68

Констанс лежала в грязи, не двигаясь. По ней прошелся тусклый луч фонарика, и она услышала тихие неразборчивые голоса нескольких мужчин, переговаривающихся между собой. Она испытывала странные чувства: сожаление, досаду и в первую очередь гнев. Не потому, что ее собирались убить, – ее ничуть не волновала собственная жизнь, – а потому, что ее поражение означало смерть для Пендергаста.

Она услышала тихие шаги, и новый голос сказал:

– Поставьте ее.

В ее шею снова уперся ствол.

– Вставай. Медленно.

Констанс поднялась на ноги. Перед ней стоял высокий человек с военной выправкой, одетый в темный деловой костюм. Его лицо, едва видимое в лунном свете, было крупным, словно высеченным из гранита, с выступающими скулами и мощным подбородком.

Барбо.

На мгновение все ее чувства сконцентрировались в одной яростной точке, такой всепоглощающей была ее ненависть и отвращение к этому человеку. Констанс оставалась неподвижной, пока Барбо обшаривал ее лучом фонарика.

– Ну и зрелище, – издевательски произнес он сиплым голосом.

Беззвучно подошли еще несколько человек и заняли позиции вокруг Констанс. Вооруженные до зубов, они отрезали ей все пути к бегству. Она прикинула, не выхватить ли ей у кого-нибудь из них оружие, но тут же поняла, что это ничего не даст. И потом, она плохо владела автоматическим оружием. Барбо не был похож на человека, которого можно застать врасплох или запросто перехитрить. Хладнокровный, умный, излучающий тревожную атмосферу жестокости, – с такими людьми Констанс прежде встречалась лишь дважды: это были ее первый опекун Енох Ленг и Диоген Пендергаст.

Завершив осмотр, Барбо снова заговорил:

– Вот, значит, каких оперативников посылает Пендергаст в качестве ангела мщения. Когда Слейд сказал мне про вас, я даже не поверил.

Констанс никак не прореагировала.

– Я бы хотел знать название растения, которое вы ищете.

Она продолжала молча смотреть на него.

– Вы предприняли последнюю отчаянную попытку спасти вашего драгоценного Пендергаста. Но мы, как видите, оказались на шаг впереди. Тем не менее на меня произвело впечатление, что вы сумели продвинуться так далеко с вашим дурацким поручением, прежде чем мы вас остановили.

Констанс не прерывала его.

– Пендергаст теперь на смертном одре. Вы не можете себе представить, какое удовлетворение я получаю от его страданий. Эта болезнь уникальна: невыносимая боль, к которой примешивается понимание того, что ты теряешь разум. Я все об этом знаю. Видел собственными глазами.

Барбо помолчал, его глаза вперились в перепачканную грязью фигуру.

– Насколько я понимаю, агент Пендергаст – ваш «опекун». Что именно это означает?

Никакой реакции.

– Вы молчите, но глаза вас выдают. Я вижу в них ненависть ко мне. Ненависть женщины к убийце ее любовника. Как это трогательно. Какая у вас разница в возрасте? Двадцать? Двадцать пять лет? Отвратительно. Вы могли бы быть его дочерью.

Констанс не опустила глаз. Она продолжала смотреть на него.

– Отважная девочка. – Барбо вздохнул. – Мне нужно название растения, которое вы ищете. Но, как я вижу, мне придется прибегнуть к некоторым методам убеждения.

Он протянул руку и прикоснулся к ее лицу. Она не вздрогнула. Не отстранилась. Его рука опустилась ниже, размазывая грязь на ее шее, потом дошла до комбинации, чуть сдавила грудь сквозь шелк материи.

Мгновенно, словно жалящая змея, Констанс отвесила ему пощечину.

Барбо, тяжело дыша, отошел назад:

– Держите ее.

Двое мужчин схватили ее за руки. У одного была бритая голова, у другого – волосы до плеч. Она не сопротивлялась. Барбо снова шагнул к ней и ухватил ее за грудь.

– Жаль, что Пендергаста нет здесь и он не видит, как обращаются с его маленькой игрушкой. Как называется это растение?

Он сильно сдавил ей грудь.

От боли Констанс прикусила губу.

– Название растения!

Он снова сдавил ей грудь. Она вскрикнула, но тут же заставила себя замолчать.

– Не раздражай нас истерическими криками. От этого не будет никакого прока. Мы нейтрализовали ту немногочисленную охрану, что здесь была. Так что помешать нам никто не сможет.

Барбо опустил руку еще ниже, смял тонкий шелк, приподнял край комбинации.

– Такое молодое, податливое тело. Могу себе представить, как Пендергаст наслаждается им, сгибая его, словно кренделек.

Он отпустил комбинацию и несколько секунд смотрел на нее оценивающим взглядом. Потом снова отошел назад и кивнул Бритоголовому. Тот повернулся к Констанс, ударил ее по лицу раз, другой.

Констанс молча стерпела это.

– Давай стрекало, – приказал Барбо.

Из небольшой сумки, перекинутой через плечо, Длинноволосый достал зловещего вида приспособление длиной около двух футов, с резиновой рукояткой, похожим на пружинку завитком металла вокруг стержня и двумя серебристыми шипами на рабочем конце. Стрекало для скота. Он помахал им перед носом у Констанс.

– Заткните ей рот, – велел Барбо. – Не выношу криков.

Из сумки появился ком ваты и липкая лента. Бритоголовый резко ударил Констанс в живот и, когда она согнулась пополам, сунул вату ей в рот, потом заклеил рот лентой и обмотал ее вокруг головы. Он отошел в сторону, а Длинноволосый подготовил стрекало. Остальные образовали темное безмолвное кольцо вокруг Констанс, внимательно наблюдая за происходящим.

Бритоголовый ухватил ее за обе руки, а Длинноволосый ткнул стрекалом ей в живот. Помедлил секунду, хитро улыбнулся и нажал кнопку, пуская ток. Констанс судорожно задергалась, все ее мышцы сжимались, пока Бритоголовый удерживал ее на месте, обхватив двумя руками. Приглушенный мучительный стон вырвался у нее из носа, победив все ее попытки хранить молчание.

Длинноволосый убрал стрекало.

– Еще раз, – сказал Барбо. – Она даст нам знать, когда будет готова говорить.

Констанс попыталась выпрямиться. Длинноволосый издевательски помахал стрекалом перед ее лицом, готовясь к очередному удару. Внезапно он метнулся вперед, сунул стрекало ей между грудей и снова нажал кнопку. Констанс скорчилась и чуть не тронулась умом от боли, но на сей раз не произвела ни звука. Длинноволосый снова убрал стрекало.

Констанс с трудом выпрямилась.

– Что ж, придется по полной программе, – сказал Барбо.

– Вероятно, – подхватил Бритоголовый. – Ей нужна стимуляция в более чувствительном месте.

Барбо кивнул, протянул руку и приподнял комбинацию. Длинноволосый, улыбаясь, снова приблизился к ней со стрекалом.

И в этот миг прозвучал выстрел. Верхушка черепной коробки Длинноволосого одним куском отлетела от головы и закрутилась, взметая волосы, разбрызгивая кровь и мозговое вещество розово-серым облачком.

Люди мгновенно прореагировали, бросившись на землю. Бритоголовый упал сам и уронил на землю Констанс. Но пока они искали укрытие, один за другим в быстрой последовательности прозвучали еще два выстрела. Один из бойцов согнулся пополам, с ревом ухватившись за живот, другой, уже лежащий на земле, получил пулю в спину. Он дернулся, испустив крик боли.

Констанс попыталась вырваться из хватки Бритоголового, но судорога еще не отпустила ее мышцы, а Бритоголовый крепко держал ее. Она увидела, что Барбо был единственным, кто остался стоять, – он хладнокровно отступил за массивный ствол дерева.

– Один стрелок, – констатировал Барбо. – С верхнего уровня. Фланговый маневр с обеих сторон.

Он дал знак трем бойцам, они тут же вскочили на ноги и исчезли, оставив Констанс с Барбо, Бритоголовым и еще одним бойцом, а также с тремя телами, распростертыми среди орхидей и истекающими кровью. Констанс услышала еще несколько выстрелов и подняла голову. Барбо, выхватив рацию из поясного футляра, выкрикнул слова команды, явно обращенные к тем, кто занимал посты за пределами оранжереи. Она прислушалась к многоголосью в рации: судя по всему, у Барбо оставалось еще около десятка людей у Водного дома. Она смотрела на него, прищурившись. Что происходит? Неужели лейтенант д’Агоста каким-то образом вычислил ее местонахождение и привел отряд полиции?

Бритоголовый прижал ее голову к земле.

– Не смей двигаться, сука, – прорычал он.

Барбо со своего места за деревом продолжал выкрикивать команды по рации. На некоторое время воцарилась тишина. Потом откуда-то из глубин оранжереи прозвучало еще несколько выстрелов, а следом раздался звук разбитого стекла. Рация Барбо разразилась возбужденным всплеском голосов.

Констанс лежала, впечатанная в грязь, постепенно обретая дыхание. Барбо сказал об одном стрелке. Но если бы этим стрелком был д’Агоста, то с ним должна была бы появиться полицейская поддержка. Что бы это ни означало, для Пендергаста, возможно, еще не все потеряно…

Новый всплеск разговоров по рации, и наконец Барбо обратился к Бритоголовому:

– Поднимай ее. Можешь вытащить кляп: они взяли стрелка. Это Пендергаст.