Глава 36

Я стояла перед своей машиной на подземной парковке, вокруг царили темнота и тишина. Куда возвращаться? В дом, который мне не принадлежит? В город, где нет ни любимых, ни друзей?

Жизнь, которую я только-только начала строить; горстку людей; начатое расследование.

Нет, я не смогла бы. Даже в таких обстоятельствах.

Я хотела довести дело до конца. Что-то меня не отпускало.

Я ехала домой, ехала сквозь ночь, останавливалась лишь в населенных пунктах, на хорошо освещенных заправках – бензин, туалет. Я пересекла границу нашего городка на рассвете. Сегодня я еще числилась на больничном.

В мое отсутствие кто-то наведывался к дому. На крыльце стоял небольшой горшок с растением, на котором недавно распустился один-единственный цветок. Фиолетовый. Я занесла его внутрь, водрузила на кухонный стол. Удивительно, как цветок пережил ночные заморозки? И что он означал? Кто его принес?

Не сводя глаз с загадочного растения, я позвонила Кайлу.

– Лия? – спросил он еще до того, как услышал мой голос.

– Привет. Разбудила?

– Где ты была? Я к тебе заезжал. Звонил. Думал, ты все бросила и уехала.

Я вновь посмотрела на цветок. Подарок Кайла?

– Я ездила в Бостон.

– Зачем?

– Искала ее. Хотела выяснить, кто такая Эмми.

– Успешно?

Я помолчала, потом ответила:

– Я выяснила, что она водила меня за нос с самого начала. Выяснила, что мне нечем доказать свою правоту.

– Нужно лишь рассказать правду. Все будет хорошо, если ты…

– Однажды я уже рассказала правду, Кайл. Рассказала, а эта правда разрушила мне жизнь.

– О чем ты го…

– Кайл, давай не будем. Я хочу тебе кое-что сообщить. Встретимся у дома Бетани, ладно? Знаешь, где это?

– Да, знаю. А ты?

– И я знаю.

Тишина. Потом:

– Ну конечно. Конечно, знаешь.

Он меня ждал. Стоял в джинсах и потертой кожаной куртке, опирался на капот машины – обычной, не служебной.

– Зачем мы сюда приехали? – спросил Кайл.

– Ты ведь хочешь закрыть дело? Дело Финли?

– Конечно, хочу.

Он отошел от машины, выдохнул облачко холодного пара – утренний воздух уже намекал на приближение зимы.

– Это Бетани, – сказала я.

Я хотела сообщить Кайлу лично, чтобы он прочел на моем лице – я говорю правду.

– Что Бетани?

– Она убила Джеймса Финли.

Кайл уставился на меня.

– Откуда ты знаешь?

Такой ответ не годился: свидетель был ненадежный, он мог указать на меня. А обвиняемая умерла.

Зато я помнила запах в кухне Бетани – там недавно тщательно убрали. И еще разговор между Бетани и Эмми, который пересказал Тео.

– Вы искали в квартире у Бетани?

– Что?

– Ножи. Кровь. Не знаю. Там пахнет хлоркой.

Полиция побывала у Бетани дома еще до того, как в озере обнаружили Джеймса Финли, до того, как установили его личность. Значит, копы ничего такого не искали. Бетани и Джеймса нашли не в том порядке.

Кайл сердито помотал головой:

– Откуда ты знаешь?

– Соседка Бетани сказала. Приняла меня за родственницу. Бетани Джарвиц планировала стать мной, Кайл. Она раздобыла мою карту социального страхования, кредитки на мое имя. Я никогда не встречала Бетани, но она меня знала. Они вдвоем оставили меня тут ни с чем.

Я выложила Кайлу всю информацию – пусть делает с ней, что может. Рассказала, как Эмми приехала сюда ради Бетани. Как использовала меня в качестве прикрытия. Эмми, видимо, заручилась помощью Джеймса Финли – мошенника и взломщика. Он знал, где взять документы на другое имя, имел нужные связи. Финли помог девушкам, и они оказались в его власти. Как он ею распорядился? По словам Бетани, пришел к ней домой и потребовал больше. Поэтому его пришлось убить.

Поверила ли Эмми давней сообщнице? Правду ли сказала Бетани? Или Эмми все поняла? Что именно открылось ей в ту ночь, пока они тащили по лесу мертвого Джеймса Финли? Осознала ли наконец Эмми всю глубину гнева Бетани? На что та способна? На что уже решилась?

– Если я обыщу квартиру, то найду там твои отпечатки? – спросил Кайл.

– Да. Но на посуде в раковине их нет. Перед тем, как на Бетани напали, она с кем-то ужинала: там два набора посуды. И этот кто-то – не я.

– Эмми?

Я пожала плечами, почти готовая произнести имя «Мелисса». И все же… Уверенности не было. В чем состояла роль Эмми? Бетани ее использовала? Или сама Эмми использовала меня?

– Девушка, которая называлась этим именем, – ответила я.

– То есть мы должны поверить тебе на слово. Поверить в существование призрака. Мол, преступление совершил кто-то другой, не ты.

– Выходит, так.

Я подняла на Кайла глаза и мысленно взмолилась – сумей прочесть в них правду. Ведь я наконец – наконец-то! – выложила тебе настоящую историю.

Он прищурился в сторону дома за моей спиной. Спрятал руки в карманы куртки, шагнул ближе и спросил пугающе тихим голосом:

– Кто же тогда ударил Бетани? Кто бросил ее умирать на берегу озера?

– Разве это важно?

Я знала, что важно – должно быть важно, – но думала о другом: будут ли теперь полицейские считать Бетани преступницей, а не жертвой? Станут ли по-прежнему добиваться ответов?

– Да, Лия. Выяснить, что произошло с Бетани Джарвиц, важно.

Перед глазами Кайла, как и перед моими, мелькали безымянные лица, безликие имена – и он тоже считал их истории важными.

Я мысленно вернулась к разговору с Тео. Что он видел? Две женщины тащат тело Джеймса Финли. Одна из них в панике. А копы? За что уцепились они? Почему арестовали Кобба?

– Можно послушать звонок? – спросила я. – В котором сообщили про Дейвиса Кобба?

Кайл покачал головой, едва заметно.

– Пожалуйста, Кайл. Ты не выдашь никакой тайны. Я уже знаю про звонок. Знаю, что он был анонимным.

– Откуда… – Тут его голос совсем упал, и Кайл пробормотал: – Ты вытянула это из патрульного Доджа?

Я кивнула:

– Я не хотела ему неприятностей. Лишь пыталась понять, как все связано. Не злись на него. Он не сказал, откуда звонили.

– Бедный мальчик. То-то он неважно выглядел по возвращении от тебя. Теперь ясно.

– А я думала, на него так вид мертвеца повлиял.

– Мы это предусмотрели. Мертвеца Додж не видел. Это ты его обвела вокруг пальца, перепугала. Дети к такому еще не готовы. – Кайл вздохнул. – Ладно, тут вот в чем дело. Звонок не поможет, даже если раздобыть запись голоса для сравнения. Женщина… задыхалась. Бежала. Или плакала. Опознать невозможно.

Плакала – такое я тоже не опознала бы. Я ни разу не видела Эмми в слезах. Она демонстрировала мне себя не полностью – лишь то, что хотела.

– Что сказала женщина?

Кайл прикрыл глаза, словно читая слова на внутренней стороне век.

– Сказала: «Ночью я видела у озера Дейвиса Кобба. Он ссорился с какой-то женщиной».

– То есть свидетельница позвонила не сразу.

– Нет, не сразу. Сначала нас вызвала Марта Романо. Рано утром. Думаю, свидетельница услышала про суматоху у озера и сложила два плюс два.

Я стиснула пальцы. Значит, Эмми была здесь, наблюдала за тем, как разворачиваются события.

– Откуда, – прошелестела я. Переспросила громче: – Откуда звонили?

Кайл поджал губы, пристально посмотрел на меня. Минута, другая…

– Из школы, – ответил он наконец.

Я затрясла головой, попятилась. Вспомнила тот день в школе, увидела его заново. Вопросы, взгляды. Так вот почему полиция явилась туда, почему стала допрашивать женщин-учителей. Совсем не потому, что копы нашли телефон Дейвиса и узнали о его звонках мне. По другой причине. Из-за дрожащего голоса в телефонной трубке – с моего места работы.

– Вы думали, это я.

Кайл опустил плечи.

– Она сказала: «Он часто пристает к женщинам. По-моему, и к той женщине приставал».

Допрос с целью найти свидетеля.

Это уже слишком.

Неужели Эмми была в школе? Ждала меня? Но я тогда отвлеклась: увидела полицию у озера, спустилась к берегу, стала разглядывать место происшествия.

Или Эмми позвонила из школы специально – чтобы навести копов на меня?

Я пошла прочь.

– Лия! Ты куда? – окликнул Кайл.

– На свежий воздух, – бросила я, хотя мы и так находились на улице, и воздуха было предостаточно.

Я хотела кое в чем разобраться. Проследить путь Бетани в обратном направлении: там, где ее видел Тео, а перед тем Марта. Я остановилась на краю парковки. Подождала, пока Кайл отвернется и начнет звонить, потом исчезла из виду.

В другую сторону, по ответвлению от главной дороги. Именно так, по словам Марты, удобней всего срезать путь – вдоль озера, где нашли Бетани. В домах, мимо которых я шла, горело внешнее освещение, указывало мне путь. Под ногами хрустели листья, сухие, ломкие. Ветер гнал воду, и казалось, в озере есть течение.

Я остановилась возле места, которое рисовал Тео и на котором я ждала в то утро: участок, истоптанный полицейскими, свидетелями, самой Бетани. Я открыла на телефоне карту и проложила дорогу через мелколесье.

А действительно, далеко ли отсюда до моего двора? Я не знала всех углов и закоулков города, но полицейские говорили – Бетани нашли «меньше чем в миле от вашего дома». Как будто считали, что Бетани приняли за меня. Теперь я думала иначе: для них «меньше чем в миле от вашего дома» означало место, откуда все началось. Одна миля – не так уж далеко. Вполне можно дотащить тело. Бетани дотащила Джима от своей квартиры до озера, где ее заметил Тео и нашла Эмми. «Утопим труп в озере», – видимо, предложила Бетани. И Эмми примчалась.

По словам Тео, она паниковала. Эмми была невиновна, не знала о случившемся. Вовсе не Джеймс Финли втянул ее в передрягу, это сделала Бетани. Все произошло в считаные секунды.

Я продолжала рассуждать. Предположим, Бетани ранили в другом месте – и принесли сюда, в лес, специально. Поближе к месту работы Дейвиса Кобба. «Козла Кобба», который, как считала Эмми, изводил меня звонками. А Бетани была настолько похожа на меня, что Эмми планировала официально сделать из нее Лию Стивенс. Анонимный звонок, поступивший гораздо позже, привязал Дейвиса к месту преступления. Звонок из школы – его могла сделать я. А Эмми при этом оставалась в стороне.

Под руководством карты я вышла четко к своему заднему двору.

Цепочка Эмми на заднем крыльце. Место, откуда все началось.

Она подолгу вглядывалась в лес. Вглядывалась и переживала. За Бетани?

Если Бетани убила Джеймса Финли из-за его осведомленности, то я была бы следующей? Ведь никто, кроме меня, не знал о том, что машина в озере принадлежала Эмми. У Бетани имелись мое удостоверение личности, моя подпись, факты биографии. Эмми пообещала Бетани помощь – и через восемь лет объявилась в Бостоне, разыскала меня. Ради моего удостоверения, моей биографии, ради возможности обеспечить Бетани новую жизнь. Я даже поехала за Эмми, прямиком к Бетани. Рассматривала ли Бетани такой вариант? Как с Джеймсом Финли – его исчезновения никто и не заметил.

Цепочка на заднем крыльце; последний привет от Эмми.

Она вглядывается в заросли; последняя наша встреча…

Эмми опасалась незваных гостей? И они пришли?

Я отперла ключом задние двери, проследовала по коридору – ее шаги убаюкивали меня. Постояла на пороге комнаты Эмми, двинулась дальше в гостиную, помедлила у больших окон, шагнула в кухню. Бетани ударили в висок. Я представляла биту. Дубинку. Пока Кайл не сообщил о камне с берега озера. По словам Доджа, орудие преступления пока не нашли.

Внезапно ноги у меня подкосились. Я всем весом налегла на кухонный стол и уставилась на гнома. Плотно сжатые в улыбке губы. Камень. Облезлая краска внизу…

Я схватила гнома за шляпу обеими руками, перевернула и внимательно осмотрела дно. Красная краска, облезлая у основания. Начисто выскобленное дно. Я пробежала пальцами по впадинкам и рытвинкам. Очень слабый, едва уловимый запах хлорки…

Шум среди ночи. Эмми под нашим крыльцом – оттирает кровь с гнома.

Эмми Грей морочила головы всем нам.

Ее никогда не существовало.

Она призрак.

Она исчезла.