Глава 25
Пока мы летели в новую столицу Казахстана, Алехандро переслал нам с Олегом информационный пакет с казахским языком, и в дальнейшем мы говорили только на казахском, чтобы не выбиваться из легенды и не привлекать внимание посторонних. В аэропорту, подождав два часа, мы без приключений пересели на внутренние авиалинии и полетели в Алма-Ату. Мы довольно быстро нашли нужный адрес. Это был небольшой домик на окраине города, в доме уже давно никто не жил. Нам пришлось осторожно, чтобы соседи и редкие прохожие не заметили, проникнуть в него и затаиться. Мы не рисковали использовать отводящие взоры заклинания, чтобы, не дай бог, не быть вычисленными. Дом был совсем небольшим, а вот подвал, где и расположился местный арсенал – огромным. Он был весьма скуден на стрелковое оружие, зато ломился от всевозможных мечей и ножей.
Мы вооружились: автоматы Калашникова с дополнительными модулями, мною любимые катаны и метательные ножи. Мои друзья, кроме оружия, набрали множество всяких пузырьков и коробочек, я ограничился только большим количеством пыли для ускорителя и все ж таки отыскал среди кучи винтовок Мосина (как же давно комплектовался этот арсенал) два новеньких Стечкина с коробкой патронов для него. Мои эксклюзивные Беретты остались в Барселоне и я очень надеялся их когда нибудь забрать. О чем тут же сообщил Алехандро. Очень мне понравились пистолеты.
После всего этого мы уселись пить чай и планировать нападение. Модель системы пещер еще с самолета крутилась у нас в головах, ею поделился с нами Вениамин. Я рассматривал её со всех сторон и не мог понять, как же мы туда попадем. Система пещер представляла собой настоящий бастион. Во первых, на подступах к пещере расквартировали целый полк Непроявленных. Это была регулярная армия Казахстана. Плюс около сотни Балаков, это по прикидкам Вениамина. Сейчас их могло быть гораздо больше. Управляли бастионом сразу трое высших Балака, все на шестом уровне Ххатхи.
– Слушайте, други, – начал я, – никак не могу понять одной простой вещи.
Ребята вопросительно уставились на меня, ожидая продолжения. – Вот вы говорите, что Проявленных около половины процента от всех живущих на земле. Это получается, на миллион обычных людей пять тысяч Проявленных, а на миллиард-пятьсот тысяч. Это довольно много. Так почему же мы всегда имеем дело только с десятками противника или максимум с сотнями? Почему все эти десятки тысяч не объединяются и не концентрируются так, как в Барселоне, например. По логике, Балаки должны кинуть клич и на охрану Алмаатинской Цитадели собрать десятки тысяч Проявленных со всего Казахстана? Мы же предполагаем сотню, максимум две.
После небольшой паузы вызвался пояснять Вениамин.
– Во первых, все проявленные чрезвычайно замкнутые и одинокие люди, растворившиеся в общей массе населения и скрывающие свои способности. Во-вторых, большинство из них, узнавая о существовании как Балакских, так и Виттовских организаций, с большой неохотой вступают в их ряды. Это им попросту не нужно. Ведь кроме обладания какими – то дополнительными возможностями, они все же остаются обычными людьми, с обычными привычками и интересами. У них есть работа, семьи, дети и им глубоко фиолетово, что там, за пределами их личного пространства происходит. Вот, например, в нашем, Московском магистрате, многие просто состоят на учете и не имеют ни малейшего желания участвовать в его делах. Они воспринимают особенности собственного организма как должное, понимают реальное положение дел в мире, но, в целом, им пофиг и на Бога, и на дьявола, и на непрекращающуюся войну Черных и Белых.
Во вторых, они реально мало, чем могут помочь, даже если бы захотели. Более высокие уровни владения Ххатхой весьма и весьма сложнодостижимы. На десять проявленных первого уровня только один второго и то только потому, что он захотел, долго работал над собой и поднялся, приложив для этого немало усилий. Соответственно, и дальше так же. На десять двоек, одна тройка, на десять троек, одна четверка. Человеческую сущность никто не менял. Зачем совершенствоваться? Живет человек, работает «колдуном», лечит больных, разыскивает пропавших, занимается фокусами, с этого и кормится, этого и достаточно.
Так что, реально, в том мире, в который ты попал, количество врагов определяется десятками и сотнями. Но, тем не менее, эти десятки и сотни полностью контролируют всю реальность и развитие цивилизации в целом. И все что они, то есть мы, делаем, все это очень серьезно и может привести к феноменальным результатам для всего человечества. Высшая иерархия, избранные (не понятно правда кем), истеблишмент. – Вениамин закончил, облокотился на спинку стула и закурил.
Я помолчал минуту, переваривая полученную информацию.
– Еще вопрос. – продолжил я, – Если, как вы говорите, смысл божественного развития цивилизации заключается в том, что человек, прожив жизнь по закону божьему, то есть не нарушая десять заповедей, попадает в Рай, а потом его душа от туда возвращается проявленной, то неужели по закону живет всего лишь половина процента от всего населения земли?
На этот вопрос решил ответить Олег.
– Ты знаешь, это самый серьезный вопрос, над которым ломают головы наши старейшины и ученые. Не понятно, действительно ли, дела обстоят именно так, как ты сказал, или есть какое-то, не найденное до сих пор объяснение, почему проявленных действительно так мало. Многие сомневаются, что если человек когда то давно, украл из магазина конфетку или, например, любит покушать, то ему однозначно светит ад. Наверняка, должны быть какие-то критерии по-настоящему греховных дел. Есть теория, что многие Непроявленные, с аурами обычных людей, так же являются всего лишь не активированными. Обычно, не активированные проявленные, вот такие как ты был, когда я впервые увидел тебя в Москве, все же несут в своей ауре следы либо белого, либо красного цвета, по которым их и вычисляют, но, может быть, это не обязательное условие. Некоторые высшие думают, что и среди носителей обычных аур, есть не активированные проявленные, однако пока не нашли механизм их выявления и активации. Хотя такие эксперименты проводились и, насколько я знаю, до сих пор проводятся.
– Один. – вдруг произнес Алехандро, до этого молча слушая наш разговор.
Мы уставились на него, ожидая продолжения.
– Один раз получилось. У двух Виттов, приехавших из Буэнос Айреса в Барселону, родился сын. Абсолютно обычный человек. Они очень переживали по этому поводу и не прекращали попыток активировать его. Для этого и приехали к нам, чтобы попросить помощи, они знали, что мы не оставляем попыток и постоянно проводим подобные эксперименты. Однако до них все попытки не давали никаких результатов. Смелые люди. Они безропотно отдали собственного сына нашим ученым. Те около полугода пробовали различные методы активации. И вот однажды мальчик проснулся с белой аурой. Но казус в том, что случилось это где-то через две недели после окончания всех экспериментов, когда его родители смирились с ситуацией и перестали разрешать экспериментировать над ребенком. Так что никто до сих пор не знает, какой именно способ дал положительный результат. Этот парень так и живет в Барселоне, ему уже сорок четыре года, и он на четвертом уровне, он работает в лаборатории, которая как раз и занимается этим вопросом. Но с тех пор так никого больше не активировали. – Алехандро улыбнулся и развел руками.
Мы все молчали. Казалось мы коснулись краешка какой-то тайны, так и не разгаданной до сих пор никем из ныне живущих.
– Кстати, – вспомнил я-Вениамин, ты говорил, что твои родители были Балаками. А какова статистика? Как часто Проявленные рождают себе подобных?
Вениамин задумался и остальные тоже.
Ответил снова Алехандро, видимо, он был более сведущ в теоретических познаниях всего, что связанно с божественной силой, или Ххатхой.
– Около тридцати процентов. – ответил он, подумав. – Да, ты прав в своих сомнениях, – подмигнул он, – божественная сила зачастую передается по наследству. Что является косвенным доказательством того, что не только по божественному закону приходят в мир Проявленные. И это является самым главным еретическим доводом, которого кстати придерживаются многие из нашего ордена и который вызывает наиболее жаркие споры и дискуссии в совете старейшин.
Я молчал, перемалывая в голове новую информацию. Ой, не все так просто, как рассказывал мне Игорь. Ой, не просто. Сырая теория. Очень сырая. Что-то много необъяснимого и непонятного. Как много еще ответов необходимо найти, чтобы понять суть происходящего на Земле. Каков же реальный замысел Господа? И действительно ли создание цивилизации это все ж таки его заслуга? Но ведь видел же я собственными глазами ангела и этого, седобородого, с кошкой в руках. А Вениамин, вон, общался с демоном, и падре Станислав воевал с ним. Ладно, оставим всю эту белиберду на потом. Нафиг оно мне все это нужно? У меня есть конкретный приказ, захватить остаток камня, вот о нем и будем думать. О божественных вещах пусть другие думают, у кого мозгов побольше и доступа к информации.
Я вернулся к модели пещерного комплекса и пригласил друзей продолжить планирование операции. Все с облегчением согласились. Видимо, не только мне одному было тяжело разбираться во всех этих сложных конструкциях мироздания. Вокруг меня собрались бойцы практики, которым было привычнее думать о сиюминутных, практических проблемах, оставив философию теоретикам.
Итак, мы снова занялись разработкой плана вторжения. Кроме полка военных, сотни Балаков и троих высших магистров, были еще минные поля, растяжки, ловушки внутри пещер, как физические, так и наделенные Ххатхой. Мы мысленно попробовали проложить маршруты следования до искомой пещеры. Маршрутов было два. Кстати, не факт, что камень находится на том же месте, где его оставляла команда, в которой присутствовал Вениамин. Он мог находиться в каком-то другом месте. Мы пытались вычислить, в каком, и как действовать, если не обнаружим катализатор. С чего начинать его поиски или с кого? Часа четыре мы прорабатывали возможные варианты нападения. Штурм мы отвергли сразу, вариантов силового прорыва не было. Через какое-то время мы пришли к выводу, что и с помощью невидимости нам проникнуть не удастся, по периметру, да и на территории бастиона были расставлены датчики, с помощью которых хозяева поймут, что на объект проник Проявленный. Решения не было. Мы перепробовали все возможные варианты, но на объект проникнуть не удавалось. В смысле не было решения, как проникнуть. Мы выкурили все сигареты и мучились от отсутствия никотина, так нужного в момент сумасшедшего мозгового штурма.
– Значит остается только один способ, но он самоубиственный. – сказал Вениамин и поделился с нами своим планом, который, как я понял, он уже давно держал в голове. Мы обсудили его и пришли к выводу, что только так может что-нибудь и получится. Или получится, или мы все погибнем.
Вениамин вернул себе свое лицо, свой голос и мы вышли на улицу, искать телефонный автомат.
С большим трудом, но мы все же нашли его.
– Здесь служит один мой старый друг. – рассказал нам Вениамин, – Мы позвоним ему и попросим о встрече.
Мобильный друга ответил со второй попытки.
– Это я, Мансур, если ты не один, то не подавай виду, что узнал меня, я здесь инкогнито, и никто из наших не должен знать, что у нас с тобой контакт. Надо встретиться. – Вениамин выслушал ответ и нажал отбой.
– Он дома, один и ждет нас. – сообщил нам Вениамин, – Поехали.
Мы поймали машину, обычного частника, и поехали по названному адресу.
Через двадцать минут мы звонили в квартиру, на седьмом этаже обычного девятиэтажного дома, дверь нам открыл мужчина, лет пятидесяти, в расстегнутой форме казахского полковника. Он уставился на нас, но Вениамин притянул его к себе и крепко обнял.
Тот отстранился.
– Что с твоей аурой? – недоуменно спросил он.
– Спокойно Мансур, это камуфляж. Я сейчас и лицо поменяю.
– Я и не знал, что ауру можно так камуфлировать, научишь?
– Я и сам не умею, это меня Пражский магистр прикрыл и моих ребят тоже. – лицо Вениамина стало меняться и снова стало монголоидным.
– Что у вас там произошло? У меня тут весь гарнизон на ушах, все великие здесь, даже твой Магомедов приехал. И от кого ты так маскируешься?
– От своих Мансур, от своих. Это предательство, это измена.
– Но как? Ты хочешь сказать, что Балаки объединились с Виттами? Это же не возможно!
– Я сам так думал, пока не попал в засаду в Праге. Кто-то из наших, причем Великих, очень хочет, что бы Марибор-камень достался Виттам. У них какой-то свой план, они более пятидесяти Балаков отдали на растерзание Виттам в Праге, магистр Алексис поведал мне перед смертью, что замышляется какая-то грандиозная провокация, что бы наш род уничтожить. Мы пока не знаем, зачем им камень, но знаем, что они уже здесь и готовят нападение. Причем оно им удастся, если мы вовремя не вмешаемся. Уже прибыло около пятидесяти человек и еще едут. Предстоит великая битва.
– Если бы ты мне тогда жизнь не спас, и я не знал тебя, я бы подумал, что что-то тут не так. Но я полностью доверяю тебе, так что делай, что считаешь нужным. Каковы планы?
– Камень еще на месте?
– Да, но возле него постоянно дежурит двадцать бойцов. Очень хороших бойцов, четверок.
«Плохо дело»-подумал я.
– Ладно, – сказал Вениамин. – Вот и хорошо. Завтра нам нужно будет проникнуть к пещеру и там затаиться. Возможно, в ближайшее время произойдет нападение, мы должны быть возле камня, в засаде. И никто не должен знать, даже те двадцать бойцов, что мы рядом.
– Но как вы это сделаете?
– Об этом не беспокойся, ты что – нибудь слышал про Афеменази?
– Состояние невидимости? Да знаю, но аура будет видна.
– Это не важно, это наши проблемы. Главное физические датчики не заметят нас, а силовые будут реагировать на твою, так что все нормально, лишь бы люди не увидели, но это уже наши проблемы.
– Ок, тогда завтра, в семь утра… А ты потом заберешь меня в Москву?
– Да, конечно, друг мой, мне давно уже пора было это сделать, главное, никому не говори, что видел меня.
– Договорились. – сказал Мансур и пошел открывать дверь, выпуская нас. – Ты это, Вениамин, я доведу вас до входа в нужную пещеру, но сам входить не буду, пройду дальше, сделаю обход. Он и так, по распорядку положен, и вернусь в город… Если ты сам пришел за камнем, то я не хочу этого знать. – Мансур заговорщесски подмигнул, – Но про перевод в Москву не забудь. – и он закрыл за нами дверь.
– Он сдаст нас. – сказал Олег.
– У нас единственный вариант-думать, что не сдаст. Он мне жизнью обязан, я почему-то, повидав его, теперь уверен, что не сдаст. У нас просто нет других вариантов. Кроме того, он не ярый поклонник дьявола, просто солдат, поэтому, если даже у него и возникли какие-то подозрения, он все равно будет на моей стороне… Это мой, по настоящему, самый близкий друг. Мы с ним через многое прошли вместе. Он здесь потому, что когда-то сделал большую ошибку, и он ненавидит свою службу… Так что будем надеяться, что не сдаст.
Теперь надо придумать, как отвлечь этих двадцать бойцов, я сомневаюсь, что нам удастся незаметно всех завалить и не поднять тревогу.
– А полномасштабное вторжение подойдет? – спросил молчавший до селе Алехандро.
Мы уставились на него. Он огляделся по сторонам и предложил поймать машину и добраться до схрона, где он и расскажет нам про вторжение.
Такси нашли быстро, назвали адрес, находящийся в двух кварталах от нужного, как говорится-«дабы не…»
В нашем маленьком домике мы все расслабились. Выбранное вооружение лежало кучей металлолома на столе, и нам пришлось расположиться на кухне, чтобы подкрепиться купленными по дороге продуктами и обсудить дальнейшие действия.
– Конквистадор предвидел подобную ситуацию и мобилизовал с помощью своих связей в НАТО дивизию американского спецназа, расположенную в Афганистане. По моей команде они загрузятся в вертолеты и в течение двенадцати часов будут на американской базе в Кыргызстане. Оттуда они быстро доберутся до Алма-Аты и могут напасть на бастион.
– Офигеть. – сказал Олег. – Это же война!
– Да ладно, потом извинятся и улетят, скажут, что террористов ловили, и даже поймают кого-нибудь наверное. Они это периодически практикуют, по всему миру. Нам надо-то час, от силы, два. Кстати, и договоренность подобных действий с руководством Казахстана есть. На дипломатическом уровне, Балаки о ней не знают. Мы давно планировали атаку на эту цитадель. – улыбнулся Алехандро.
– Ну, давай, вызывай свою кавалерию. – откинулся Вениамин на спинку стула, хотя мне кажется, что председатель НАТО потом лишится своего кресла.
– Ну, а нам то что? – улыбнулся Алехандро, – И, кстати, никто не должен контактировать с камнем, кроме меня, вам еще своим ходом выбираться из пещер и лететь в Москву. – напомнил он.
– А как же ты? Камень же проявит тебя. – сказал Вениамин.
– Положитесь на меня, это уже мои проблемы. Вы должны только сопроводить меня из подземелья, на свежий воздух.
Мы синхронно пожали плечами.
Алехандро, улыбаясь, прошептал формулу, активирующую Афеменази, и исчез.
После этого он вышел в город, нашел неприметную кафешку, которая здесь называлась «Чайхана», незаметно стащил со столика мобильный телефон и оправил смс, в котором было всего два слова: code black.
Молодой человек, обнимал девушку и смотрел по телевизору футбол. Играли сборная Ирана и сборная Казахстана. Одна восьмая финала кубка Азии. Вдруг завибрировал мобильник, лежащий на столе. Он посмотрел на экран и увидел смс, присланное явно не с местного номера. В сообщении было всего несколько цифр: 02.00 am, 1h.
Парень удивленно пожал плечами и стер сообщение. Алехандро удалился. Нападение будет завтра в два часа ночи и продлится один час. Он вернулся на тайную квартиру и сообщил об этом друзьям.
