Не стоит удивляться недавним атакам в интернете, принявшим планетарный масштаб. Известно, что чем совершеннее технология, тем она уязвимее. Справиться с угонщиком в эпоху винтовых самолетов, когда кабина пилота герметично не закрывалась, не составляло труда: открываешь дверцу и выталкиваешь угонщика наружу. На выполняющем межконтинентальный полет реактивном самолете даже сумасшедший с пугачом заставляет всех дрожать от страха.

Скорее, проблема в ускорении технологического развития. Прошли десятилетия с тех пор, как братья Райт впервые поднялись в воздух, прежде чем Блерио, фон Рихтгофен, Баракка, Линдберг и Бальбо приспособились к дальнейшим техническим усовершенствованиям самолетов. Мой нынешний автомобиль способен на такое, о чем старый Fiat 600, за рулем которого я получил права, и не мечтал, но, сядь я сразу за руль своей нынешней машины, я бы немедленно во что-нибудь врезался. К счастью, я рос вместе со своими автомобилями, постепенно привыкая к росту их мощности.

С компьютером все иначе: не успеваю я изучить все возможности машины и установленной в ней программы, как на рынке появляются новая машина и более сложная программа. У меня даже нет возможности продолжать работу на старом компьютере, хотя мне его наверняка бы хватило: некоторые необходимые усовершенствования доступны только на новых машинах. Стремительное ускорение объясняется прежде всего коммерческой выгодой (промышленности выгодно, чтобы мы выкинули старую машину и купили новую, хотя у нас нет такой потребности), а также невозможностью запретить изобрести более мощный процессор. То же самое происходит с сотовыми телефонами, звукозаписывающими устройствами, карманными компьютерами и со всей цифровой техникой.

Наше тело со своими рефлексами не успевало бы приспосабливаться к автомобилям, если бы их усовершенствовали раз в два месяца. К счастью, автомобили стоят дорого, а автострады такие, какие есть. Компьютеры стоят все меньше, а автострады, по которым сообщения мчатся от одного компьютера к другому, никак нас не ограничивают. В итоге новый компьютер появляется еще до того, как мы успеваем понять, на что способен его предшественник. Это драма не только обычных пользователей, но и тех, кто должен контролировать потоки информации, включая агентов ФБР, банки и даже Пентагон.

Кто в состоянии тратить круглые сутки на то, чтобы разобраться в новых возможностях своего инструмента? Хакер – своего рода столпник, отец-пустынник, проводящий целый день в (электронных) размышлениях. Вы видели лицо хакера, взломавшего почту Клинтон? Они все такие – толстые, неуклюжие, плохо развитые, выросшие перед экраном. Они единственные, кто следит за разворачивающимися в невыносимом ритме инновациями, они успевают понять, на что способны машина и Сеть, но неспособны предложить им новую философию или полезные применения. Поэтому хакеры заняты единственным делом, которое можно делать сию минуту и которое позволяют их сверхчеловеческие компетенции: изменять курс развития глобальной системы, создавать в ней помехи, дестабилизировать.

Вероятно, при этом многие из них считают, что действуют в «духе Сиэтла», то есть сопротивляются новому Молоху. На самом деле они становятся главными пособниками системы: чтобы обезвредить хакеров, нужны всё новые усовершенствования, предлагаемые всё быстрее. Это дьявольский замкнутый круг, в котором сопротивляющийся лишь усиливает мощь того, что он мечтает разрушить.