Борис Харькин
Лютый, Ястреб и Покойник
Каждый раз их провожали как героев. А они и были героями. Ведь они – сталкеры. Последняя надежда нового мира.
Новый мир был до неприличия мал. Одна станция недостроенного метрополитена, использованного впоследствии в качестве бомбоубежища. Всего сто человек населения, тех, кому посчастливилось пережить катастрофу.
И трое героев-сталкеров, которые, рискуя собственными шкурами, должны выбираться на поверхность, чтобы эта сотня могла выжить.
Их провожали всей станцией. Ведь они могли и не вернуться. Их любили и даже больше – боготворили! Кто-то желал удачи, кто-то говорил напутственные слова, кто-то украдкой смахивал навернувшиеся на глаза слезы.
Они стояли перед гермоворотами – границей двух миров, один из которых был сущим адом.
Высокие, статные, широкоплечие парни. С грозными взглядами, увешанные грозным оружием. И даже прозвища у них были грозные: Ястреб, Лютый и Покойник.
– Ну, всё! – сказал Лютый. Через фильтр противогаза голос звучал глухо и слегка гнусаво. – Всё, люди. Когда гермоворота откроются, вам лучше отойти подальше. Сами понимаете – радиация и все такое.
– Или мутант какой-нибудь запрыгнет, – добавил Ястреб.
Жители станции понимающе закивали.
– Ну что ж, пора, – грустно молвил Покойник. – Если что, не поминайте лихом.
Ангелина – первая красавица в метро, подбежала к нему и чмокнула в щеку – прямо в резину противогаза.
Потом народ начал расходиться. Сталкеры уже собирались открыть гермоворота, и тут раздался крик:
– Дядя Миша, стой!
Лютый резко остановился.
Кричал двенадцатилетний пацан Олег, который всегда мечтал стать сталкером.
– Дядя Миша, ты же фильтр плохо закрепил!
И точно – край гофрированного шланга, примотанного изолентой к фильтрующей коробке, слегка отклеился. Что ж поделать, экипировка у сталкеров была далеко не новой.
– Ох. И правда! Спасибо тебе, Олежек! Ты ж мне, считай, жизнь спас! – Лютый похлопал пацана по спине.
От похвалы в глазах Олега загорелся огонь гордости.
– Когда-нибудь я тоже стану сталкером!
– Сначала подрасти, – ответил Лютый, плотно подгоняя отклеившийся шланг. – Сталкер, знаешь ли, опасная профессия.
И вот они на поверхности.
– Гребаная клоунада! – проворчал Лютый, срывая противогаз и отшвыривая его в сторону. – Дышать же вообще невозможно! Уж лучше презерватив себе на башку напялить!
Следом за противогазом полетел «калаш», потом рюкзак, а затем и сапоги. Лютый разделся до трусов и развалился на изумрудной травке, нежась под лучами июньского солнышка. Его друзья уже укладывались рядом.
– Ну, кто в супермаркет? – спросил Ястреб.
– Как – кто? Ясен пень – Покойник! – отозвался Лютый.
– Э! Я в прошлый раз ходил! И в позапрошлый. И в…
– И всегда будешь ходить, – перебил Лютый. – Потому как самый молодой!
Покойник, ворча, поднялся и заковылял в сторону огромного трехэтажного здания.
– Больно разговорчивый стал, – заметил Ястреб. – И к Ангелине клеится.
– Ничего, – отозвался Лютый. – У меня на этот счет есть кое-какой план…
Покойник вернулся минут через двадцать. Из рюкзака он выложил на травку две бутылки водки, большой пакет с чипсами, мешочек сухарей и три банки рыбных консервов: кильку, шпроты и сайру.
– Эх, жаль, икра закончилась, – шмыгнул носом Ястреб.
– Ты ж всю и сожрал, – отозвался Покойник. – Зато водки и коньяка там еще полно.
Он сноровисто расплескал водку по пластиковым стаканчикам, прихваченным из того же супермаркета.
Выпили. Закусили.
– Хорошо сидим! – крякнул Лютый.
Когда водка закончилась, пару часов вздремнули. Проснувшись, Лютый потянулся, прохрипел сонным голосом:
– Хорошо лежим. Но хорошего помаленьку, – он слегка пнул все еще дрыхнущего Покойника. – Вставай! Пойдешь в супермаркет, набьешь рюкзаки для общественности.
Ястреб, приоткрыв один глаз, добавил:
– Водки много не клади, Архипыч опять нажрется до белочки.
Покойник привстал, потряс головой, сгоняя остатки сна.
– Да я уже все сделал, когда в первый раз ходил, – он указал на заполненные сталкерские рюкзаки.
– Предусмотрительный, – похвалил Лютый. – Значит, пора возвращаться.
Ястреб кивнул:
– Пора. Ну-ка, где мой мутант? – он достал из кармана гвоздь и распорол им штанину комбеза. – Вот, так хорошо. Это меня псы погрызли!
– А это меня демон поцарапал, перед тем как я его застрелил! – сказал Лютый и располосовал себе предплечье кинжалом.
Покойник тоже взял гвоздь, прикидывая, какое бы увечье нанести своему многострадальному телу.
– Ох, и не люблю я себя калечить.
– За все приходится платить, – наставительно произнес Лютый. – Кстати, надо бы нового мутанта придумать.
– О! Я знаю, – загорелся Ястреб. Придумывать мутантов было его любимым занятием. – Как вам такой? Огромный, как динозавр, с длинной шеей и здоровенной башкой. А когда он пасть раскрывает, оттуда другая шея с башкой высовывается, а из нее – третья…
– А они поверят? – с сомнением перебил Покойник.
– Они во все поверят. В то, что тут кругом радиация и аномалии, поверили же.
– А в других местах как? Есть она – эта радиация? Аномалии?
– Да как теперь узнаешь? Наш-то Омск – город, конечно, немаленький, но особой стратегической важности не имеет. Поэтому тут и бомбили несильно. И, как выяснилось, только бактериальными бомбами. Все бактерии уже давно передохли, можно дышать полной грудью. А в других местах – кто знает, как? Связи-то нет. Может, и разбомбили все к чертям собачьим, может, и радиация везде, может, и мутанты туда-сюда шныряют. Вот ты пойдешь проверять, Покойник?
– Нашел дурака. Мне и здесь хорошо.
– Вот именно.
Они подошли к гермоворотам – границе двух миров, один из которых был сущим адом.
– Я тут подумал – все-таки это как-то неправильно, – произнес вдруг Покойник.
– Что неправильно? – спросил Лютый.
– Ну… что одни мы про поверхность знаем и от людей все скрываем. А они там, в темноте сидят, затхлым воздухом дышат, крысятину жрут.
– Разонравилось быть героем? – хмыкнул Ястреб.
– Ну… эээ… не то, чтобы.
– Вот то-то и оно!
– И к тому же мы все это заслужили, – уверенно сказал Лютый. – Как думаешь, почему мы – герои? А потому, что когда-то и мы считали, что тут радиационная пустыня, кишащая мутантами. Но мы не побоялись вылезти и проверить, а остальные так до сих пор и очкуют.
– Да, вообще ты прав, – согласился Покойник.
– Конечно. Вот только есть одна проблемка.
Покойник непонимающе уставился на Лютого.
– Знаешь, герои – они иногда должны умирать.
– Э-э-э?
– Ну, вот мы ходим, ходим на поверхность, и никто так и не погиб. Как-то это не по-геройски. Таким макаром они когда-нибудь поймут, что не так уж тут и опасно.
Лютый положил руки на «калаш».
– Вы чего, ребята?! – глаза Покойника полезли на лоб. Он начал пятиться.
Лютый и Ястреб долго ржали.
– Ты чо, подумал, мы тебя завалить решили?!
Покойник испуганно икнул.
– Ну, дурак! – фыркнул Лютый. – Зачем нам тебя валить? Просто здесь жить останешься, да вон – хотя бы в супермаркете.
– Только смотри, не сожри там все, – ухмыльнулся Ястреб.
– Но почему я?!
– А почему ты в супермаркет бегаешь? – вопросом на вопрос ответил Лютый. – К тому же, помимо того, что ты – салабон, ты еще и сирота, в метро тебя никто не ждет.
– И кликуха у тебя подходящая, – добавил Ястреб.
– Как это – никто не ждет?! А Ангелина?! Я ей даже вдуть не успел.
– Это уже твои проблемы, – отрубил Лютый. – Давай сюда рюкзаки, спасибо, что помог дотащить.
Их всегда встречали, как героев. Ведь они и были героями.
Олег, стоявший в первых рядах, закричал:
– Дядя Миша! У тебя опять фильтр отошел!
– Ой! И правда! Наверное, когда с собаками сражались… Хорошо, что до ворот успел добраться.
Олег смотрел на Лютого, как на кумира, почти как на спустившееся с неба божество.
– Я тебе тут банку тушенки притащил, – сказал сталкер, раскрывая рюкзак. – Видишь, помятая. Это я ее прямо из пасти у мутанта вырвал!
– Вместе с зубами! – пошутил Ястреб.
– Ух, ты! Спасибо, дядя Миша! Я ее хранить буду!
Жители подземного мира стали подтягиваться поближе, для них наступил самый долгожданный момент – раздача. Толстые рюкзаки, доверху набитые продовольствием, притягивали жадные взгляды. Никто даже не придал значения тому факту, что не хватает одного из сталкеров. Может, они разделились, и тот придет позже? Какая разница, главное – успеть урвать свою банку консервов.
Старик Архипыч подковылял к Лютому, подозрительно принюхался:
– Слухай, сынок, а что ента за запах от вас всегда, когда возвращаетесь? На перегар слегонца похоже.
– Это у мутантов кровь так пахнет, – сухо ответил Лютый. – Сталкер, знаешь ли, кровавая профессия.
Тут вперед протиснулась Ангелина и сразу заметила, что вернувшихся всего лишь двое.
– А где Покойник?! – закричала она.
– Погиб, – скорбно проронил Лютый.
– П-погиб? Нет! Как?!
– Как герой!
Пухлые губы Ангелины задрожали.
– Н-но… Вы видели, как это произошло?! Может, он выжил?! – она отказывалась верить в смерть молодого сталкера. – Может, еще вернется?!
– Это вряд ли, – ответил Ястреб. – Последний раз, когда я его видел, он был в зубах у птеродактиля.
– Летел куда-то в сторону Москвы, – добавил Лютый.
Ангелина зарыдала. Ястреб не растерялся и тут же приобнял ее, дабы утешить.
Когда возня у рюкзаков закончилась, Лютый поднял руку и громко заявил:
– У нас – сталкеров – появилась вакансия. Есть добровольцы?
Вызвался только Олег, но ему отказали.
У двенадцатилетнего пацана было почти все, что нужно сталкеру. Он знал, как правильно надевать противогаз, за минуту разбирал и собирал «калаш», мог разжечь костер с одной спички. Его смелости и желания вылезти на поверхность хватило бы на десять героев, а книга «Особо опасные мутанты и их повадки», написанная Ястребом, была для него, как библия.
Но, к сожалению, у Олежека начисто отсутствовало главное качество сталкера – умение держать язык за зубами.
