Глава тринадцатая
Адмирал Груверт наконец отыскал соответствующее его талантам место. Он безгранично наслаждался своей новой ролью.
Высунув пятачок из корыта с деликатесами, доставленного в кабинет по его приказу, адмирал вернулся к работе. Флот практически восстановил боевую готовность и на полной скорости направлялся к сектору Аксалины, откуда был отозван к Эскории. Имперский советник Хирошамак отдал Груверту недвусмысленные приказания. Аксалинцы явно воодушевились после недавних событий, не до такой степени, чтобы учинить открытый мятеж, но их гражданское неповиновение следовало пресечь безапелляционно.
Аксалинцы дорого поплатятся за свою ошибку. Груверт вспомнил Ростию. На сей раз пощады не будет, поклялся он себе злорадно. Он их всех раздавит одним ударом, и…
Он отвлекся от чтения сводок диагностики систем оружия, услышав голос. Говорил новый бригадный генерал коммандос, тоже хряк.
— Адмирал, происходит что-то странное. Вернулась пара человек, тех пиратов. Я-то думал, с ними всеми покончено.
— Да? — Груверт быстро соображал. — И как вы с ними поступили?
— Естественно, сканерами уработали.
Груверт негромко чертыхнулся. Он был разочарован, но вместе с тем доволен готовностью коммандос. Теперь бригады несли круглосуточную вахту на всех кораблях эскадры, в полном вооружении. От Груверта не ускользнули некоторые признаки внутреннего недовольства, и он не чувствовал себя в полной безопасности, пока не расставил на всех ключевых местах недавно натасканных представителей семейства куньих, в чьей лояльности был уверен.
— Больше не сканировать, — приказал он. — Если еще найдете, постарайтесь захватить живыми. Вероятно, это те, кто начал исчезать вскоре после нашего появления на борту. Помнишь те странные линии в воздухе? Это все тот разрыв пространства. — Груверт снова поразмыслил. — И некоторые из наших тоже пропадали… В общем, оставь это мне.
— Слушаюсь, командующий.
Бригадный генерал прервал вызов, и Груверт опять чертыхнулся. Ну почему высокопоставленный офицер коммандос ему докладывает об этом? Должен же Арчер, новый мичман! В любом случае, Арчер ему как раз понадобился: пускай пересчитает, сколько на корабле народу, и установит, не вернулся ли кто из пропавших.
Хряк позвонил Арчеру. К его ярости, ответа не последовало. Человек не выходил на связь!
Невероятная некомпетентность! Надо будет его снова понизить в ранге. Пускай гальюны драит вместе с роботами, мерзавец!
Груверт усилием воли подавил вспышку гнева и задумался. Разрыв пространства по-прежнему представляет угрозу. Имперский Совет вроде как собирается учредить специальную научную группу для изучения этой проблемы, и армейских к ней не подпускали. У Груверта возникло впечатление, что Совет рассчитывает дождаться, пока дырка затянется сама собой, и он сомневался, что такой подход правилен.
Если пропавшие действительно возвращаются оттуда, где побывали, они наверняка располагают какой-то ценной информацией. Он поднялся и затрусил прочь, приказав адъютанту не следовать за ним. Лучшее средство держать подчиненных на цырлах — лично контролировать их работу в критические моменты…
Адмирал имперского военно-космического флота в отставке Арчер, ныне исполняющий на собственном флагмане обязанности мичмана, сидел в компании Геспер Позитаны и ломал руки. Геспер согласилась снять униформу повстанцев после того, как Арчер заверил ее, что путешествие в Диадему больше не обещает роскошной и беззаботной жизни. Однако взамен он исхитрился занести ее в корабельный реестр.
— Как вы могли такое допустить? — возмущалась она.
Она все еще не до конца понимала про Диадему.
— Это просто случилось, вот и всё, — горько ответил Арчер.
— Но они же нелюди. Они свиньи. Свиньи!
— Они люди, Геспер. В том смысле, что Империя рассматривает животных и людей как равные расы.
— Ну ладно, но они ведь плохие люди, э?
Он промолчал. Он гнал от себя мысли о будущем. О Галактике под свиной пятой. О тирании, где людей, вероятнее всего, так или иначе низведут до второранговых. Он не сомневался, что свиньи, раз добравшись до власти, уже никогда не поделятся ею, что б они сейчас ни болтали. Будущее принадлежало свиньям. Они одни оказались наделены нужным сочетанием качеств: безжалостной уверенностью в себе и жаждой власти.
Он не верил и заявлениям Хирошамака, что переворот прошел бескровно. Наверняка нашлась оппозиция. У него создалось впечатление, что для борьбы с ней были использованы флотские корабли. На всех флотилиях, кроме Десятой эскадры, одновременно взбунтовались старшие офицеры-свиньи. И несомненно, такое не могло произойти без предварительного планирования. Вероятно, Груверт и его дружки-свиньи тоже ждали сигнала…
— Если другие виды себя хорошо покажут, им тоже предоставят первый ранг, — сказал он без всякого выражения. — Ходят такие слухи.
— Ласки? Ну да, наверняка! Им предоставят привилегии, чтоб из шкур вон лезли. — Геспер сжала его руку и наклонилась ближе.
— Послушай, ну а кому ты верен? — сердито спросила она. — Ты что, собрался служить Империи, кому бы она ни принадлежала? Или все-таки человечеству? Цивилизации?
— Разве только человечество достойно цивилизации?
— Да! — горячо воскликнула Геспер. — Только человек обладает подлинным разумом. Эти ваши животные не имеют никакого интеллекта, кроме полученного от вас. Вы им его одолжили. К тому же они все еще недоразвиты — не в полной мере обладают сознанием.
Арчер прислушался к ее словам. Идеи Геспер показались ему новыми и странными. Неужели в провинциях господствует такая точка зрения?
Он вздохнул.
— Не знаю, к чему ты пытаешься меня склонить, Геспер. Свиньи неуязвимы. Среди офицеров флагмана оппозиции им почти никакой, а ведь на флагмане служат те, кто искренне предан идее Империи. В общем-то, думаю, они даже приветствуют переворот свиней. Свиньи вернут Империи былую мощь. Мощь, необходимую, чтобы нам беспрекословно повиновались все населенные миры. Мощь, необходимую для завоевания всей Галактики — всех пригодных для обитания планет. А именно этого и хочет командование Звездного флота, люди и животные.
— И это правда, мичман, — поддержали его.
Это был Груверт. Хряк вразвалку подошел к ним, очевидно, привлеченный последними словами Арчера.
— Рад, что вы признаете положительные результаты случившегося. Но, мичман, впредь не выключайте коммуникатора. Я вас искал.
Хряк скользнул к Геспер и вгляделся в ее черты.
— Я вас не узнаю, милая. Вы в каком отделе?
— В моем, адмирал, — быстро ответил за нее Арчер, с тревогой отметив омерзение в адресованном старшему по званию взгляде Геспер.
— Как трогательно вы тут воркуете, да будет мне позволено заметить. Что-то не вижу признаков, так сказать, энтузиазма по случаю установления нового порядка, дорогуша! Вы бы лучше выбили из нее эту дурь, мичман. Нелояльности я не потерплю!
Голос борова взлетел до визга. Груверт обвиняюще уставился на Геспер.
— Да что с вами? Вам разве не нужна могущественная Империя, Империя-победительница? Нам теперь принадлежит вся Галактика, ее только нужно собрать воедино. Давайте быстро за работу, ведь нас ничто не остановит.
— Есть чему тебя остановить, животное.
Все обернулись на эти сказанные негромким вежливым тоном слова. Из коридора возникла фигура в свободных белых одеждах. Новоприбывший обвел их таким взглядом, словно в действительности никого не видел, а смотрел куда-то вдаль. Геспер узнала этот взгляд по предыдущим встречам с ним: это означало, что гость не упускает ни единой детали.
— О, это же косё, — удивленно хрюкнул Груверт. — Я-то думал, пираты тебя убили, косё, или ты в провале сгинул. Вместе с твоим повелителем, великим Паутом. А с ним что произошло?
— Он в безопасности, — вкрадчиво отвечал Икэмацу. — Он где-то на корабле. Я его видел, но он скрылся. Да, нас поглотил разрыв пространства, но мы вернулись. Вернулись все.
Глазки Груверта сузились. Он разыскивал Поута с тех самых пор, как принял командование.
Хряк переключил коммуникатор в беззвучный режим и глоттировал адъютанту:
— Обезьяночеловек Паут на корабле. Вероятно, недалеко от места, где нахожусь я сам, от мичманской каюты. Найти и привести сюда.
— Ты с кем-то говоришь, — утвердительно произнес Икэмацу. Он переступил порог и махнул рукой. За ним появился Синбиан, который вел Триксу и что-то успокаивающе тому объяснял полушепотом. Диадемский мальчишка явно не соображал, где находится. Глаза его остекленели, плечи обвисли.
Икэмацу возложил руку на плечо Синбиана и обратился к свинье.
— Я слышал, тебя следует поздравить с повышением в ранге. Несомненно, теперь ты пуще прежнего жаждешь заполучить химеру. Ты подозреваешь, что у химеры ключ к оружию, способному уничтожить Империю. Ты почти прав, свин. Но оружие это — не предводитель восставших и не идея, как ты подозревал. Ты выдвинул смелое предположение, но истина проще. Помнишь слова Оракула? Его упустили из виду, ибо оно мало. Итак, неотразимое оружие — не что иное, как тот пистолетик Паута.
— Игрушка? — взорвался Груверт. — Ты что мелешь, идиот?
Косё, не теряя подчеркнуто прямой осанки и странной стилизованной четкости движений, которую заметила у него Геспер, отступил от детей и развернулся так, чтобы обратиться ко всем остальным. Свинья напряглась, с подозрением водя пятачком.
— В этой электрической игрушке заключена наибольшая из когда-либо достигнутых мер полноты понимания законов природы, — произнес Икэмацу. — Ее создал мастер моего ордена много веков назад с единственной целью: обессмыслить возникновение централизованных империй.
Эта цель достигается довольно простыми средствами. Дзен-пушка, как в обиходе называют это оружие, представляет собой звездобойный пистолет. Достаточно квалифицированный стрелок будет действовать следующим образом. Во-первых, он подберется к намеченному солнцу на расстояние не более трех световых лет. Во-вторых, он направит дуло на звезду и подрегулирует луч таким образом, чтобы охватить светило полностью. В-третьих, он спустит курок.
Намеченная звезда будет уничтожена электрическими механизмами. Вам известно, что положительные и отрицательные заряды в действительности различаются лишь направлением псевдоспина электрического взаимодействия. Дзен-пушка погружается в Симплекс и инвертирует псевдоспины всех положительных зарядов внутри звезды, преобразуя их в отрицательные. Для этого простого, но впечатляющего процесса требуется энергия, но в сравнении с вовлеченными силами она пренебрежимо мала. Результаты легко представить. Поскольку как электроны, так и протоны теперь наделены зарядами одного знака, между ядрами атомов и электронными оболочками возникает отталкивание, как и между атомами в целом. Звезда взрывается. Электроны, как имеющие гораздо меньшую массу, приобретают значительную скорость. Расширяясь, электронное облако общей массой около тысячной доли звездной прокатывается по планетной системе, срывая с миров атмосферы и уничтожая все живое.
Инверсия заряда длится считанные секунды: Вселенная согласована настолько, что подобное отклонение от равновесия недолговечно. Антипротоны снова превращаются в протоны. Но уже слишком поздно, заряды разошлись. Некоторые электроны из расширившегося облака притягивает обратно к основной массе, но их недостаточно, чтобы компенсировать накопленный положительный заряд атомного облака, которое расширялось медленней. В течение нескольких часов положительно заряженное облако, все, что осталось от звезды, поглощает и дезинтегрирует все планеты системы. Пройдут миллионы лет, прежде чем оно притянет достаточно отрицательных зарядов и нейтрализуется вновь, но к тому моменту уже слишком рассеется, чтобы коалесцировать. Ему никогда более не суждено стать звездой.
Когда ты, свин, увидишь, что с каким-либо светилом на твоей территории случилось подобное, ты поймешь, что тебя предупредили, а в следующий раз подобная участь постигнет солнце системы, где расположено средоточие твоей власти. Взрыв легко отличить от вспышек новой или сверхновой. Сначала следует ослепительная вспышка — уловленные фотоны, что прежде рикошетировали внутри звезды, вырываются на волю. Затем звезда так же стремительно отключается, поскольку ободранные атомные ядра удаляются друг от друга, и термоядерное горение прекращается.
Груверт вслушивался в слова косё с напряженным вниманием. Теперь же хряк фыркнул, и его глазки сверкнули.
— Это не ново. Способы уничтожить звезду известны.
— Уничтожить из пистолета? Э, нет. Лишь приведя в действие титаническое оборудование и колоссальные источники энергии, приблизив их к звезде на такое расстояние, что ни один враг в здравом уме тебя не прозевает. Доселе невозможно было уничтожением звезды объявить войну. Дзен-пушка неуязвима, ибо мала. Ею может незаметно воспользоваться один человек, ее невозможно отследить или обнаружить целенаправленно. Дзен-пушка — великий уравнитель индивида и остальной цивилизованной Вселенной. Располагая таким пистолетом, один человек может уничтожить Империю.
Хряк едва заметно вздрогнул и исподлобья глянул прямо на Икэмацу. Было похоже, что Груверт вот-вот кинется на человека. Груверт поздравил себя с предусмотрительностью: горностай-телохранитель совсем рядом, в коридоре, его стоит только позвать.
— Косё, ты призываешь к измене, и я тебя за это арестую. Ты хочешь сказать, что эта пушка у тебя?
— Нет. У меня ее нет. Была, но потерялась.
Груверт презрительно хрюкнул.
— Тогда ты наглый лжец. Я не верю ни единому твоему слову. Игрушка обезьяночеловека — обычная деревяшка.
— Твое недоверие ускорит торжество правды, — спокойно ответил Икэмацу. — Прежде чем появится химера, позволь рассказать тебе о недавней истории этого оружия. Быть может, мой рассказ убедит тебя.
Оно существует в единственном экземпляре. Вскоре после изготовления пушки мой орден перестал существовать в первоначальном своем виде по определенным политическим причинам. Оружие исчезло, и, как казалось, навеки.
Затем несколько лет назад косё по имени Орохисё Смит преуспел в поисках пушки. Однако Смит не обладал достаточной силой духа, чтобы воспользоваться оружием в полной мере. Не думаю, впрочем, чтоб он стремился к этому; его интересовали скорее некоторые побочные эффекты рабочего режима пушки. А именно, доступ к другим граням Симплекса. В результате его опытов пушка пробила дыру в пространстве. Но Смит так и не узнал, что наделал, ибо человек по имени Торт Насименту, желавший заполучить его в качестве музейного экспоната, заманил его в ловушку и пленил. Чтобы помешать тому насладиться торжеством, Смит совершил акт самоуничтожения. Что касается оружия Смита, в том числе дзен-пушки, то его поместили в музее, откуда пушка и была похищена моим приятелем, химерой Паутом.
Именно тогда я за ним увязался. Я стремился проследить, чтобы оружие попало в достойные руки, однако мне повезло: не пришлось отнимать пушку у Паута силой. Как ни странно, оружие отчасти реагировало на Паута. Он сумел применить его в перестрелке и для подчинения себе других людей. Конечно, Паут не догадывался об истинных возможностях дзен-пушки. Он только возился с ее настройками. В результате этих действий он ненароком разорвал гравитационную связь между Землей и ее крупным спутником.
Геспер, вместе с Арчером молча внимавшая, ахнула.
— Так вот оно что!
— Не понимаю, как такое возможно, — заметил Арчер. — Между гравитирующими телами ведь на самом деле нет никакой связи.
— Строго говоря, ты прав: гравитация является эффектом экранирования. Поэтому я выражаюсь упрощенно. В действительности пушка придала Земле и Луне взаимную гравитационную прозрачность.
Косё вернулся к рассказу.
— Вы помните, что, когда флот впервые появился в пораженной разрывом пространства области, на кораблях зафиксировали исчезновения. Среди исчезнувших оказались и мы с Паутом, а также эти двое мальчиков. Мы испытали мгновенное перемещение на поверхность планеты — полагаю, той самой, куда направлялась флотилия. Не стану распространяться о том, что там происходило, достаточно сказать, что я добыл у Паута дзен-пушку и сумел восполнить урон, причиненный собратом-косё. Я воспользовался пушкой, чтобы стянуть дыру.
— Если это правда, то нам больше нечего бояться, — проворчал Груверт. — Было бы хорошо.
— Вам изначально не было нужды бояться. Разрыв бы постепенно сомкнулся сам по себе. Однако мне посчастливилось одновременно решить и другую проблему. Когда дыра стала стягиваться, проникшие через нее существа отступили. Но вначале придали всему первоначальный вид. Собрали воедино все, что расчленили, вернули на место все, что переместили. В мгновение ока. Те, кто был перемещен с корабля, снова очутились на борту, исцеленные если не духовно, то, во всяком случае, телесно.
— Флот за это время преодолел световые годы, — озадачилась Геспер. — Если бы вас вернули туда, откуда забрали, вы бы провалились в пустоту.
Икэмацу слегка улыбнулся ей.
— Вы, очевидно, мало знаете о физике. Место как физическая реальность применимо только к материальным объектам, но не к пустоте. Флагман и есть место, откуда нас забрали, и неважно, как в наше отсутствие изменялось его положение относительно других мест. Интермат-система Звездной Армады, — добавил он как бы между прочим, — работает по тому же принципу.
— Так где же дзен-пушка? — спросил Арчер.
Икэмацу повернул голову и посмотрел на дверь. Там вдруг появился Паут. Он брел устало, понурив голову, свесив руки, так, словно обезьянье начало в нем полностью взяло верх. Моргая, он ввалился в комнату, покачался и оперся о переборку.
Его сопровождал мальчишка лет восьми, который, казалось, толкал Паута перед собой. Завидев Груверта, ребенок поколебался и отдал честь.
— Химера, которую вы приказали доставить, адмирал! Мы его нашли, он прятался в гардеробной. Ему, э-э, нехорошо.
Арчер неуверенно отозвался:
— Ясно. Вольно. Возвращайся к своим обязанностям, немедленно.
Мальчишка удалился, и Икэмацу ответил на вопрос Арчера.
— Пушки при мне не было, когда я вернулся на борт флагмана. Наверное, она тоже была перемещена в точку отправления. В таком случае, как я подозреваю, она у Паута.
— Мичман Арчер! — заревел Груверт. — Забрать у него пушку!
Арчер, как в трансе, двинулся на Паута; химера вдруг очнулась и замахала руками, отгоняя его.
— Нету пушки, нету пушки! Нет у Паута пушки!
— Паут, давай посмотрим, что у тебя в слюнявчике, — ласково обратился к нему Икэмацу.
Паут непонимающе уставился на него, потом дрожащей рукой стал шарить в одежде. Когда он извлек руку, в ней была зажата дзен-пушка.
— Нету пушки! — завизжал он. — Нету пушки!
И в ужасе отшвырнул оружие. Пистолет с глухим стуком упал на пол.
Арчер нагнулся и подобрал пушку. Повертел в руках. Выглядело оружие совершенно обычным и непримечательным, каким-то незаконченным. Насколько можно верить словам косё? История ошарашивала, но, бесспорно, укладывалась в пределы возможного. Чем еще объяснить, к примеру, странное поведение Луны?
Если косё сочинил настолько убедительную историю на ходу, вплетая в нее реальные события, то он поистине безгранично изобретателен. Во всяком случае, Груверт ему явно поверил. Бросив беглый взгляд на оружие, изучаемое Арчером, хряк вызвал телохранителя.
Икэмацу предупреждающе покачал головой.
— Твой горностай спит. Я о нем позаботился. Ты останешься со мной один на один.
Груверта сотрясла дрожь возбуждения. Он знал, как опасен в бою косё, даже безоружный. Он стал смещаться, держась между Икэмацу и дверью.
— Мичман, — бросил он, — быстро уходите и спрячьте пушку в надежном месте. Я задержу косё.
— Нет! — вскрикнула Геспер. — Не отдавай ее свиньям, иначе мы навеки попадем в рабство!
Арчер замер, краем глаза заметив, что Геспер движется к нему. В голове его закружились образы. Аксалина, сектор, куда они направлялись. Он понимал, что предпримет Груверт. Разбомбит город, пройдется лучом дезинтегратора по континенту, а уж потом потребует дань. Малейшее сопротивление, и…
А еще оставалась Эскория, родной сектор Геспер. Она утверждала, что флот разбомбил движущиеся города Земли. Арчер перестал в этом сомневаться. Вполне в духе Груверта было выкинуть такой трюк за его спиной.
И какое опустошение посеет свинья во всем этом секторе, когда снова там появится!
— Отдай пушку мне! — Голос Груверта исказился от гнева на нерешительность Арчера. Не закончив говорить, хряк прыгнул на человека. Сбил Арчера с ног и стал тянуться пятачком к пушке. Арчер автоматически отвел руку, пытаясь помешать животному. Накатила волна свиного запаха. Острая щетина заскребла по коже, яростные копытца стали царапать и трамбовать тело и конечности.
Тут подоспела Геспер и стала отталкивать брыкавшуюся тушу. Каким-то образом ей удалось вытянуть Арчера из-под свиньи; Груверт потерял равновесие и завалился в сторону.
Арчер, шатаясь, побрел к Икэмацу и ткнул в руку косё дзен-пушку.
— Ты ее забирай, — выдохнул он. — Делай, что в твоих силах!
Груверт, хрюкая и изрыгая проклятия, заскреб копытцами по полу и поднялся. Развернувшись к косё, боров изготовился было к прыжку, как в случае с Арчером.
Но не успела туша оторваться от пола, как Икэмацу выбросил руку вперед. Два пальца были нацелены в глазки свиньи.
— Спи.
Груверт замер, как статуя, глаза его остались открыты, но из них исчезло всякое сознание.
Геспер, тяжело дыша, присоединилась к Арчеру и уставилась на борова.
— Ты что с ним сделал? — прошептала она.
— Я его загипнотизировал, — ответил Икэмацу бесстрастно. На лице косё возникло выражение сосредоточенности; он начал нажимать кнопки на пистолете, следуя сложной процедуре настройки.
— Жребий брошен, — произнес он, обращаясь к Арчеру. — Ты сделал выбор; ты изменил Империи свиней. Теперь мы должны бежать.
— Выбраться с корабля невозможно, — ответил Арчер, — ну разве что ты знаешь способ.
— Разве ты забыл, что пушка действует через Симплекс? Разве не уверяли нас всегда ученые, что доступ к Симплексу означает мгновенное перемещение в любую точку Вселенной? Ну что ж, они были правы.
Косё опять едва заметно улыбнулся. Он закончил настройку дзен-пушки и по очереди направил дуло на всех своих спутников, так же по очереди нажимая курок.
Переход осуществился мгновенно. Арчер обнаружил, что стоит в высокой траве. День угасал. Примерно в миле от него вздымался холм, а на вершине торчало здание, четко различимое на фоне темнеющего небосвода.
Он был привычен к интермату, поэтому резкая смена окружения его не дезориентировала, вот только воздух показался неприятным: пресным, лишенным всякого аромата. Никаких стимуляторов, привычных по кораблям и атмосферам планет Диадемы.
Но затем ветерок зашелестел в траве, а с ним явились едва уловимые незнакомые запахи.
Он оглянулся на Геспер. Та была скорей ошеломлена, чем испугана, и озиралась в полном смятении. Она ведь никогда не пользовалась интерматом.
Паут, отделившись от переборки, на которую опирался, полетел вверх тормашками и теперь хныкал от испуга, но косё склонился к нему и что-то произнес низким успокаивающим голосом. Потом помог подняться.
— Что это за планета? — спросил его Арчер.
— Земля.
— Земля? — эхом откликнулась Геспер. — Планета, на которой мы были раньше? Но это невозможно!
— Ну так, значит, все, что ты рассказывал про пушку, — правда.
Арчер показал на пистолет, который Икэмацу продолжал небрежно держать в руке. Косё кивнул и спрятал пушку под одеянием.
Арчер с интересом посмотрел на него.
— Почему ты мне не помог, когда я боролся с Грувертом? — спросил он. — Почему ты сам не отнял пушку у химеры? Ты ведь, наверное, мог. Если уж на то пошло, зачем ты вообще, блин, рассказал свинье про пушку?
Он помолчал.
— Такое впечатление, что ты все это срежиссировал.
Икэмацу не ответил, и Арчер продолжал:
— Я слышал, косё не вмешиваются в политику. Это правда?
— Всё, что ты слышал о косё, может оказаться неправдой, — отозвался Икэмацу чуть легкомысленно и тут же посерьезнел опять. — Я отвечу тебе без утайки. У моего ордена есть правило: косё не имеют права напрямую влиять на ход истории. Косё может лишь создать возможность для других. Когда я объяснял свинье про дзен-пушку, я говорил с тобой.
— А если бы я остался верен Империи? Или если бы Груверт меня одолел? Ты бы не вмешивался?
— Нет.
Арчер покачал головой.
— Но это же бессмысленно. Правило, доверяющее все воле случая.
— Оно существует не ради блага цивилизации. Оно нужно, чтобы уберечь косё от коррупции. Однако парадоксальным образом оно помогает ордену служить интересам человечества. Дзен-пушку создали, ибо некий косё предвидел, что свиньи рано или поздно захватят власть. А до того времени положился на случай, который должен был ее сберечь. Вот почему контроль над пушкой имеет не только физическую, но и психическую природу. Химера, Паут, способна ее частично использовать, ибо в нем есть кое-что от человека. Но он бы не сумел проникнуть в ее подлинные секреты. Для этого необходима определенная духовная готовность.
— Косё предвидели, как поступят свиньи? Так давно? — усомнился Арчер. — Не верится.
— Но это ведь было неизбежно с самого начала. Наделяя животных искусственным интеллектом, вы наделили невероятной мощью базовые эмоции. Животное, которому дарован интеллект, все же не ровня человеку. В отличие от человека, оно не обладает способностью к духовному совершенствованию. Это легко доказать. Например, животные не воспринимают того, что мы называем красотой.
Арчер нахмурился. Это было так: животные оставались, образно говоря, слепы к красоте. Импланты тут не помогали.
— Существа, которых вы сотворили, должны были оставаться под надежным присмотром людей, — продолжал Икэмацу, и его мрачные слова странно контрастировали с обыденным тоном констатации факта. — Базовые эмоции и страсти преследуют также и человека, но высшая натура помогает их обуздать. Когда животные стали равны вам в обществе, обрели свободу мысли, речи и действий, внутренняя борьба вырвалась наружу. Около минуты назад, адмирал Арчер, все зависело только от тебя: кому станет принадлежать будущее, человеку или свинье. И кто сказал, что свинье не под силу победить? Кто сказал, что в тебе достаточно мужества, чтобы восстать против свинской Империи? Чтобы применить против нее дзен-пушку?
— Во мне?
Арчера как обухом по темечку приложили.
— Я же не косё.
— Но ты воин, — невесело усмехнулся Икэмацу. — Косё не станет применять дзен-пушку на войне. Адмирал Арчер, я же только что объяснял. Не надо и быть косё, чтобы применить ее. Нужна определенная ментальная тренировка, и всё.
Арчер потупился.
— То, как я только что поступил, одно дело, но… вряд ли во мне найдется достаточно мужества для измены таких масштабов.
— Против дзен-пушки звездные флотилии бесполезны. Но человек, способный ее использовать, должен ее обрести. Ну что ж, посмотрим. Если моим собратьям удастся ее изучить, не исключено, что мы сумеем скопировать пушку. В этом случае уравнитель пребудет вовеки.
Икэмацу мгновение задумчиво взирал на Геспер, потом жестом указал на гребень холма.
— Там расположен монастырь, в котором проходят подготовку косё. Мы сейчас отправимся туда. Мальчику Триксе окажут психическую помощь.
Он потрепал Паута по спине.
— И этому бедолаге тоже. Он заслуживает куда лучшего обхождения, чем доныне видел от жизни. Идемте.
В неторопливо угасавшем свете они медленно, плечом к плечу, стали подниматься к молчаливому грозному зданию.
Назад: Глава двенадцатая
Дальше: От автора. Рецессивная гипотеза
