Эпилог: Кира

Я понятия не имею, ни что это за остров, ни как далеко он от цивилизации. Знаю только, что здесь нет никого, кроме нас, и что мы минимум час добирались сюда на моторной лодке из небольшого курортного городка.

Солнце стекает за горизонт оранжевым жидким огнем, и я иду по пляжу, где небо так низко, что кажется бархатом, по которому разбросали серебро монет. Тянусь рукой, чтобы взять пригоршню и пропускаю звезды между пальцами. Взгляд скользит по сморщенной коже ожога, но я больше не боюсь его показывать. И мне больше не нужен баллончик, чтобы справляться с приступами паники, потому что теперь у меня есть надежная спина, собственный волнорез, о который разобьется абсолютно все, что может причинить мне вред. И ощущение полной безопасности в замке моего Чудовища настолько сладкое и жгучее, что, оглядываясь назад, мне хочется сказать себе-прошлой, что я с самого начала, с самого первого дня выбрала правильного брата.

А потом просто долго блуждала в лабиринте без фонаря.

Мое платье для гражданской церемонии самое простое: ни пышных юбок, ни дорого шелка. Просто льняной сарафан длиною в пол и немного ручной вышивки. Я купила его сегодня утром на местном рынке, у пожилой смуглой островитянки. Не знаю, как мы поняли друг друга жестами, но, когда она поняла, что я собираюсь выйти в нем замуж, притащила откуда-то милое ожерелье из перламутровых ракушек.

Я медленно иду по пляжу, нарочно глубоко погружая ноги в теплый песок. Кому нужны бриллианты, брендовое платье и тысяча гостей, когда есть бездонное небо, в которое не страшно упасть, и шепот вечернего прибоя, и золотой закат.

И этот мужчина, который медленно бредет мне навстречу.

Мы не договаривались вообще ни о чем, просто решили, что дадим друг другу клятвы не в сером скучном ЗАГСе, а вот так: на церемонии, традиции которой придумали сами для себя. Поэтому я останавливаюсь, не в силах сдержать улыбку. Мое Чудовище тоже «принарядилось»: в простую белую полотняную сорочку, выправленную из простых же белых брюк, которые он небрежно закатил почти до самых колен. На фоне с загорелой кожей, белая ткань кажется слепяще яркой. Эл нарочно идет по самой кромке прибоя и волны щекочут его пятки. Наверное, в этом причина его совершенно расслабленной улыбки, об которую мне хочется потереться щекой. Желание такое сильное, что действует на меня, как закон притяжения, и ноги сами несут навстречу.

Мы схлестываемся в центре деревянной арки, увитой тропическими цветами и белыми лентами. Эл выразительно оценивает мой наряд и говорит:

— Слава богу, никаких крючков, пуговиц и корсетов. Кажется, эта штука прекрасно снимается.

— Это так… по Крюгеровски! — прячу смех за деланым возмущением.

— Смирись, Косточка, что ты жена озабоченного альфы, — хмыкает он, а потом поднимает обе руки и я только сейчас замечаю, что он принес мне обещанный свадебный подарок.

Габриэль осторожно укладывает мне на голову венок из живых белых орхидей. Не хочу портить иллюзию и спрашивать, когда и где он успел его раздобыть. Нарисую картинку этого «альфы», блуждающего в джунглях в поисках нужных цветов — и буду вспоминать ее с теплом до самой смерти.

— Мне идет? — я задираю нос и верчу головой, давая получше себя рассмотреть.

Кажется, моему Чудовищу впервые в жизни совсем нечего сказать, и, чтобы стереть неловкость, он берет меня за руки.

Мы клянемся не искать легких путей.

Мы клянемся всегда идти в ногу и в одну сторону.

Мы клянемся любить друг друга дольше, чем горят звезды на небе.

Мы клянемся быть друг для друга началом и концом, клянемся быть бесконечностью.

Мы клянемся любить друг друга за недостатки.

— Я Крюгерозависима, — наконец, говорю те слова, что с трудом сдержала две недели назад.

Почему-то для меня они значат больше, чем если бы я сказала, что люблю.

— Ты теперь Крюгероокольцована, Крюгерозапечтана и Крюгероприсвоена, — подхватывает Габриэль. А потом недвусмысленно тянет руки, чтобы развязать ленту сарафана у меня на шее. Скрипит зубами, когда сделать это одной рукой не получается, и тут же врезается поцелуем в мою вредную улыбку. — Признавайся, нарочно так завязала?

— Да, — растягиваю улыбку, сознаюсь я.

— Да по хрену, — рыкает Чудовище, прежде чем взвалить меня на плечо и потащить в хижину.

Мммм… Нет, всего лишь на пару метров вглубь пляжа.

Надеюсь, с этого острова мы привезем не только песок в волосах.