Глава 6
Рождественская лента
– Что ж, Несс, неплохую шутку ты со мной сыграл, – сказал Луис Ву. – Теперь я знаю, где искать планету кукольников. Весьма любезно с твоей стороны. Ты сдержал свое обещание.
– Я же предупреждал, что информация скорее тебя удивит, нежели окажется полезной.
– Остроумная шутка, Несс, – согласился с Луисом кзин. – Не думал, что у тебя есть чувство юмора.
Внизу, посреди черного моря, появился крошечный, очертаниями похожий на угря остров, который на глазах стал расти, словно огненная саламандра. Всмотревшись, Луис начал смутно различать высокие стройные здания. Пришельцам здесь не доверяли настолько, чтобы пустить их на континент.
– Мы не шутим, – ответил Несс. – Моя раса не обладает чувством юмора.
– Странно. Мне казалось, что юмор – признак интеллекта.
– Нет. Юмор связывают с ослаблением защитного механизма.
– И тем не менее…
– Говорящий, ни одно разумное существо не допустит ослабления защитного механизма.
По мере того как корабль опускался все ниже, неясные огни превращались в солнечные панели вдоль улиц, окна зданий, источники света на парковках. В последнее мгновение Луис заметил изящные, словно клинки рапиры, сооружения высотой в несколько миль. Затем город поглотил исследователей, и они совершили посадку.
Вокруг простирался парк с разноцветными инопланетными растениями.
Ни одной живой души.
Кукольники являлись вторыми по степени внешней безобидности разумными существами в Известном космосе – слишком робкими, маленькими и странными, чтобы внушать страх. Они казались милыми и забавными.
Но внезапно Несс стал представителем расы намного более могущественной, чем люди могли даже мечтать. Безумный кукольник сидел не шелохнувшись, наблюдая за низшими существами, которых сам же и выбрал. В его облике уже не было ничего забавного. Его раса могла передвигать целые планеты – по пять сразу.
Неожиданно раздавшийся смешок Тилы заставил всех вздрогнуть.
– Я тут подумала, – объяснила она, – единственный способ, чтобы не расплодилось много крошек-кукольчат, – вообще не заниматься сексом. Так, Несс?
– Да.
– Неудивительно, что у кукольников нет чувства юмора, – снова засмеялась Тила.
Перед ними появился парящий путеводный голубой огонек. Они проследовали за ним через парк, выглядевший чересчур правильным, чересчур симметричным и чересчур ухоженным. Воздух был насыщен пряным химическим запахом кукольников. Стойкий и искусственный в системе жизнеобеспечения транспортного корабля, он нисколько не уменьшился, когда открылся шлюз. Триллион кукольников вносили в атмосферу планеты свой аромат, и не оставалось никаких сомнений, что она будет пахнуть точно так же до скончания веков.
Несс шел легко, будто пританцовывал, едва касаясь когтистыми копытцами упругой дорожки. Кзин скользил по-кошачьи, ритмично водя из стороны в сторону голым розовым хвостом. Звук шагов кукольника напоминал чечетку в размере три четверти. Кзин передвигался абсолютно неслышно. Столь же бесшумной была походка Тилы. Хотя девушка всегда казалась неловкой, она ни разу в жизни не споткнулась и ни на что не налетела. Луис же выглядел наименее грациозным из всей команды.
Но с чего было быть грациозным Луису Ву, эволюционировавшей обезьяне, что так до конца и не приспособилась к ходьбе по твердой поверхности? Миллионы лет его предки перемещались на четвереньках и при первой же возможности взбирались на деревья. Тотальная засуха в эпоху плиоцена положила этому конец. Леса исчезли, и голодные, беззащитные предки Луиса Ву от безысходности начали есть мясо. Ситуация несколько улучшилась, когда они овладели секретом бедренной кости антилоп, это ее двойные шишкообразные выпуклости оставили след на множестве ископаемых черепов.
И вот теперь Луис Ву и Тила Браун шли в компании инопланетян, переступая ногами с рудиментарными пальцами.
Инопланетяне? Да здесь они все были такими, даже безумный изгнанник Несс беспокойно озирался по сторонам, вращая обеими головами, и его неухоженная коричневая грива подрагивала. Говорящему тоже было не по себе. Он, с черными пятнами вокруг глаз, обшаривал взглядом растительность на предмет ядовитых жал или острых как бритва клыков – вероятно, чисто инстинктивно. Вряд ли кукольники позволили бы обитать в своих парках опасным зверям.
Они подошли к куполу, сверкавшему, словно огромная, наполовину вросшая в землю жемчужина, и парящий огонек тут же разделился на два.
– Я должен вас покинуть, – сказал Несс, по виду охваченный ужасом. – Мне предстоит встреча с теми-кто-правит, – негромко пояснил он, откровенно спеша. – Говорящий, если я не вернусь, ты станешь меня искать, чтобы убить за оскорбление, которое я нанес тебе в ресторане «Крушенко»?
– Есть риск, что ты можешь не вернуться?
– Определенный – есть. Вдруг тем-кто-правит не понравится то, что я им расскажу. Еще раз спрашиваю: будешь меня выслеживать?
– Здесь, на чужой планете, среди могущественных созданий, которые даже не верят в мирные намерения кзина? – Говорящий решительно хлестнул хвостом. – Нет. Но и участвовать дальше в экспедиции я тоже не буду.
– Меня это вполне устраивает, – подытожил Несс и зарысил следом за путеводным огоньком, заметно дрожа.
– Чего он боится? – удивилась Тила. – Он сделал все, что ему велели. Зачем кому-либо на него злиться?
– Думаю, Несс что-то замышляет, – ответил Луис. – Он себе на уме. Но что?
Голубой огонек двинулся дальше, и они вошли следом за ним в радужный купол.
Купол исчез. Сидя на кушетках, два человека и кзин смотрели, как сквозь укрощенные джунгли ярких инопланетных растений к ним приближается незнакомый кукольник. Либо купол сам был невидим изнутри, либо изображение парка являлось проекцией.
В воздухе пахло толпой кукольников.
Незнакомец преодолел последнюю завесу свисающих пурпурных стебельков. Луис вдруг вспомнил, как сначала принимал Несса за существо неопределенного пола и только потом стал считать, что это «он». В том, что Говорящий тоже «он», у Луиса не было сомнений с первого взгляда.
Кукольник остановился возле самой предполагаемой границы жемчужного купола. Грива его была серебристой, а не коричневой, как у Несса, и уложена в сложные завитки, но голос ничем не отличался от бархатистого контральто Несса.
– Приношу извинения, что не могу приветствовать вас лично. Обращайтесь ко мне по имени Хирон…
Значит, это была всего лишь проекция. Луис и Тила что-то вежливо пробормотали в ответ. Говорящий-с-Животными оскалил клыки.
– Тому, кого вы называете Нессом, известно все, что предстоит узнать и вам. Его присутствие сейчас необходимо в другом месте, но он упомянул о вашей реакции, когда вы узнали о наших умениях.
Луис поморщился.
– Возможно, оно и к лучшему, – продолжал кукольник. – Вы поймете намного больше, узнав о нашей собственной реакции на куда более амбициозное творение инженерного искусства.
Половина купола почернела – та, что была напротив проекции кукольника, к нескрываемой досаде Луиса. Он нашарил рычаг, вращавший кушетку, и подумал, что ему понадобилось бы две головы с независимыми друг от друга глазами, чтобы одновременно отслеживать обе части купола. На потемневшей стороне появился маленький сверкающий диск посреди усыпанного звездами космоса.
Диск был окружен кольцом. Картина ничем не отличалась от увеличенной голограммы в кармане Луиса Ву.
Миниатюрный, сияющий белизной источник света во многом напоминал Солнце, видимое из окрестностей Юпитера. Диаметр кольца был огромен – оно охватывало половину темной стороны купола, но ширина его составляла немногим больше, чем размеры источника света у его оси. Ближняя его сторона была черной и с резко очерченными краями. Дальняя тянулась сквозь космос, словно бледно-голубая лента.
Луис постепенно уже начал привыкать к чудесам, но еще не настолько, чтобы строить нелепые догадки, поэтому просто спросил:
– Похоже на звезду, окруженную кольцом. Что это?
Ответ Хирона нисколько его не удивил.
– Это и есть звезда, окруженная кольцом. Кольцом из твердого вещества. Искусственным.
Тила Браун хлопнула в ладоши и рассмеялась. Подавив смех несколько мгновений спустя, она попыталась обрести серьезный вид, но в глазах остался озорной блеск. Луис прекрасно ее понимал – он сам испытывал не меньшую радость. Звезда в кольце стала личной игрушкой для них обоих, чем-то новым в унылой вселенной.
(«Берем голубую рождественскую ленту шириной в дюйм, вроде тех, которыми обвязывают подарки, – думал Луис. – Ставим на голый пол зажженную свечу. Отматываем пятьдесят футов ленты и окружаем ею свечу, установив ленту на ребро, так что свет отражается от ее внутренней стороны».)
Хвост кзина беспрестанно ходил туда-сюда, туда-сюда.
(«И все-таки там в середине вовсе не свеча, а целое солнце!»)
– На данный момент вам известно, – продолжал Хирон, – что мы движемся на север вдоль галактической оси в течение последних двухсот четырех ваших земных лет. В годах кзинов это будет…
– Двести семнадцать.
– Да. В течение всего этого времени мы, разумеется, наблюдали за простирающимся перед нами космосом, чтобы избежать возможных опасностей. Мы знали, что звезда ЕС-1752 окружена нехарактерно плотным и узким поясом темной материи. Предполагалось, что кольцо состоит из пыли или камней, однако нас удивила его правильная форма. Около девяноста дней назад наша флотилия достигла той точки, где кольцо перекрывало саму звезду. Мы увидели, что оно имеет четко очерченные края. Дальнейшие исследования показали, что кольцо состоит не из газа и пыли, даже не из астероидной породы, но представляет собой сплошную, весьма прочную ленту. Естественно, это повергло нас в ужас.
– Как вам удалось определить его прочность? – спросил Говорящий-с-Животными.
– Основываясь на данных спектрального анализа и смещениях частот, мы вычислили относительную разницу скоростей. Кольцо вращается вокруг звезды со скоростью семьсот семьдесят миль в секунду – достаточно высокой, чтобы скомпенсировать тяготение звезды и обеспечить добавочное центростремительное ускорение в девять целых и девяносто четыре сотых метра в секунду за секунду. Вы представьте, какая требуется прочность на разрыв, чтобы подобная структура не рассыпалась на части!
– Гравитация, – сказал Луис.
– Похоже на то.
– Гравитация. Чуть меньше земной силы тяжести. Кто-то там живет, на внутренней поверхности. Ничего себе… – развил свою мысль Луис, только теперь по-настоящему осознавая масштабы открытия, и тотчас же почувствовал, как зашевелились волосы у него на затылке.
Послышался свист рассекшего воздух хвоста кзина.
Людям не впервые доводилось встречаться с теми, кто их превосходил. И пока что им везло…
Внезапно Луис встал и направился к стене купола. Это ничем ему не помогло – кольцо и звезда удалялись при его приближении, пока он не коснулся гладкой поверхности. Но он заметил кое-что, чего не видел раньше.
Кольцо напоминало шахматную доску – его голубую внешнюю сторону покрывали прямоугольные тени правильной формы.
– Можете сделать изображение получше?
– Мы можем его увеличить, – ответил голос-контральто.
Звезда класса G2 прыгнула вперед, затем метнулась вправо, так что Луис теперь смотрел на освещенную внутреннюю поверхность кольца. Картинка была размытой, и он мог лишь предполагать, что яркие белые участки – возможно, облака, более темные – суша, а голубые – море.
Куда лучше были видны тени на внешней поверхности. Казалось, будто кольцо разбито на прямоугольники – за длинной голубой полосой следовала более короткая темно-синяя, а за ней снова длинная голубая. Точки и тире.
– Что-то ведь отбрасывает эти тени, – заметил Луис. – Какие-то объекты на орбите?
– Именно так. На орбите, намного ближе к звезде, вращаются двадцать правильных прямоугольников, образуя розетту Клемперера. Их назначение нам неизвестно.
– Вы и не смогли бы его понять – слишком много времени прошло с тех пор, как у вас было собственное солнце. Эти прямоугольники на орбите наверняка отделяют день от ночи. Иначе на кольце всегда был бы полдень.
– Теперь ты понимаешь, почему мы обратились к вам за помощью? Твоя инопланетная проницательность – величайшая ценность для нас.
– Да, ну и насколько громоздко это кольцо? Вы исследовали его основательно? Посылали зонды?
– Мы изучили его, насколько смогли, не замедляя скорости нашего движения и не привлекая к себе внимания. Зонды мы, естественно, не посылали. Пришлось бы управлять ими на расстоянии с помощью гиперволн, и их след мог бы привести к нам.
– Гиперволновой сигнал нельзя отследить. Это теоретически невозможно.
– У тех, кто построил кольцо, могут быть иные теории.
– Гм…
– Но мы исследовали его с помощью других средств…
При этих словах Хирона изображение на стене купола сменилось на черно-белое, с зыбкими очертаниями.
– …мы сделали его фотографические и голографические снимки во всех электромагнитных диапазонах. Если вам интересно…
– Что-то на них не видно подробностей.
– Да, много искажений от гравитационных полей, солнечного ветра, а также межзвездной пыли и газа. Наши телескопы неспособны на большее.
– Значит, вы не так уж и много узнали.
– Я бы сказал – достаточно. В том числе нечто весьма странное – кольцо, судя по всему, задерживает порядка сорока процентов нейтрино.
Тила непонимающе уставилась на Хирона, но Говорящий издал удивленное ворчание, а Луис негромко присвистнул.
Подобное казалось невозможным.
Обычное вещество, даже сжатое в миллионы раз в ядре звезды, практически не могло остановить поток нейтрино. Любой нейтрино с вероятностью пятьдесят на пятьдесят был способен преодолеть слой свинца толщиной в несколько световых лет. Объект в стазисном поле Поработителей отражал все нейтрино, как и корпус производства компании «Дженерал продактс».
Но ничто во вселенной не в состоянии было остановить сорок процентов нейтрино, пропустив все остальные.
– Это что-то новенькое, – заметил Луис. – Хирон, как велико это кольцо? Оно очень массивно?
– Его масса составляет два на десять в тридцатой степени граммов, радиус – девяносто пять сотых на десять в восьмой степени миль, а ширина – чуть меньше десяти в шестой миль.
Луису не хотелось мыслить абстрактными степенями, и он попытался перевести числа в образы.
Он был прав, представляя себе рождественскую ленту шириной в дюйм, поставленную на ребро и свернутую в петлю. Радиус кольца был девяносто с лишним миллионов миль – оно имело примерно шестьсот миллионов миль в длину, но чуть меньше миллиона миль в ширину, от края до края. Масса его была чуть больше, чем у Юпитера…
– Странно, оно не выглядит тяжеленным, – сказал Ву. – Нечто подобной величины должно весить с хорошую звезду.
– Довольно трудно вообразить миллионы существ, живущих на сооружении толщиной с книгу, – согласился кзин.
– Интуиция вас подводит, – возразил кукольник с серебристой гривой. – Сопоставьте размеры. Если бы кольцо было сделано, к примеру, из того же металла, что и корпуса наших кораблей, его толщина составила бы примерно пятьдесят футов.
Пятьдесят футов? В подобное тяжело было поверить.
Тила смотрела в потолок, беззвучно, но быстро шевеля губами.
– Он прав, – кивнула она. – Расчеты сходятся. Но зачем? Зачем кому-то строить такую штуковину?
– Ради места.
– Места?
– Жизненного пространства. – уточнил Луис. – В том и суть. Шестьсот триллионов квадратных миль поверхности – в три миллиона раз больше земной суши. Примерно как три миллиона планет, отображенных на плоскость и расположенных бок о бок. Три миллиона планет на расстоянии поездки на аэрокаре. Решаются любые проблемы с перенаселением. А проблема у них, судя по всему, была тяжелой – за подобные проекты просто так не берутся.
– Кстати, – заметил кзин, – Хирон, вы не искали другие такие же кольца в окрестностях ближайших звезд?
– Да, мы…
– И ни одного не нашли. Как я и думал. Если бы построившая это кольцо раса умела путешествовать быстрее скорости света, они бы расселились у других звезд и им бы не потребовалось кольцо. И потому оно только одно.
– Да.
– Что ж, это вселяет уверенность. Мы превосходим создателей кольца по крайней мере в одном отношении. – Кзин внезапно поднялся. – Нам предстоит исследовать пригодную для жизни поверхность кольца?
– Физическая посадка может оказаться слишком рискованной…
– Чушь. Мы должны осмотреть корабль, который вы для нас приготовили. Достаточно ли универсальна его посадочная система? Когда отправляемся?
Хирон издал нестройный удивленный свист:
– Да ты с ума сошел. Представь себе могущество тех, кто построил кольцо! По сравнению с ними моя собственная цивилизация выглядит дикой!
– Или трусливой.
– Что ж, ладно. Можете отправиться осматривать свой корабль, когда вернется тот, кого вы называете Нессом. А пока предлагаю ознакомиться с другими данными.
– Испытываешь мое терпение, – проворчал кзин, но все же сел.
«Ты отлично сыграл, – подумал Луис. – Я тобой горжусь».
С легким холодком в желудке, он вернулся на свою кушетку, глядя на летящую среди звезд голубую ленту. Человек вновь встретил превосходящих его существ.
Первыми были кзины.
Когда люди впервые воспользовались плазменными двигателями для межзвездных полетов, кзины уже применяли гравитационный поляризатор, благодаря чему их корабли были быстрее и маневреннее земных.
Сопротивление, оказанное людьми флоту кзинов, стало бы символическим, если бы не Урок кзинов: реактивный двигатель – оружие, разрушительная сила которого находится в прямой зависимости от его действенности в качестве двигателя.
Первое вторжение в Человеческий космос стало для кзинов сокрушительным ударом. Люди столь долго вели мирную жизнь, что практически забыли о самом понятии войны. Но их межзвездные корабли использовали плазменные фотонные двигатели, которые приводились в действие сочетанием фотонного паруса и установленной на астероиде лазерной пушки.
Телепаты кзинов продолжали докладывать о полном отсутствии оружия на человеческих планетах… в то время как гигантские лазерные орудия разносили корабли кзинов на куски, а мобильные пушки поменьше преодолевали сопротивление их собственных лучей…
Из-за неожиданного людского отпора и непреодолимого светового барьера война длилась десятилетия, а не годы. Но кзины рано или поздно победили бы – если бы не корабль Посторонних, случайно наткнувшийся на маленькую человеческую колонию Мы Это Сделали. Пришельцы продали в кредит тамошнему мэру секрет своего гиперпривода. На Мы Это Сделали не знали о войне с кзинами, но о ней им стало известно достаточно быстро, когда они построили несколько сверхсветовых кораблей.
Против гиперпривода у кзинов не было никаких шансов.
Позднее появились кукольники, основавшие торговые фактории в Человеческом космосе…
Землянам чрезвычайно повезло. Они трижды сталкивались с технологически опережавшими их расами. Кзины сокрушили бы людей, если бы не гиперпривод Посторонних, которые, со своей стороны, тоже превосходили человечество, но им от людей ничего не требовалось, кроме снабженческих баз и информации, и все это они могли купить. В любом случае Посторонние, хрупкие создания с основанным на гелии метаболизме, были уязвимы к теплу и гравитации, из них не могли получиться хорошие воины. А невероятно могущественные кукольники оказались трусливыми.
Кто построил Мир-Кольцо? И… были ли они воинами?
Лишь много месяцев спустя Луис понял, что ложь, на которую пошел кзин, стала поворотным пунктом и для него самого. Тогда он мог отказаться – естественно, ради Тилы. Мир-Кольцо выглядел достаточно пугающе даже как числовая абстракция, не говоря уже о том, чтобы приблизиться к нему на космическом корабле, высадиться туда…
Но Луис видел, в какой ужас повергли кзина летающие планеты кукольников. Ложь Говорящего стала выдающимся проявлением отваги. Смог бы Луис сам теперь показать себя трусом?
Сев, он снова повернулся к сияющей проекции. Встретившись взглядом с Тилой, мысленно выругался – весь ее вид выражал любопытство и радость. Ей не терпелось отправиться навстречу новым приключениям, причем, в отличие от кзина, совершенно искренне. Неужели она была настолько глупа, что ничего не боялась?
На внутренней стороне кольца имелась атмосфера. Спектральный анализ показывал, что плотность воздуха близка к земной, как и его состав, так что люди, кзин и кукольник могли им дышать. Оставалось догадываться, почему атмосферу не срывает с кольца, – для этого требовалось слетать туда самим и посмотреть.
В системе этой звезды класса G2 больше не было ничего, кроме самого кольца, – ни планет, ни астероидов, ни комет.
– Они ее расчистили, – сказал Луис, – чтобы ничто не могло случайно угодить в кольцо.
– Естественно, – ответил кукольник с серебристой гривой. – Любой удар в кольцо пришелся бы со скоростью его вращения – семьсот семьдесят миль в секунду. Сколь бы ни был прочен материал кольца, всегда оставалась бы опасность, что какой-то объект, миновав его внешнюю сторону и пролетев мимо звезды, ударит в незащищенную обитаемую внутреннюю поверхность.
Местное солнце само по себе было желтым карликом, чуть холоднее земного Солнца и чуть меньше его.
– Придется надеть на кольце теплозащитные скафандры, – заметил кзин, пытаясь, как показалось Луису, свыкнуться с неприятной мыслью.
– Нет, – ответил Хирон. – Температура на внутренней поверхности терпима для всех наших рас.
– Откуда ты знаешь?
– Частота инфракрасного излучения, испускаемого внешней поверхностью…
– Держишь меня за дурака?
– Вовсе нет. Мы изучали кольцо с момента его открытия, в то время как в твоем распоряжении было всего несколько восьмых долей минуты. Инфракрасное излучение свидетельствует о средней температуре в двести девяносто градусов выше абсолютного нуля, что, разумеется, относится и к внутренней, и к внешней стороне кольца. Для тебя, Говорящий-с-Животными, это будет означать примерно на десять градусов теплее нормы. Для Луиса и Тилы это норма. Пусть наше внимание к деталям не сбивает тебя с толку и не пугает, – добавил Хирон. – Мы бы не позволили никому там высадиться, разве что на этом настояли бы сами строители кольца. Но мы хотим, чтобы вы были готовы к любым случайностям.
– У вас есть подробности рельефа поверхности?
– Увы, нет. Разрешающей способности наших приборов для этого недостаточно.
– Можно кое-что предположить, – заметила Тила. – Например, тридцатичасовые сутки, – должно быть, именно с такой скоростью вращалась планета, откуда они родом. Не думаете, что это и есть их родная система?
– Да, именно так мы полагаем, поскольку у них, судя по всему, не было гиперпривода, – сказал Хирон. – Но, возможно, они могли бы переместить свою планету в другую систему, используя нашу технологию.
– Что им и следовало сделать, – прорычал кзин, – вместо того чтобы уничтожать собственную систему в процессе строительства кольца. Думаю, их система окажется где-то неподалеку и будет лишена планет, как и эта. Скорее всего, они освоили и заселили все планеты в своей системе, а потом уже пошли на этот, более отчаянный шаг.
– Отчаянный? – переспросила Тила.
– Позже, закончив строительство кольца вокруг солнца, они вынуждены были переместить в эту систему все свои планеты, чтобы переправить туда население.
– Может, и нет, – сказал Луис. – Если кольцо находилось достаточно близко от их системы, они могли воспользоваться для его заселения большими досветовыми кораблями.
– Но почему это «отчаянный шаг»?
Все посмотрели на Тилу.
– Я думала, они построили кольцо для… для… – Она запнулась. – Потому что им так хотелось.
– Ради забавы? Или красивого вида? Чтоб тебя Финейгл пришиб! Тила, только представь, какие им пришлось привлечь для этого ресурсы. Не забывай об их проблемах с перенаселением – к тому времени, когда им потребовалось кольцо в качестве жизненного пространства, они, наверное, уже не могли позволить себе подобного, но все-таки его построили, ведь им некуда было деться.
– Гм… – озадаченно хмыкнула Тила.
– Несс возвращается, – сказал Хирон и, не говоря больше ни слова, повернулся и рысью выбежал в парк.
