У братьев Гонкур сохранилось интересное воспоминание. Привожу его:

«Понедельник, 6 марта 1882 г.

Сегодня снова, как в прежние времена, состоялся наш обед Пяти, на котором уже не было Флобера, но ещё присутствовали Тургенев, Золя, Доде и я.

Душевные горести одних, физические страдания других наводят нас на разговор о смерти — и мы говорим о смерти вплоть до одиннадцати часов, порой уклоняясь в сторону, но неизменно возвращаясь к этой мрачной теме.

Доде говорит, что мысль о смерти преследует его, отравляет ему жизнь; всякий раз, когда он въезжает в новую квартиру, он невольно ищет глазами место, где будет стоять его гроб.

Золя рассказывает, что после того, как скончалась в Медане его мать и лестница оказалась слишком узкой, так что гроб пришлось вытаскивать через окно, всякий раз, как взгляд его падает на это окно, ему приходит на ум вопрос: кто будет вытаскивать его гроб или гроб его жены?

“Да, с того дня мысль о смерти подспудно таится в нашем мозгу, и очень часто — у нас теперь в спальне горит ночник — очень часто ночью, глядя на жену, я чувствую, что она тоже не спит и думает об этом, но оба мы и вида не подаём, что думаем о смерти… из стыдливости, да, из какого-то чувства стыдливости… О, эта страшная мысль!” И в его глазах появляется ужас. “Бывает, я ночью вскакиваю с постели и стою секунду-другую, охваченный невыразимым страхом”.

“А для меня, — замечает Тургенев, — это самая привычная мысль. Но когда она приходит ко мне, я её отвожу от себя вот так, — и он делает еле заметное отстраняющее движение рукой. — Ибо в известном смысле славянский туман — для нас благо… он укрывает нас от логики мыслей, от необходимости идти до конца в выводах… У нас, когда человека застигает метель, говорят: «Не думайте о холоде, а то замёрзнете!» Ну и вот, благодаря туману, о котором шла речь, славянин в метель не думает о холоде, — а у меня мысль о смерти сразу же тускнеет и исчезает”».

Но не все так мыслят. Очень многие не прячутся внутри себя от неминуемого, а «идут до конца в выводах» и находят ясное решение смысла этой жизни в жизни вечной.

Данная книга и адресована тем, кто думает о неизбежном, о переходе из времени в вечность.

Человечество всегда верило в то, что теперь уже стало научным фактом: душа не умирает вместе с телом, но продолжает жить. Но что именно ожидает человека в посмертии, за порогом этой жизни, и что нужно сделать, чтобы подготовиться к тому вечному бытию? Кто может дать внятный ответ на подобные вопросы?

Вечное бытие… Но что значит — вечное? Даже и время нам толком не понятно, а уж вечность и подавно. Слова Платона о том, что время — это движущийся образ вечности, звучат красиво, но ничего не объясняют. Христианское Откровение сообщает, что вечности не свойствен привычный нам материальный мир и что она — это и не бесконечно текущее время, и не мёртвая точка, а неведомое нам отсутствие времени, о чём сказал ангел Апокалипсиса, говоря о завершении земной человеческой истории: Времени уже не будет (Откр. 10, 6). Там, в ином мире — всё иное!

Это, конечно, трагедия и крушение всех надежд для видящих смысл жизни только в этом преходящем мире, в том, что неминуемо отнимется смертью: в богатстве, удовольствиях, развлечениях… И это изъятие будет тем тяжелее и страшнее, чем больше человек прирастёт к нему. Тогда разрыв с мiром будет проходить по живому, принося человеку тяжелейшие страдания. Возможно ли избежать этой катастрофы?

Православное понимание посмертия основано на Священном Писании и опыте святых отцов. То и другое с полной определённостью говорит, что загробное состояние человека прямо зависит от его стремлений и деяний в земной жизни. И Православие открывает каждому ищущему тот путь и те средства, которые дают ему возможность понять и принять веру в Бога и во Христа — через познание себя, своей несамобытности, своего рабства страстям и страстишкам и постоянной зависимости жизни от всего на свете… Это познание и жизнь по заповедям Евангелия приносят человеку и радость земного бытия, и надежду на жизнь вечную, о которой апостол Павел сказал удивительные слова: Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9).