезут любопытствовать, чем это мы занимались? А следы раскопов, костров и мест разбивки лагерей не скрыть! Что в речной гальке ищут? Золото! А там и алмазики надыбают. Кто-то подставится под лазер дрона. И понесутся вести, обросшие слухами. Нищебродов набежит – мама не горюй! А на кой черт мне раньше времени надо, чтоб столько денег в Европу хлынуло? Испания первой возбудится и пришлет сюда и армию, и флот. И будет нашему Русскому Уругваю писец. Большой и Толстый Лис Заполярный. Вывод сам напрашивается: племя это отсюда надо убирать. Каким образом – надо еще подумать.
Второй вопрос – владелец плантации-фазенды, что послал за нами соглядатаев. Уж он-то по-любому будет нас на обратном пути караулить. И сделает многое, чтобы узнать цель нашего вояжа в горы. Время возвращения экспедиции он не знает. Потому, скорее всего, уже сейчас где-то в удобном месте сидит пара-тройка наблюдающих за рекой, в любой момент готовых подать сигнал хозяину о нашем появлении. Вот только непонятно мне, как он с нами справиться планирует. Количество баркасов наших ему известно, число людей на них прикинуть не составляет труда. По-любому, моих воинов больше, чем у плантатора надзирателей. Где ему бойцов взять? А если и наймет достаточно, то их ведь кормить надо, держа под ружьем в постоянной боеготовности. На такие расходы вряд ли пойдет плантатор. Он, прежде всего, хозяйственник и деньги считать умеет. В нашем же случае – расходы велики, а прибыль сомнительна. Он ведь не знает, что в горах богатства скрыты огромные, и я именно за ними полез. А если просто за древесиной ценных пород? Но даже и она предполагаемые затраты на наше ограбление не компенсирует. Неувязочка! Но уж очень тревожащая меня. Что-то я недодумываю, и это доставляет мне дискомфорт.
Третий вопрос самый простой, ответ на который я получу прямо сейчас.
– Модуль, ответь на вопрос.
– Слушаю.
– Создатели озаботились безопасностью Оператора при его выходе из портала, предусмотрев режим невидимости. Вопрос: имеется ли прибор для создания невидимости на более продолжительное время?
– Да, имеется. Находится в хранилище Комплекса.
– Почему ты или Инфоблок Комплекса меня об этом не информировал?
– В моей программе стоит запрет на информирование Оператора о наличии специального оборудования, контроль за которым осуществляет Комплекс.
– Понятно.
Ясно-понятно, очень приятно. Значит, надо Комплекс навестить. И задать ему еще несколько вопросов. Сказано-сделано. Через секунду я уже стоял на полянке перед скалой, в которой скрывался Комплекс. Прохода видно не было. Я подошел ближе, коснулся скалы рукой и, не отнимая руки пошел вдоль нее. Сделал так несколько шагов, и вдруг рука провалилась в пустоту. Ага, вот и вход, замаскированный видеоиллюзией. Шагнул внутрь коридора. Зажегся неяркий свет. Я подошел к массивной шлюзовой двери, мягко отъехавшей в скалу. В помещении Инфоблока тут же зажглись лампы и мягко зашелестела вентиляция, освежая атмосферу. Засветился экран монитора. Инфоблок поприветствовал меня и, пока я устраивался в кресле, доложил о состоянии машин и механизмов, а так же о ходе добычи золота и алмазов. Но сейчас меня интересовало другое.
– Инфоблок. Подтвердить наличие прибора невидимости.
– Подтверждаю.
– Уточнить его местонахождение.
– В персональной ячейке снаряжения Оператора.
– Где она находится и как ее открыть.
– В комнате отдыха Оператора. Доступ в ячейку осуществляется с помощью жиго.
– Как выглядит жиго?
– Кольцо серого металла с красным кристаллом.
Я напряг память. Так. Кольцо с красным кристаллом я видел на пальце у рептилоида. Лучем из камня тот вскрыл череп индейца и стал высасывать его мозг. Потом я выстрелил. Маркел и Сатемпо добили монстра. Маркел сунул в мой мешок пояс-антиграв, а в руки отдал серый кругляш с красным камнем. Кольца небыло. Потом я примерил браслет и вырубился.
– Инфоцентр. Где сейчас находится жиго.
– В нестандартном контейнере на поясе Оператора.
«Где?! В каком таком нестандартном контейнере? А, это электроника так обозвала мою сумку поясную! Быстро ее сюда!»
Я вытряхнул из сумки все, что в ней было, на стол перед консолью монитора. Разгреб кучу необходимых в повседневной жизни воина предметов и обнаружил круглую серую пластину, на ребре которой каким-то образом был закреплен камень карминно-красного цвета. Но на кольцо кругляш не походил. Кольца у меня небыло. Куда ж оно делось-то? Я машинально крутил его в пальцах, прикидывая, где искать монстрово кольцо. Подозревать спутников в утаивании предмета я даже и не думал. Нет им никакого резона. Инфоблок тоже молчал. Где ж оно?
Неожиданно палец пронзила резкая боль. Я даже вскрикнул. И замер, вытаращив глаза. На моем среднем пальце правой руки блестел перстень с красным рубином.
– Идентификация нового Оператора закончена полностью, – произнес Инфоблок. – Степень допуска – первая.
Так вот ты какой, северный олень! Кругляшком прикинулся, от дураков защиту включил. Теперь понятно, почему Инфоблок про закрытую информацию говорил. Кто владеет информацией, тот владеет миром. Правильное выражение. Ну, что ж. допуск получен, начнем вновь знакомиться с Комплексом. Но сначала – прибор невидимости.
Прибор я нашел там, где указал Инфоблок. Представлял он из себя тоже кругляш с камнем, но уже густо-синего цвета. Очень похожего на сапфир. И тоже имел защиту от дурака, превращаясь в кольцо только после мысленной идентификации с ним кругляша.
– Синий-синий иней лёг на провода. В небе темно-синем – синяя звезда, – тихо пропел я слова песни, любуясь искорками на мелких гранях камня.
– Код вербальной активизации прибора невидимости введен в его память, – возникло в моем мозгу сообщение от консоли управления Комплексом. – Одновременно кодовой фразой «Синяя звезда» активирован и встроенный маячок обратной связи. Произнеся ее, Оператор всегда будет знать, где находится прибор.
– Значит, потерять я его не смогу?
– Да.
– А для чего мне вербальный активатор, если я его мысленно могу включить?
– Дублирующая система при невозможности ментального воздействия на прибор.
Хм, даже так? То есть, когда я не смогу воспользоваться своими способностями. А когда это может быть? Первое – это когда у меня на голове железный шлем – экран. А еще когда? Думай, башка, картуз куплю! Ну, конечно же! Когда мне придется в глухую защиту уйти под атакой другого телепата. Я ведь в мирах не в единственном экземпляре. Вон, целая цивилизация пользуется своими ментальными способностями, как я ложкой. В повседневной жизни. Понятно и весьма приятно, что я обрел еще одну защиту.
Инфоблок открыл мне еще несколько тайн Комплекса. Одна из главных – он является космическим кораблем, обладает оружием и боевыми дронами. И тут же обрубил мою взыгравшую фантазию, заявив, что системы корабля подчиняются только индивидууму с высшей степенью допуска. Вообще-то правильное решение, а то рептилоид, практически насильно сосланный на Землю добывать золотишко для Создателей, давно бы с нее упорхнул, наплевав на них всех вместе и на каждого по отдельности. Только я-то с родной планеты улетать не собираюсь! Но моя аргументация Инфоблок не впечатлила. Да и не было, как я догадываюсь, у электронной машины полномочий повышать мой статус. Печально, досадно, но – ладно!
Открыв на мониторе подробнейшую карту местности, указал район, где сейчас работают мои люди. Подтвердил приказ о взятии под контроль, после нашего ухода оттуда через восемьдесят шесть суток, весь район золотых и алмазных россыпей. Контроль жесткий. Чтоб возвратившихся оттуда землепроходимцев небыло. Получив подтверждение от Командного блока, покинул Комплекс и, выйдя на поляну, открыл портал.
Материализовался в лагере Шатуна. Активировал невидимость и пошел прогуляться. Все бы хорошо, но приходилось часто уступать дорогу бегавшим туда-сюда людям. Они-то меня не видят! Так прошел весь лагерь. По течению ручья дошел до места, где он разбивается на два рукава. Выбрал меньший и через сто метров обнаружил водопадик метров восьми высотой. Неширокой струйкой он весело скакал по уступам скалы, а потом лихо прыгал вниз и, ударившись о камни, разлетался радужными брызгами. Прозрачная вода выбила у подножья скалы неглубокую чашу. Из нее выбегал ручеек, чьи журчащие воды, пробив извилистый путь, устремлялись под полог низко нависших веток.
Круглая чаша, выбитая водопадиком, была наполнена удивительно прозрачной водой. Сразу захотелось искупаться. Нашел удобный спуск, и вот я уже блаженствую в прохладной водичке. Хорошо то как! Водичка журчит, солнышко пригревает, два зеленых попугая возятся на ветке дерева, склоненной к земле. Черно-белая птица, похожая на сороку, заинтересовалась моей одеждой, сложенной на берегу. Сорока вообще-то воровка. Как бы чего не сперла! Я шутливо прицелился в нее указательным пальцем, изобразив ствол пистолета, и произнес: «Бах!». Тут же из кольца на среднем пальце вырвался красный луч и снес птице голову. Я опешил. Так вот как это жиго работает! Снял с пальца кольцо, мгновенно преобразовавшееся в сплошной кругляш. Без проблем опять надел его на палец. Посмотрел на безголовый трупик любопытной птички. Жалко мне ее не было. Я задумался.
