Глава 12
Кулак Бога
Они приземлились в небольшой долине посреди дикой местности. Окружавшие ее низкие холмы скрывали фальшивый горизонт, и дневной свет заглушал сияние арки, так что ландшафт практически ничем не отличался от любой человеческой планеты. Трава, правда, была не совсем травой, но имела зеленый цвет и стелилась ковром в обычных для нее местах. Вокруг из каменистой почвы торчали узловатые кусты с изумрудной листвой.
Растительность, как уже отметил Луис, странным образом напоминала земную. Кусты были именно там, где и можно было ожидать увидеть кусты, а голая земля – именно там, где и положено быть голой земле. Судя по показаниям приборов в скутерах, растения соответствовали земным даже на молекулярном уровне. Деревья этого мира могли считать Луиса и Говорящего своими братьями в той же степени, в какой оба они имели общего дальнего вирусоподобного предка.
Один из образцов местной флоры мог бы стать отличной живой изгородью. Что-то типа дерева росло под углом в сорок пять градусов вверх, затем, сформировав крону, шло под тем же углом вниз, выпускало корни и снова тянулось вверх по диагонали… Луис видел нечто подобное на Гуммиджи, но этот ряд треугольников отливал зеленью листвы и коричневой корой – цветами земной жизни. Луис назвал его локтекорнем.
Несс бродил по лесной поляне, собирая растения и насекомых, чтобы затем исследовать их в компактной лаборатории своего скутера. На нем был скафандр – прозрачный баллон с тремя сапогами и двумя перчатками-нагубниками. Ничто на Мире-Кольце не могло атаковать его, не преодолев этот барьер, – ни хищник, ни букашка, ни пыльца, ни грибковые споры, ни даже вирусные молекулы.
Тила Браун сидела верхом на скутере, положив изящные руки на панель управления. Уголки ее губ слегка изгибались вверх. Вид у нее был расслабленный и вместе с тем сосредоточенный, словно она позировала художнику. Зеленые глаза смотрели сквозь Луиса Ву, сквозь барьер из низких холмов – в бесконечность абстрактного горизонта Мира-Кольца.
– Не понимаю, – сказал Говорящий. – Что с ней, собственно, такое? Она не спит, но почему-то ни на что не реагирует.
– Гипноз автострады, – ответил Луис Ву. – Она сама из него выйдет.
– Значит, ей ничто не угрожает?
– Сейчас – нет. Я боялся, что она может свалиться со скутера или наделать каких-нибудь глупостей с приборами. Но на земле она в безопасности.
– А почему она не проявляет к нам никакого интереса?
Луис попытался объяснить.
* * *
В астероидном поясе Солнечной системы многие люди проводят половину жизни, летая среди каменных глыб в одноместных кораблях. Свое положение они определяют по звездам. Работающий в Поясе рудокоп часами смотрит на яркие быстрые вспышки плазменных двигателей, на медленно дрейфующие яркие пятна соседних астероидов и на неподвижные точки звезд и галактик.
Среди белых звезд человек может потерять душу. Намного позже он осознает, что вместо него действовало тело, управляя кораблем, пока разум путешествовал в мирах, которые он не в силах вспомнить. Это состояние называется «взгляд в неведомое», и оно опасно. Душа не всегда возвращается назад.
Стоя на краю большого плато на Горе Погляди-ка, человек может созерцать бесконечность. Высота горы составляет всего сорок миль, но человеческий глаз, следуя за ее иззубренным склоном, постигает необъятность в сплошном тумане, скрывающем подножие. Белый туман лишен каких-либо черт, безлик и однообразен. Он тянется, не меняясь, от изрытого склона горы до горизонта планеты. Если пустота полностью овладеет разумом человека, он будет стоять, застыв от жуткого восторга, на краю вечности, пока кто-нибудь не уведет его оттуда. Это и есть транс Плато.
А теперь еще горизонт Мира-Кольца…
– Все это лишь самогипноз, – сказал Луис, посмотрев в глаза девушки, которая беспокойно пошевелилась. – Я мог бы привести ее в чувства, но к чему рисковать? Пусть спит.
– Не понимаю, что такое гипноз, – буркнул Говорящий-с-Животными. – Я знаю о нем, но не понимаю.
– Неудивительно, – кивнул Луис. – Кзины не особо поддаются гипнозу. Как, кстати, и кукольники.
Несс закончил собирать образцы инопланетной жизни и неслышно присоединился к команде.
– Мы можем изучать то, чего не в силах понять, – сказал кукольник. – Мы знаем, что в человеке есть нечто, не позволяющее ему принимать решения. Некая его часть хочет, чтобы кто-то другой указывал ему, что делать. Лучше всего подвержен гипнозу тот, кто доверчив и способен сосредоточиться. И гипноз для него начинается с того, что он поддается гипнотизеру.
– Но что такое гипноз?
– Внушенное состояние полного подчинения.
– И почему человек впадает в это состояние?
Несс не нашелся что ответить.
– Потому что он доверяет гипнотизеру, – объяснил Луис.
Говорящий покачал большой головой и отвернулся.
– Подобное доверие другому не может быть нормальным, – заявил Несс. – Должен признаться, гипноз мне не понять. А тебе, Луис?
– Не вполне.
– Это радует, – сказал кукольник, на мгновение посмотрев самому себе в глаза подобно паре разглядывающих друг друга питонов. – Я не смог бы полагаться на того, кто способен понять нечто, не имеющее смысла.
– Что ты выяснил насчет растений Мира-Кольца?
– Они очень похожи на земные, как я тебе уже говорил. Однако некоторые разновидности более специализированы, чем можно было бы ожидать.
– В смысле – более развиты?
– Не исключено. Опять-таки не исключено, что у них больше пространства для роста, даже в ограниченной среде обитания здесь, на Мире-Кольце. Важнее то, что растения и насекомые не на шутку могут угрожать нам.
– И наоборот тоже?
– О да. Какие-то из них съедобны для меня, а какие-то переварит и твой желудок. Придется по отдельности проверять их на яды, а потом уже пробовать на вкус. Но любое найденное нами растение можно безопасно использовать для кухонного автомата на твоем скутере.
– Значит, голодная смерть нам не грозит.
– Единственное преимущество, которое вряд ли компенсирует опасность. Если бы только наши инженеры додумались поместить на борт «Лжеца» приманку для звездных сеятелей! Тогда все это путешествие никому бы не понадобилось.
– Приманку для звездных сеятелей?
– Простейшее устройство, изобретенное тысячи лет назад. Оно заставляет местное солнце излучать электромагнитные сигналы, которые привлекают звездных сеятелей. Будь у нас такое устройство, мы могли бы приманить к этой звезде сеятеля, а затем сообщить о нашей проблеме любому кораблю Посторонних, который последовал бы за ним вглубь Галактики.
– Но сеятели движутся намного медленнее скорости света. Могли бы потребоваться годы!
– Подумай, Луис, – воззвал кукольник. – Как бы долго нам ни пришлось ждать, мы могли бы оставаться в безопасном корабле!
– И для тебя это полноценная жизнь? – усмехнулся Луис и подмигнул Говорящему-с-Животными.
Тот растянулся на земле неподалеку и, встретившись с ним глазами, улыбнулся, словно Чеширский кот из «Алисы в Стране чудес». Затянувшийся миг они смотрели друг на друга, затем кзин с притворным безразличием поднялся и одним прыжком исчез в инопланетных кустах.
Луис отвел взгляд, интуитивно понимая, что случилось нечто важное. Но что? И почему? Он недоуменно пожал плечами.
Сидя верхом в седле скутера, Тила держалась за ручку управления, будто продолжая лететь. Луис вспомнил, как его несколько раз гипнотизировал врач, и во многом это напоминало представление. Погруженный, словно в мягкие подушки, в розовое ощущение полного отсутствия какой-либо ответственности за свои действия, он осознавал, что все это лишь игра на двоих с гипнотизером. Он мог в любой момент освободиться – но отчего-то никогда так не поступал.
Взгляд Тилы внезапно прояснился. Она тряхнула головой и осмотрелась вокруг.
– Луис! Как мы сели?
– Как обычно.
– Помоги мне.
Она протянула к нему руки, словно ребенок. Подхватив Тилу за талию, Луис снял ее со скутера, ощутив от прикосновения ее тела дрожь в спине и тепло в паху и солнечном сплетении. Ладони он, однако, убирать не стал.
– Последнее, что я помню: мы летели на высоте в милю, – сказала Тила.
– С этого момента старайся не смотреть на горизонт.
– Я что, заснула за рулем? – Она рассмеялась и встряхнула волосами, которые разлетелись во все стороны мягким черным облаком. – И вы все перепугались до смерти? Извини, Луис. Где Говорящий?
– Погнался за кроликом, – ответил он. – Кстати, почему бы нам самим не размяться, раз уж появилась возможность?
– Давай прогуляемся по лесу?
– Неплохая мысль.
Взглянув ей в глаза, он понял, что оба думают об одном и том же.
Открыв багажник скутера, он достал одеяло:
– Я готов.
– Вы меня поражаете, – сказал Несс. – Ни одна из известных мне разумных рас не спаривается столь часто, как ваша. Ладно, идите. Только поосторожнее – не забывайте, что вокруг полно незнакомых форм жизни.
– Ты знала, что когда-то «голый» означало то же самое, что и «беззащитный»? – спросил Луис, которому казалось, будто вместе с одеждой он лишился безопасности.
Мир-Кольцо обладал функционирующей биосферой, наверняка кишевшей насекомыми, бактериями и зубастыми тварями, приспособленными к пожиранию протоплазменного мяса.
– Нет, – ответила Тила.
Она уже разделась и стояла на одеяле, вытянув руки к полуденному солнцу.
– До чего здорово! – воскликнула она. – Знаешь, а ведь я никогда не видела тебя голым при свете дня…
– Аналогично. Должен добавить, что выглядишь ты великолепно. Сейчас кое-что тебе покажу… – Он поднес руку к своей безволосой груди. – Невмирс!..
– Ничего не вижу.
– Все исчезло. В том-то и проблема с биозамедлителем. Не остается никаких воспоминаний. Пропадают все шрамы спустя какое-то время… – Он провел пальцем по коже, не ощутив ни каких рубцов. – На Гуммиджи местный хищник-тягун содрал с меня полосу мяса от плеча до пупка шириной в четыре дюйма и полдюйма толщиной. Атаковав еще раз, он разодрал бы меня надвое, но сначала решил проглотить тот кусок, которым уже завладел. Вероятно, я оказался для него смертельно ядовит, поскольку он тут же завизжал, свернулся в клубок и издох. А теперь даже легкой отметины не осталось.
— Бедняга Луис. Впрочем, у меня тоже нет никаких шрамов.
— Но ты — статистическая аномалия, к тому же тебе всего двадцать.
— Ох...
— Гм... ты такая гладенькая...
— А где у тебя еще были памятки о прошлом?
— Однажды я ошибся с горнодобывающим лазером... — сказал он и направил ее руку.
Наконец Луис перевернулся на спину, и Тила уселась верхом на его бедра. Они долго смотрели друг на друга, наслаждаясь чудесным незабываемым мгновением. Образ Тилы расплывался у него перед глазами, и в тумане надвигающегося оргазма ему казалось, будто от нее исходит ангельское сияние...
Из-за деревьев выскочил какой-то зверек величиной с кролика, прошмыгнул по груди Луиса и скрылся в кустах. Мгновение спустя на поляну выпрыгнул Говорящий-с-Животными.
— Прошу прощения! — рыкнул он и исчез, преследуя добычу.
Все вновь собрались возле скутеров.
Говорящий облизнул испачканную красным шерсть вокруг рта и удовлетворенно промурлыкал:
— Впервые в жизни я добыл себе еду, используя в качестве оружия лишь собственные клыки и когти.
Однако, последовав совету Несса, он все же принял универсальную таблетку от аллергии.
— Пора поговорить насчет туземцев, — заявил кукольник.
— Туземцев? — удивленно уставилась на него Тила.
Луис ей объяснил.
— Но почему мы сбежали? — затараторила она. — Чем они могли нам навредить? Они правда люди?
Последний вопрос не давал покоя и самому Луису.
— Не понимаю, как они могут быть людьми. Что им делать так далеко от Человеческого космоса?
— В этом нет никаких сомнений, — вмешался Говорящий. — Доверься интуиции, Луис. Возможно, они принадлежат к иной расе, нежели ты или Тила, но они люди.
— Почему ты так уверен?
— Я почуял их запах. Он достиг моего носа, когда мы отключили силовое поле. Где-то далеко обитает рассеянная по большой территории популяция человеческих существ. Уж поверь моему нюху.
Луис не стал спорить с кзином, обладавшим обонянием хищника.
— Параллельная эволюция? — предположил он.
— Чушь, — возразил Несс.
— Что верно, то верно.
Человеческий облик выглядел достаточно удобным для изготовителя орудий, но не в большей степени, чем любые иные конфигурации. Разум мог существовать во всевозможных телах.
— Мы зря теряем время, — сказал Говорящий-с-Животными. — Проблема не в том, как здесь появились люди. Проблема в первом контакте. А для нас любой контакт будет первым.
Луис понял, что он прав. Скутеры передвигались быстрее, чем были способны передавать информацию любые устройства, которые могли найтись у туземцев. Разве что у них были семафоры...
— Нам нужны сведения о типичном поведении дикарей, — продолжал Говорящий. — Луис? Тила?
— Я немного разбираюсь в антропологии, — сказал Ву.
— В таком случае, когда установим контакт, выступишь от нашего имени. Будем надеяться, что автопилот сгодится на роль адекватного переводчика. Вступим в контакт с первыми же людьми, каких обнаружим.
Казалось, они едва успели подняться в воздух, когда лес сменился шахматной доской возделанных полей, а несколько секунд спустя Тила заметила город.
Он напоминал некоторые земные города прошлых веков. Множество малоэтажных зданий теснились сплошной массой, над которой возвышались несколько изящных башен. Но их соединяли пандусы для наземных машин, что было несвойственно земным городам той эпохи, когда популярностью пользовались вертолетные площадки.
— Возможно, на этом и закончатся наши поиски, — с надеждой предположил Говорящий.
— Могу поспорить, что здесь пусто, — возразил Луис.
Они пролетели над постройками и поняли, что он оказался прав.
Когда-то этот город поражал своей красотой. Его особенности мог бы позавидовать любой застроенный квартал в Известном космосе — многие здания здесь не покоились на фундаменте, а парили в воздухе, соединенные с землей и друг с другом пандусами и башнями лифтов. Свободные от плена гравитации, от вертикальных и горизонтальных ограничений, эти чудо-замки удивляли разнообразием форм и размеров.
Теперь же четыре скутера летели над развалинами. Каждое из парящих зданий при падении обрушилось на дома внизу, превратив их в осколки кирпича, стекла и бетона, из которых торчали искореженные стальные конструкции пандусов и лифтовых башен.
Увиденное вновь заставило Луиса задуматься о туземцах. Люди-инженеры не строили воздушных замков — их прежде всего заботила безопасность.
— Вероятно, обрушились все сразу, — сказал Несс. — Не вижу никаких следов попыток ремонта. Возможно, внезапно прекратилась подача энергии. Говорящий, кзины стали бы строить так по-дурацки?
— Мы не особо любим высоту. Так могли бы строить люди, если бы не очень ценили собственную жизнь.
— Биозамедлитель! — воскликнул Луис. — Вот в чем дело! У них не было биозамедлителя.
— Да, наверное, из-за этого они меньше думали о безопасности. Они жили не настолько долго, чтобы оберегать себя, — предположил кукольник. — Звучит довольно-таки зловеще. Если их не заботит своя жизнь, то не будет волновать и наша.
— Не придумывай проблем раньше времени.
— Скоро узнаем. Говорящий, видишь то последнее здание? Высокое, кремового цвета, с разбитыми окнами?
Пока кукольник объяснял, они уже успели пролететь дальше. Луис, вновь взявший на себя роль ведущего, заложил новый вираж, чтобы взглянуть получше.
— Я был прав. Видишь, Говорящий? Дым.
Здание представляло собой художественно изогнутую и украшенную башню высотой этажей в двадцать. Вдоль ее окружности тянулись ряды черных овальных окон. Большинство окон на первом этаже были закрыты, а из немногих открытых сочился серый дым, и его тут же подхватывал и уносил ветер.
Башня возвышалась среди одно- и двухэтажных домов. Целый ряд их, как катком, был расплющен в лепешку цилиндром, свалившимся с неба. Но, катясь, громада сама рассыпалась в бетонную крошку, не успев достичь одинокой башни.
Задняя сторона сооружения являлась границей города — дальше тянулись прямоугольники полей. Оттуда к опускающимся скутерам стали сбегаться человекоподобные фигурки.
Строения, выглядевшие сверху целыми, вблизи оказались руинами. Ничто не осталось нетронутым. Вероятно, отключение энергии и сопровождавшая его катастрофа случились много поколений назад, а затем пришли вандализм, дожди, всевозможные мелкие формы жизни, окисление металлов, а также кое-что еще, благодаря чему на Земле остались курганы из доисторического прошлого, доступные теперь для исследований современным археологам.
Обитатели города не восстановили его после катастрофы, но и не ушли. Они продолжали жить на его руинах.
Вокруг накапливались отходы их жизнедеятельности. Завалы мусора. Пустые ящики и коробки. Принесенная ветром труха и пыль. Несъедобные остатки пищи, кости, морковная ботва и кукурузные кочерыжки. Сломанные инструменты. Кучи хлама разрастались по мере того, как люди все более ленились или уставали, чтобы убрать его. Отходы размягчались и смешивались, их груда оседала под собственным весом, и бесчисленная толпа утаптывала ее год за годом, поколение за поколением.
Изначальный вход в город был уже погребен под свалкой. Скутеры опустились на спрессованные отбросы в десяти футах над тем, что когда-то было парковкой для больших наземных машин. Навстречу им из окна второго этажа гордо шагнули пятеро гуманоидов.
Размеров двустворчатого окна вполне хватало, чтобы через него могла пройти подобная процессия. Его подоконник и притолоку украшали тридцать или сорок похожих на человеческие черепов, в расположении которых Луис не заметил никакой закономерности.
Пятеро направились к скутерам. Подходя ближе, нерешительно замялись, не понимая, кто главный среди пришельцев. Выглядели они почти как люди, но явно не принадлежали ни к одной известной расе.
Все были ниже Луиса Ву на шесть с лишним дюймов. Их кожа имела очень светлый, почти призрачно-белый, оттенок в отличие от розовой кожи Тилы или желто-коричневой Луиса. У всех были короткие туловища и длинные ноги. Они шли, одинаково сложив на груди руки с необычно длинными и тонкими пальцами, — любой из них мог бы быть прирожденным хирургом в те времена, когда людям еще делали операции.
Куда более необычно, чем руки, смотрелись их волосы — расчесанные, но нестриженые, пепельно-русого цвета. Бороды полностью покрывали лица, доходя до самых глаз.
Стоит добавить, что все они были похожи между собой.
— Какие мохнатые! — прошептала Тила.
— Оставайтесь в своих машинах, — негромко приказал Говорящий. — Подождем, пока они не подойдут сами, а потом спешимся. Надеюсь, вы надели диски-коммуникаторы?
Луис прицепил диск с внутренней стороны левого запястья. Все диски находились на связи с автопилотом на борту «Лжеца». Они должны были работать на таком расстоянии, а автопилот мог переводить с любого нового языка. Но убедиться в этом можно было, лишь попробовав. Если бы еще не эти черепа...
На бывшую парковку со всех сторон хлынули туземцы. Большинство останавливались при виде происходящего, и толпа образовала широкий неровный круг. Обычно людская орава гудит, обмениваясь мыслями и замечаниями, но здесь стояла неестественная тишина.
Присутствие публики подтолкнуло местных сановников принять решение, и они направились к Луису Ву.
На самом деле эти пятеро выглядели не совсем одинаково — они различались ростом. Все были ужасно худы, но один напоминал скелет, а у другого просматривалось подобие мышц. Четверо были одеты в бесформенные, выцветшие бурые плащи. Пятый носил плащ похожего покроя — возможно, сшитый из такого же одеяла, — но с блеклым розовым узором.
Первым заговорил самый тощий, тыльную сторону руки которого украшала синяя татуировка в форме птицы.
Луис откликнулся.
Татуированный произнес короткую речь — весьма удачно, поскольку автопилоту требовались данные для перевода.
Луис ответил.
Татуированный опять заговорил. Четверо его спутников, выстроившись в ряд, продолжали хранить гордое молчание — как, сколь невероятным бы это ни казалось, и толпа, собравшаяся вокруг широким кольцом.
Вскоре диски уже выдавали слова и целые фразы...
— Мы называем эту гору Кулак Бога. — Говоривший показал направо. — Почему? Почему бы и нет, позволь тебя спросить, о строитель?
Видимо, он имел в виду огромную гору, возле которой остался корабль. Сейчас ее полностью скрывали туман и расстояние.
Луис слушал и запоминал. Автопилот оказался превосходным переводчиком. Постепенно выстраивалась картина сельскохозяйственного поселения, живущего на руинах того, что когда-то было могущественным городом...
— Да, Зигнамукликклик теперь не настолько велик, как когда-то. И все же эти жилища намного превосходят те, что мы могли бы построить сами. Даже если крыша открыта небу, нижний этаж все равно остается сухим во время короткого ливня. В зданиях города легко поддерживать тепло. Во время войны их просто оборонять и трудно сжечь. Так что, строитель, хотя утром мы отправляемся работать в поле, к вечеру мы возвращаемся в наши жилища на окраине Зигнамукликклика. Зачем тратить силы на постройку новых домов, когда старые служат нам лучше?
Вряд ли стоило удивляться, что туземцы приняли двоих пугающего вида инопланетян и двоих безбородых и неестественно высоких людей на бескрылых металлических птицах за создателей Мира-Кольца, тем более что из их ртов доносились лишь бессвязные звуки, которые превращали в осмысленную речь металлические диски. Луис не стал их разочаровывать. Чтобы объяснить, откуда они взялись, мог потребоваться не один день, к тому же задача команды заключалась в том, чтобы узнавать новое, а не учить других.
— В этой башне, строитель, находится наше правительство. Нас здесь больше тысячи. Разве мы смогли бы возвести лучший дворец, чем эта башня? Мы перекрыли доступ на верхние этажи, так что в используемой части сохраняется тепло. Однажды нам пришлось защищать башню, сбрасывая с верхних этажей обломки. Помню, хуже всего для нас оказался страх высоты... Но мы с тоской вспоминаем чудесные дни, когда в нашем городе жила тысяча тысяч, а здания парили в воздухе. Говорят, будто в те чудесные дни сам этот мир обрел свою нынешнюю форму. Возможно, ты соблаговолишь утверждать, что это правда?
— Да, это правда.
— И эти дни снова вернутся?
Луис дал, как он надеялся, достаточно уклончивый ответ и тут же почувствовал разочарование собеседника — или о нем догадался.
Понять выражение заросшей физиономии было непросто, а жесты ее обладателя не имели аналога ни в одной земной культуре. Густые вьющиеся волосы цвета платины полностью скрывали лицо, за исключением карих проницательных глаз. Но глаза, вопреки распространенному мнению, мало что выражают.
Он говорил напевно, словно декламируя стихи. Не менее мелодично автопилот переводил и слова Луиса, хотя к нему самому коммуникатор обращался в обычном разговорном тоне. Луис слышал, как тихо посвистывают на языке кукольников и негромко ворчат на Языке героев другие диски.
Луис задал вопросы...
— Нет, строитель, мы не кровожадный народ. У нас редко бывают войны. Черепа? Когда идешь по Зигнамукликклику, они валяются под ногами. Говорят, они здесь с тех пор, как пал город. Мы используем их в качестве украшения и как символ.
Собеседник Луиса торжественно поднял руку, показав вытатуированную птицу.
И все хором воскликнули:
— ...!
Слово осталось непереведенным.
Впервые эти зеваки хоть что-то произнесли.
Луис понял, что упустил момент, но, к несчастью, думать сейчас об этом было не время.
— Покажи нам чудо, — продолжал говорить туземец. — Мы не сомневаемся в твоем могуществе, но, возможно, наши пути никогда больше не пересекутся, и нам нужна память, которую мы могли бы передать детям.
Луис задумался. Они уже летали подобно птицам, и вряд ли этот трюк мог произвести впечатление во второй раз. Как насчет манны из кухонных автоматов? Но даже рожденные на Земле по-разному относились к той или иной пище. Различия между едой и мусором носили в основном культурный характер. Некоторые ели саранчу с медом, другие — жареных улиток; что для одного являлось сыром, другой мог воспринимать как прокисшее молоко. Лучше было не рисковать. Может, попробовать лазерный фонарь?
Когда Луис полез в багажник своего скутера, солнца коснулся краешек теневого квадрата. Темнота могла помочь усилить впечатление от демонстрации.
Настроив фонарь на широкий луч и низкую мощность, Ву сначала осветил им главного туземца, затем четверых его соправителей и, наконец, лица в толпе. Если это их как-то и впечатлило, то они тщательно это скрывали. Стараясь ничем не выдать собственного разочарования, Луис нацелил луч вверх.
На крыше башни торчала фигура, напоминавшая модернизированную сюрреалистичную горгулью. Луис выбрал ее в качестве цели, шевельнул большим пальцем, и горгулья засветилась бело-желтым сиянием. Он двинул указательным пальцем, и луч сузился, превратившись в зеленую линию. В животе горгульи расцвел раскаленный добела пупок.
Луис ждал аплодисментов.
— Ты сражаешься с помощью света, — сказал туземец. — Это строжайше запрещено.
Толпа зашумела и столь же внезапно смолкла.
— Мы не знали, — ответил Луис. — Приносим свои извинения.
— Не знали? Как вы могли не знать? Разве не вы возвели арку в знак Договора с человечеством?
— Какую арку?
На лице туземца отразилось изумление, заметное даже под разросшейся бородой.
— Арку над миром, о строитель!
Поняв наконец, о чем речь, Луис рассмеялся.
Волосатый неуклюже стукнул его по носу.
Удар оказался несильным, учитывая худобу и слабые руки туземца. Но все равно было больно.
Луис не привык к боли. Большинству людей его столетия никогда не доводилось испытывать ощущений неприятнее ушибленного пальца на ноге, учитывая распространенность обезболивающих средств и доступность медицинской помощи. Боль в сломанной при катании на лыжах ноге обычно длилась секунды, даже не минуты, а воспоминания о случившемся зачастую подавлялись как невыносимая травма. Обучение боевым искусствам, карате, дзюдо, джиу-джитсу и боксу было объявлено вне закона задолго до рождения Луиса Ву. Сам же он был никудышным воином — мог бросить вызов смерти, но не боли.
Издав дикий вопль, он выронил лазерный фонарь.
Толпа сомкнулась вокруг него. Двести разъяренных волосатиков превратились в тысячу демонов, и происходящее уже не выглядело забавным, как всего минуту назад.
Худой, словно жердь, главарь обхватил Луиса Ву обеими руками и сдавил с невероятной силой. Высвободившись одним отчаянным рывком, Луис вскочил на скутер, потянулся к рычагу подъема, но разум все же возобладал.
Остальные скутеры были связаны с ним посредством дистанционного управления. Если бы он взлетел, взлетели бы и они, независимо от наличия на них пассажиров.
Луис огляделся вокруг.
Тила Браун была уже в воздухе. Она наблюдала сверху за схваткой, озабоченно нахмурив брови. Ей даже в голову не приходило попытаться помочь.
Движения Говорящего были молниеносны и смертельны. Он уже завалил с полдюжины врагов. На глазах у Луиса кзин взмахом лазерного фонаря расколол одному туземцу череп, после чего волосатые не решались атаковать.
Руки с длинными пальцами пытались стащить Луиса с сиденья. Они побеждали, хотя Ву отчаянно стискивал седло ладонями и коленями. Его осенила запоздалая мысль включить силовое поле.
Вопящих аборигенов разбросало в разные стороны.
Кто-то продолжал цепляться за спину Луиса. Отпихнув его от себя, он отключил силовое поле, а затем, вышвырнув туземца, включил поле снова и окинул взглядом бывшую парковку в поисках Несса.
Кукольник пытался добраться до своего скутера. Местных жителей напугал его инопланетный облик — путь ему преградил лишь один, зато вооруженный металлическим прутом от какой-то древней машины.
Едва Луис их заметил, волосатый замахнулся железным штырем, целя в голову Несса. Тот уклонился от удара и развернулся на передних ногах, подставив опасности спину, но глядя при этом в сторону от своего скутера.
Защитный рефлекс кукольника мог оказаться для него гибельным — если ему не успеют помочь друзья. Луис открыл было рот, собираясь закричать, но тут Несс завершил разворот.
Луис закрыл рот.
Кукольник вернулся к скутеру. Никто не пытался его остановить. Копыто его задней ноги оставляло на утоптанной земле кровавые следы.
Круг поклонников Говорящего оставался вне пределов его досягаемости. Сплюнув им под ноги — чисто по-человечески, а не по-кзиновски, — он повернулся и взгромоздился на свой скутер. Его лазерный фонарь был измазан красным, как и вся левая лапа по самый локоть.
Туземец, пытавшийся остановить Несса, неподвижно лежал в расплывающейся луже крови.
Скутеры уже поднялись в воздух, и Луис взлетел следом за ними.
— Стой! — крикнул он, увидев, что собирается сделать Говорящий. — Нет никакой необходимости!
Кзин держал в лапах модифицированный шанцевый инструмент.
— А что, нужна какая-то необходимость? — спросил он, но все же не стал нажимать на спуск.
— Не надо, — умоляюще произнес Луис. — Это будет убийство. Что они могут теперь нам сделать? Закидать камнями?
— Они могут использовать против нас твой лазерный фонарь.
— Не могут. Для них это табу.
— Так сказал их главарь. Ты ему веришь?
— Да.
Говорящий убрал оружие. Луис, ожидавший, что тот сравняет город с землей, облегченно вздохнул.
— Как могло возникнуть такое табу? — удивился кзин. — Из-за войны с применением энергетического оружия?
— Или из-за какого-нибудь бандита, вооруженного последней на Мире-Кольце лазерной пушкой. Жаль, что ни у кого теперь не спросишь.
— У тебя кровь из носа идет.
Нос Луиса действительно отчаянно жгло. Передав управление Говорящему, Ву занялся обработкой раны. Внизу, на окраине Зигнамукликклика, ошеломленно толпились несостоявшиеся линчеватели.
