Бессмертие
Мы можем размышлять, но не настаивать на своих умозаключениях, не возноситься ими как истинными и проклинать несогласных, а смиряться перед Тайной Божьей.
Ф.
В данной главе рассматривается одна из самых сложных и серьёзных проблем христианской апологетики, прямо связанная с учением о Боге, — вечная участь человека по православному вероучению. Проблемность этого вопроса обусловлена тем, что Новозаветное Откровение говорит, с одной стороны, что Бог есть любовь и что Он сотворил человека для вечной блаженной жизни, а с другой, что спасутся только праведники, а грешники пойдут в вечные мучения.
В святоотеческом наследии по этому вопросу в полном соответствии с Откровением также присутствуют те же две мысли. Первая говорит, что Жертвой Христовой ад уничтожен, посмертные страдания будут не вечны и в конечном счёте будет Бог всё во всём (1 Кор. 15, 28). Вторая, являющаяся непререкаемой истиной и во всех нехристианских религиях, — что спасаются только правоверные праведники, а миллиарды всех прочих людей пойдут навечно в ад.
Второй взгляд вызывает особенно болезненное недоумение у многих, утверждающих, что Православие под видом проповеди о Боге-любви в действительности обещает вечный ад всему человечеству, за исключением ничтожной горстки праведников.
Вот, например, строки из письма: «Добрый день, Алексей Ильич! На мой вопрос: “Любит ли нас Бог, если страдания и здесь, и там после смерти”, — Вы ответили в программе на канале “СОЮЗ”. Вы сказали, что это тайна и что нелогично создавать нас для страданий вечных (и здесь и там), если нас любят. Видимо, эта часть религии для меня не познаваемая, но и вера в Бога тогда не искренна, к сожалению. Теперь я поняла, о чём говорили философы. “В православии Бог — самый жестокий, какого можно представить, сам на муки пошёл и требует этого от последователей. Или они Бога трактуют так, как им выгодно запугивать и унижать людей, или их Бог начальник концлагеря. Создать сильного дьявола и глупого, слабого и немощного человека, а потом скармливать этого человека дьяволу и при жизни, и после смерти”.
Так же и молодёжь думающая говорит. Или Бог что-то иное — не то, как Церковь Его представляет. В отличие от меня — молодёжь прочла больше книг святых отцов, и ужаснулись от противоречий… Видимо, мы все слишком недалёки, чтобы мудрости Бога понимать…
Церковь, в большинстве своём, в лучшем случае просто фанатически требует, ничего не анализируя и не объясняя, в худшем — проявляя надменность к нам, как к неучам безграмотным. Лиза».
Или такое краткое письмо: «Вечные муки грешников означают вечное существование ада, то есть отсутствие окончательной победы Христа над смертью, над грехом, над дьяволом. А почему же тогда Церковь называет Христа победителем ада? Юрий».
Такие недоумения, вопросы и обвинения Церкви, к сожалению, часты. Поэтому сделана попытка на основе анализа текстов Священного Писания и святоотеческих творений рассмотреть эту проблему.
Православие определённо говорит о бессмертии человеческой личности и о том, что земная жизнь тогда только приобретает смысл, когда рассматривается как ответственный этап, на котором человек определяет свою вечную участь. Без такой веры жизнь со всеми её достижениями, целями и надеждами полностью обессмысливается смертью. Жизнь без надежды жить теряет всю свою ценность.
Об этом прекрасно сказал Ф. М. Достоевский: «Только с верой в своё бессмертие человек постигает всю разумную цель свою на земле». «Без веры в свою душу и в её бессмертие бытие человека неестественно, немыслимо и невыносимо».
Но каково будет это бессмертие? И здесь открывается ещё одна особенность православной веры, отличающая её от всех других религий мира, в которых действительно спасаются только праведники, а все грешники подвергаются бесконечным мучениям. Православие говорит, что вечная жизнь открыта не только праведникам и святым, но возможна даже и великим грешникам.
Что это значит?
1. Две эсхатологические концепции
Священное Писание и Священное Предание Церкви, в лице её святых отцов и учителей, отвечают на этот вопрос, как уже отмечено, двояко: с одной стороны, утверждается, что вечную жизнь во всём её совершенстве получат только праведно живущие в Православной Церкви, а все грешные её члены и все неправославные будут вечно мучиться; с другой — благодаря Жертве Христовой все люди, пройдя болезненное, соответствующее тяжести совершённых грехов и неискоренённых страстей лечение (а не возмездие), также наследуют жизнь вечную.
В богословской литературе, рассматривающей эту тему, обычно цитируются священные и святоотеческие тексты, говорящие о вечности ада, и не упоминаются многочисленные противоположные свидетельства. Это, естественно, может вызывать только недоумение.
Основной вопрос, который ставится перед первой точкой зрения: если Бог есть любовь, то мог ли Он дать бытие тому бесконечному множеству людей, о которых знал, что они изберут грех и пойдут на нескончаемые мучения? Не подрывается ли таким предположением основная христианская истина о Боге-любви?
Известна попытка ответа, принадлежащая преподобному Иоанну Дамаскину, который писал: «Если же имевшим существовать в будущем по причине благости Божией то обстоятельство, что они имели оказаться злыми по своему собственному произволению, попрепятствовало бы, чтобы они произошли, то зло побеждало бы Божию благость». Трудно понять логику этого высказывания, поскольку Бог здесь ставится в прямую зависимость от тех злых существ, творение которых находилось только в Его воле. При этом саму благость Божию преподобный Иоанн усматривает в том, что Бог дал жизнь тем, которые пойдут в вечные мучения. И если бы Он не дал им этой жизни, то «зло побеждало бы Божию благость».
Бескомпромиссный ответ на этот вопрос дал один из вождей протестантской реформации XVI века Кальвин, который утверждал: поскольку Бог знал, кто и как использует свою свободу, но дал жизнь и добрым, и злым, следовательно, Он изначала предопределил одних людей к спасению, а других к вечной гибели. Эта точка зрения обосновывает учение о вечных муках бесконечного множества людей.
Но Церковь отвергла учение Кальвина, поскольку оно явилось искажением основополагающей христианской истины о Боге-любви и прямым обвинением Его в страшной участи фактически всего человечества, за исключением ничтожного числа праведников.
Но какой ответ даёт Церковь, то есть Священное Писание и святоотеческое учение, на этот силлогизм Кальвина? Ответ парадоксален: мы видим свидетельства и о вечности мучений, и о всеобщем спасении! При этом нередко и то и другое встречаем у одного и того же святого отца. Как это понимать?
Чтобы ответить на данный вопрос, необходимо обратиться непосредственно к самим свидетельствам Церкви.
Поскольку в богословской, учебно-богословской и церковно-публицистической литературе тексты о вечности мучений широко представлены, то здесь нет необходимости приводить их.
Лишь в качестве иллюстрации укажем на некоторые.
Из Евангелия:
Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его… И пойдут сии в муку вечную (Мф. 25, 41,46).
Кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению (Мк. 3, 29).
Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем (Ин. 3, 36).
Из творений святых отцов.
Святитель Григорий Богослов: «Но нам, когда мы в опасности утратить спасение души, души блаженной и бессмертной, которая будет вечно или наказываема за порочность, или прославляема за добродетель, — какой предлежит подвиг?»
Преподобный Макарий Египетский: «Зачавшие в своём сердце грех и породившие чад беззакония не могут в оный [судный] день избежать страшного и всепожирающего огня, но и души и тела их будут вместе осуждены».
Преподобный Максим Исповедник: «Мзду за подвиги в добродетели составляют бесстрастие и ведение. Ибо они виновниками бывают для нас Царствия Небесного, как страсти и неведение — муки вечной».
Свидетельства о спасении Жертвой Христовой всего рода человеческого, как правило, не приводятся, поэтому их необходимо осветить более подробно.
Во избежание ложного понимания цитируемых далее текстов Священного Писания приводится святоотеческое их толкование.
Апостол Пётр:
• Христос… находящимся в темнице… сойдя, проповедал некогда непокорным ожидавшему их Божию долготерпению, [погибшим при потопе] во дни Ноя… мертвым (1 Пет. 3, 18–20; 4, 6).
Преподобный Максим Исповедник так объяснял эти слова апостола Петра о сошествии Христа в ад: «Писание называет “мёртвыми” людей, скончавшихся до пришествия Христа, например, бывших при потопе, во время столпотворения, в Содоме, Египте, а также и других, принявших в разные времена и различными способами многообразное возмездие и страшные беды Божественных приговоров. Эти люди подверглись наказанию не столько за неведение Бога, сколько за обиды, причинённые друг другу. Им и была благовествуема, по словам святого Петра, великая проповедь спасения — когда они уже были осуждены по человеку плотию, то есть восприняли, через жизнь во плоти, наказание за преступления друг против друга, — для того, чтобы жили по Богу духом (1 Пет. 4, 6), то есть, будучи во аде, восприняли проповедь Боговедения, веруя во Спасителя, сошедшего во ад спасти мёртвых».
Апостол Иоанн Богослов:
• Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира (1 Ин. 2, 2).
Апостол Павел:
• Как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою Одного всем человекам оправдание к жизни (Рим. 5, 18).
Блаженный Феофилакт Болгарский объясняет это место: «Через оправдание единого Христа на всех людей излилась благодать, дающая им и оправдание, вместо греха, и жизнь, вместо смерти».
• Ибо всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать. О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! (Рим. 11, 32–34).
Блаженный Феофилакт истолковывает эти слова: «Когда же спасены язычники, спасутся, соревнуя им, и иудеи, и таким образом все будут помилованы».
• Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут… Последний же враг истребится — смерть… Когда же всё покорит Ему, тогда и Сам Сын покорится Покорившему всё Ему, да будет Бог всё во всём (1 Кор. 15, 22, 26, 28).
Блаженный Феодорит Кирский объясняет: «Обратите внимание на основание рода, и увидите, что за прародителем последовали и потомки, и все стали смертными; потому что он приял смертность. Так всё естество человеческое последует за Владыкою Христом и приобщится воскресения».
Блаженный Феофилакт: «Некоторые же говорят, что этим, то есть покорностью всего, означается прекращение зла. Ибо когда не будет греха, очевидно, что Бог будет всё во всех… все будем богоподобны, все будем вмещать в себе Бога, и только Его».
• Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою. Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? (1 Кор. 15, 54–55).
Святитель Феофан Затворник: «Когда тление таким образом изгнано будет из всех областей бытия и всюду воцарится бессмертная жизнь, тогда всё преисполнено будет радостью жизни».
• Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения (2 Кор. 5, 19).
Блаженный Феофилакт объясняет: «Отец примирил нас с Собою… показавший такую близость к людям, что не только не наказал их, но и примирился с ними, и не только простил их, но и не вменил им грехов. Ибо если бы Он захотел требовать отчёта, то все погибли бы».
Святитель Феофан: «Как же Он примирил? Оставив им согрешения. Ибо иначе бы не был друг. Потому апостол и сказал далее: “Не вменяя им прегрешений их”. А если бы Он захотел требовать отчёта во грехах наших, то все мы погибли бы. Но, при таком множестве грехов наших, Он не только не потребовал нам наказания, но и примирился с нами; не только оставил грехи наши, но и не вменил нам».
• Истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту; отняв силы у начальств и властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою (Кол. 2, 14–15).
Блаженный Феофилакт: «Ибо все мы были повинны греху и наказанию, но Он… на кресте разрушил грех и наказание».
Это провозвещал и древний пророк Исаия:
• И явится слава Господня, и узрит всякая плоть спасение Божие; ибо уста Господни изрекли это (Ис. 40, 5).
Можно указать и на свидетельства, содержащиеся практически во всех богослужениях Православной церкви, особенно в воскресных. В них постоянно повторяется мысль, что ад разрушен, что смерть, поразившая человека в грехопадении, уничтожена Воскресением Христовым; что врата рая открылись для всех.
Вот несколько примеров из огромного количества богослужебных текстов, говорящих о спасении всех людей Жертвой Христовой.
В последовании утрени Страстной Пятницы слышим:
«Рукописание наше [грехов] на Кресте растерзал еси, Господи, и, вменився в мертвых, тамошнего мучителя связал еси, избавль всех от уз смертных Воскресением Твоим» («Блаженны» Триоди постной).
В Великую Субботу:
«Царствует ад, но не вечнует над родом человеческим» (тропарь 6-й песни канона).
Особенно торжественно возглашается эта истина на Светлое Христово Воскресение:
Христос, «умертвивый смерть», «смертию смерть поправ», «смертное жилище разори».
В Пасхальном каноне она звучит непрерывно. На 7-й песни, например (русифицируя текст):
«Смерти празднуем умерщвление, ада разрушение, иной, вечной жизни начало, и радостно прославляем Совершившего это — Единого благословенного и препрославленного Бога отцов» — Христа.
В воскресных тропарях, кондаках и стихирах множество раз повторяется всё та же мысль:
«Егда снизшел еси к смерти, Животе Безсмертный, тогда ад умертвил еси блистанием Божества» (воскресный тропарь 2-го гласа).
«Разрушил еси Крестом Твоим смерть» (воскресный тропарь 7-го гласа). И так далее.
На утрене слышим: «Днесь спасение миру бысть!»
Об этой же окончательной победе Христа над адом и смертью пишет в своих творениях целый ряд святителей.
Амвросий Медиоланский: «Грешник по смерти пройдёт через страдание огня, дабы, быв очищен огнём, он спасся и не мучился непрестанно».
Амфилохий Иконийский: «Когда явился аду, Он разорил гробницы его и опустошил хранилища… все были отпущены… воссиял свет и рассеялась тьма».
Афанасий Великий: «Он Тот, Который древле вывел народ из Египта, а напоследок всех нас, или, лучше сказать, весь род человеческий искупил от смерти и возвёл из ада».
Афанасий (Сахаров, †1962): «Для меня дороже всего Православие. Я не могу его и сравнивать с каким-либо другим исповеданием, с какой-либо другой верой. Но я не дерзаю сказать, что все неправославные погибли безнадёжно. У Господа многая милость, и многое у Него избавление».
Василий Великий: «Ибо Господу надлежало вкусить смерть за всякого и, став умилостивительною жертвою за мир, всех оправдать Своею кровью».
Григорий Богослов: «Будет Бог всё во всём (1 Кор. 15, 28) до времен совершения всего [греч. ἀποκαταστάσεως πάντον, буквально: «восстановления всего» — Деян. 3, 21] …когда и мы, которые теперь, по своим движениям и страстям, или вовсе не имеем в себе Бога, или мало имеем, — перестанем быть многим, но сделаемся всецело богоподобными, вмещающими в себе всецелого Бога и Его единого. Вот то совершенство, к которому мы поспешаем! И о нём-то особенно намекает сам Павел: Нет ни эллина, ни иудея… но всё и во всём Христос (Кол. 3, 11)».
Григорий Богослов даже писал о возможности огненного крещения в аду: «Может быть, они [отпадшие] будут там крещены огнём — этим последним крещением, самым трудным и продолжительным, которое поедает вещество как сено и потребляет легковесность всякого греха».
Григорий Нисский: «По совершенном устранении зла из всех существ во всех снова воссияет боговидная красота, по образу которой были мы созданы в начале».
Епифаний Кипрский: «За нас Пострадавший… снисшедши в преисподнюю… вывел пленные души, и ад соделал пустым».
Иоанн Златоуст в Слове на утрене Святой Пасхи: Христос «опустошил ад, сошедши во ад; ад упразднён… умерщвлён… низложен… связан… Смерть! Где твоё жало? Ад! Где твоя победа? Воскрес Христос — и ты низложился. Воскрес Христос — и пали бесы… Воскрес Христос — и мёртвого ни одного нет во гробе».
Феодорит Кирский в толковании на слова апостола Павла будет Бог всё во всём писал: «Так, наконец, будет Бог всё во всём, когда все избавлены будут от грехопадений и к Нему обратятся, и не будут уже принимать в себя наклонности к худшему».
Феофан Затворник, объясняя слова апостола Павла: Христос за всех умер (2 Кор. 5, 15), пишет: «Апостол разумеет не верующих только, но всех людей, живущих во всякое время». «Всех людей, говорит, понимаем мы теперь не как плоть и кровь: родился, жил и умер, — а как лица, предназначенные восприять в себя начала Божественной жизни, в залог воскресения и преславной жизни в нетлении… Дело жизни о Христе Иисусе, или духовного в Нём оживления человечества, только началось при апостолах; в массу человечества положена только закваска и проникла лишь ближайшие слои, но так как она предназначена была проникнуть всё, то святой Павел в этом начатке оживления человечества мог созерцать уже оживлённым и всё его».
Он же писал: «Бог не лицемерен и будет судить всякого по тому закону, который он сознавал для себя обязательным».
Такое же понимание этого вопроса находим у многих преподобных.
Ефрем Сирин не сомневается, что «во гласе Господа [при сошествии в ад] ад получил предуведомление приготовиться к последующему Его гласу [во Втором Пришествии], который совершенно упразднит его».
Иоанн Лествичник: «Всех одарённых свободною волею Бог есть и жизнь, и спасение всех, верных и неверных, праведных и неправедных, благочестивых и нечестивых, бесстрастных и страстных… ибо нет лицеприятия у Бога» (Рим. 2, 11).
Исаак Сирин: «Грешник не в состоянии и представить себе благодать воскресения своего. Где геенна, которая могла бы опечалить нас? Где мучение, многообразно нас устрашающее и побеждающее радость любви Его? И что такое геенна перед благодатью воскресения Его, когда восставит нас из ада, соделает, что тленное сие облечётся в нетление, и падшего во ад восставит в славе?.. Есть воздаяние грешникам, и вместо воздаяния праведного воздаёт Он им воскресением; и вместо тления тел, поправших закон Его, облекает их в совершенную славу нетления. Эта милость — воскресить нас после того, как мы согрешили, — выше милости привести нас в бытие, когда мы не существовали».
«Если человек говорит, что лишь для того, чтобы явлено было долготерпение Бога, мирится Он с ними [грешниками] здесь, с тем, чтобы безжалостно мучить их там — такой человек думает невыразимо богохульно о Боге… Такой… клевещет на Него». «Не для того милосердный Владыка сотворил разумные существа, чтобы безжалостно подвергнуть их нескончаемой скорби — тех, о ком Он знал прежде их создания, во что они превратятся после сотворения, и которых Он всё-таки сотворил».
Максим Исповедник: «Тогда же повреждённые силы души с течением времени сбросят память о зле, укоренённом в душе, и, приближаясь к пределу всех веков и не находя места покоя, душа придёт к Богу, у Которого нет предела; и таким образом благодаря знанию, а не соделанному добру, душа воспримет свои силы обратно и будет восстановлена [αποκαταστηναι] в своём изначальном состоянии, и тогда станет ясно, что Создатель никогда не был причастен к греху».
Силуан Афонский: «Мы должны иметь только эту мысль — чтобы все спаслись». Однажды к преподобному Силуану пришёл некий монах-пустынник, который говорил: «Бог накажет всех безбожников. Будут они гореть в вечном огне». Пустыннику эта идея доставляла нескрываемое удовольствие. Но старец Силуан ответил с душевным волнением: «Ну скажи мне, пожалуйста, если посадят тебя в рай и ты будешь оттуда видеть, как кто-то горит в адском огне, будешь ли ты покоен?» «А что поделаешь, сами виноваты», — ответил пустынник. Тогда старец сказал со скорбью: «Любовь не может этого понести… Надо молиться за всех».
Таковы свидетельства святых отцов, содержащиеся как в богослужебных текстах, так и в их творениях. И невозможно предположить, чтобы эти апостолы, святители, преподобные не понимали Евангелия или, что «невыразимо богохульно», сознательно противились Христу, уча о конечности мучений непокорных и духовно мёртвых и «спасении всех, верных и неверных, праведных и неправедных, благочестивых и нечестивых, бесстрастных и страстных». Именно так им было открыто Духом Святым.
Но ведь целый ряд святых, в том числе и только что приведённые, пишут в других случаях и о вечности мучений. И они это говорят тоже не в качестве личного мнения, но также будучи просвещаемы Духом Божиим и вполне осознавая, что высказывают взаимоисключающие утверждения. Как же это понимать и каково же в таком случае учение Церкви?
Исходя из логики христианского Откровения о Боге, Который, будучи любовью, творил человека и пострадал за него на Кресте для его блага, можно бы сделать окончательный вывод о невозможности в принципе вечных мучений. Однако строгая наука требует, чтобы в выводах были учтены все факты, относящиеся к обсуждаемому вопросу. В данном случае такими фактами являются свидетельства Священного Писания и святых отцов, которые говорят не только «за», но и «против» этого, кажется, логически безупречного вывода. Поэтому остаётся сделать единственно возможное заключение, что в этом вопросе мы стоим перед лицом очевидной тайны того мира — тайны вечности.
О чём она говорит верующему сознанию?
О том, что прямое раскрытие человеку этой тайны сопряжено, следовательно, с серьёзной опасностью для него. Опасность заключается в том, что убеждение в спасении только праведников может привести любого христианина, естественно, видящего себя грешным, в отчаяние и отсюда к полному отступлению от всех норм христианской жизни. Но и вера в безусловность своего спасения (как, например, в протестантизме) может столь же легко повлечь за собой безразличие к своей христианской жизни. То есть в любом случае, если бы Господь прямо открыл вечную участь человека, это для подавляющего числа людей явилось бы духовной катастрофой.
Двойственный же характер свидетельств, когда ни один из вариантов не утверждается и не отрицается, оказывается, таким образом, для человека единственно верным средством сохранения за ним его нравственной свободы. Ибо, с одной стороны, всегда остаётся надежда на спасение грешников, о чём неоднократно говорит Евангелие. С другой — не даётся повода для лукавого самоубеждения в несомненности своего спасения.
Святитель Григорий Нисский, например, писал по этому поводу: «Посредством наших свойств Провидение Божие приспосабливается к нашей немощи, чтобы наклонные ко греху — по страху наказания удерживали себя от зла; увлечённые прежде грехом — не отчаивались в возвращении через покаяние».
Вот почему Господь не раскрыл человеку тайну его вечности.
Это таинственное молчание снимает и с Церкви печать тяжёлого обвинения в будто бы безусловности её учения о вечных мучениях фактически всего человечества (за исключением ничтожного числа праведников), в том числе и неповинных детей, которые по разным причинам оказались в земной жизни вне Православной Церкви.
В то же время всех размышляющих над тайнами Божьими Церковь предупреждает строгими словами преподобного аввы Исаии Отшельника: «Кто понимает и исполняет слова Писания по своему разуму, настаивая упорно, что именно так следует понимать и исполнять их, тот не ведает славы и богатства Божиих. Напротив того, кто, и понимая, говорит: “Не знаю с точностью слова Божия, потому что я ограниченный человек”, — тот воздаёт славу Богу. В нём будет обитать слава Божия, соответственно его преуспеянию и смиренномудрию».
2. Тайны мира духовного
И в Священном Писании, и у святых отцов видим, как диалектически раскрываются некоторые вопросы веры, в том числе относящиеся и к конечной участи человека. Чем обусловлено это?
Можно указать на несколько причин.
Первая заключается в том, что человек в настоящем повреждённом состоянии, замкнутый в четырёхмерном пространстве-времени, не может адекватно ни осмыслить иного мира, ни даже соприкоснувшись с ним, описать в понятиях земного опыта. Апостол Павел открыл коринфянам, что он был восхи́щен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12, 4). Преподобный Симеон Новый Богослов объясняет причину этой неизреченности: «Люди приводят человеческие понятия, и вещи, и слова и думают, что изображают Божественное естество, то естество, которого никто ни из ангелов, ни из людей не мог ни увидеть, ни наименовать».
Поэтому священные писатели вынуждены были прибегать к разного рода аналогиям, сравнениям, метафорам, чтобы хоть как-то донести необходимое для спасения до сознания человека. Но аналогия — это всё же не объяснение, а лишь намёк.
Вторая причина — в неопределённости понятия вечности. Вечность нередко трактуется как бесконечное время. Однако время и вечность — совершенно разные категории. Время — явление преходящего мира, вечность — будущей жизни. Возможно, что и это является одной из причин взаимоисключающих высказываний по вопросу о вечной участи человека. Но в любом случае понимание вечности остаётся для человека такой же тайной, как и многое другое в том мире.
Третьей причиной такой на первый взгляд странной двойственности суждений о конечной участи человека является необходимость излагать истины веры применительно к человеку. То есть иногда они формулируются строго, а в других случаях излагаются в соответствии с уровнем умственного и духовного развития адресата, с его психологией. Святитель Феофан Затворник подчёркивал эту педагогическую причину: «Ничто так сильно не остепеняет, как страх адских мучений». Поэтому у многих святых находим высказывания и о вечности, и о временности посмертных мучений.
Вот несколько примеров такой двойственности.
Преподобный Ефрем Сирин, утверждавший, как мы помним, что Господь «совершенно упразднит» ад, в другом случае пишет: Он «праведников вознесёт на небо, а нечестивых ввергнет в геенну».
Святитель Иоанн Златоуст, говоривший в Слове на Святую Пасху, что сошествие Христа упразднило, умертвило, низложило ад, в другом месте проповедовал: «И грешникам надлежит облечься бессмертием — не к славе, но чтобы иметь всегдашнего спутника тамошнего — мучения».
Святитель Феофан Затворник в толковании на 1 Кор. 15, 22–23 говорит, что «не все вкусят блаженной жизни о Нём» (Христе). Но уже далее, объясняя слова будет Бог всё во всём, пишет, что «через воскресение совершится окончательное восстановление [греч. ἀποκατάστασις] падшего человечества, и явление его в предназначенной ему славе».
Поэтому Церковь ни на одном Вселенском Соборе, в том числе и на Пятом (553 г.), осудившем языческое учение Оригена (†250), не осудила ни одного из святых отцов, писавших как о вечности ада, так и о его конечности. Более того, на Шестом Вселенском Соборе (680 г.) святители Григорий Нисский, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, у которых были прямые высказывания о спасении всего человечества, не только не подверглись осуждению, но и были выделены в качестве избранных святых. На Седьмом же Вселенском Соборе (787 г.) святитель Григорий Нисский был назван даже «отцом Отцов».
Неоднозначность учения Писания и святых отцов о проблеме ада священник Павел Флоренский назвал «антиномией геенны». Её пытались разрешить многие русские православные мыслители, такие как: прот. Александр Туберовский, свящ. Анатолий Жураковский, прот. Сергий Булгаков, князь Е. Н. Трубецкой, проф. В. И. Экземплярский, Н. Ф. Фёдоров и другие. К сожалению, эти исследователи мало обращались к святоотеческому наследию. Своеобразный итог богословско-философского исследования этой проблемы подвёл Н. А. Бердяев, назвав её «предельной тайной, не поддающейся рационализации».
3. Что такое невечные муки
Обе означенные эсхатологические концепции только взятые вместе объясняют причину двойственности свидетельств Откровения о вечной судьбе мира. Каждая в отдельности не имеет окончательного богословского завершения, у обеих свои уязвимые места. Первая не снимает логического противоречия между двумя исходными посылками: любовью Бога и творением человека, подавляющее большинство потомков которого обречено на вечные мучения. При этом ссылка на свободу человека не решает проблемы, поскольку речь идёт не о свободе человека, а о воле Бога: мог ли Бог, если Он любовь, зная, что бесконечное множество людей окажется в бесконечных мучениях, сотворить человека только ради малого числа спасённых праведников? На этот вопрос данная точка зрения ответа не даёт.
Но и второй эсхатологический взгляд, говорящий о конечности мучений, сталкивается, кажется, с не менее серьёзной проблемой. Если по завершении истории будет Бог всё во всём, то есть все спасутся, то не всё ли равно, как верить и жить, и не обесценивается ли тогда христианская религия со всеми её истинами, заповедями и духовно-нравственными ценностями? Этот вопрос требует самого серьёзного рассмотрения, поскольку основным его моментом является утверждение о временности мучений, которые часто рассматриваются как ничего не значащие перед лицом вечной жизни.
Что же в посмертье встречает душу человека, жившего по страстям?
Первое. Церковь предупреждает, что когда душа входит в мир вечности, то там обнажаются не только все её мысли, намерения, чувства, желания, но и все скрытные постыдные дела (2 Кор. 4, 2). И это произойдёт не в каком-то тёмном уголке Вселенной, но при полном свете, перед своей совестью и Богом, перед лицом ангелов и святых, близких и родных людей. Понятно, какой стыд и позор придётся тогда перенести нашему «я»! И от этой пытки никто и никуда скрыться уже не сможет.
Игумен Никон (Воробьёв) однажды в своей проповеди привёл такой пример. Представьте себе площадь, наполненную вашими родными, членами вашей семьи, друзьями, знакомыми и коллегами, а вы стоите перед ними на высоком помосте, рядом с которым находится грязная, отвратительная яма. И вот вдруг с вашей души сдёргивается завеса непроницаемости и перед всеми открываются все её тайники: лицемерие, ложь, обман, зависть, похоть, неверность и прочее. Не броситесь ли вы тогда в эту зловонную яму, лишь бы скрыться от позора?..
Вот что станет действительно наказанием для тех «умных страусов», которые при жизни прятались от своей совести в песок самоуспокоения: «Муки же будут не вечны…» Реальность такого наказания подтверждена опытом многих людей, переживших на себе подобную пытку.
Второе. Святитель Григорий Нисский писал: «Не тело причина страстей, но свободная воля, производящая страсти», то есть их источником является не тело, а душа. Даже самые грубые плотские страсти коренятся в душе, хотя бы их орудием и было тело. Поэтому со смертью тела страсти, взращённые в душе свободной волей, не исчезают. С ними входит человек в мир вечности. И что тогда ожидает его душу? Там, как пишет игумен Никон, «страсти в тысячу раз более сильные, чем на земле, будут как огнём палить без какой-либо возможности утолить их».
Почему там они несравнимо сильнее, чем здесь, нетрудно понять. Пока душа в теле, страсти большей частью не имеют полной свободы для своего проявления. Мешают люди, обстоятельства, состояние здоровья… Да просто заснул человек — и всё утихло. Прикрытые телесностью, они действуют не в полную силу. Но освободившись от тела, страсти обнаруживают всю жестокость своей природы. Их действию уже ничто не препятствует: там нет ни сна, ни развлечений. И, может быть, самое мучительное — нет никакой возможности удовлетворить их!
Третье, о чём заблаговременно предупреждает Церковь. Душа, порабощённая страстям, особенно доступна и уязвима для нападения злых духов, которые разжигают и усиливают их действие. И поскольку со смертью тела у души отнимается воля, то она, будучи рабыней страстей, не может противостоять бесам. И тогда невозможно даже представить себе, какие страдания наступают для бедной души! Опыт подвижников, соприкасавшихся с бесами, говорит о непередаваемом страхе души, который она испытывает при одном только их приближении — они гнусны, ужасны, тошнотворны. Игумен Никон писал, что «от одного взгляда на них можно сойти с ума».
Очень показателен в связи с этим факт, приводимый Морицом Роолингзом в его книге «За порогом смерти». Это известный врач-кардиолог, профессор университета в Теннесси (США), который много раз возвращал к жизни людей, находившихся в состоянии клинической смерти.
Четвёртое. Православие указывает ещё на одну серьёзную причину, почему не «всё равно, как жить», если даже в конечном счёте человек и спасётся, поскольку само состояние спасения может быть очень разным. Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин приводит слова аввы Херемона: «Большое различие между теми, которые получат помилование, и теми, которые удостоятся наслаждаться славным видением Бога». Об этом писал апостол Павел: Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, — каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем, сам спасется, но так, как бы из огня (1 Кор. 3, 12–15).
Что значит спастись как бы из огня? Только тот, кто никогда не испытывал ожогов и не видел сильно обожжённых, может легкомысленно относиться к временному страданию. Тяжелейшие боли испытывают такие люди! И никто из них ни за какие блага не согласился бы вновь подвергнуться такой беде. Сожжение всегда было одной из самых страшных казней. Апостол и приводит этот образ, чтобы показать весь ужас страданий, которые придётся перенести человеку, построившему дом своей жизни из дерева, сена, соломы — страстей и пороков. Хоть сам он и спасётся, но страшно и мучительно — как бы из огня!
Если хотя бы одна эта мысль дошла до сознания человека, то, без сомнения, он стал бы совсем по-иному относиться к самообману: «Здесь пожить в своё удовольствие, а там ведь — невечные мучения!..»
Пятое. Как может чувствовать себя человек, оказавшийся перед лицом того, кто за него пошёл на пытки и казнь, а он в ответ предал его? Трудно даже представить себе его стыд и ужас. Но не то же ли самое испытает человек, когда там откроются ему те страдания, которые перенёс Христос, спасая его от вечных мучений, а он отверг Его своей жизнью?
Шестое. С душой нераскаянного человека в загробной жизни происходит то же, что с человеком, который отдал все свои средства на какое-то дело и в результате увидел, что допустил роковую ошибку — всё пропало. Какое беспросветное отчаяние охватывает его тогда! Многие кончают жизнь самоубийством. Подобное состояние переживёт и душа, когда ей откроется, что все её мечты и надежды, страсти и достижения — всё это ничего не стоящие пустышки, мишура, а часто и откровенная грязь, из-за которых она теряет радость вечной жизни. Возможно, что это позднее разочарование будет для неё самым тяжёлым страданием.
И только надежда на милость Спасителя останется для неё последним утешением.
Все эти предупреждения показывают, какую роковую ошибку совершает человек, легкомысленно надеющийся на невечные страдания. За какие блага согласился бы такой «смельчак» хотя бы временно оказаться в руках садистов или в полыхающем огне? Не отдаст ли он всё, что имеет, лишь бы избавиться от нестерпимых страданий?! Не всё равно, как верить и как жить, даже если и все спасутся.
Православие, будучи религией любви, напоминает человеку: «Внезапно Судия прии́дет, и коего́ждо деяния обнажатся» (утренняя молитва, по-русски: «Внезапно Судья придёт, и дела каждого станут явны»). Поэтому, пока не поздно, пока есть время, призывает оно, приложи, человек, все силы к тому, чтобы здесь жить по совести, здесь омыться покаянием — и таким образом там избавиться от тяжёлых, хотя бы и невечных, страданий. Святой Исаак Сирин предупреждает: «Остережёмся в душах наших, возлюбленные, и поймём, что хотя геенна и подлежит ограничению, весьма страшен вкус пребывания в ней, и за пределами нашего познания — степень страдания в ней».
