ГЛАВА 6

А ночью стали поступать больные. Это было что-то. Семьдесят три человека за ночь. Боты так и сновали между планетой и кораблем. Привезенных тут же определяли в капсулы, и это было ошибкой. Надо было укладывать в капсулы сначала самых тяжелых, но сразу не сообразили, а потом было уже поздно — все капсулы заняты. А ведь люди поступали мало того что тяжело больные и с ослабленными организмами, но и с сумасшедшим стрессом. Я носился среди больных и пытался поддержать их ментально. К сожалению, много времени уделить каждому я не мог, поэтому лишь слегка подлечивал, лишь бы поддержать их хотя бы несколько часов. В капсулах людей держали не больше девяти-десяти часов. Об омоложении даже пока не задумывались. Но, слава богу, не потеряли никого. Только к обеду следующего дня, после того как последнего уложили в освободившуюся капсулу, я смог немного вздохнуть. Сразу отправился спать.

Вечером со мной связался Олег:

— Ник, я тут, пока суд да дело, прошерстил в памяти своих знакомых и вспомнил об одном своем сослуживце. Он у нас в полку служил в первом отделе, то есть молчи-молчи. Он вроде бы у себя в конторе сделал неплохую карьеру. Довольно толковый и, главное, порядочный офицер. Я попросил Вита найти что-нибудь о нем. Так вот, он жив, и я даже знаю его адрес. Что, если я встречусь с ним?

— Олег, я не против, специалисты нам нужны. Но сначала пробей его на ментоактивность.

— Но даже если он не ментоактивен? Если в виде исключения?

— Нет, категорически против. Сам подумай, если одно из серьезнейших подразделений будет возглавлять человек, не способный пользоваться всеми преимуществами нашего общества, что он сделает в конце концов? Он постарается подтянуть свои возможности к этим самым преимуществам. А так как со своими возможностями и способностями он сделать ничего не сможет, то будет к ним подтягивать эти самые преимущества. А это может кончиться черт-те чем. Так и до большой крови недалеко.

— Ник, ты утрируешь. Ну что может сделать один нементоактивный с людьми, каждый из которых может с ним сделать все что угодно?

— Знаешь, умный может сделать очень много. Ты же сам видишь, что большинство наших телята наивные. Несмотря на кучу прожитых лет. Их окрутить любой сможет. Так что сначала проверь, а потом и договаривайся. Вообще-то попроси Вита зайти на серверы ФСБ и ГРУ и поищи там среди еще живых ветеранов. Там наверняка есть данные по ним. Проверь их всех и поговори с подходящими. Желательно с теми, кто закончил службу еще до развала страны.

— Почему?

— Да я тут по интернету полазил и просто обалдел. Что только о них не пишут. И бизнес они крышуют, и оружием торгуют, и с наркотиками мутят. И еще хрен знает что. Конечно, в основном это чушь, но ведь дыма без огня не бывает. Я понимаю, что большинство там как раз порядочные люди, но ведь есть и жулики и предатели. Не хотелось бы нарваться именно на такого кадра. Так что лучше уж подбирай из старой гвардии. Среди них хотя бы жуликов и предателей нет. Если никого не найдешь, тогда уж смотри и среди тех, кто и при Ельцине успел послужить. Но этих проверять придется самым тщательным образом, вплоть до ментоскопирования. Хотя через это надо пройти всем силовикам. Еще до установки симбионта. И если попадется подонок, то пулю в затылок — и в космос. Нам рисковать нельзя. Но займись этим чуть позже. Сейчас просто не до этого.

— Да это понятно. Ладно, отбой.

Этой ночью было немного полегче. Людей стали таскать из московских госпиталей. А там в основном мужики, да и с дисциплиной получше, все-таки люди военные. Да и поменьше их было. Но все равно их только лечили. Правда, под утро нескольких пожилых женщин из первых партий положили на омоложение. Все-таки для мужиков возраст не критичен, а вот для женщин…

Так и пошло — Москва, Питер, Екатеринбург, Минск. В некоторых городах прошлись и по домам престарелых. А через неделю — все. Больше мест просто не было. Тогда уж стали людей класть и на омоложение. Но симбионты установили всем. И присягу я у всех принял. Осталось только пройтись по родственникам наших первых добровольцев. И хоть мне очень этого не хотелось, но ничего не поделаешь — обещал ведь. Объяснял всем, что это очень опасно. В первую очередь для их же родственников. Потому как на наш след уже, похоже, вышли. В СМИ об исчезновении людей не было ни слова. В интернете вроде что-то промелькнуло и сразу заглохло. А это значит, что к этому делу подключились люди из очень серьезных организаций. А они работать умеют. И чего от них ждать — неизвестно. Не было среди нас таких спецов. Олег только начал их искать, и когда они у нас будут — неизвестно. А ведь им еще надо в курс дела войти, подготовить какие-то контрмеры. А тут вдруг некоторые из наших загорелись посетить своих детей и внуков и уговорить их присоединиться к нам. В основном женщины. Придется впрягаться.

С утра я решил слетать с Дашей Захаровой. Ее сын с семьей жил в небольшом подмосковном городке, и я хотел сам сопроводить ее к нему. Ну, не то чтобы хотел, но толику уважения к своему министру проявить надо было. Один из боевиков был у нас за пилота. Еще с корабля созвонился с продавцом автомобиля из соседнею городка. Машинка была так себе, старенькая вазовская «девятка», но нам она надолго и не нужна. На две-три поездки ее хватит, а потом все равно оставим где-нибудь. К сожалению, в багажный отсек бота автомобиль не помещался — все-таки это разведывательный, а не штурмовой и тем более грузовой бот. А то можно было бы купить хорошую машину и возить ее в боте. Ну, нет так нет. Денег все равно не жалко. Вон в багажном отделении каждого бота по безразмерной сумке валяется с наличкой. А надо будет — Вит еще напечатает. Тем более что печатаем мы американские и европейские рубли. И отличить их от настоящих невозможно. Вернее, они больше настоящие, чем те, что печатаются в ФРС Америки и в казначействах Европы. Можно было бы взять и что-нибудь получше, чем «девятка», но именно этот хозяин машины отдавал ее по простой доверенности, и не надо было заморачиваться с нотариусом, а тем более с регистрацией в ГИБДД.

Высадились на краю городка и не спеша пошли к центру. Потом связался с продавцом, и он через полчаса подогнал нам машину. Тут же написал от руки доверенность, получил деньги и ушел, очень довольный. Мы сели в машину и поехали в Дашин городок.

Въехали в город и подъехали к небольшому микрорайону, застроенному панельными девятиэтажками. В сам микрорайон я въезжать не стал, а припарковался у небольшого то ли парка, то ли сквера. Даша пошла дальше одна, а я вышел из машины и стал прогуливаться вдоль металлической ограды, за которой и раскинулся сквер. Среди деревьев была построена небольшая детская площадка, где как раз и возилась детвора. Детский сад, наверное. Детишки аппетит перед обедом нагуливают. Дошел до ворот. На них висела табличка «Детский дом». Понятно. Неплохо бы и нам по детским домам пройтись. Уж там-то желающих будет хоть отбавляй. Да только что с детьми делать? Я и со взрослыми не знаю как справиться. Это сейчас они еще не отошли от всего с ними случившегося, а пройдет немного времени — и начнутся проблемы. Что проблемы будут, я нисколько не сомневался. И симбионт тут не поможет. Он реагирует только на желание причинить вред империи и императору, а если такого желания нет? Если человек действует из благих побуждений? Конечно, не выполнить моего приказа они не смогут, но не могу же я общаться с людьми только посредством приказов. Ерунда получится, а не жизнь. И вообще этим злоупотреблять нельзя. В идеале вообще обойтись без приказов, чтобы люди действовали осознанно, по своей воле. Жаль, что так не получится, но я буду, во всяком случае, стараться. А вот с детьми придется подождать. Когда сформируется учительский корпус, появится хоть одна нормальная школа, тогда, может, и за детские дома примемся.

Я развернулся и пошел назад к машине. Подойдя к месту, где до играющих детей было ближе всего, направил на них сканер. Просто так, от нечего делать. Ничего интересного. За исключением одного момента. В стороне от играющих детей на лавочке сидели двое. Мальчик лет трех и девочка на пару лет старше. У мальчика уровень ментоактивности был 2,7 единицы, ИИ — 153, у девочки — соответственно 2,9 и 165. Просто поразительно. Дело в том, что дети рождаются с минимальным уровнем ментоактивности, и по мере взросления, развиваясь, уровень повышается. И развивать уровень ментоактивности можно всю жизнь. С ИИ картина немножко другая, но и там тоже многое зависит от развития ребенка. Чем активней ребенок развивается, тем выше в итоге ИИ. Правда, считается, что мозг эволюционирует в основном до восемнадцати лет. То есть в восемнадцать лет мозг уже достаточно развит, и можно устанавливать симбионт или нейросеть, как в Содружестве. В принципе верно, но и после восемнадцати можно развивать свой мозг и повышать ИИ, правда уже не такими темпами, как до восемнадцати. А тут, в таком возрасте… Гениальные дети. Просто два гения. В заштатном городке, в детдоме. Чудеса. Сегодня же ночью сюда наведаюсь и посмотрю их дела. Упускать такой подарок судьбы никак нельзя.

Тут как раз подошла Даша. Злющая, аж глаза сверкают и молнии мечут.

— Поехали отсюда, — прорычала она.

— Даш, что случилось? Никого не застала?

— Как раз застала. Внучка, старшенького. Сын с невесткой на рынок ушли. Я-то думала, раз суббота, они дома, а их и нет. Зато внук дома. И уже поддатый. Я спросила его отца, своего сына, он мне объяснил, что они только ушли. Пригласил в квартиру. Стал предлагать с ним выпить. Потом начал приставать. Получил по лицу и совсем озверел. Пришлось врезать ему как следует. Не хочу их никого видеть. Ну как можно с раннего утра быть в таком состоянии?

— Он хоть живой?

— Да что этому бугаю сделается.

— Ты ему, надеюсь, не сообщила, что ты его бабушка?

— Да он бы все равно ничего не понял. Поехали.

— Ладно, подруга, не куксись. Может, это и к лучшему. Садись в машину.

Я открыл ей дверь, и она села в машину. Я подошел к своей двери и открыл ее.

— Даш, посиди немного, я сейчас приду. — Захлопнул дверь и пошел к воротам в детдом.

На территорию прошел совершенно спокойно, никто меня не остановил. Подошел к детской площадке. Воспитательница сидела на скамейке и дремала с книгой на коленях. Я усыпил ее и пошел дальше. Подошел к шепчущейся парочке и присел перед ними на корточки.

— Привет, ребята.

— Здравствуйте, — ответила девочка, — а вы кто?

— Как это кто? Ребята, вы что, своего папу не узнаете?

Девочка посмотрела на меня недоверчиво, а вот пацан соскочил с лавки и с криком:

— Дашка, папа приехал! — бросился ко мне и повис у меня на шее. — Папа, а ты заберешь нас отсюда? А где наша мама? — говорил парень совершенно чисто и внятно, несмотря на свой возраст.

— Конечно, заберу. А мама нас ждет дома. Пойдемте, ребятки.

Я подхватил на руки и девочку и отправился к выходу.

— А мы Наталье Алексеевне ничего не скажем? — спросила девочка.

— Она спит. Не будем ее тревожить. Я ей потом позвоню.

Здания детдома были скрыты за деревьями, так что нас никто не заметил. На их счастье. Детей бы я все равно не вернул. Да, надо побыстрее сматываться, скоро шум поднимется до небес. Пропажу детей замолчать вряд ли получится. Хотя если нас ищет ФСБ, то и тут будет тишина. Посмотрим. А вот охранника у ворот поставить бы надо, а то у них всех детей перетаскают. Против нас, конечно, никакая охрана не пляшет, но ведь есть еще и разные придурки и извращенцы. Ну, теперь, надеюсь, они это упущение исправят.

Я подошел к машине и усадил детей на заднее сиденье. Сел за руль и сказал:

— Дети, познакомьтесь — это тетя Даша.

— Я Даша, а это Никитка.

Ну вот и имя пацана узнал. Дети притихли, а вот тетя Даша сидела полностью обалдевшая. Даже рот приоткрыла. Я завел машину и поехал на выход из города. Особенно не спешил — не хватало еще на гаишников нарваться.

— Ник, где ты взял детей?

— В детдоме.

— Но зачем?

— А ты их просканируй.

Даша достала сканер из сумочки и просканировала детей. Потом некоторое время сидела молча. Она медик, так что сразу все поняла.

— Ник, отдай их мне. Ну, пожалуйста.

— Нет уж. Это мои дети. А ты себе других найди.

— Ты же сам не разрешаешь проверять детдома.

— Тебе разрешу. А лучше своих роди.

— Ага, и как я это сделаю? Для этого меня одной маловато будет.

— Даш, голову мне не морочь. По тебе половина наших парней вздыхает. Вон на Серегу Матвеева посмотри. Он как тебя увидит, так сразу вздыхать начинает. И лицо таким глупым-глупым становится. Пожалела бы мужика.

— Да он только и делает, что вздыхает. Хоть бы слово сказал. Мне что, самой к нему в постель залезать?

— Нет, самой не надо. Нехорошо получится. Ладно, я разберусь.

— Ник, а ты понимаешь, какой шум поднимется, когда ты детей на корабль привезешь? Ведь наши тетки все себе детей потребуют.

— Да понимаю, конечно. А требуют пусть не у меня, а у своих мужиков. А у кого мужика нет, пусть быстренько подыскивает себе из новеньких, пока еще всех новеньких теток не омолодили. А то опоздают. Ты там наших девчонок предупреди, пусть клювом-то не щелкают.

Наконец выехали из города. На трассу я выезжать не стал, а съехал на какую-то извилистую второстепенную дорогу. Минут через пять увидел съезд к небольшому леску, скорее роще, и направился туда. Остановился на опушке и вызвал бот.

Высадил детей. Они, на удивление, вели себя совершенно спокойно — ни капризов, ни волнения. Только Никитка залез ко мне на руки и слезать не собирался. Мы немного погуляли, размяли ноги. Тут и бот прилетел. Загрузились и полетели. Дети опять остались спокойными. Ну, верно, чего им волноваться-то. Если взрослые спокойны, то и они не волнуются. Перед отлетом я хотел загнать машину подальше в лес, чтобы не сразу нашли. Пользоваться-то ею теперь нельзя, спалили — наверняка кто-нибудь видел, как я в нее детей усаживал, но Никитка с рук слезать категорически отказался, и я плюнул. Ну, найдут ее и найдут. Я даже ключи в замке оставил. Может, кто-то решит прибрать ее. Было бы неплохо. Хотя чего это я переживаю? Да пошли все.

Прилетели на корабль. Только когда загрузились на платформу, дети проявили некоторую заинтересованность. А уж когда она полетела по коридорам, вообще аж визжали от восторга. По пути к каюте высадили Дашу. Кини и Инга сидели в гостиной и о чем-то оживленно беседовали. Хорошо, что я их застал. Вообще-то они, как и другие члены экипажа, постоянно находились среди новичков. Объясняли им все непонятное, отвечали на вопросы, разъясняли, как пользоваться симбионтом. Инструкция по пользованию была, конечно, всем закачана, но вопросов все равно возникала уйма. Видно, пришли чаю попить. Они с удивлением стали нас рассматривать. Не меня, конечно, а детей. Меня-то сегодня они уже видели.

— Даша, Никита, это ваши мамы. — Я опустил Никиту на пол.

— А разве бывает сразу две мамы? — спросила Даша.

— Конечно, бывает. Вот у вас же две мамы, так что ничего здесь странного нет.

Никита неуверенно стал приближаться к обалдевшим девчонкам. Дашка ухватилась за мою руку и даже попыталась спрятаться мне за спину. Тут Кини вскочила и подхватила Никиту на руки. Он доверчиво прижался к ней. Инга подошла к нам, встала перед девочкой на колени и обняла ее. Тут как прорвало. Дети заревели. У девчонок тоже слезы на глазах. Я уселся в кресло и стал ждать. Минут десять он и не могли успокоиться. Дети перебегали от одной к другой, обнимались, что-то лопотали сквозь слезы. Наконец более-менее успокоились.

— Где ты их взял? — спросила Инга.

— Где взял, там больше нет. Это теперь наши дети. Слышишь, Вит? Я официально заявляю, что Никита и Даша с сего момента являются моими детьми. Так их и зарегистрируй.

Тут примчались родители. Ну, Захарова, сдала все же. Скрывать что-то я в общем-то и не собирался, но хотелось сначала самим прийти в себя после моей выходки и переварить случившееся. А тут вдруг ураган в виде мамы. Сразу же начались причитания, что у детей ничего нет, что они голы и босы, что у них даже простенькой игрушки нет. Да, этого я не учел. У них и в самом деле ничего не было. И, главное, взять было негде. На корабле были, конечно, дети, но все они намного больше моих, и их вещи моим бы не подошли. Мама тут же решила лететь с детьми по магазинам. И желательно в Москву, в «Детский мир».

— Мам, а ничего, что их ищут и их фотографии сейчас у каждого постового? Тем более в Москве. Если уж это так необходимо, то слетайте с Мишкой и купите все необходимое. Побольше и разных размеров. Они ведь расти будут.

На этом и остановились. Девчонки тоже было намылились слетать на планету, но дети их просто не отпускали. Так что пришлось им обломаться. Я связался с Мишкой. Он летал, как и я, к родственникам одной из наших дам. Как раз той скандалистки, что вывела меня из себя. Он мне рассказал, что у них тоже ничего хорошего не получилось. Наша дама отправилась к дочери. Та была замужем и имела двух взрослых дочек. Так там ее приняли за аферистку и хотели сдать в милицию. Даже попытались задержать. Ничего у них, правда, не получилось. Она обругала их разными интересными словами, хлопнула дверью и ушла. Правда, на прощание своему зятю глаз все-таки подбила. Говорит, что давно об этом мечтала. Мишка стоял за дверью и все слышал. В общем, и смех и грех. Сейчас они тоже уже были на корабле. Прилетели еще раньше нас. Они не заморачивались с машиной, а высадились на краю города и воспользовались такси. Поэтому и обернулись раньше нас. Я объяснил ему ситуацию. Они с Маринкой тут же примчались к нам, полюбоваться на племянников. Дети с мамами сидели за столом и поглощали то ли мороженое, то ли творожки. Но были очень довольны, во всяком случае. Маринка бросилась тормошить новоявленных племянников, а Мишка подошел к нам.

— Коль, а ты хоть дела их в детдоме просмотрел? Может, у них родители есть? Просто родительских прав лишили. Бывает и так.

— Что это за родители, если их родительских прав лишили? Нет у них родителей. Вернее, есть — мы. И все на этом. То, что было до нас, меня не интересует. Это теперь мои дети.

— Ладно, ладно, не кипятись. Твои так твои. Куда полетим?

— Мама хочет в Москву. Можно было бы в Филевском парке высадиться, прошлый раз я так и сделал, но, боюсь, не получится. Сегодня суббота, и народу в парке будет слишком много. Давай посмотрим.

Вит нам вывел на одну из стен картинку парка. Тихие места там были, но и народу хватало. Нет, не получится. Я слегка уменьшил масштаб картинки.

— Посмотри, что это. Так, Шелепихинский мост, набережная Москвы. Какие-то горы песка и гравия. Порт, что ли?

— Да фиг его знает. Зато ни одного человека. Вот там и высадимся. Выйдем на Большую Филевскую, поймаем такси и через полчаса будем в «Детском мире». Все, собираемся. — Мишка вскочил.

— Не забудь взять сумок безразмерных. И побольше. Наверняка там мама с Маринкой решат по магазинам прошвырнуться.

Мишка с Маринкой и родителями умчались. Даже обедать не остались. Ну, как же — магазины! А мы сели обедать. Дети ели очень хорошо. И это после мороженого. Да, не очень-то их там баловали, в этом детдоме. Хотя и изможденными не выглядят. Ну, ладно, это уже пройденный этап в их жизни, и его надо побыстрее забыть.

— Папа, а где мы будем жить? — спросила с набитым ртом Даша.

А и в самом деле — где? Вот ведь засада. Тут же все вместе стали это обсуждать. Каюта у меня состояла из трех комнат. Гостиная, кабинет, спальня. Ну и санузел, конечно. Решили переоборудовать под детскую кабинет. Прошли туда и стали намечать, где и что установить. Я связался с Витом и дал команду на переоборудование моего кабинета в детскую. Потом отправились в медсекцию. Так-то я уже детей продиагностировал, вполне здоровенькие детишки, но все равно надо пройти полное обследование в медкапсулах. Да и почистить организм не помешает. Пока шли, я связался с Витом:

— Вит, скажи мне, пожалуйста, как можно у детей активировать их ментальную составляющую? Симбионт-то я им установить не могу. Но мне, помнится, провели активацию в простой медкапсуле Содружества.

— В принципе ничего сложного тут нет. Я, как ты понимаешь, с этим плохо знаком, все-таки детей на корабле до этого никогда не было, но у искина медсектора должны быть теоретические знания. Думаю, он справится.

— Я тебя попрошу проконтролировать этот процесс. Если будут какие-то сомнения, то лучше отложим это. Вернемся домой — там наверняка эту проблему решим без труда.

— Да не волнуйся ты, капитан, все будет в порядке.

— Смотри, я на тебя надеюсь.

Девчонкам, конечно, говорить ничего не стал. Ну их. Еще скандалить начнут. Пока дошли до медсекции, Никитка у меня на руках уснул. Дашка-то вышагивала рядом с девчонками, держа каждую за руку. Как раз освободились несколько капсул. Попросил очередников подождать часик и пропустить детей. Никто и не возражал. Раздели детей и уложили в капсулы. Медискин доложил, что забирать их можно будет через семьдесят пять минут. Ну что ж, подождем.

Пока ждали, пришлось ответить на кучу вопросов. В конце концов мне это надоело, и я сообщил, что через несколько дней будет проведено общее собрание. Когда точно, не знаю, но всем обязательно сообщат. Да, что-то надо делать. Люди начинают от безделья придумывать себе черт-те что. Нельзя же в самом деле целыми днями валяться на кровати и смотреть фильмы. В интернет тоже выход был, но вот сообщение отправить было нельзя. Вит любые попытки блокировал. Небольшими партиями в двадцать-тридцать человек людей вывозили на остров на два-три дня, но это не выход. Пора улетать. Тем более что ничто нас здесь не держит. Только мое обещание дать всем первым добровольцам попробовать забрать свои семьи. Но после сегодняшнего, надеюсь, желающих встретиться со своими родственниками поубавится. Да, надо улетать.

Со мной связался искин медсекции и доложил, что с детьми все в порядке. Мелкие огрехи из организма убраны, организм почищен. Ментальная составляющая активирована. Но ментоактивность будет возрастать постепенно, в течение года. Сделано это, чтобы не напугать детей. Я поблагодарил искина. Правильно он все сделал. И все равно подпускать к детям теперь нементоактивных нежелательно. Вдруг разозлятся и долбанут ментально — убьют ведь. Нашим-то не страшно — их симбионт защитит, а вот простых людей от детей надо поберечь. Конечно, придется с ними побольше заниматься и постараться объяснить, что такое хорошо, а что такое плохо. Но ребенок есть ребенок. Ну надо же, такую ношу на себя взвалил. Сам себя не узнаю. Да, и надо будет какую-нибудь защиту для Кини придумать. А то шлепнет она кого из них по заднице, а они ей мозги вскипятят. Не дай бог. Да, надо думать.

Забрали детей и пошли к себе. К нашему приходу комната для детей была уже готова. В ней стояли две обыкновенные, не убирающиеся в стену кровати. Такие же шкафы и тумбочки. Даже пара кресел была. А на стене висел обыкновенный визор. Нет, его, конечно, в любой момент можно было бы убрать, но я решил сделать его неубираемым, как и всю мебель. Когда еще дети научатся пользоваться своими ментальными способностями. Он и, кстати, остались очень довольными. Тут же уселись смотреть мультики. А когда узнали, что визор можно включить, просто пожелав этого, правда высказав свое желание громко и четко, а мультики можно просто заказывать, любые, какие захочешь, то восторгу их не было конца. Правда, долго они в своей комнате не просидели. Только мы расположились в гостиной, как они примчались. Никита сразу оккупировал колени Кини, а Даша устроилась рядом с Ингой. Как-то они уже успели поделить своих мам. Никитка всегда залезал на колени к Кини, а Даша постоянно крутилась возле Инги. Хотя и к Кини ее тянуло, но тут она просто уступала младшему брату. Интересно, они и в самом деле брат и сестра, как говорят? Может, придумали? С детьми такое бывает. Может, и в самом деле слетать и забрать их дела из детдома? А впрочем, какая разница, даже если они и не были раньше родными, то теперь они по-любому брат и сестра. И нечего мне в их делах копаться. Тем более что их наверняка уже господа из ФСБ прибрали. Так и просидели до ужина, болтая ни о чем. Потихоньку выяснили, что в детдом они попали давно. Как давно? Непонятно. Давно, и все. Никитка, со слов Даши, еще маленький был. Как будто он сейчас большой. Маму с папой не помнят, но сейчас уже вспомнили и уверены, что мы как раз и есть их мамы и папа. В детдоме их не обижали, но все равно там было плохо, и они нас убедительно просят, чтобы мы их больше не оставляли. Мы, конечно, торжественно пообещали, что теперь они всегда будут с нами и мы их никогда никому не отдадим.

Ужинать опять остались в каюте. Можно было бы сходить к скверу и поужинать там в кафе, но не хотелось дразнить людей. Ведь почти у всех на Земле остались дети. У кого маленькие, у кого уже взрослые, но все, уверен, по детям скучают. А тут мы, эдакая счастливая семья. Тут и до истерик недалеко. Нет, ни к чему это. Вот отлетим от Земли подальше, поймут люди, что к старому возврата нет, тогда можно и нам в люди выйти. Я, конечно, понимаю, что поступаю довольно жестоко, лишая людей семьи, но что я могу поделать? Отпустить их всех к семьям? Ну и зачем тогда все это было затевать? Забрать их семьи? А если они не захотят? Насильно, что ли? Нет уж, лучше пусть так все остается. Можно, конечно, и придумать что-то, но вот что? Не знаю. Пусть Олег думает. Он за все это ответственный. Тем более что он что-то там с бывшими гэбэшниками мутит. Сейчас сидит в Москве. Может, и подберет кого. Вот они пусть и решают эту проблему.

После ужина все вместе переместились в детскую и смотрели мультики. Винни-Пуха. Все серии. Кто был в большем восторге, неизвестно. Кини с Ингой хохотали и веселились пуще малышей. А это «ж-ж-ж» неспроста, в нашей семье, чувствую, поселится надолго. Никитка так и уснул на коленях у Кини. Аккуратно положили его в кровать. Дашу пришлось немного поуговаривать, но и она угомонилась.

Наконец-то мы одни в гостиной. День был насыщенным и тяжелым, но мы сидели и улыбались друг другу. Похоже, у нас и в самом деле образовывается настоящая семья. Всего за полдня мы изменились, и это было заметно, как говорится, невооруженным глазом. Хорошо это или плохо, я еще не понял. Для девчонок наверняка хорошо. Они стали как-то мягче. Особенно Кини. Она аж светилась вся. А я? Посмотрим.

Потом со мной связался Олег. Он все же надыбал какого-то спеца-пенсионера из бывшего КГБ. Полковник в отставке. И тот даже согласился присоединиться к нам. Но с одним условием. С ним вместе пойдут и его сын с невесткой, и их дочь, его внучка. Все бы ничего, но сын у него был действующим офицером того самого ФСБ. И теперь Олег спрашивал у меня совета. Я в общем-то был не против, но попросил его предупредить полковника, что обратной дороги не будет. Ни для него, ни для семьи сына. Полковника, кстати, надо было срочно спасать. Три инфаркта у него уже было, и только благодаря военным врачам он еще жив. Посоветовал привезти его на корабль. Даже если не договоримся, то хоть подлечим. А перед отлетом отправим на Землю. Но омолаживать в таком случае не будем.

Только собрались спать ложиться, как заявились Мишка с Маринкой с кучей сумок. А за ними и родители подтянулись. Женщины тут же ушмыгнули в спальню примерять обновки. А Мишка с отцом стали мне жаловаться, как они замучились в этих проклятых магазинах. И что им пришлось вытерпеть. И во всем, оказывается, я виноват. Ну ни фига себе. Больше всего мы, конечно, подтрунивали над Мишкой. Слишком уж его благоверная им вертела. Главное, было бы понятно, если бы она была из наших молоденьких старушек, с богатым жизненным опытом, но ведь девчонка совсем, а справиться он с ней не может. Настоящая магия. И симбионт не помогает. Целый час сидели и гоняли чаи. Наконец женщины угомонились и собрались расходиться. Только я облегченно вздохнул, как со мной связался Олег и обрадовал тем, что они с полковником уже на корабле, и он хочет со мной пообщаться. То есть полковник хочет. Тут уж я не выдержал, обматерил Олега слегка и велел тащить полковника в медсекцию и укладывать его в капсулу. Разговаривать будем утром. Дал команду Виту подлатать полковника слегка, но не омолаживать. Продержать в капсуле до утра. И наконец пошел спать.

А утром опять засада. Рано утром к нам примчались дети и залезли к нам в постель. А мы голые. Ночью жены решили отблагодарить меня за детей. И благодарили чуть ли не всю ночь. Я и поспал-то часа два от силы, а тут на тебе. Да еще и в таком виде. И ведь не прогонишь их. Замотался в простыню, а девчонки тут же стали натягивать на себя какие-то тряпочки. Потом отвлекли детей, и я натянул на себя трусы. Потом жены что-то рассказывали детям, а я дремал. Но и подремать мне не дали. Вышел на связь Олег и доложил, что полковника из капсулы он уже поднял, и они направляются ко мне в каюту, так как больше некуда. По всему кораблю столпотворение. В офицерской кают-компании отдыхает вахта. Не в рубку же его вести. Плюнул и пошел в ванную.

После ванной прошел в гостиную. Там уже сидел Олег с каким-то стариком. А, ну да, мы же его не омолаживали. Но держится бодрячком, видно, подлатали его как следует. Мужик сидел и пялился на стюардессу. Но ничего, лицо держит. А вот дети на нее и внимания не обратили. Ну да, им было не до четырехрукой тетки, они были заняты папой с мамами. Стюардесса стала накрывать на стол. Тут в гостиную вышли жены с детьми. Жены были в каких-то легкомысленных пижамках, а дети вообще в одних трусиках.

— Быстро умываться и одеваться, — шикнул я на них. Дети с визгом умчались, за ними ускользнули и жены. — Извините, мы только встали.

— Ничего-ничего. Это вы нас извините.

— Ладно. Давайте позавтракаем, а потом поговорим. Меня, кстати, зовут Ник.

— Извините, растерялся слегка. Павел Николаевич.

— Очень приятно, Павел Николаевич.

Мы приступили к завтраку. Уже к концу завтрака пришли наконец мои. Девчонки в комбинезонах, а вот детей приодели. Никитка в джинсах и рубашке с короткими рукавами, а Дашка в каком-то воздушном голубом платье. Она подбежала ко мне, покружилась немного и со смехом умчалась на свое место, рядом с Ингой.

— Быстренько ешьте и идите смотреть мультфильмы.

Поели они и в самом деле быстро. Мы даже по чашке чая выпить не успели, как дети потянули мам в детскую. А вот мамы позавтракать как следует так и не смогли. Ничего, потом что-нибудь перехватят. Мы перешли на кресла в углу гостиной.

— Слушаю, Павел Николаевич. Вы хотели со мной поговорить.

— Да, я хотел обговорить условия переезда к вам.

— Разве Олег вам эти условия не озвучил? Вообще-то у нас обзорные экскурсии не приняты. На корабль попадают только те, кто решил к нам присоединиться. Сразу по прибытии на корабль люди получают гражданство нашего государства и дают присягу. Почему Олег сделал для вас исключение, не знаю. Думаю, причины были.

— Скажите, мы пока добирались до вашей каюты, встретили довольно много людей, и все они были молодые, даже юные. Вы набираете только молодежь? Зачем тогда вам я?

Я посмотрел на Олега. Тот только руками развел.

— Павел Николаевич, уверен, Олег вам рассказал, что берем мы как раз только стариков и безнадежно больных, а уже тут приводим их в порядок. К чему все эти вопросы? Вас мы тоже, кстати, подлечили. Правда, омолаживать пока не стали. Ведь вам, возможно, придется вернуться на планету.

— Возможно? Могу и не вернуться?

— Если примете наше гражданство, то по необходимости. Может быть, вам собраться надо. В противном случае в обязательном порядке. Перед отлетом мы вас высадим на планету, туда же, откуда и забрали.

— То есть если я не приму гражданства, то буду вашим пленником?

— Пленником или гостем, считайте как хотите.

— Вы чего-то опасаетесь?

— Нет, все дела на планете мы уже завершили. Почти. И опасаемся мы не за себя. Нашим людям в любом случае ничто не грозит. Но не хотелось бы причинять какой-то вред землянам. Все-таки мы тоже почти все бывшие земляне.

— А есть и не земляне?

— Павел Николаевич, давайте заканчивать. — Честно говоря, он уже начал меня раздражать. Такое впечатление, что он прибыл сюда с разведзаданием узнать о нас побольше и потом доложить командованию. Вполне возможно. — Давайте по существу. Если вы присоединяетесь к нам, то продолжим разговор, нет — Олег проводит вас в вашу каюту.

— Хорошо, понял. Я не против к вам присоединиться. Вплоть до смены гражданства. Заниматься я у вас буду, как я понял, тем же, чем и в Союзе?

— Да, вы правильно поняли. Нам нужно укрепить свою СБ. Поэтому мы подбираем специалистов. Предпочтение отдается бывшим сотрудникам КГБ. И еще советского ГРУ.

— Прекрасно. Мне, честно говоря, уже обрыдло пенсионное безделье, и я с удовольствием поработаю. Но у меня есть условие или просьба, если хотите.

— Слушаю вас.

— Я бы хотел забрать сына с семьей.

— Ну так забирайте. Олег, ты их проверил?

— Да, нам подходят.

— Так вот, — продолжил полковник, — я уверен, что и сын и его жена согласятся. Но сын еще служит. Он офицер ФСБ. Майор.

— Да, ситуация… То есть уволиться быстро он не сможет, а если просто уйдет к нам, то будет считаться дезертиром? Нам-то на это наплевать, а вот он будет себя чувствовать не очень хорошо, мягко говоря.

— Именно что мягко. А вообще — это предательство.

— И что вы предлагаете?

— Не знаю. Если он подаст рапорт на увольнение, то эта бодяга может продлиться до полугода. Вы же столько ждать его не будете?

— Нет, естественно. А собственно, откуда такая тяга к перемене места жительства? Ну, с вами все понятно, а сын? Что-то на службе?

— Нет, на службе все в порядке. Дело во внучке. Они долго не могли родить ребенка, а потом наконец родилась Настя, внучка. У нее костный туберкулез.

Дед опустил голову. Ну, теперь все понятно. Ни ему, ни его сыну мы на фиг не нужны. Вернее, ему-то нужны — вторая молодость, любимая работа и все такое, а вот сыну — нет, не нужны. Его и так все устраивает. Все дело в больной девочке. Но и на предательство его сын не пойдет. Предательство, кстати, мнимое. Никаких секретов мы от него не требуем. И работать против своей страны ему не придется. Но дезертирство — это тоже предательство. На это он идти не хочет. Ну что ж, достоин уважения. А жизнь дочки? Честный дурак? Нет, дураков там не держат. Вернее всего, дед прибыл прощупать нас. Если согласимся вылечить девочку просто так, то и прекрасно. Если не согласимся, то он заставит сына пойти на все ради внучки. А нужно мне это? Ведь его сын возненавидит меня за то, что из-за меня он вынужден был пойти на предательство. Нужен мне такой подданный? На фиг не нужен. Ладно, понятно.

— Сын-то знает обо всем этом?

— Нет. Но если будет необходимо, он поступит так, как я ему скажу.

— Понятно. Ну, дезертиров и предателей нам и самим не надо. А зачем вы прибыли к нам, я тоже понял и нисколько вас не осуждаю. Могу вам предложить такой вариант. Мы забираем вас с внучкой. Приводим вас в порядок. Вы, естественно, получаете наше гражданство. Что там наплетет ваш сын в связи с исчезновением отца и дочки своему начальству, придумаете сами. Да хоть «уехали в Сибирь лечиться к знакомым шаманам». Чем не вариант? Ну, это на ваше усмотрение. Искать вас, конечно, будут, но, естественно, не найдут. Сыну вашему, сами понимаете, после этого по-любому придется писать рапорт на увольнение. Пусть все делает по закону. Через год, а может и пораньше, сюда все равно прилетит наш корабль. Он и заберег вашего сына с женой. Если вас такой вариант устраивает, то милости просим. Нет — так нет. Мы через несколько дней высадим вас и забудем друг о друге.

— Хорошо. Я согласен, — после некоторого раздумья произнес полковник.

— Ну, тогда в медсекцию. Долечиваться и на установку симбионта. Что это такое — Олег по пути объяснит. Омолаживать вас пока не будем. Вам ведь придется еще на планету спускаться. Хотя после лечения вы все равно лет двадцать скинете. Ну, это не страшно. Все, до свидания.

Как только они вышли, связался с Олегом и попросил его без меня из капсулы полковника не поднимать. Оставлять такого деятеля без присяги никак нельзя. А не повесить ли мне на него маячок? Пока он будет лежать в медкапсуле, можно прикрепить, например, на спине. Небольшой, в виде маленькой родинки. И буду знать все, что он говорит, с кем говорит, что собирается делать. А на фига? Что-то замыслить против нас он все равно не сможет, симбионт не даст. А о чем он там с кем-то говорит, зачем мне знать? Только время тратить. И так ясно, что с сыном у него будет очень нелегкий разговор. Но жизнь девочки перевесит все, так что они договорятся. И нечего заморачиваться. Вот будет у меня СБ — пусть они и подслушивают и подглядывают. Им это положено по службе, а мне-то зачем? Ладно, пойду-ка я пару часиков вздремну.

Но не тут-то было. Что за день сегодня? Со мной связалась Даша Захарова.

— Ник, у нас проблемы.

— Господи, ну что еще случилось?

— Ник, мы ведь забирали людей почти что голыми. Им нужна одежда.

— Даша, на складах полно комбинезонов. Это что, не одежда?

— Ник, женщины не могут ходить все время в комбинезонах. Им нужна нормальная одежда.

Где-то я это уже слышал? Год назад было то же самое. Что за привычка у женщин выносить мужикам мозг из-за тряпок.

— Даша, у вас полно тряпок. Размножьте на принтере и раздайте желающим. Делов-то.

— Ник, ты что, не понимаешь? Женщины не могут носить одинаковые одежды. Мы что, в армии?

— А где же еще? Вы все военнообязанные и находитесь на боевом корабле. Так что потрудитесь соответствовать.

— А когда вернемся на Миру? Там в чем мы будем ходить? Ты хочешь получить триста пятьдесят разгневанных женщин?

— Даша, ну чего ты от меня хочешь?

— Надо организовать закупку одежды на планете. Создать специальные группы и отправить их на планету.

— Ну ладно, свяжись с Олегом и согласуй все с ним.

— Я с ним уже связывалась. Он мне нагрубил и отправил к тебе.

— Ладно, я сам с ним переговорю, а потом свяжусь с тобой.

— Спасибо, Ник. Да, мы после обеда хотим провести общее собрание. Ты не против?

— Нет, не против.

— Тебе придется выступить. Ждем после обеда в конференц-зале. Пока.

Прошел в спальню и завалился на кровать. Раздеваться на всякий случай не стал. Не успел задремать, как ворвались дети и полезли ко мне. Подошедшие жены тоже улеглись рядышком.

— Девчонки, тут Захарова решила организовать шопинг.

— Чего организовать?

— Ну, поход по магазинам. Одежду для наших дам закупать. — Они тут же сели и уставились на меня. Ага, стойку приняли. — Не хотите присоединиться?

— Конечно, хотим. Когда летим?

Дети тут же запрыгали на кровати:

— И мы хотим, и мы хотим! Мороженого хотим! Игрушек!

Сумасшедший дом.

— Еще не решили. Завтра или послезавтра. Слушайте, а вы разобрали то, что вчера вам привезли?

— Нет еще. Когда бы мы этим занялись?

— Так идите разбирайте.

— А куда идти? Сумки вон в углу лежат.

— Берите сумки и валите в детскую. Все, бегом.

Они все соскочили с кровати, подхватили сумки и умчались. Ну, хоть часик посплю.

Поспать удалось с полчаса, не больше. Казалось бы, только заснул, а тут в спальню врывается ураган по имени Даша и начинает меня тормошить. Мол, папа, хватит дрыхнуть, посмотри, какое классное платье мне тут подогнали. Ну, слова в общем-то не те, но смысл тот же. И пришлось мне восхищаться ее новым платьем. Потом следующим. И еще, еще и еще… Обалдеть. Да, верно говорят: не было у бабы забот — купила баба… Хотя я никого не покупал, а просто украл. Будем уж называть вещи своими именами. И дети все-таки не поросята. А вообще-то поросята, и еще какие. Только второй день они тут, а уже столько забот. И где, интересно, их бабушка с дедушкой бродят? Во всех нормальных семьях детей на бабушек с дедушками спихивают, а у меня бабушка вечером поохала-поахала и испарилась. Связаться, что ли? Ладно, подожду пока. У них сейчас столько впечатлений, столько всего интересного вокруг. Пусть понаслаждаются жизнью пока, а потом все равно припашу. Кто-то же детей должен воспитывать, детсадов у нас пока нет. А мне некогда. Я же все-таки император. Мне империей управлять надо. Вот так все и обосную.

Спас меня Олег. Он сообщил, что полковника пора доставать из капсулы. И так уже лишнее время там лежит. Омолаживать-то его не надо, а все болячки за два раза уже убрали. А после медсекции можно сразу и пообедать сходить. Я вскочил, женам наказал обедать без меня и умчался.

В медсекции меня уже дожидался Олег. Достали полковника из капсулы, и я сразу же принял у него присягу. Правда, перед этим дал ему время одеться. Он автоматически повторил за мной слова присяги. Потом отправились обедать в кафе у сквера. Полковник был хмурым и задумчивым. Небось сейчас просчитывает, чем ему грозит принятие присяги. Ну, думай, думай. Я ведь тоже не наивный юноша и прекрасно знаю, что бывших разведчиков не бывает. Правда, служил полковник Советскому Союзу, а не РФ. Но ведь он до недавних пор был гражданином Российской Федерации, а сын его и сейчас служит в СБ России. Но теперь-то уж никуда ты, дорогой мой полковник, не денешься. И главное, все по собственной воле, никакого насилия и принуждения. Мы действовали абсолютно честно и порядочно, и никаких претензий к нам быть не может.

В кафе народу было не так уж и много, и мы без труда нашли свободный столик. Я опасался, что все столики будут заняты и нам придется ожидать, пока кто-нибудь пообедает и уйдет. Да, прикольно бы это выглядело: император стоит и ждет, захлебываясь слюнями, когда кто-нибудь наконец не освободит ему место. Но, слава богу, обошлось. Но в следующий раз надо учитывать и такую возможность. Однако народу и в самом деле немного. А, после обеда же собрание. Народ, видно, ломанулся в конференц-зал занимать места. Ну, все понятно. Тогда и нам рассиживаться нечего. Нехорошо заставлять себя ждать. Мы быстро поели и отправились на собрание. Шли пешком. Пятнадцатиминутная прогулка после обеда самое то. В конференц-зале мы с Олегом прошли в президиум, а полковник уселся в первом ряду.

После того как народ собрался, выступили все члены актива, вернее члены моего правительства. Высказали много полезного. Объяснили людям, как лучше выбрать профессию из перечня, что всем пришел на симбионт. Каждый из выступавших конечно же пытался сманить людей к себе. Людям и в самом деле было интересно. Было много вопросов, на которые мы отвечали. В конце выступил я. В общем-то все наиболее важное уже было сказано, так что я только напомнил им, что они находятся на боевом корабле и в связи с этим временно являются военнообязанными. Указал на недопустимость свар, скандалов и разгильдяйства. Уже собирался завершить собрание, как с первого ряда поднялся парень.

— Все, что вы сейчас напели, конечно, интересно, но мне не подходит. У меня на Земле осталась семья, и я хочу вернуться домой.

— Молодой человек, вас же сюда насильно никто не тащил. Вы сами решили покинуть Землю. Когда с вами проводили беседу, вас предупредили, что на Землю вы не вернетесь. Это было основным условием нашего соглашения. Все, что мы обещали, мы выполнили. Разве не так?

— А мне плевать. Я передумал. Возвращайте меня на Землю, или я вам тут разнесу все к такой-то матери. А то придумали тут: империя, император. Да я вертел вашего императора… Пошли вы все…

Договорить он не успел. Ноги его подогнулись, и он рухнул на пол. Все, сердце остановилось. Мертв. Я-то это сразу увидел. Да, вот и действие симбионта проявилось. Так вот ты какой, северный олень. Честно говоря, я и сам ко всем этим рассказам о симбионте относился скептически. Не то чтобы не верил, но… А тут вон оно как. Я тут же связался с Витом и велел унести тело в морозильник. Нечего ему тут валяться.

Народ заволновался, некоторые вскочили с мест. К упавшему подскочила Даша и попыталась нащупать пульс. Бестолочь. А еще медик. Ментально же можно сразу определить состояние пациента. От волнения, наверное. Она поднялась, развела руками и сказала:

— Мертв.

— Как? Почему? Что случилось? — разнеслись крики из зала.

Я встал и поднял руку, требуя тишины. Через некоторое время все наконец успокоились.

— Он умер. И виноват в этом только он. Он сам себя убил. Тихо. Господа, вам всем был закачан свод законов империи. Он не такой уж и большой, этот свод. И вы все эти законы выучили. Никто из вас не сможет сказать, что не знает законов. Приняв присягу, вы обязались неукоснительно соблюдать законы империи. В пятой статье законов империи говорится: оскорбление императора или члена его семьи словом или действием карается смертью. Теперь вы видите, что это не пустая болтовня. Он оскорбил императора, и кара его настигла незамедлительно. Вы можете не любить императора — это ваше право, но оскорблять его вы не можете. Иначе будет то же. Кстати, насчет семей на Земле. Я не против того, чтобы забрать ваши семьи. Но вы должны уяснить — насильно никого с Земли мы вывозить не будем. Тот, кто уверен в своих родственниках, подойдите потом к полковнику Конкину и подайте заявку. Но учтите, если не уверены, лучше не подходите. Потому что если кто-то из ваших родственников после беседы откажется присоединиться к нам, мы будем вынуждены стереть ему память. А после этой процедуры человек обычно превращается в овощ. И учтите, виноваты в этом будем не мы, а вы. И наказание тоже понесете вы. Как за убийство разумного. Так что советую очень хорошо подумать, прежде чем решаться на такой шаг.

Потом развернулся и вышел из зала. На душе было гадостно. Не из-за того, что этот конь ласты склеил, — черт с ним, не жалко. Просто обидно как-то. Вот чего бы ему не подойти и не поговорить? Понимаю, что он любил свою семью, но ведь здесь все такие. Во всяком случае, большинство. Думаю, вопрос можно было бы решить как-то по-человечески. Может, и смогли бы ему помочь. Но наглость и хамство меня просто ошеломили.

Зашел в свою гостиную. Мои все были в детской — там слышались смех и детские возгласы. Наверное, опять мультики смотрят. Хорошо хоть девчонки детей на собрание не притащили. Следом за мной в гостиную заскочила Захарова и родители. Потом подошли Олег с полковником. Нет, ну проходной двор. Входят, как к себе домой, даже не стучатся. Даша сразу начала на меня наезжать:

— Ник, почему ты не спас его? Ведь ты же мог?

— Мог, конечно. Пока мозг не умер, можно было бы откачать. Но зачем?

— Как это зачем? Это же человек.

— Если бы я его откачал, пришлось бы сразу его убить. Еще раз. Он оскорбил императора, а за это одно наказание — смерть. А убивать человека два раза подряд — это уж как-то слишком.

— Но, может быть, у него был просто нервный срыв? Может, вспомнил что-то не вовремя. Да мало ли что бывает. Нельзя же так. Надо было разобраться.

— Даша, смысла не было разбираться. Как только он произнес эти слова, он был уже обречен. Если бы его симбионт не убил, это бы я сделал в следующее мгновение. Правда, я бы это сделал не так гуманно, пришлось бы ему помучиться. Слишком я был зол. Но как вышло, так и вышло. Может, так даже и лучше, нагляднее. Ладно, вы чего все прискакали-то? Дел нету? Так я сейчас найду.

Дашка развернулась и с гордо поднятой головой вышла. Мама проскользнула в детскую. Остальные уселись за стол.

— Ник, разговор есть, — сказал Олег.

— И ты будешь на совесть давить из-за этого придурка?

— Да ладно, было бы из-за чего переживать. Сам виноват. Я о другом. Тут Павел Николевич предложил пройтись по его бывшим сослуживцам. Он со многими поддерживает связь, и можно было бы подобрать хорошую команду.

— А от меня-то ты чего хочешь? Ты у нас начальник разведки, вот и занимайся.

— Да это понятно, но на это все понадобится время. Ты когда планируешь домой улетать?

— Вообще хотел завтра или послезавтра. Но тут возникли новые проблемы. Захарова наехала с шопингом. Ты, кстати, почему ее отфутболил?

— Ник, мне что, еще и сопровождением челночниц заниматься? У меня и так дел полно.

— Ну а кто этим еще займется? Я, что ли? Так что свяжись с ней и согласуй все. Женщин без сопровождения отпускать нельзя, сам должен понимать.

— Ну, это смотря каких женщин. У меня среди боевиков тоже две девчонки. Так с ними бы я шутить по-глупому не решился. Сразу голову оторвут. Я посмотрел на их тренировку, так меня аж до печенок пробрало.

— Вот их и припаши. И парней тоже с ними пошли. Они их хоть немного сдерживать будут и поторапливать. А то этот шопинг на неделю растянется. В лучшем случае.

— Ладно, договорились.

— Николай, извините, не знаю вашего отчества, — заговорил наконец полковник.

— Лучше без отчества. У нас здесь по-простому. Если вы заметили, выглядим мы все как пацаны, хотя многие и постарше вас будут, но обращаться к юношам и девушкам по имени-отчеству как-то смешно. Просто Ник. Или «ваше величество». Шучу. Ник, просто Ник. Помните? Бонд, Джеймс Бонд. Ладно, вы что-то хотели сказать?

— Я хотел узнать, сколько людей мне можно будет набрать? Я это к тому, что Олег как-то сказал, что мест на корабле уже практически нет.

— Набирайте сколько сможете и сколько успеете. Ничего, разместимся. Для хороших специалистов место всегда найдется.

— Вы собираетесь создать какую-то особую службу безопасности? Усиленную?

— Да хоть какую. У нас пока вообще никакой нет. Видели же, что сегодня произошло? А ведь этого можно было избежать. Если бы с ним вовремя поговорили, объяснили бы все. Предостерегли. Ну, что ты вскинулся, Олег? Я тебя не виню. Что ты можешь один? А твои боевики именно боевики, а не нормальные безопасники. Работы много, и работать придется с каждым человеком. Нас не так много, чтобы так по-глупому терять людей. И потом, сами понимаете, это наш не последний прилет на Землю. Будем сюда прилетать постоянно и набирать людей. Так что работать вам предстоит против ваших бывших коллег. Но надо помнить, что мы не враги россиянам, да и всем землянам. Поэтому работать надо очень аккуратно и даже нежно. Чтобы, не дай бог, не спровоцировать столкновение.

— А не проще договориться?

— С кем и о чем? Нам просто нечего предложить.

— Да вы что? Одни ваши медкапсулы — это же черт знает что. Да за обладание таким девайсом, да хотя бы за возможность попользоваться им земляне пойдут на все.

— Медкапсулы мы никому не дадим. Да и без толку это. Чтобы ими воспользоваться, нужны специалисты. Своих людей я никому не отдам, а учить чужих? Мне это надо? А насчет попользоваться… Кто ими будет пользоваться? Лечить зажравшихся чиновников и толстосумов? Нет, я против чиновников и толстосумов ничего не имею. Без них тоже нельзя. Но ладно бы лечить своих. А ведь шила в мешке не утаишь. Узнают об этом быстро. И что, будем лечить и омолаживать Рокфеллеров, Ротшильдов и других подобных козлов? А ведь они, как узнают, сразу начнут шантажировать нас уничтожением нашей и вашей, кстати, бывшей страны. И что? Что будем делать?

— А вы что, с вашими возможностями их приструнить не сможете?

— Ну, во-первых, не с вашими, а с нашими. Привыкайте, Павел Николаевич. А во-вторых, возможности у нас, конечно, о-го-го какие. Мы в принципе за полчаса можем всю Америку превратить в выжженную пустыню. А оно нам надо? Там что, нелюди? Сволочи они, конечно. Я их и сам не люблю, но не до такой же степени.

— Да, согласен, это не выход.

— Вот-вот. Так что подумайте над этим.

— Ник, а если связаться только с одним человеком? С нашим президентом? Мужик он вроде неплохой. Правда, к власти пришел как-то странно. Наверняка с согласия американцев. Назначил-то его своим преемником Ельцин, а тот без разрешения американцев и чихнуть не мог. Но, во всяком случае, сейчас он пытается от опеки тех самых американцев избавиться. И вроде у него это получается. Человек он, правда, еще не старый и со здоровьем у него все в порядке, но и не юноша. Если привести его организм в порядок, думаю, он будет нам благодарен. А помощь такого человека многого стоит. Правда, он тоже не всесилен, но одного олигарха уже посадил. Может, и до других доберется.

— Не знаю. Мне это не очень нравится. Я вообще не собирался связываться с кем-то из властей предержащих. Чревато это. Может, он и неплохой человек, но не надо забывать, что он прежде всего глава государства. А тут уж плохой-хороший — роли не играет. Есть только одно — государственная необходимость. Так что можем нарваться.

— Да мы и не будем у него ничего просить. Просто поможем из уважения. А он, может, потом как-нибудь придержит своих псов или предупредит нас, в крайнем случае. Если объяснить ему, что это надо не нам, а ему. Что этим он спасет как раз своих же людей.

— Ну, не знаю. Все-таки, Павел Николаевич, давайте не будем спешить. Человек он, как вы говорите, еще не старый, и со здоровьем у него все в порядке, зачем же нам к нему лезть? Только ради того, чтобы он испытывал в отношении нас чувство благодарности? А нам его благодарность нужна? И повторюсь, он государственный деятель. Не сдаст ли он нас тем же американцам ради каких-то преференций для своей страны? Или вдруг решит разобраться нашими руками с американцами или еще с кем? Устроить провокацию не так уж и трудно. А мы ведь ради своих людей такую резню можем забабахать, что мало никому не покажется. Так что набирайте людей, создавайте совместно с Олегом нормальную службу, а все остальное как-нибудь потом. Мы еще не раз сюда прилетим, и если в самом деле возникнет такая необходимость, свяжемся и с ним, и с кем угодно. Это несложно. Все на этом. Олег, раз уж нам придется здесь задержаться, организуй вывоз людей на остров. Можно задействовать штурмовые боты. Земные РЛС их все равно не заметят, а чтобы их не заметили визуально, летайте по ночам. Там ведь до сорока штурмовиков в скафандрах и с обвесом помещается, так что полсотни человек зараз перевезти можно. За ночь всех и перевезете. А то они здесь скоро с ума сходить начнут. А нам еще лететь чуть ли не месяц. Все, идите.

Они поднялись. Почти синхронно. Сразу видно вояк. Хотя ни тот, ни другой к настоящим воякам отношения не имеют — один летчик, другой вообще особист. Но выправка все равно наличествует.

— Ник, а ведь я не полковник, а подполковник, — заметил Олег.

— Да? Ну, считай, я тебе присвоил очередное звание. Имею право. Все, идите уж, полковники.

Они развернулись и ушли. Ну наконец-то. Что за день сволочной. Ни минуты покоя.

— Николай, — сказал отец, просидевший тихонько все это время в кресле, — какой-то ты стал жесткий, даже черствый. Нет, может, это и хорошо в сложившейся ситуации, но непривычно как-то. Видно, и в самом деле помотала тебя жизнь. Много испытать пришлось?

— Да нет. Нормально все было. Даже сам удивляюсь. Просто повезло встретить нормальных и порядочных людей. Хотя всякое бывало. А насчет жесткости… Да, есть такое. Я ведь не цветочки в прошлом выращивал. И особого пиетета перед человеческой жизнью у меня нет. Будет такая необходимость — убью любого не задумываясь. Но и просто так никого не трону. А будет возможность кому-то помочь — обязательно помогу. Но не в ущерб себе и своим близким. Свои — это свои, а чужие — это чужие. Так уж меня учили. И считаю — правильно учили.

— В Содружестве? Расскажешь о нем?

— Да что там рассказывать? Если двумя словами, то с одной стороны — райское место, а с другой — настоящий гадюшник. Расскажу как-нибудь. Будем лететь домой, времени свободного будет полно, вот и поговорим о Содружестве. Хотя ты знаешь, вот сейчас вспоминаю и ничего плохого вспомнить не могу. Все плохое как-то выветрилось из памяти. А хорошее все запомнилось. Ладно, все это оставим на потом. Пойдем, что ли, посмотрим, чем там наши дамы заняты.

Дамы перебирали детские вещи. А дети смотрели мультики. Да, с этим надо что-то делать — они от визора не отходят. Наверное, это не очень полезно.

— Девушки, чего такие невеселые? — спросил отец.

— Половина вещей на выброс. Дашке мало, — ответила мама. — Ведь покупали без нее, на глаз.

— Ну, почему сразу на выброс? Пригодится еще, — заметил он.

— Ник, мне девочки сказали, что кто-то собирается на планету, вещи закупать.

— Да, собираются.

— А нам можно с ними?

— Почему нет? Конечно.

— А куда?

— В Москву, вернее всего.

Мои сразу загрустили. Детям в Москву нельзя, значит, и они пролетают. Мама это сразу заметила.

— Ник, а давай куда-нибудь в другое место отправимся, где о детях ничего не знают.

— И куда? Во Владик, что ли?

— Зачем нам Владивосток? Да там, кроме китайского тряпья, и нет ничего. Можно, например, в Париж. Там и вещи можно подобрать поприличней.

— Ну, если именно за тряпками, то тогда уж в Милан. Все-таки признанная столица моды, — заметил отец.

— Ну, можно и в Милан, — согласилась мама.

— Подождите. Какой Париж? Какой Милан? Вы вообще о чем? Этим даже и не я занимаюсь, а Олег с Дашей.

— Ну и пусть занимаются. А мы слетаем в Милан. И девочек с ребятами возьмем. Что им все время взаперти сидеть.

— Я вообще-то собирался детей с мамами на остров отправить. Им бы неплохо позагорать и в море покупаться.

— Ну и в чем загвоздка? Съездим на пару дней в Милан, а потом на остров, загорать.

Ну мама, ну провокатор. Попробуй теперь откажи, вон девчонки с какой надеждой на меня смотрят. А собственно, почему бы и нет? Только надо будет с собой еще человек пять-шесть взять, а то неудобно получится.

— Ладно, уговорили.

Через мгновение я уже лежал на ковре, меня обнимали и целовали девчонки, а по нам ползали дети. Разве они могли пропустить такое веселье. И все это с радостным визгом. Да, чувствую, сегодня ночью опять спать не придется, жены благодарить будут. Интересная картина: меня вроде благодарят, а я потом весь день как чумной хожу.

Да, что-то я каким-то мягкотелым стал, а отец еще говорит что-то о моей жесткости. Веревки из меня вьют. И ведь придется всем этим самому заниматься. Олега не припашешь — у него и так забот хватает. Ладно, начнем.

Связался с Мишкой, он, естественно, воспринял поездку в Милан без всякого восторга. По магазинам шастать он тоже не любит, но деваться ему некуда — Маринка его запилит, если узнает, что он отказался туда лететь. Пришлось и ему впрягаться. Поручил ему слетать с парой боевиков в Милан и умыкнуть какого-нибудь аборигена поприличней. Усыпить и привезти на корабль. Сделать ему ментоскопирование и отвезти обратно. Виту поручил создать базу знаний и ментокопии. Язык и основные принципы поведения настоящего миланца. Мы, конечно, все равно будем выступать в роли русских туристов, но язык и правила поведения знать надо. На все это выделил четыре часа. Потом связался с Олегом и попросил его подобрать шесть человек, желательно три пары, это кроме пары боевиков. Потом попросил Вита найти нам отель в Милане и забронировать там места. Опять связался с Мишкой, попросил его подыскать место для высадки. Высаживаться мы будем поздним утром, после завтрака, Так что место должно быть тихим и незаметным. Посоветовал ему пару боевиков после изучения ими базы знаний отправить в Милан, чтобы они с утра арендовали пару микроавтобусов и поджидали остальных у места высадки. Мишка заселяться в отель в городе не захотел, а решил арендовать в окрестностях Милана фермерский, или так называемый гостевой, дом. Ну и хорошо. Значит, всех в фермерский дом, а я с женами и детьми в отель. Указал Виту на изменения. Потом пришлось решить еще сотню мелких вопросов, но к ужину со всем разобрался. Нет, наверняка что-нибудь забыл, но едем-то на пару дней, так что ничего страшного.

Ужинать решили пойти в кафе у сквера. Народу было немного — всем уже сообщили, что скоро будут отправлять всех на тропический остров, и люди готовились и собирались. Хотя что им собирать? Ни у кого ничего нет. Но купальники и плавки выдавали всем. Был даже небольшой выбор. И какую-то летнюю одежду тоже все получали. Так что мы спокойно расположились за свободным столиком. Дети, быстро поев, умчались в сквер. Кини с Ингой обсуждали, что им надо купить в первую очередь, что во вторую и так далее. Им было не до меня, так что я тоже пошел в сквер. Посидел немного на лавочке. Но насладиться покоем мне, конечно, не дали. Примчались Дашка с Никиткой и засыпали меня вопросами. Отбивался как мог и сколько мог. Потом не выдержал и потащил их к мамам. Взяли мам и отправились в свою каюту. Детям хотелось еще побегать, но надо было уже готовиться. Скоро будет готова база знаний, и ее надо будет закачивать и изучать. База, думаю, получится небольшой, минут за пятнадцать-двадцать изучится, но пока дойдем до медсектора, пока обратно. Да еще и капсулы практически все заняты. Освободились как раз две штуки, но нас-то пятнадцать человек.

В медсектор отправились сначала мы с Ингой, а Кини осталась с детьми. Когда подошли, из капсул как раз вылезли наши диверсанты. Ну а мы следующие. Мне на изучение базы хватило пяти минут. Потом еще минут десять ждал Ингу. Сразу после нас готовились Мишка с Маринкой. Ну, Мишка сразу полез в мою капсулу, ему еще аборигена назад отвозить. Да и так у него дел полно. Дождался Ингу, и пошли обратно. Пешком. На платформе не погоняешь, народ по коридорам постоянно бродит. Не военный корабль, а круизный лайнер какой-то. Надо накрутить хвост Сергею. Раз все военнообязанные, пусть с ними хоть строевой подготовкой займется, что ли. А то бродят постоянно кто где. Правда, сейчас нет особой толкучки — людей вывозят на остров. Но когда будем возвращаться домой, они тут так и будут бродить? Корабль-то большой, даже огромный, но допуск у большинства был гостевой, так что они могли находиться только в столовых, в сквере, в медсекции, в своих каютах. Ну и в коридорах между этими помещениями.

Спать легли пораньше. Как детей уложили, так и сами легли. Вставать рано в общем-то было не надо. Вылетать будем часиков в одиннадцать. В Милане как раз будет девять. Мы-то на корабле живем по московскому времени. Пока доберемся до отеля, пока разместимся, как раз обед. А после обеда уже погуляем. Завтрашний день решили посвятить осмотру достопримечательностей, а уж послезавтра — поход за тряпками. Правда, это тоже без меня. Я и дети от магазинов освобождены. Будем просто гулять по городу.