Глава 23
Элина опять включила чайник.
– Мой отец умер, когда я находилась в Мексике. Меня отпустили на похороны. Когда же я вернулась на службу, поняла: никого, кроме Ксении, у меня нет. Мама скончалась раньше папы. Брат, правда, был, но он вопреки воле родителей пошел служить в милицию, у него была своя жизнь. Нет, если понадобится, Рафаэль кинется мне на помощь. Но откровенничать с ним о своих переживаниях я не стану. Мой контракт в Мексике заканчивался. Я, глупышка, не волновалась, думала: «Хорошо работаю, мне точно продлят пребывание». Но по истечении срока генконсул велел мне чемоданы собирать. Я расстроилась:
– Вы мной недовольны? Я что-то не так сделала?
Он помолчал, потом ответил:
– Все решают связи. Претензий к тебе у меня нет, одни похвалы. Просто твое место понадобилось другой девушке, у которой отец жив и может с кем надо пошептаться, чтобы дочка хорошую должность получила. Если хочешь остаться, попроси помощи у своей подруги Ксении. Она пока все может.
Я была очень расстроена окончанием командировки, поэтому не сдержалась, спросила:
– Почему «пока»?
Генконсул улыбнулся.
– Покровитель танцовщицы давно болен. Есть сведения, что ему недолго осталось. Но пока балерина всемогуща. Едва Диаса похоронят, его семья…
Я так изумилась, что перебила его.
– Диас женат?
Генконсул брови вскинул.
– Ты не знала? Конечно! Есть у него супруга, дети давно взрослые. Они сейчас кто в Париже, кто в Нью-Йорке, кто в Женеве. Но когда отец умрет, немедленно прилетят и наследство делить примутся. Ксению в Москву выгонят. Да она не зарыдает. Небось ей хватило ума у Диаса много всего попросить. У тебя есть три дня. Действуй.
Элина улыбнулась.
– Я помчалась к подружке. Она меня успокоила: «Все будет хорошо», и взялась устраивать мою судьбу, познакомила с Диасом. Тот не выглядел больным. Грешным делом я подумала, что генконсул меня обманул. Ел Диас с аппетитом, вино пил, много шутил. Я в его доме познакомилась с Санчесом, очень богатым влиятельным человеком, он стал мне знаки внимания оказывать, ухаживал красиво: цветы, конфеты. И вдруг! Мигель скончался! В один миг! Вечером я с ним и Ксюшей за столом веселилась, а утром по телевизору объявили о его кончине.
Элина замолчала.
– Вас отправили в Москву? – предположил Степан.
– Верно, – подтвердила Зотова, – почти сразу. Никаких объективных причин для моего возвращения не было. Но я понимала, почему впала в немилость: отец умер, Диас тоже ушел. У меня нет покровителей. Санчес, который мне в любви клялся, палец о палец не ударил, чтобы помочь. А мог! Он был очень богат, влиятелен, вел торговлю с СССР. Но, похоже, ему просто хотелось завести очередную любовницу. В МИДе мне выволочку устроили. Министр орал:
– Шлюха! Спала там со всякими мексиканцами. Я утонул в анонимках о твоей аморальности.
Элина открыла заварочный чайник и налила в него кипяток.
– Оцените мою наивность! Мне к тридцатнику подкатывало, а по житейской хитрости и пяти лет не дашь. Можете не верить, но я, дурочка, не подумала о том, что за всеми сотрудниками посольств и консульств всегда шпионят. И свои, и чужие. Не пришло в голову и то, что у Санчеса мог быть ко мне не только любовный интерес. Почему меня на следующий день после того, как Санчес мне первую корзину роз прислал, в Москву не выслали? Понятия не имею!
Элина развела руками.
– Из МИДа меня выгнали. Куда деваться? Попыталась пристроиться преподавателем в вуз, все ноги о пороги институтов сбила и поняла: без блата никуда. А у меня не то что влиятельных, вообще никаких друзей нет. Я же за границей жила, рассчитывала за кордоном до пенсии трудиться. Уже упоминала о своей наивности, так еще раз о ней скажу. Я полагала, что отец меня всегда за своей спиной укроет. То, что он умрет и всему конец придет, я и в мыслях не держала. Бегала-бегала по отделам кадров и опустила планку. Решила: пойду в школу, надо же где-то на хлеб зарабатывать. Запас денежный стремительно испарялся. Помучаюсь немного с детьми, продолжу приличную службу искать и, в конце концов, устроюсь в достойное место.
Элина махнула рукой.
– Та же ерунда получилась! Везде только свои нужны. Ксюша вскоре вернулась из Мексики, но у нее была другая ситуация. Я кто? Училка. Нас в базарный день пучками продают. Одной «русичкой» больше, одной меньше, кто заметит? А Ксюша звезда, гениальная балерина, на нее зритель побежит. Ксению мигом приняли в труппу, дали главные партии, замуж она вышла. И снова мне помогла. У Сережи, ее супруга, были знакомства, он меня пристроил в школу, где я до сих пор работаю. Я рыдала, считала себя неудачницей. Скрывать не стану, завидовала Ксюше, у той на всех фронтах удача. А я в школе, где дети отбросов общества собраны, про Пушкина под храп учеников талдычу! Но куда деваться? Потом привыкла, полюбила свою работу. У Ксении долго детей не было. Чего они с Сережей только не делали! Всех врачей обошли, никто не помог! Не получалось! Потом супруги нашли человека, который сотворил чудо! Родилась Люба!
Степан взял телефон и быстро застучал пальцем по экрану, Элина же продолжала:
– Отец с матерью девочку баловали нещадно. Все ей, только ей, одной ей! Самое лучшее. Балерины на пенсию уходят рано, Ксения себе ренту на момент рождения дочки успела натанцевать. Подруга бросила сцену, занялась исключительно ребенком. Я понимала, что с Любой в школе будут большие проблемы. Но помнила про ссору подруги с сестрой, помалкивала, давно поняла: Ксения даже с родней может отношения враз разорвать. Лучше мне ничего не говорить.
– Почему они поссорились? – полюбопытствовала я.
Элина поморщилась.
– Галина на самом деле не сестра Ксюши. Возраст у них почти одинаковый. Отец Ксении был дважды женат. В первом браке у него родилась Лида. Семья недолго просуществовала, года два-три, потом развод. Спустя много лет Петр Николаевич опять зарегистрировал брак, на сей раз с Анной, матерью Ксюши. У двух сводных сестер, у Лиды и Ксении, разница в возрасте четверть века. Отец у них один, мамы разные. Анна оказалась умной, никогда не препятствовала встречам отца со старшей девочкой, дружила с ней, все праздники вместе отмечали. Лида произвела на свет Галю, Аня подарила супругу Ксюшу.
– Запутано очень, – вздохнула я.
Элина улыбнулась.
– Тараканова, раз ты не поняла первое объяснение, повторяю. Петр Николаевич, отец Ксении, был женат дважды. Это ясно?
– Да, – кивнула я.
– Первый брак он заключил в ранней юности, – продолжала Элина, – в нем родилась дочь Лида. Потом последовал развод. Понятно?
– Да, – хором ответили мы со Степой.
– Спустя много лет Петр завел вторую семью, – спокойно вещала хозяйка, – взял в жены юную Анну. И так получилось, что Лида, его дочь от первого брака, и вторая его супруга Аня оказались почти ровесницами. Обе были не дурочками, поддерживали хорошие отношения и одновременно родили девочек. У Лиды появилась Галя, у Ани Ксюша. Галя – внучка Петра, Ксюша – его дочь от второго брака. Теперь разобрались?
– Вроде, – протянула я.
– Их воспитывали вместе, они себя сестрами считали, не особенно в родственных связях разбирались, – продолжала Элина. – В подростковом возрасте Галя стала завидовать Ксении. Объективные причины на то у нее имелись. Лида замуж не вышла, дочку от любовника родила, а тот куда-то сбежал вскоре после того, как отцом стал. Лидия безответственного мужика найти пыталась, да впустую. Ясное дело, Петр дочке от первого брака помогал, денег давал. Лида все выходные у него проводила и постоянно Гале твердила:
– Говори «спасибо» дедушке, кланяйся тете Ане в ноги, благодаря им ты одета, обута, накормлена, отдыхать на море ездишь.
Галочка по малолетству покорно мамин приказ исполняла, а в тринадцать лет взбунтовалась, заявила:
– Дедушка обязан о внучке заботиться! Почему Ксюха у отца спокойно новые туфли требует и сразу к ним платье просит? А я обязана тысячу раз спасибкать за трусы? Мама, иди-ка ты работать, тогда у нас деньги появятся, перестанем, как нищие, подачки выпрашивать!
Я-то с Галей познакомилась, когда та уже была давно не девочкой. Историю семьи, о том, как отношения строились, мне Ксюша подробно рассказала. Встречалась я с Галиной только у Гаскониных. Не особенно она мне нравилась, резкая, грубая. Сидели один раз вместе на даче у Гаскониных, чай пили. Ксения спросила:
– Галя, какой у тебя срок?
Гостья живот погладила.
– Восемь месяцев!
Ксюша улыбнулась.
– А у меня три недели!
Я так обрадовалась.
– Ксю! Вот это новость! Боже!
Подруга засмеялась.
– Спасибо Гале, она мне адресок подсказала. Доктора посоветовала.
И тут Галина рот разинула.
– Да! Помогла я тебе! Но вот увидишь, ничего у тебя не получится. Выкидыш будет. Тебе не случайно Бог детей не давал! Господь знает, что ты любого ребенка испортишь. Чем ты в Мексике занималась? Я в курсе, на ком ты там по ночам плясала. Чего моргаешь? Земля маленькая! Помнишь, как ты в мою убогую халупу в прошлом году приехала на день рождения? Здорово я его справляла, с твоими праздниками не сравнить! У тебя сто человек в ресторане с подарками. У меня соседка, которая мне банку дешевого чая презентовала! Да вот какая фигня получилась. Едва ты ушла, Вера говорит:
– Изменилась я кардинально, гормоны пила, разнесло меня. Вот Ксения меня и не узнала. А ведь мы долгое время встречались, улыбались друг другу, она меня с праздниками поздравляла. Красивая женщина. И не изменилась внешне. Не то что я. Хотела ей сначала сказать, кто я. Да постеснялась. Еще подумает: поломойка ей в подруги набивается.
Галина рассмеялась.
– Угадай, где женщина, которая со мной дверь в дверь живет, три года отработала? В Мексике! Уборщицей в генконсульстве, в городе, где ты в театре кривлялась. Она мне про тебя всю правду выложила.
И как пошла рассказывать про Диаса! Мотает языком, на Сергея косится. Ксения молчала, я возмутилась поведением Галины и заявила:
– Все вранье! Ваша соседка просто дрянь. Между прочим, я тоже в Мексике служила, в той же миссии. Вера гнусная сплетница! И лгунья!
А Сергей велел:
– Галина! Покиньте наш дом и более никогда в его стенах не появляйтесь.
Родственница убежала, дирижер пошел за ней калитку запирать. И вот тогда Ксюша мне объяснила:
– Галя мне еще в школе завидовала. Я балерина, худенькая, стройная, на сцене работаю, ясно, что впереди меня ждет: лучшие партии, поклонники, букеты, поездки за границу, слава… И все, по мнению Гали, мне просто так, за красивые глаза с неба упало. Никогда не считала ее подругой, общалась с ней, потому что, как ни крути, мы родня. Но сегодня она все сделала, чтобы наши отношения рухнули.
И более Ксюша с Галей не виделась. Но Ксения знала, что та родила Настю. Анастасия не намного старше Любы. Если бы не грязный язык Галины, девочки могли бы подругами стать.
– Вы уверены, что балерина делала ЭКО? – вдруг спросил Степан.
– Конечно, – кивнула Зотова, – только она его называла «процедура». Когда Люба пошла в школу, Ксюша подумала, может, еще одного родить, и спросила у малышки: «Хочешь сестричку?» Мать ожидала от девочки бурного восторга, но та ответила: «Я ее сразу удушу! Не хочу ни с кем делиться! Все игрушки только мои! И папа с мамой мои! Больше ничьи!» Люба так сурово высказалась, что идея о втором ребенке на корню завяла.
– Добрая какая девочка, – пробормотал Степан.
– И не говорите, – поморщилась Элина. – Но, с другой стороны, хорошо, что Ксения на вторую беременность не решилась. Не молодая уже, могла бы не выносить ребенка или заболеть.
