Андрей «Дюша» Романов сказал в 1997 году: «Для меня «Аквариум», в котором я играл двадцать два или двадцать три года, был единственным коллективом, в котором я хотел бы играть. По истечении этого срока я ушел на каникулы, но не перестал быть членом «Аквариума» и не перестаю им быть и сейчас». Дюша ушел из жизни 29 июня 2000 года. Когда он умер, ему было всего сорок четыре года. 28 июля 2006-го он бы мог отметить свое пятидесятилетие.

Я был знаком с ним с начала семидесятых и до сих пор не могу осознать, что мне больше не суждено его увидеть. По-прежнему не укладывается эта печальная истина у меня в голове… И, похоже, никогда не уложится

И имя, и облик, и деятельность Дюши Романова у всех людей, которые имеют хотя бы приблизительное представление о отечественной рок-музыке, в первую очередь ассоциируются с «Аквариумом». Это вполне естественно. Пожалуй, и сегодня Дюша не перестал быть членом «Аквариума», и никогда не перестанет. Едва ли кто-либо станет спорить с этими словами, в том числе и БГ.

Анна Черниговская, вдова Дюши, в своей статье «Человек с розовым сердцем» написала несколько лет назад, что ему «при жизни страшно не повезло как композитору и музыканту». Не следует понимать ее слова буквально. Конечно, многолетняя аквариумная жизнедеятельность не могла не отразиться на Дюше, на его собственных музыкальных амбициях, пристрастиях и достижениях. Достаточно поздно, осенью 1987 года, он создал собственную группу – «Трилистник», однако все равно еще несколько лет продолжал играть в «Аквариуме», поневоле сдерживая при этом собственные творческие идеи. Следует, впрочем, сказать, что вне «Аквариума» Дюша в полной мере как музыкант и композитор так и не успел реализоваться; да, именно не успел, хотя и «Трилистник», и образованный в 1998 году, недолго просуществовавший проект «Дюша-Групп» записали немало достойных, классных альбомов. Вот сольная дискография Дюшиных пластинок: «Матросская тишина», «Музыка Средиземья», «Акустические маневры», «Трилистник Live», «Музыка для кино», «Музыка для выставок», «Продвинутые сказки», «Виртуальная оборона» («Аквариум» miz), «Крылатые выражения», «Электрическая осада».

Эти альбомы плюс песни, включенные в различные компиляции, были записаны в период 1989 по 1999 год, однако до сих пор не все из них изданы, только потому что по-прежнему не торопятся отечественные шоу-бизнесмены, предпочитающие выпускать и продавать более модную, более прибыльную для торговли музыку. Наверное, когда-нибудь все сложится по-другому, и сольная музыка Дюши Романова станет наконец-то более известной, только никто не знает, когда это произойдет. Ну а пока нельзя, к сожалению, не признать, что его сольное творчество все еще остается недооцененным. Изданный в 2002 году трибьют Дюше Романову «Мой друг – музыкант. Песни для Дюши» существенно ситуацию с его недооценностью не изменил; хорошо, разумеется, что этот альбом появился, и спасибо тем музыкантам, которые представили свои каверы, но все же в трибьютной пластинке немало проходных, вторичных и не очень сильных номеров.

Дюша был разносторонне одаренным человеком. Не только в музыке он успел себя проявить.

Он писал картины, занимался музыкальной журналистикой, работал диджеем на «Радио Рокс», успел создать книгу «История Аквариума. Книга флейтиста», сочинял музыку для театра и кино. Занимался в театральной студии под руководством Э. Горошевского вместе с другими аквариумистами и был одаренным, очень талантливым актером. Если бы не ушел Дюша из жизни так рано, то, безусловно, мог бы добиться большего во всех своих начинаниях. Будучи хорошо знакомыми с юных лет, мы с ним не виделись, наверное, в дальнейшем очень уж регулярно и часто, но, тем не менее, я всегда знал, что есть Дюша, добрый, мудрый, остроумный, все понимающий, светлый, несуетный и отзывчивый Дюша, с которым мы можем встретиться или, в крайнем случае, поговорить по телефону, и это, честное слово, дарило мне ощущение покоя, гармонии и радости, не слишком уж часто на самом-то деле встречающееся в нашем пестром мире..

Виделись мы с ним и в июне 2000-го, за несколько дней до рокового 29-го… Нет, ничего не предвещало неведомого, страшного грядущего! Пользуясь случаем, я извлек тогда из сумки диктофон (отчасти произошло это автоматически, но куда денешься порой от отработанных десятилетиями журналистских рефлексов?), и Дюшка рассказал мне про свой последний альбом «Электрическая осада» и еще напомнил, по моей просьбе, историю возникновения издавна любимой мной и уникальной в своем роде «Музыки Средиземья». Беседа была совсем недлинной, тем более что происходила она на Дюшином рабочем месте, на «Радио Рокс», едва ли не во время короткой эфирной паузы, однако впоследствии выяснилось, что это было последнее интервью Дюши Романова.

В 1991 году, во время другого интервью (нет, не я брал у его у Дюши, ему вообще нередко приходилось что-либо рассказывать тем, кого интересовало его мнение, и таких людей было очень даже немало), он заявил, что «в России рок-н-ролл не прижился вообще, как факт». Странно, не правда ли, что сказал это опытный и хорошо известный уже в те годы музыкант, долго игравший в одной из лучших групп страны. Потом, по ходу дальнейшей беседы, Дюша развил и обосновал свою мысль, и был при этом, как всегда, и убедителен, и в меру парадоксален. Я прочитал это интервью намного позже времени его появления, но всерьез обратил на него внимание только совсем недавно, и меня не на шутку удивило, что старые Дюшины слова почти буквально, почти слово в слово совпали с моими, когда я написал в одной из своих относительно недавних статей, что рок-музыка в нашей стране все никак не приживается. Не стану сейчас дальше транслировать собственные рассуждения, однако я исходил из ситуации первых лет двадцать первого века, из того, что происходит теперь, в эпоху «после золотой лихорадки», тогда как Андрей произнес свои слова и прочувствовал их еще в 1991-м, во время подлинного вроде бы расцвета российского рока, когда ни о каких кризисах жанра никто всерьез и не думал (в том числе и сам Дюша) и когда наш рок-н-ролл победно, и радостно, и все крепче вставал на ноги, по нарастающей катился и прыгал вперед, и совсем ничего еще вроде бы не предвещало стагнацию, торможение и топтание на месте.

Только как бы приживался или не приживался его величество рок-н-ролл на катастрофически необъятной советско-постсоветской территории, Дюша Романов продолжал придумывать интереснейшие вещи. К их числу, в первую очередь, следует отнести и «Акустические маневры», с такими совершенными песнями как «Поезд», «Прощай, мой друг», «Я вошел в этот лес», и диск «Виртуальная оборона», в этом альбоме Дюша с помощью электронных звуковых чудес – на уровне 1997 года – записал оригинальные инструментальные версии многих классических аквариумных композиций, и очень сильный, самый лучший свой альбом «Электрическая осада». Когда я его время от времени слушаю, то меня не оставляет ощущение, что, быть может, Дюша каким-то образом и предчувствовал свой уход… Но как бы там ни было, получилась удивительно цельная пластинка, в которой звучит роскошная серия совершенно отборных, по-настоящему «золотых» и первоклассных песен. Ни секунды не сомневаюсь: если бы Дюша продолжил свое творчество, причем и не только музыкальное, то все мы стали бы намного духовно богаче.

Я часто думаю о Дюше Романове. Он всегда и во всем был сам по себе и никогда, ни при каких обстоятельствах не вписывался в общий расклад.

Очень многое вспоминается: музыка, песни, его старинная коммуналка на Петроградской, наши бесконечные древние споры – разговоры о группах-кумирах типа «Yes», «Doors», «Emerson», «Lake and Palmer» или об особенно почитаемом Дюшей «Iethro Tull», молодой рок-клуб на Рубинштейна, 13, ранний и старый «Аквариум», зрелый «Аквариум», ДС «Юбилейный» и Дворец молодежи, тусовки, оттяжки, веселая и тупая работа монтировщиками сцены в Оперной студии Консерватории, наше славное пьянство (зачастую очень даже тотальное!), пивные ларьки и пьяные углы, аквариумный вестник «Арокс и Штер», концерты в Челябинске, в Вильнюсе и на Соловках, репетиционная база в ДК Связи, «Ирландские сказки» на Ленинградском телевидении, «Сайгон», Васильевский остров, ночной Питер, спектакли и репетиции в театральной студии… И многое, бесконечно многое и бесконечно другое, из чего и складывается незаметно целая, привычная, постоянно обновляющаяся, безостановочно свингующая во времени и такая непостижимая жизнь.

Летом двухтысячного года, в августе, я написал «Письмо Дюше Романову», и там, в этом неотправленном письме, имелись такие слова: «Ты был частью моей жизни, Дюшка!»

С тех пор прошло шесть лет. Но и теперь я могу повторить те же слова, и даже более того: «Ты был и теперь остаешься частью моей жизни, Дюша. Спасибо тебе за все».