Глава 3. Бар

До Заводища оставалось недолго. Вдалеке виднелся небольшой окоп, усеянный кольями, на которых до сих пор гнили туши мутантов. Благо, хоть мост через это препятствие имелся. Правда, сложно было назвать мостом ту хлипкую деревяшку. Того и гляди, сломается однажды, да найдет в траншее свою смерть какой-нибудь сталкер. В считаных метрах от окопа болтался вздернутый на дереве гниющий труп, облепленный изголодавшимися воронами. Одиночный выстрел разорвал тишину – и стая птиц взметнулась ввысь, потревоженная заскучавшим «рубежником».

Леший неуверенно поставил носок ботинка на хиленький мостик. Тот жалобно заскрипел, будто сетуя на нелегкую жизнь. Выждав пару секунд, проводник стал на всю стопу. Перенес вес на переднюю ногу. Ничего. Не треснули под подошвой доски, «солдат удачи» не полетел навстречу хищно топорщащимся из земли кольям. Переправа выдержала.

Подав знак остальным, Леший пересек мостик. И перед ним раскинулось Заводище во всей своей красе. Впереди, за несколькими большими ящиками и сгоревшим остовом грузовика, расположился очередной блокпост «Рубежа» – две баррикады из мешков с землей (песок-то в Зоне попробуй найди) да пара ПКМ. Слева от всего этого – одноэтажное здание без дверей и стекол. Рядом стоял небольшой навес, укрывавший пару-тройку цинковых ящиков. Наверняка пустых. Справа от блокпоста стояла постройка в два этажа с провалившейся крышей. Что интересно, окна там присутствовали, грязные и треснувшие.

Оба здания были неряшливо исписаны словом «Рубеж» – бурой краски на неаккуратно выполненную надпись не пожалели.

Часовых было трое. Двое стояли за пулеметами, внимательно «сканируя» гостей прищуренными глазами. Третий же, положив АК-103 на плечо, подпирал своей в меру широкой спиной облезлую бетонную стену одноэтажной постройки. На голове у него плотно сидел перекрашенный в камуфляжные цвета шлем с прозрачным противоударным забралом. Из кармана штанов «черного» едва заметно торчал скомканный лист бумаги. Обычный человек этого наверняка и не приметил бы, но для сталкера внимание к деталям – один из главных залогов выживания в Зоне. Компас компасом, гильзы гильзами, но опознать по еле заметным приметам, вроде пульсации воздуха, очередной изобретательный раздатчик смерти дорогого стоило. Жаль только, что немногие успевали развивать такие навыки – смерть, как известно, с начала времен забирала лучших.

– Стоять, мля! – раздалось со стороны блокпоста, когда между «рубежниками» и наемниками оставалось метров двадцать. Лязгнул затвор, и Леший застыл на месте, будто пустив корни в усеянный паутиной трещин асфальт. Его товарищи, казалось, даже дышать боялись. Впрочем, винить их нечего – уставившиеся в лицо пулеметы никому храбрости не прибавляли.

– Стволы разрядить! Магазины отсоединить! На предохранитель! Выполнять, мля! – гавкнул «черный» в шлеме – видимо, командир дозора.

– Выполнять, – повторил Бес, будто подчеркивая свою главенствующую позицию.

Как только команда была выполнена, «старший» боец «Рубежа» отлип от стены и сделал несколько шагов вперед, обхватив автомат обеими руками.

– Пропуск предъявить, – утомленно произнес он.

Протиснувшись мимо Лешего, Драгунов медленно подошел к «черному». За его товарищами пристально следили два ПКМ, а самому Бесу прямо в живот поглядывал АК-103. Сделав лицо камнем, Олег неторопливо протянул караульному в шлеме пропуск. Любое резкое движение могло стоить Драгунову жизни. Бронежилет-то у него имелся, но на столь малом расстоянии он что был, что не было – без разницы.

Мертвой хваткой вцепившись в и без того помятую бумажку, «рубежник» поднес пропуск к глазам, внимательно разглядывая подпись.

– Рюкзаки показывайте, – приказал начальник дозора.

Наемники по очереди продемонстрировали ему содержимое своей поклажи. Немного покопавшись в каждом ранце, «черный» удовлетворенно кивнул. Забрав у Беса пропуск, он достал из кармана ручку и парой нехитрых движений поставил свой «автограф». Теперь, если не нарушать законы «Рубежа», по Заводищу можно было бродить без проблем. Одно но – лучше не разделяться. Пропуск-то могли потребовать в любой момент. «Черные», они же ребята параноидальные. Как и, впрочем, многие другие сталкеры.

– Можете идти, – скучающе бросил «старший» часовой, вернув Олегу бумажку. – Оружие не снаряжать. Стрелять разрешено только в «Кализее». Нарушение карается смертью. Усекли?

– Ага, – равнодушно ответил Драгунов, и наемники двинулись дальше.

Вымощенная советским асфальтом дорога вскоре завернула налево, приглашая «солдат удачи» пройти в здание с ветхой и дырявой треугольной крышей. Прямо над пустовавшим дверным проемом красовалась стилизованная черная стена на незаконченном красном фоне. Кривое да косое творение какого-то горе-художника было подписано «Рубеж». Глядя на все это, Драгунов коротко усмехнулся против своей воли. Все вокруг кричало о том, кому именно принадлежит территория Заводища, но этот крик вместо яростного воинственного клича походил на хриплый вой старой растолстевшей собаки. Словом, ни уважения, ни трепета не вызывало – разве что смех.

Зайдя в здание, гордо выпятившее эмблему «черных», наемники оказались в не очень просторном помещении, единственными источниками света в котором служили штуки четыре пустых оконных проема да здоровенные дыры в крыше. На потолке слабо покачивались от дуновения ветра нерабочие лампочки.

Слева умостился некий зеленый куб с электрическим щитом. За ним тянулись приспособления, внешне сильно напоминавшие цистерны. Гадать о предназначении этих штуковин наемники не стали – чем бы это ни было, оно все равно уже никогда не заработает.

Справа от Драгунова и компании оказалась покрытая коричневыми отметинами ржавчины лестница, ведущая к решетчатой платформе метрах в трех-четырех над землей. Там, наверху, расположился еще один «черный». Перегнувшись через плохо сваренные перила, он с подозрением рассматривал «солдат удачи», как бы невзначай засунув палец в спусковую скобу АКМ. От платформы шла еще одна лестница, прямо на непонятного назначения прямоугольную металлическую конструкцию с перилами да парой люков поверх. От неё до самой земли простиралась ржавая труба. Возможно, если б удалось вернуть все то, что до второй аварии успели растащить на металлолом, назначение этих агрегатов мигом стало бы понятно. Да только невозможно это. Все эти непонятные цистерны, какие-то трубы, вгрызающиеся в грунт, только добавляли Зоне таинственности и подливали масла в огонь фантазии любителей теорий заговора да сверхсекретных экспериментов. Одни говорили, мол, все эти аномалии из-за неудачных опытов умнейших мира сего. Другие полагали, что всему виной вездесущие инопланетяне. Кто прав, а кто виноват? Вряд ли сталкерам суждено узнать ответ на этот каверзный вопрос…

Пройдя мимо зеленых цистерн и удостоив «рубежника» с АКМ коротким взглядом, наемники вновь оказались на улице. И тут же им в глаза бросилась надпись «КАЛИЗЕЙ», наспех выведенная на голых кирпичах обветшалой постройки прямо перед «солдатами удачи». Местная гладиаторская арена. То самое место, где можно было стрелять друг в друга, не опасаясь кары со стороны «черных». Выходили подпитые бродяги-«терминаторы» – и давай устраивать кровавое представление на потеху собравшейся публике. А зрители, в свою очередь, делали ставки – какие ж бои без ставок? Мутанты, к счастью или сожалению, охочую до крови толпу не веселили. Всем известно, что поймать местную зверушку живой – задача практически неисполнимая. Самоубийственная.

Где-то впереди раздалось ритмичное стаккато пулемета Калашникова. Наемники, за исключением зазевавшегося Башмака, по привычке дернулись, но на асфальт падать не стали – поняли, что огонь велся не по ним. Небось, «рубежники» опять зверя какого приметили. «Черные» ведь неспроста славились своей ненавистью к тварям Зоны.

Хлопнул выстрел АК. На этот раз где-то ближе. Следом еще один. «Солдаты удачи» насторожились, пытаясь высмотреть источник предполагаемой опасности. Правда, снаряжать оружие не спешили – «черные» не оценят.

– Отбой, – так ничего и не найдя, скомандовал Олег. – Не по нам.

– Ну чё, гани сотку! – ухмыльнувшийся во весь рот Вратарь по-братски хлопнул Башмака по плечу. – Отыгрался, мля.

Бывший мародер, бурча и скрипя зубами, сунул руку в карман и с остервенением выудил пачку денег. Купюра достоинством в сотню гривен плавно перекочевала в раскрытую ладонь бывшего бойца ВСУ.

– Ну, почапали отсюдова, – предложил угрюмый донельзя выходец из грабителей. – Чё зенки вылупили? Я жрать хочу. А вы чё? «Кализей» не видели, на?

Со стороны Лешего раздался короткий смешок. Чуть ли не светившийся от радости Вратарь, выигравший целых два пари за день, первым прошествовал мимо местной гладиаторской арены.

– Мажор гребаный, мля, – Башмак с омерзением сплюнул под ноги.

Казалось, еще немного – и он наплюет на все правила «черных», зарядит автомат и всадит товарищу в спину пару-тройку смертельных гостинцев. Но, как бы налетчик в прошлом ни хотел пристрелить дважды обыгравшего его человека, он не мог. Башмак уже не раз прокручивал эту ситуацию в голове. И он знал, чем все закончится.

Вот Башмак и не стал стрелять…

Пройдя мимо «Кализея», наемники оказались перед проходом к знаменитому бару «150 рад» – одному из первых развлекательных заведений в Зоне. Перед ними раскинулось приземистое серое здание, выполненное из поцарапанного, местами раскрошившегося бетона. Входом служили распахнутые настежь металлические двери. На одной из них кто-то выцарапал «Закрывай двери, береги тепло!». Пройдя внутрь, отряд Драгунова уставился на деревянную табличку. Рядом с неаккуратно выведенным белой краской «БАР» – слегка стершаяся стрелка, указывавшая на ржавую дверь. За дверью – небольшая дорожка из каменных плит, промеж которых проросла примятая трава. Этот путь и привел наемников к приветливо раскрытым дверям, над которыми красовалась багровая надпись «СТОПИЙСЯТ РАД». Позади всего этого расположилась бетонная лестница, уводившая вниз и круто сворачивавшая направо. Когда ступеньки кончились, наемников встретил важно восседавший за бурой решеткой охранник Гена – дюжий мужчина недоброжелательного вида в бронежилете, балаклаве и разгрузке. При себе он имел АК-74, фонарик да двоих помощников, оснащенных АКМ и металлоискателями. Парочку ту звали незамысловато – Лев да Прав. Первый – он и по паспорту вроде как Лев. А с его напарником все еще проще – как ни зайдешь, а этот парень всегда справа от входа с ноги на ногу переминался. Все трое носили UCP – старый «пиксельный» камуфляж армии США, который в итоге оказался годен только для местности с преобладающим серым цветом.

– Пропуск, – пробурчал Гена, пристально разглядывая наемников.

Без лишних слов Драгунов просунул через ржавые прутья решетки бумагу с двумя подписями. В руках Геннадия возник пошамканный листик – образец «автографов» часовых «Рубежа». Сверив закорюки на пропуске со своей бумагой, «секьюрити» потребовал сдать оружие с разгрузками и продемонстрировать двум его товарищам содержимое рюкзаков. Как только данная процедура была выполнена, напарники Гены с помощью металлоискателей проверили наемников на наличие спрятанного в складках одежды оружия. Потом решили и перепроверить на всякий пожарный, похлопав «солдат удачи» по одежке. Ничего не выявив, охранники разрешили «солдатам удачи» пройти в бар.

– Проходите, не задерживайтесь, – угрюмо бросил Гена свою коронную фразу.

Повторять дважды ему не потребовалось. Миновав охрану, наемники оказались в просторном помещении, заставленном деревянными столами. Стульев было не так уж и много – их место нередко заменяли коробки или ящики. Многие места уже были заняты усталыми бродягами, с завидным упорством поглощавшими еду да водку. Освещение представляли свисавшие с потолка лампочки. Кто-то говорил, мол, электричеством торговцев обеспечивали артефакты. Другие высказывали теорию насчет каких-то подземных силовых кабелей, от которых в свое время питалась ЧАЭС. Имелись в баре и два вентилятора, обеспечивавшие приток воздуха с улицы. А то двинет еще народ коньки от удушья.

В самом заведении наемников встретили зловещим взглядом еще два охранника при «калашах». Один стоял прямо возле входа, охраняя подсобные помещения «150 рад», второй все слонялся по помещению, никак не мог найти себе места. Оба – братья-близнецы Гены. Первый – Илюха, молчаливый тип, чем-то походивший на надсмотрщика в колонии особого режима. Второй – Тёма или Тёмыч. На дух своих родственников не переносил, вот и бродил туда-сюда, будто лев по клетке.

– Прикиньте, щас Баклажана завалили! – буквально с порога осведомил вновь прибывших Рвач – высокий лысый мужчина с недельной щетиной и разорванным ухом. Одет он был в залитый чем-то камуфляж «Флора», а в руках держал по бутылке дешевой водки. – Пропуск забыл, дебил, и начал спорить с «черными». Думал, проскочит. А не проскочил. Его, короче, стопорнули. Бумажку, говорят, гони. А у него нету ж нихера! Во дурак, мля! – скиталец хохотнул и отхлебнул спиртного.

Большая часть посетителей «150 рад» были либо так называемыми свободными сталкерами – не принадлежащими ни к одному клану, – либо наемниками. Внешне отличить одних от других было невозможно – «солдаты удачи» никогда не являлись целостной группировкой, так что своих отличительных знаков не имели. Наметанный глаз Драгунова заметил среди присутствовавших пару-тройку ребят с черным скотчем на руках. «Рубежники» наверняка чем-то отличились, и теперь им в качестве награды наконец-то разрешили напиться до упаду. Что-то вроде увольнительных в армии.

Многих присутствующих Олег знал в лицо – раньше когда-то пересекались. По кличкам знал только некоторых – бывалые сталкеры лишних знакомств заводить не любили. А известных на всю Зону счастливчиков можно было и вовсе по пальцам пересчитать.

– Мужики! – раздался пьяный возглас из глубин бара. И обращен он был, видимо, напрямую к «солдатам удачи». – Видели когда-нить мелких мутантов? Типа, спиногрызов ихних, не?

– Не видели, – ответил Драгунов.

– Во-о-от! – заорал пьянчуга на все заведение. – Я же говорил – никто, ик, не видел! Знач, их нету!

– А как они тогда ра… раз… размножаются? – вклинился новый заплетающийся язык.

– Да хер их знает! В том-то, ик, и дело!

Наемники пропустили очередной аргумент извечного спора мимо ушей. Найдя свободный столик, они быстро за ним обосновались, взяв три дополнительных сиденья, роль которых сыграли ржавый ящик и две деревянные коробки. Драгунов, довольный собой, поставил рюкзак на пол, расселся на настоящем стуле и откинулся на спинку.

– Ну что, – не скрывая предвкушения, проговорил Леший. – Делим бабло?

– Делим, – кивнул Бес и расстегнул молнию на ранце. Таков был давний уговор: делить шкуру убитого медведя исключительно в условно безопасных местах. А раз от Крота было решено уйти побыстрее, пришлось терпеть до бара.

С опаской поглядывая как на своих, так и на чужих, каждый боец отряда Драгунова пересчитал свою долю и спрятал в рюкзак. Старая сталкерская привычка – следить за поведением людей вокруг. Ситуация была относительно спокойная, стрелять в кого-то бок о бок с товарищами не требовалось. Вот и предугадать, что тот или иной бродяга выкинет в следующий же момент, становилось непосильной задачей. Охране вроде и хорошо платили, но кто ж знает, что у них на уме? Мало ли, щелкнет что в голове – и прощай, законная добыча.

– Я за жратвой, – привычно ровно объявил Бес, закончив дележ. – Кому что?

Заказы тут же посыпались как из ведра. Маринованные огурцы, суп с вермишелью, лапша быстрого приготовления и тому подобное. Словом, все, что могло быть в ассортименте бара и не было гречкой или тушенкой. Разве что колбасу не заказали – пусть холодильник в «150 рад» и есть, но выйдет дороговато. Рымарь, ко всему прочему, решил взять себе любимому знаменитый зоновский стейк из местного борова. И, как всегда, встретил полное непонимание со стороны товарищей.

– Оно ж радиоактивное! – выпалил Башмак. Глаза бывшего мародера округлились так, что и с тарелками не сравнить.

– Траванешься нахер, – поддержал его Леший.

– Ставлю косарь, шо у него через год чё-нить отвалится! – торжественно объявил Вратарь.

– Принято! – включился выходец из мародеров. – Но если не отвалится или не доживет – хрен я тебе чё отдам!

– Принято, на!

А Рымарь, как и всегда, промолчал. Он-то знал, что, будь мутантово мясо радиоактивно, не выжили бы звери. Так что вполне съедобно. Разве что готовить надо, а это, как ни крути, время отнимало.

Еще одним пунктом заказа, разумеется, была водка. Куда же без нее? Водка – основной спиртной напиток в Зоне, лучший друг и главный враг сталкера. Некоторые и впрямь верили, что она каким-то образом выводила радиацию из организма. Хотя, казалось бы, что там выводить? Ионизированные атомы? Лечась водкой, можно было только спиться, что на практике неоднократно подтверждалось.

Дослушав своих товарищей и собрав с них деньги, Драгунов поднялся со стула, невозмутимо закинул рюкзак на плечи и отправился за покупками. Поклажу среди напарников лучше не оставлять – того и гляди, потом недосчитаешься чего.

– Слышь, Башмак, – позвал Леший.

– Чё? – лениво отозвался тот.

– Вот я с тобой брожу по Зоне, а все никак не допру: какого хера ты тут делаешь? Чё ж те в мародерах не сиделось?

– Так потому, шо и тебе.

– Чего?

– Причина та же.

– В смысле, мля? В Зоне тюряги нет.

– Та какая тюряга, мля? Чё мне решетка? Я за бабосиками пошел! В мародерах бабла меньше – это я те как настоящий академик говорю, н-на!

– Чё? Да какой ты, нахер, академик?

– А-а, кореш, забей, – Башмак махнул рукой. – Все равно не поймешь нихрена.

А дальше голоса компаньонов для Драгунова потонули в монотонном гуле, периодически прерываемым чьим-то раскатистым хохотом.

Барная стойка находилась прямо возле стены. Представляла она собой сколоченную какими-то местными умельцами деревяшку высотой чуть больше половины человеческого роста. В ширину она была не меньше трех метров. А за ней – хозяин «150 рад» собственной персоной. Волосатые руки хрестоматийно протирали стакан, внимательные глубоко посаженные глаза изучали посетителей. Владельца звали просто Панас. Настоящее то имя или нет – никто, кроме него самого, не знал. Бармен носил не свойственные для Зоны серые джинсы (причем относительно чистые), черную футболку и коричневую жилетку, едва не лопавшуюся на объемном животе. На вид Панасу около 45, он был слегка бледен, хром на одну ногу, виски его уже побелила седина, а лицо покрывали морщины. Таков он, торговец Зоны и один из первых сталкеров, чья карьера окончилась случайным попаданием в аномалию. Как и всякий местный делец, он обслуживал клиентов сам во избежание кражи прибыли помощниками.

– Ну, как оно? – привычно спросил бармен.

– Жрать охота, – признался Олег, положив пачку денег на стойку и озвучив заказ.

Панас коротко кивнул, сгреб купюры в охапку, пересчитал и поспешил удалиться. Спустя минут десять он вернулся с большим поцарапанным деревянным подносом, на котором уместилось все, что заказали наемники. Нагруженная едой доска опустилась на поверхность барной стойки.

– Есть разговор, – выдержав небольшую паузу, сказал Драгунов, пристально глядя владельцу «150 рад» прямо в глаза. И в том взгляде Панас видел хорошо знакомые нотки безумия, постепенно охватывавшего всякого сталкера. Он видел такой взгляд уже сотни раз. И прекрасно знал, какой вопрос пожирал клиента изнутри.

– Я слушаю, – одними губами произнес бармен.

Бес шумно перевел дыхание, будто собираясь с духом. Время пришло.

– Мужики! – залепетал на весь бар чей-то пьяный бас. – Я вот чё хотел сказать! Мля, ну, эт… Короче, слухайте. Никогда! Слышите меня, никогда! Никогда не вытирайте жопу влажными салфетками!

– Ядрёна мать! Мы, мля, прекрасно жили без таких подробностей! – крикнул кто-то в ответ.

– Мы тут жрем ваще-то! – поддержал другой.

– Пошел нахрен! – нашелся и третий согласный с предыдущими комментаторами.

А Драгунов лишь покачал головой.

– Я хочу уйти, – обратился он к Панасу. – Свалить отсюда нахер. Сколько это будет стоить?

– Сейчас – не могу сказать. Сообщу, как разузнаю.

Медленно кивнув, Драгунов схватился за ручки подноса и отправился к своим спутникам, не проронив более ни слова. Глядя ему вслед, Панас невольно усмехнулся. Бес был не первым, кто хотел уйти. И далеко не последним. Многие просто не знали, во что ввязываются, когда отправлялись в Зону. Даже не представляли, что их ждет. А потом… Потом многие хотят вернуться. Лишь малой доле скитальцев поистине нравится на аномальных территориях. Но они были под стать этому месту – кровожадные, жестокие и беспощадные, давным-давно променявшие трезвый рассудок на боеприпасы и выпивку.

– А прикиньте! – выпалил очередной пьяница. – Шо, если в «Рубеж» тоже зомбируют?! Как в сектанты!

Целая лавина неодобрительных выкриков этот вопрос мгновенно задавила, а любопытному посоветовала отправиться куда подальше. Присутствовавшие в заведении «черные» так и вовсе пообещали того мужика пристрелить за еще одно подобное предположение. «Рубежники» всегда болезненно реагировали на любую критику, будь то конструктивная или не очень.

Подошедшего к столу Беса наемники встретили радостными возгласами. Наконец-то можно отдохнуть от осточертевшей тушенки с гречкой да вдоволь напиться водки! Трапеза началась, как только поднос оказался на столе. Ребята трясущимися руками и с жадным взглядом разгребали свои заказы. Теплый суп с вермишелью незамедлительно пролился на стол, но никто этого не заметил. Водка ручьем полилась в стаканы.

– За гребаную Зону! – провозгласил вскочивший на ноги Вратарь, все еще сиявший от выигранных пари. Его голос отразился от стен затихшего бара подобно раскатам грома. – Чтоб она, сволочь, нас озолотила! Озолотчица хренова!

Ему вторили с десяток пропитых глоток, взорвавшихся одобрительными криками. Чокнувшись друг с другом, наемники залпом опустошили стаканы.

– За нас, мужики! – крикнул не совсем трезвый сталкер в грязном «цифровом» камуфляже. Он, мужчина с двухнедельной щетиной и широким шрамом на брови, поднял наполовину опустошенную бутылку, в первую очередь за себя. Его глаза, увитые красными следами лопнувших капилляров, обвели все заведение. Скитальцы на мгновение притихли, ожидая, что скажет этот человек. Настолько известным он был. Все звали его Упырем, и он был сталкером-долгожителем. Его путь в Зоне начался четыре долгих года назад – срок просто феноменальный, учитывая, что многие и одного не протягивали. Каждый из отряда Драгунова провел в этом проклятом, забытом всеми богами месте всего шесть-восемь месяцев. А Упырь давно метил на рекорд полумифического Ворошила – человека с феноменальной меткостью, пропавшего без вести спустя семь лет путешествий по Зоне. Некоторые до сих пор полагали, что тот бродяга все еще жив и работал на ученых, изучавших аномальную территорию. Кому-то же торговцы сбывали артефакты. А вот чьим светилам науки – сталкерам не докладывали. Даже таким, как Упырь. А Упырь был живой легендой. И живым трупом. Стоило единожды заглянуть в его красные, залитые отчаяньем и пьяным угаром глаза – и все становилось ясно. Прославленный бродяга умирал. Умирал медленно и неотвратимо. За годы бесславных путешествий по Зоне он схлопотал хроническую лучевую болезнь. Часто жаловался Упырь на повышенную зябкость и боли в руках-ногах или в голове. В корне неправильное питание и злоупотребление алкоголем привели к язве то ли желудка, то ли 12-перстной кишки. Многочисленные ранения, залеченные артефактами, вылились в проблемы с почками, из-за которых Упырь и приобрел свой знаменитый взгляд. Однажды легендарный бродяга, будучи совсем не трезвым, сказал, что у него и с сердечно-сосудистой не все в порядке. Вот так Упырь и жил: сидел себе в баре, пил-пил, а потом покупал военные стимуляторы – и шел за артефактами. Возвращался с рюкзаком, битком набитым чудодейственными минералами. Большую часть продавал – и снова пил. А те, что не продавал, тотчас пускал на лечение. Даже сейчас под курткой Упыря слабо мерцал очередной «дар Зоны», не дававший живой легенде стать мертвой. Упырь и сам знал, что вечно держаться не сможет – в один-прекрасный момент смерть возьмет свое, и её будет не остановить. Но пока он был жив, Упыря уважали. Настолько, насколько это возможно в обществе скитальцев Зоны. Да, всякий из присутствовавших хотел бы его ограбить, но прекрасно понимал, что ничего у него не выйдет. Тропы, которыми ходил Упырь, были слишком опасны. Слишком много аномалий, слишком много охочих до человечьей крови мутантов. И этот человек мог там ходить. Он мог «чувствовать» аномалии, просто вытянув руку и ориентируясь на покалывание в пальцах или жжение в ладонях. Научиться этому невозможно – либо повезло с рождения, либо нет. Упырю повезло. Настолько, что его нередко звали «отмеченным Зоной», её любимчиком. Скитальцем, который будет жить, покуда не надоест Ей. И до тех пор не возьмет его ни одна пуля, ни один нож или клык. До тех пор он был бессмертен.

– И за Зону, чтоб она сдохла! – провозгласил Упырь и стал в позу горниста, присосавшись к бутылке. Десятки пьяных сталкеров взорвались аплодисментами, а живая легенда все хлестала и хлестала водку, будто отрастив второе горло. С таким-то здоровьем от алкоголя вообще бы отказаться, но легендарный скиталец не мог. По-другому он просто не уснет. За четыре насыщенных болью и предательством года накопилось достаточно персонажей, что не прочь прийти к нему в темное время суток да завести разговор о былом.

Для поддержания атмосферы Панас включил старый магнитофон, и на все заведение загремели отборные композиции блатного шансона. Некоторые бродяги стали подпевать, обнявшись как лучшие друзья. В такие моменты скитальцы действительно казались нерушимым братством, где каждый стоял за товарища горой. Да только это была иллюзия. За месяцы, проведенные в Зоне, Олег это понял. Не существовало никакого сталкерского братства. Каждого бродягу заботил только он сам и его благополучие. Даже когда все пили «за нас» и «за Зону», каждый пил за себя. За очередной прожитый день, за очередное спасение из лап следовавшей по пятам смерти, за найденный артефакт, за прибавку денежных средств. Зона, будь она проклята, забирала у людей все, обещая мнимые блага и исполнение всех самых сокровенных желаний. И чем же все это заканчивалось?

Наполнив стакан до краев, Бес покосился на Упыря. Если вовремя не уйти, он станет таким же. Живым трупом, который вот-вот начнет разлагаться заживо. Живущим на артефактах и стимуляторах, копящим деньги непонятно на что. Совсем не таким представлял себя Олег Драгунов, когда отправился в Зону со своим старым армейским товарищем, Антоном Полежаевым.

Бес с самого детства мечтал служить в рядах спецназа. Стать тем самым, про кого говорили: «Один в поле воин». Армией из одного, способной расправиться с десятками плохих парней. И когда-то давно эта мечта была близка как никогда. Отслужив в вооруженных силах Украины положенные 18 месяцев «срочной», сиявший от радости Олег побежал заключать контракт. Но карта легла совсем не так, как хотелось молодому и наивному Драгунову. Медкомиссию он пройти так и не смог. На детской мечте, вдохновлявшей его всю жизнь, был безжалостно поставлен крест. Навсегда. Раздавленный неудачей такого масштаба, Олег начал пить. Пить каждый день, в одиночестве и до невменяемого состояния. Так продолжалось до тех пор, пока старый друг Антон однажды не заглянул на огонек и не рассказал о месте под названием «Чернобыльская Зона отчуждения». Полежаев собирался туда вместе с бравым товарищем Ковганом и предложил Драгунову место в их замечательной компании. Армейский товарищ много говорил о чудесах Зоны, рассказывал, как много денег там можно заработать. Но Олег согласился не из-за этого. Антон сказал, что якобы из ЧЗО люди возвращаются простреленными всеми калибрами профессионалами. Настоящими машинами для убийства, востребованными в любом вооруженном конфликте. Армиями из одного. Как когда-то мечтал Драгунов. Вот так он и попал в Зону. С тех пор утекло не так много воды, но Бес знал, что изменился до неузнаваемости. В зеркале его больше не встретит парень 25 лет с недельной щетиной, проводивший дни напролет с бутылкой в руке. Внешне Олег практически не изменился, но глаза… Это были глаза старика, повидавшего слишком много и уставшего от жизни.

Бродяги говорили, единожды ставший сталкером останется им навсегда. Это Олег и хотел опровергнуть. Доказать хотя бы самому себе, что бывают исключения из этого жуткого правила. Вернуться домой. Достичь цели, поставленной еще в тот день, когда их с Полежаевым пути разошлись окончательно и бесповоротно…

Где-то полчаса наемники просто сидели, общались, ели и поглощали водку. Периодически один из них вставал и, собрав с товарищей деньги, отправлялся за добавкой, не забыв прихватить рюкзак. О Драгунове, занятом своими мыслями, казалось, и вовсе забыли.

В баре воцарилась мирная атмосфера дружеских разговоров под блатной шансон – явление, в Зоне в общем-то нередкое. Но все имело свойство когда-то заканчиваться. Дружелюбные посиделки от жестокой драки порой отделяла одна-единственная неосторожно брошенная реплика. Рано или поздно кто-то давал повод для потасовки. В тот раз этим кем-то оказался Вратарь.

– А давайте… – начал было он заплетавшимся языком, но пришедшая из недр желудка громогласная отрыжка вынудила его сделать небольшую паузу. – Короче, мля… Сотку за…

– От те твоя сотка, н-на! – крикнул Башмак, от души заехав Вратарю кулаком по лицу.

Голова бывшего военного резко дернулась. Потертая кепка, оставшаяся еще со времен службы, съехала набок, чуть было не покинув подобающее место. Схватившись за лицо, Вратарь промычал что-то нечленораздельное и неуклюже скатился на пол.

– Понеслась! – крикнул один из постояльцев бара и опустил пустую бутылку на голову товарища.

Олег Драгунов мигом вынырнул из беспорядочного потока мыслей, вновь оказавшись в реальном мире. И тут же включился в драку. Вскочив на ноги, Бес опрокинул стул и с размаху припомнил Лешему нервный срыв на Помойке. Проводник попытался поднырнуть под удар, но все-таки получил по виску и отправился на пол.

Прилетевший по касательной кулак Рымаря обжег щеку Драгунова резкой болью. От удара Олега развернуло, чем он не преминул воспользоваться. Раскрутившись вокруг своей оси, Бес заехал бывшему гэбээровцу по голове основанием кулака. Рымарь отправился на стол, наверняка оказавшись в нокауте. Драгунов же запутался в собственных ногах и неуклюже свалился на пол. Промычав что-то невразумительное, Олег медленно встал на четвереньки. С трудом поднявшись на ноги, Бес с удивлением уставился прямо на выросшего прямо перед ним Упыря. Ярость буквально сочилась из увитых красной паутиной глаз. Мгновение – и легенда сталкерства размашистым ударом отправила Драгунова на пол. В глазах командира наемников помутилось, по левой половине лица стала растекаться тупая, ноющая боль. Разум заволокло кровавой пеленой ярости. Издав поистине животный рев, Бес поднялся на ноги. Что произошло дальше – он помнил крайне смутно. Вот он ударил знакомого на вид бородатого сталкера под дых. Вот кто-то ударил его. Потом Драгунов схватил некоего бродягу за плечи. Вот его лоб опалило болью. В глазах ненадолго наступила темнота, будто кто-то выключил мир за неуплату. Вот ударивший его сталкер закричал и сложился в две погибели, хватаясь за кулак. Вот Упырь упал на стол. Потерявший равновесие от собственного удара Драгунов врезался в кого-то плечом.

Бегавшие картинки сменяли друг друга, как секундные флешбэки в изрезанной продюсерами киноленте. Вот Бес ударил Упыря по лицу. Затем снова оказался на полу. Прославленный бродяга зарядил командиру наемников головой промеж глаз. Вот перед Олегом предстал грязный пол бара со следами засохшей крови, пропитавшей древесину, которой залатали дыры в покрытии. Последнее, что смог припомнить Драгунов, – как в драку вмешалась охрана, раздавая удары прикладами да электрошокерами направо и налево. Потасовка кончилась в считаные секунды – её просто некому стало продолжать. Кто-то без сознания, кто-то корчился от сильного мышечного спазма. Но один из них не поднимется никогда – неприметный мужичок среднего роста лет 35 на вид. Сквозь его пальцы, зажимавшие обширную рану на шее, медленно просачивались тонкие багровые струйки. Разгоряченный дракой Упырь схватил разбитую бутылку и перерезал бедолаге горло. Жизнь легендарному скитальцу, разумеется, сохранят. Он был слишком прибыльным клиентом для торговцев Зоны, чтобы наказывать его за такую мелочь. И главарю «Рубежа», каким бы крутым он себя ни мнил, придется прислушаться к мнению дельцов. Ведь он, как и все прочие, зависел от них…

Едва придя в себя, участники потасовки ломанулись заказывать у Панаса комнаты на ночь. Была там, на втором этаже, так называемая гостиница. Обычные комнатушки с ободранными стенами и скрипучими советскими кроватями без матраса. Окна без стекол. Хорошо хоть, дверь присутствовала да на ключ закрывалась. Словом, по меркам Зоны – так вообще пятизвездочный отель. Одно плохо: отдыхать придется минимум по двое – посетителей в баре было человек 30, а комнатушек – не так уж и много. Зато отдых обещал быть спокойным: электрошоковая терапия выбила тягу к конфликтам из каждого. Сталкеры могли спать спокойно. Не опасаясь приходящих по ночам призраков прошлого. Не просыпаясь в холодном поту и не рыща рукой в поисках автомата. Не боясь за свою жизнь. На время забыв о Зоне, об её опасностях и об отморозках – товарищах по несчастью.

По иронии судьбы, Бесу и Лешему досталась одна комната. Когда каждый из них заплатил Панасу полную стоимость каморки, наемники получили один ключ с прицепленным к нему куском пластика с номером 13. «Солдаты удачи» уже собрались было уходить, когда проводника окликнул сердитый Тёмыч:

– Алло-э, ты! Дерево, мля! Убери свои долбаные ветки, пока я тебе их в задницу не запихал!

Пришлось Лешему послушаться – на «работников» Панаса законы «Рубежа» распространялись через раз. Подобрав все ветки, наемник вместе со своим командиром отправился на ночевку.

С третьего раза вставив ключ в замок, Драгунов распахнул дверь и устало забрел внутрь, чуть подволакивая ноги. Леший, сориентировавшись, выбросил ветки на улицу через пустой оконный проем. Там, внизу, как раз кстати расположилась настоящая свалка из грязного белья, упаковок от еды и прочего мусора самых разнообразных форм и размеров. Все, что могло пролезть в окно – то и выкидывали.

Ветки с тихим шелестом присоединились к общей куче. Позади Лешего щелкнул в замке ключ – верный признак, что дверь заперта. Вздохнув, проводник присел на корточки у окна, смотря на грустное небо, затянутое тяжелыми серыми тучами. Или то были такие облака?

– Эх-х… – промычал наемник. – Оно ваще когда-нибудь… Ик! Бывает чистым?

– После Выхлопа, – лениво отозвался Драгунов, усевшись на голую кровать, не видавшую матраса со времен катастрофы в 1986-м. – Ты же сам в курсе… Сначала красное, потом чистое. Твою ж мать…

Простонав нечто невразумительное, Олег схватился за болевший после драки левый висок. Да уж, неслабо его огрели.

– После Выхлопа… – задумчиво пробормотал Леший, качнувшись вперед и чуть было не врезавшись лбом в подоконник. – После Выхлопа… Тьфу, мля!

Наемник поднялся на ноги. От резких движений его чуть пошатнуло, но «солдат удачи» вовремя схватился за пустой оконный проем.

– Спать надо, на, – заплетающимся языком произнес он. – Харэ трындеть.

– Ага, – бросил Бес.

Дальше наемники действовали скорее на автомате, в силу привычки. Сменив носки и прочее белье, «солдаты удачи» достали из рюкзаков спальные мешки. Леший разложил свой прямо под окном, так что Драгунову единогласно досталась кровать. Душистые «берцы» установили рядом с местом ночлега, дабы носки сильно не пропотели раньше времени. Проводник положил рюкзак под голову в качестве импровизированной подушки. Бес улегся на бок в обнимку со своей ношей, никак не тяготившей плечи. Тяжело вздохнув, Олег Драгунов постарался абстрагироваться от боли в виске и закрыл глаза. Спустя пару минут он уже погрузился в чуткий сталкерский сон. Сон, в котором Бес, преодолев армейский кордон, возвращался в отчий дом. В родные стены, о которых скучал куда больше, чем о детской мечте. Перед глазами замелькали знакомые лица родственников. Казалось, Олег не видел их уже целую вечность. Интересно, как они там, без него?..

Мгновение – и Бес уже выходил на охоту с двуствольным ружьем. Там, в обители морфея, ему больше не приходилось убивать, чтобы выжить. Работа ему не требовалась – нажитых в Зоне непосильным трудом денег хватило, чтобы и родне, и самому жить до спокойной старости. Никаких больше мутантов, никаких сталкеров. И ни одной проклятой аномалии…

Но все это была утопия. Просто наваждение, не имевшее ничего общего с реальностью. Никогда сталкеру не хватит на безбедное существование. Как бы это ни было печально, но бродяги не «косят капусту» в таких масштабах. Горы денег существовали только на «сталкерских» форумах. В реальности же все обстояло совершенно по-другому. Старый друг Полежаев говорил, в Зоне люди становятся «армиями из одного». А что в реальности? Никому такие «специалисты» не нужны – воевать толком не умели, так еще и с мозгами набекрень. Словом, не подарок. Те, кто знал, что творилось в Зоне, никогда не возьмут сталкера в вооруженный конфликт. Он будет обузой и бомбой замедленного действия в одном лице. Никогда не знаешь, когда ему приспичит выстрелить в спину своему. Просто потому, что ему приглянулся вон тот прибор ночного видения или что-то вроде этого. Накопленный в Зоне опыт годился только для Зоны. Сталкеры не были воинами. Они были бандитами-параноиками с нестабильной психикой. Такова была реальность. Но пока ему предоставилось несколько часов для отдыха, Олег Драгунов мог забыть о реальности…

Следующие два дня отряд Беса провел на Заводище в относительной безопасности. Проснувшись и смирившись с наличием слабого похмелья, «солдаты удачи» вместе с остальными постояльцами положили в требовательно протянутую руку Панаса по тысяче – плата за устроенную потасовку. Правила в «150 рад» были проще некуда: можете драться, но извольте потом заплатить. Тариф значился прямо возле входа, слева от пустовавшего дверного проема. И горе всем, кто его не заметил.

В Зону с утра никто не спешил. Бродяги в большинстве своем заказали еще дешевой водки и с улыбкой травили анекдоты, дивясь последствиям вечерней потасовки. У того нос кривовато вправлен, у того глаз заплыл, тот недосчитался парочки зубов, а у этого на каждый вдох отзывалось треснувшее ребро.

Наемники скинули часть оставшихся денег на счета в банках на Большой земле – они всегда так делали, когда желание напиться ненадолго удовлетворено, когда миновал сытный обед, средств на который не жалели – ведь у парней в каком-то смысле праздник. Они смогли вернуться назад после очередного задания. Они были живы. Так что один день – на празднование, а потом все снова на круги своя: часть денег идет на счет, а на остальные приобретается только самое необходимое – да, желательно, подешевле.

Пересчитав врученную ему сумму, Панас удовлетворенно кивнул. Чек об успешном пополнении счета «солдаты удачи» получат через день-другой. Правда, сумма там будет несколько меньше отданной торговцу – бесплатными переводами дельцы не занимались. Кто 7 % с человека брал, кто 10, кто 15. Зависело от места. Чем опаснее, тем меньше драли. Но сталкеры закрывали на это глаза. Как закрывали глаза и на то, что приходилось иногда прощаться с частью сбережений, дабы от налоговой откупиться. А правда то или просто торговец решил прикарманить немного деньжат – никто и не знал. Бродяги Зоны над многим попросту не задумывались. Например, счета большинства сталкеров открыты местными дельцами. Разумеется, через подставных людей, но факт остается фактом: счета скитальцев им не принадлежат. Захотел торговец – и снял деньги, а чек себе оставил. Сталкер ведь не сможет проверить. Сидит себе в Зоне – и не догадывается, как крупно его надули. И отряд Драгунова не был исключением.

Пополнив запасы еды и снаряжения, наемники заказали немного выпивки для поднятия настроения. На завтрак ушли сухпайки. Потом «солдаты удачи» единогласно решили помыться. Приобрели несколько бутылей воды, кусок мыла – и все сделали в специально отведенном месте (видимо, бывшем сортире).

Где-то через час в бар завалился один занимательный человек. Худой, с длинными жидкими волосами и порезами на подбородке – видно, ножом пытался бриться. Назвался Орлом – судя по всему, из-за формы носа. Так вот, птица эта была вся взмокшая, пропотелая и с горевшим в глазах запалом. Его как увидали – так сразу поняли, что хотел парень что-то рассказать.

– Давай, – икнув, бросил ему Упырь. Возле его уха растекался обширный кровоподтек. Всякий драчун надеялся, что именно его удар такую красоту навел. Драгунов, как ни странно, исключением и тут не стал. – Не держи в себе, мля.

Смачно рыгнув, именитый сталкер гоготнул и вновь присосался к бутылке. Когда живая легенда не бороздила аномальные просторы Зоны, он пил почти постоянно. Денег, что интересно, хватало.

Орел спорить не стал. Заказал у Панаса пива – кислого, с большим количеством пены и, откровенно говоря, сваренного без намека на хороший вкус – и уселся за свободный столик. Отхлебнув из открытой барменом бутылки, «птиц» оглядел всех присутствовавших и, наслаждаясь всеобщим вниманием, начал:

– Мужики, вы не поверите! Знаете, чё видел? Не, не артефакт, мимо!

Часть постояльцев «150 рад» мгновенно потеряла интерес к новоприбывшему. Не «хабар» – значит, неинтересно. Орел, слегка помедлив, продолжил:

– Короче, новая банда завелась! Отмороженные на всю голову, мля! Как их… Мля! О, каннибалы! Во!

– Чё? – разочарованно подал голос Упырь. – Чё ты мелешь? Какие каннибалы, на?

– Я б тоже не поверил, – махнул рукой Орел, вновь отхлебнув пива. На этот раз напиток слегка пролился, начав стекать по исцарапанной бороде сталкера. Тот вроде бы и не заметил. – Но, я те говорю, сам видел! Собственными, мля, глазами! Мужики людей хавают, прикинь! Отвечаю, на! Издалека видел! Чью-т руку сожрали!

– Сырую? – гоготнул кто-то, явно не впечатленный и решивший поймать сказочника на вранье.

– Да не, зажарили сначала. Но ты, вот, прикинь! Людей жрать, на! Как муты прям! Весело, да?

– Херня, – констатировал Упырь и снова прилип к горлышку бутылки.

– Бред собачий! – поддержал прославленного сталкера его сосед – один из вчерашних «рубежников». Он ограничился газировкой – наверное, скоро опять на службу. – Никогда такой херни не было! Вон мужики видели как-то шпану с РПК. Вот это, мля, – правда. Самая настоящая. Не то что хренибаллы твои…

– Во-во! – подтвердил другой бродяга, воздев указательный палец в потолок. – Какая-то шваль снюхалась со шпаной – и толкает им волыны, броню и усе такое!

– А мож то барыга какой? – возразил третий постоялец.

– Не! Знаешь, чё? На днях, вон, мы с Профом сразу два «яйца» нашли, а…

– Свои нашли?! – обхохатываясь, выдвинул гипотезу некий скиталец.

– Два «яйца»? – не поверил Упырь. – Слышь, кончай трындеть!

– Трындишь тут ты, а я рассказываю! – огрызнулся вещатель. – Короче, нашли, а потом нас бандосы прижали, суки. Человек шесть, еще и с пулеметом, ракалы. Один мудила так ваще в бронике! В него Пашок шмальнул – а он живой остался, говнюк! Короче, нет больше Пашка Машины – не успел дотелепать мужик. Терь он Паша Дуршлаг, гы-гы-гы.

– Ну, и чё дальше? – зевнув, поинтересовался сталкер-долгожитель. – Перехерачили шпану – и слиняли?

– Да какой там… Мы с ними побазарили, отдали им «яйца» – и деру дали. Они шмалять не стали. Спасибо им, членососам, хоть за это. Но арты жалко же, мля! Мы потом с Профом к барыге причапали через пару дней. Даж бабло предлагали. А он все: «Не приносил никто «яиц», вы чё?» Типа, какие, в жопу, «яйца» в таком месте? Ну, если тока правда свои, гы-гы-гы!

– А чё за место хоть? – полюбопытствовал «рубежник».

– Да нарыли возле той вонючей Топи, а оттарабанить хотели Мойше. Ну, ЦАЯ бывший, шаришь?

– А чё не Кроту? Ближе же!

– Да пошел он нахер, гондурас жирный! Жмот долбаный!

– Слышь, а, – поинтересовался некий совсем не трезвый посетитель бара. – А, ик… Ой, мля… Чё, М-мойша еще не на пере, ик, ехал?

– Да ему и там хорошо! – махнул рукой Упырь, прочистив горло. – Разобрал свой сраный ЦАЯ на гостиную и прочую хренотень – и зашибись!

ЦАЯ – бывший Центр Аномальных Явлений, расположенный недалеко от Помойки. Когда-то, во времена зарождения сталкерства, там базировались ученые, изучавшие Зону. Позднее, по неизвестным причинам, было принято решение переселить людей науки в другое, неизвестное местным место, а ЦАЯ оставить на милость аномальной чертовщины.

– Пфф, подумаешь, бандосы в брониках. И с пулеметом, – фыркнул Орел, глотнув пива. Пролившийся напиток залил расстегнутый ворот его камуфляжа, но фантазер не обратил на это внимания. – Вот я чё видел – реально страшно! Человек восемь, лысые такие и в наколках, мля. Увидите – шмаляйте нахер, пока не сожрали!

Никто и слова в ответ не вымолвил – каждый был занят своим делом, будь то поглощение еды, распитие спиртного или болтовня о чем попало. Истории про очередную сверхотмороженную банду – в Зоне не редкость. Новички, наслушавшись мистических рассказов, всегда горазды выдумать что-то свое. Хотели таким образом вписать свою кличку в анналы истории или, по крайней мере, авторитету поднять. А на деле в той Зоне не так много таинственного, как рассказывали. Там той мистики: аномалии, мутанты, артефакты да несколько явлений, вроде быстрорастущей травы. А послушать сталкерские байки – так не каждый фантаст бы такое выдумал.

– О, слышь, мужик! – воскликнул Орел, за которого все уже и забыли. – Да, ты, из «Рубежа». Вот я все думаю: а чё вы у вояк «бэтээр» не отожмете? Или, хрен его, там, танк? Чё пехом, если можно гонять?

– Да уже отжали как-то раз, – махнул рукой «черный».

И весь «150 рад» скрючило в приступе неудержимого смеха. Подключилась даже охрана. Историю про «Рубеж» и бронетехнику знала чуть ли не вся Зона. Считайте, от бывалых новичкам передавалась.

Один-единственный раз «черные» заполучили в свои руки БТР. То ли каким-то чудом выторговали у военных, то ли действительно силой забрали. Хотя, скорее, выторговали – не тягаться группировкам Зоны с армией. Хватило того «бэтээра» ненадолго – «рубежники» покатались по аномальным территориям от силы дня три-четыре. Потом некоему рядовому Перевалову взбрело в голову порадовать товарищей своими кулинарными навыками, приготовив шашлык из местной животины. А БТР как раз рядом стоял, укрытый какими-то легковоспламеняющимися материалами. В общем, попала пара искр на маскировку – и…

И все. Не было больше у «черных» бронетранспортера. Что-то внутри перегорело, а починить – никак. Все, что могли сделать, – того Перевалова расстрелять, дабы другим неповадно было. С этим «рубежники» прекрасно справились. А вот говорить о том инциденте они не любили. Как-никак, позор для группировки. И как только сталкеры узнали о сгоревшем «бэтээре»?

Посидев в баре еще с полчаса, наемники навестили «Кализей». Там-то они вдоволь накричались, болея за одного из пьяных дуэлянтов с «калашами», сновавших меж поставленных друг на друга коробок, раскиданных по полу арматур и тому подобных препятствий или укрытий. Вообще, арена – опасное место. Казалось бы, и зрелище показывали какое-никакое, а вот участники-то в нетрезвом виде. И зрителей ничто, кроме личной удачи и невысоких, криво сваренных перил, от шальных пуль не защищало. Так что поход в «Кализей», как и многое другое в Зоне, был своего рода лотереей. Правда, в этот раз обошлось – никого из наблюдателей свинцом не зацепило.

Вратарь, как и всегда, сделал ставку. На этот раз проиграл – его фаворит, пару раз случайно выстрелив в пол, все-таки получил пулю в грудь. А потом довольный собой победитель так и вовсе изрешетил поверженного соперника. Его победу аудитория встречала ревом. Кто радостным, а кто – полным разочарования.

Следом половина зрителей собралась на улице, чествуя выигравшего и благодаря за принесенные деньги. Победитель так вообще был вне себя от счастья – в качестве награды получил бутылку пива. «Презент» вручал Макс – «смотритель» арены. Настоящим хозяином-то был Панас. По сути, хозяин «150 рад» владел и баром, и «Кализеем», и тиром, и гостиницей. Словом, неплохо устроился.

После визита на местную гладиаторскую арену наемники как раз в тир и наведались. То была небольшая, скромная пристройка к «Кализею», возле которой дни напролет скучал «смотритель» с говорящим прозвищем «Вован Волына». Внутри посетителей ожидал большой лист металла, вмонтированный прямиком в стену. На железяке, усеянной царапинами и пробоинами, кто-то неряшливо вывел человеческие силуэты. В них наемники и целились, ведя огонь метров с 20–25. Расстреляв по магазину и изрядно пошутив над товарищами, отряд Драгунова заплатил Волыне и выбрался на свежий воздух. Вратарь чуть ли не прыгал от радости. Горечь от поражения его фаворита в «Кализее» мигом улетучилась, когда кошелек бывшего военного стал толще еще на 100 гривен. Башмак снова был мрачнее тучи и наверняка уже в который раз сердечно обещал самому себе, что то пари было последним в его жизни. Вратарь все-таки перещеголял выходца из мародеров на целых шесть попаданий. И, предельно довольный, отправился обратно к местной гладиаторской арене – там можно было не только лицезреть интригующее зрелище, но и сыграть в карты в подвальном помещении. Обычно играли в дурака, очко или буру – кто во что горазд. Но в основном в дурака. Правила-то проще пареной репы, любой идиот вникнет. Компаньоны Вратаря проследовали за ним – посмотреть, как былой военнослужащий после пары-тройки побед возомнит себя лучшим игроком на всей Земле. А потом все произошло, как и обычно: сел Вратарь поиграть с Кидалой – да проиграл все, что сумел накопить считаные минуты назад. Встав из-за стола, наемник уже в который раз поклялся завязать с картами и мигом оказался на улице. Его товарищи только посмеялись. Кидалу не обыграть – слишком уж он хорош, шулер проклятый. Еще и ставленник Панаса – настоящего хозяина подземного казино. Так, может, и не в жульничестве дело?..

Вот так день и пролетел. Как будто течение времени в условно безопасном месте усиливалось, разгоняясь до сверхсветовой скорости. Только проснулся, утолил голод, немного побродил – и уже вечерело! Так что наемники, посидев немного в баре, разбрелись по съемным комнатам – на этот раз каждый смог урвать отдельный номер. Как говорится, кто успел – тот и съел. В традиционной для отдыхавших сталкеров пьянке отряд участия не принял. Уж лучше на следующий день быть свежими, что те огурцы. Ни под каким предлогом нельзя «солдату удачи» уходить в запой. Ведь даже вконец потерявший трезвый ум бродяга не наймет пьяного киллера. А торговец – так тем более.

Второй день выдался куда интереснее. Началось все как обычно – с завтрака в баре. Потом Леший вдруг вспомнил про свое любимое чистое небо, которое ему вдруг загорелось увидеть.

– Когда там Выхлоп, мужики?! – вопросил он, постаравшись, чтобы его услышало все заведение. Ответы были самые разнообразные: от «пошел в задницу» и «хрен его знает» до «дня через три-четыре, не раньше».

– А зачем тебе? – подал голос Рымарь, потеребив шрам на ухе.

– Да так, – протянул провожатый. – На небо хочу глянуть.

– Так глянь, кто те не дает? – буркнул Башмак. – Все же просто, мля! Выйдешь, короче, зенки разуешь – опа-на, и небо нарисуется. Даже такой дебил справится, на.

– Чистое небо, дятел, – сердито бросил Леший.

– Вы еще по штукарю хотите Панасу отдать? – спросил Драгунов дежурно-равнодушным тоном. – Кошелек лопается?

– Да ну его, – махнул рукой проводник. – Обойдется.

За спиной Олега скрипнула дощечка, прикрывавшая очередную дыру в полу. Мигом развернувшись вполоборота, командир отряда уставился на крупного, крепко сбитого мужчину, в чертах которого определенно было что-то от матерого борова. Немолодое обветренное лицо очередного постояльца «150 рад» обрамляли черные кустистые брови и широкая взлохмаченная борода, доходившая почти до груди. Одет данный персонаж был в недешевую по местным меркам «горку» с распахнутой настежь курткой, под которой уместилась камуфляжная майка на размер меньше, чем нужно. Как ни странно, но толстые руки незнакомца опутывал черный скотч в несколько слоев. Не укрылась от внимания Драгунова и кобура на поясе, в которой тихо-мирно лежал старенький ТТ. С чего это вдруг охрана разрешила кому-то пронести в заведение оружие?

– Кто из вас Бес? – спросил дальний родственник борова. Со стороны Башмака послышался сдавленный смешок. От такой туши наемники ожидали громогласный гневный баритон, а получили достаточно высокий для такого крепыша голос, что делал своего счастливого обладателя похожим на персонажа детского мультика.

– Я, – ответил Драгунов. Тембр собеседника нисколько не заставил его повеселиться – подобные люди как раз и были самыми отмороженными сталкерами. Теми, кто стрелял в ответ на любое не понравившееся слово. Самоутверждались они так, что ли? Компенсировали недостаток, который были не в силах исправить?

Взгляд «борова», недобро сверкнув, скользнул по Башмаку и вновь сфокусировался на Олеге.

– Прапорщик Моргунов, «Рубеж», – коротко представился крепыш, протянув Бесу широкую ладонь с толстыми пальцами, затянутыми в беспалую тактическую перчатку. – Есть разговор. Карта есть?

Так что это получается, правда, что ли, на Заводище главная база «черных»? Иначе с чего бы такая важная шишка вдруг в бар нагрянула?

– Есть, – Олег развернулся к своим товарищам. – Леший, карты. Все.

Проводник раскрыл молнию и принялся ковыряться во внутренностях рюкзака. Бородатый «черный» указал на выход. Значит, что-то действительно серьезное. «Рубеж» не всегда делал всю грязную работу сам. Иногда им то «добровольцы» требовались, то наемники. Насколько Олег знал, ребята в черном скотче свое слово держали и все-таки платили. Одно только интересно – с чего это сам прапорщик явился да не запылился? Далеко не последний в клане человек этот завскладом. Настолько не последний, что даже ствол мог не отдавать.

– На, держи, – Леший протянул командиру измятые карты.

Кивнув, Олег отправился выяснять, на кой черт он понадобился высокопоставленному «рубежнику».

Драгунов и Моргунов, пересекший дверной проем боком, не спеша поднялись по лестнице и оказались на свежем воздухе. Хотя «свежем» – понятие относительное. В Зоне все время тянуло гнилью. Сладковатый запах мертвечины бил Бесу в нос всякий раз, когда наемник выходил на улицу. Зона – суровое место. Все время кто-то умирает. Да только все трупы становятся обедом для мутантов. Так откуда тогда этот вездесущий запах? Может, Олегу просто мерещилось? Может, он начинал сходить с ума?

Моргунов жестом широкой руки указал на потрепанный, хлипкий деревянный ящик, расположенный слева от входа в бар. Подойдя к коробке, Олег поймал себя на мысли, что завскладом, небось, её и притащил.

– Карту завода давай, – повелел прапорщик, будто Драгунов был его подчиненным. Толком не раздумывая, Бес проигнорировал столь пренебрежительное отношение и аккуратно разложив схему на ящике. Как бы не сломался, зараза!

С шумом выдохнув через широко раздутые ноздри, стоявший к Бесу вполоборота Моргунов вытащил из кармана авторучку. Серебряную, поблескивавшую на солнце и в весьма приличном состоянии. Неужели так редко использовалась?

– Так-с… – прапорщик, кряхтя, склонился над картой, старательно делая вид, что рассматривает нарисованные объекты. Но Олег-то прекрасно видел, как «черный» боковым зрением контролирует все его действия. А вот ТТ, каким-то чудом перекочевавший в руку Моргунова, стал для Драгунова неприятным сюрпризом. Дело, видимо, очень серьезное. И когда он только успел вытащить ствол?

– Завтра, – вкрадчиво произнес прапор, тщательно выверяя каждое слово, – во-от здесь, – «черный» синей пастой нарисовал на карте крестик, – пойдут наши. Пять человек, стандарт.

Драгунов энергично кивнул. «Стандарт» – значит, командир, проводник, автоматчик, гранатометчик (на практике чаще всего встречался человек с подствольником) и пулеметчик (зачастую просто товарищ с увеличенным магазином к АК).

– Пойдут за артами, – продолжил Моргунов, выдержав паузу и быстро оглядевшись в поисках любопытных глаз да раскиданных ушей. – Точный маршрут не скажу – сам понимаешь.

Бес вновь качнул головой, признавая правоту прапора. Зона такова, что намеченный путь частенько приходилось менять по ходу дела. Бары полнились рассказами о сталкерах, что около четырех дней топтались на одном месте в попытках найти более-менее безопасный проход. Правда ли это? Многие были склонны считать, что да. Вот откуда корни росли у божественной сущности Зоны.

– Твоя задача, – вновь раздался слишком высокий для такой комплекции голос завскладом «Рубежа». «Черный» то и дело оглядывался, дабы удостовериться, что никто не подслушивает, – выдать себя за долбаного анархиста и идти за парнями. Как только выйдут за пределы Заводища – атаковать. Всех не убивать – нужны свидетели. И, это… Засветитесь, мужики. Пусть наши знают, что это сделал «Вольный народ». Если все пройдет как надо – получишь и бабло, и «красный камень».

Где это видано, чтобы прапорщик «Рубежа» собрался подставить своих же людей под удар? Да еще и обещал за это золотые горы… «Красный камень» – артефакт достаточно редкий и, как следствие, дорогостоящий. Если выполнить поручение Моргунова, у наемников таких будет целых два. Оставить оба или все-таки продать один – вот в чем вопрос…

– Капитану не хватает решительности, – вновь заговорил прапорщик, видимо, уловив на лице Олега тень замешательства. – Мы почти прикончили этих ублюдков! Мы могли закончить войну! Покончить с гребаным «Вольным народом»! Но нет, кэп решил заключить мир… С этими гнидами! С анархистами! Долбаными анархистами, которые хотят тут сделать свободный вход-выход! Гуляй, мля, не хочу! Стрельнула моча в башку – и ты на Большой земле! Ты вышел, и у тебя ствол. А ты в курсе, что «вольные» берут к себе мутантов, а? Как думаешь, скоро у них появится взвод «горбунов», м? Или «прыгунов»? А может, «кукловодов»? Еще лучше, на! И эта хрень будет сочиться изо всех щелей, понимаешь? Знаешь, что будет дальше, а? Представляешь, да?!

Бес лишь покачал головой. И ежу понятно, к чему клонил «черный». Помешался парень на своей защите мира от Зоны, с кем не бывает? Да, «Вольный народ» действительно во все щели трубил о свободном входе да выходе для сталкеров. Захотел – полез в Зону. Захотел – вернулся передохнуть. Одно но: анархисты для этого ничего не делали. Когда-то бродяги уже воевали с бравыми украинскими и белорусскими солдатами. И говорить о тех временах не принято. Военные попросту перекрыли периметр Зоны, ужесточив охрану настолько, что провезти припасы стало непосильной задачей. А любой, кто отправлялся штурмовать блокпост, был заранее обречен на провал – пулеметы легко шинковали один отряд скитальцев за другим. Вот и вышло так, что бродягам оставалось либо умирать, либо договариваться по-хорошему. Развязка оказалась достойной большого экрана: вышедшие на переговоры сталкеры бросили под ноги военным мешок, битком набитый отрезанными головами организаторов восстания. И, думалось, одного раза скитальцам хватило. Но прапорщик «Рубежа» этого не видел. Или не хотел видеть. Вбил себе в голову идею – и топил за неё до конца:

– Кэп говорил, нас слишком мало. Но… Я знаю, он брехал! Мы могли раздавить этих «вольных». Стереть их с лица Земли. Могли. Могли… – Моргунов тяжело вздохнул. Его внимательный глаз уловил движение, и прапорщик мгновенно затих. Из-за угла вышел некий сталкер, зачем-то натянувший на лицо респиратор. Не удостоив говоривших взглядом, неизвестный скрылся за лестничным пролетом. Выждав с пару минут, завскладом продолжил: – Надо закончить начатое. Добить этих ублюдков. Выжечь сволочей до распоследнего членососа в зеленом скотче! Суки, млять! – «прапор» с омерзением сплюнул прямо себе под ноги и перевел дыхание. – Но я не могу просто взять и развязать войну. Вот тут ты мне и нужен.

– Идею я понял, – дежурным тоном ответил Драгунов. Война между «Рубежом» и «Вольным народом» давно переросла в мелкие и редкие стычки. Так, до сих пор не напившиеся крови бойцы изредка сводили счеты. А Моргунов хотел вернуть «старые времена» и добить извечного врага. Погибнет много сталкеров, да. Но если «черный» готов заплатить – Олег готов выполнить задание. Потому что он – наемник. И ему плевать, на кого работать.

– Ты согласен? – вкрадчиво спросил Моргунов, чуть подавшись вперед.

Олег кивнул. Конечно, он был согласен. Да, у «рубежников», в отличие от тех мародеров с Заставы, был хоть какой-то опыт. Поопасней противник, да и двинуть кони шансов больше. Но какую бы цену за выход из Зоны Панас ни назначил, в любом случае влетит в копеечку. А еще нужны деньги, чтоб обустроиться на Большой земле. И Моргунов – возможно, один из немногих, кто сможет озолотить Беса за краткое время. А убедить товарищей-наемников будет не так сложно – они все равно не пропустят возможности круто подзаработать.

Стержень ручки с щелчком удалился в недра инструмента. Пишущее средство отправилось в карман «горки», а на смену ему пришла средней комплекции пачка денег, стянутых резинкой. Всякому бывалому известно, что «солдат удачи» ничего не станет делать без аванса.

– Я буду ждать тебя послезавтра, – прошелестел прапорщик, протягивая пачку гривен. А купюры-то мелкие – не так толста сумма, как изначально показалось. – Здесь, в баре. Время – по ситуации. Если послезавтра не выйдет – через три дня там же. Дальше буду считать тебя трупом.

– Идет, – бросил Драгунов, принимая аванс. Осмотревшись и пересчитав на всякий пожарный деньги, наемник сложил карту старого завода и отправился обратно в бар.

А прапорщик Моргунов смотрел «солдату удачи» в спину, и его палец дрожал на спусковом крючке ТТ. Навязчивая мысль о наличии записывающего устройства в складках одежды Беса одолевала «черного». Что, если Олег передаст запись их разговора главе «Рубежа» – капитану Гаврилюку? Как только главный узнает о махинациях Моргунова – прапорщику конец. Стоит капитану немного копнуть – и тут же вскроется все…

Вздохнув, «рубежник» убрал пистолет в кобуру. Развернувшись, Моргунов не спеша побрел прочь от «150 рад», вскоре скрывшись за углом отведенного под бар здания. Паранойя до добра не доведет. У прапорщика был план. И он будет ему следовать. А там – будь что будет.