Ожидался победный рывок Демократической партии и незначительный подъем Берлускони, однако прогнозы не оправдались. Мы помним прецедент, когда Оккетто уверенно заявил о победе, а затем началась эпоха Берлускони. Равным образом в ходе прошедшей предвыборной кампании Демократическая партия показала себя триумфатором: Берсани не сомневался, что получит большинство голосов, утверждая, что победитель (то есть он) будет у руля. Тогда как многие из нас надеялись, что лидер ДП проведет грандиозную избирательную кампанию не спустя рукава, как его противники, на деле она оказалась достаточно вялой, поскольку опиралась на стойкую уверенность, что, согласно опросам, ДП непременно выиграет.

Вывод: всякий раз, когда левые считают, что победа им обеспечена, они проигрывают. Невезение? В каком-то, не помню, ток-шоу Паоло Мьели отметил такой непреложный факт: уже как минимум шестьдесят лет в Италии пятьдесят процентов избирателей не хочет левого или левоцентристского правительства. Возможно (комментирую я), сказывается атавистический страх, восходящий к временам «кремлевского тирана Сталина», о котором нам, детям, еженедельно рассказывал журнальчик Il Balilla. Ужас перед большевиком, который придет напоить своих коней в водосвятных чашах собора Святого Петра (на чем хорошо сыграла в свое время пропаганда «Гражданских комитетов» в 1948 году). Постоянный страх, что левые увеличат налоги (кстати, они этого никогда не скрывали, а увеличили их как раз правые). В принципе, так думает добропорядочная буржуазия средних лет и старше, которая не читает газет, а лишь смотрит телевизионные каналы Mediaset и к которой обращается Берлускони, когда пугает возвратом коммунизма. Страх перед левым правительством можно сравнить со страхом перед турками, его необходимо культивировать как можно дольше, хотя после битвы при Лепанто и начался закат Османской империи.

Итак, возвращаясь к высказыванию Мьели, если половина итальянских избирателей живет с этими навязчивыми опасениями, ей не остается ничего другого, как обратиться к тем, кто предлагает противоядие: пятьдесят лет это была ХДП, и двадцать – Берлускони.

Думаю, что Мьели дал такую оценку, когда казалось, что выход Монти на политическую сцену предложит альтернативу, – и, очевидно, опасаясь этого, Берлускони всегда вел борьбу против Монти, выставляя его бестолковым прислужником левых. Ладно, у Монти ничего не вышло, и защита от левых снова стала монополией Берлускони. И здесь напрашивается вывод: правые выигрывают, когда левым удается убедить умеренный электорат в своей несомненной победе. Левые, в свою очередь, побеждают, как в случае с избирательной кампанией Проди: он не выказывал излишней уверенности, но безотчетно дал посыл «Будем надеяться, у меня получится» и смог победить, хотя многие в этом сомневались.

Иногда нужно разыграть из себя жертву, чтобы охладить противника. Беппе Грилло триумфально провел избирательную кампанию, однако сумел убедить всех, что с телевидения его гонят прочь и он вынужден искать прибежища на площадях, – вот, пожалуйста, он снова на телеэкранах, но теперь в качестве преследуемого системой. Что и говорить, плакать умели многие: Тольятти сокрушался, что рабочие отстранены от управления страной; Паннелла вечно жаловался, что средства массовой информации игнорируют радикалов, и смог монополизировать постоянное внимание газет и телевидения; Берлускони любил выставлять себя жертвой газетчиков, лоббистов и судебной системы, а когда был у власти, жаловался, что ему не дают работать. То есть в основе лежит принцип «лей крокодиловы слезы» или, выражаясь мягче, не труби о своих успехах, keep a low profile.

Когда наступление левых не представляет опасности, среднестатистический гражданин не идет голосовать либо голосует за мелкие партии. Если же левые торжествуют победу, умеренный избиратель бежит под крыло Помазанника Божьего.