56. Егор, Антон, Илья, Виктор, Маша, Игорь
Когда молодые люди только поднялись с камней, Игорь уже стоял возле них. Он напяливал на босые ноги ледяные кроссовки. Схватил было с камней олимпийку, но та, замерзнув, и от того прилипнув к камню, сломалась. Тогда парень быстро пробежался по разложенным вещам, схватил более или менее сухую футболку, напялил ее и, наконец-то, оглянулся на парней и девушку. Те проделывали похожие манипуляции, пытаясь утеплиться хоть чем-нибудь.
— Нет. Вы это видели? — пляшущими от холода зубами, простучал Антон. — Вы понимаете? — он видимо был возбужден не меньше Игоря. — Это же просто фантастика. Эндотермический процесс какой-то. Да в таком объеме!
— Чего? — переспросил Виктор, пытаясь завязать шнурки на кроссовках замерзшими пальцами.
— Эта ваша машина, — принялся объяснять парень. — Она для своей аккумуляции высосала все свободное тепло из окружающей ее среды, — Антон, наконец, унял дрожь и стал говорить более ровно. — Там сверху в зале. Готов ручаться, что машина была раньше где-то там, выше. И там с ней уже происходил этот процесс. Поэтому и заледенело все вокруг так быстро.
— Хорошо. А дальше-то что?
Илья приплясывал на месте, не зная, что одеть. Вся его одежда намертво примерзла к прибрежной гальке. Больше всего повезло Маше. Она, из соображений приличия, не стала раздеваться, оставшись во влажной одежде. Конечно, ей было холодно, но, по крайней мере, она была одета.
— А дальше вниз, — ответил за Антона Игорь. — Туда, — он указал на отверстие входа в сфере. — Если Антон прав, и машина высосала энергию для себя, то я думаю, что в ней теплее, чем здесь.
— Это было бы здорово, — полуголый Егор держал в руках задубевшую футболку и штаны. Его бил озноб, плечи ходили ходуном, а пальцы вообще, похоже, не могли работать.
— Так, — скомандовал Игорь. — Все равно выбора нет. Иначе околеем. Берем быстро вещи и в машину. Согреться точно там должны будем.
Недолго думая, компания похватала самое ценное: еду, горелку, одежду для оттаивания и высыхания и кое-какой инструмент и устремилась по скользкой расщелине вниз.
Провал входа оказался рядом. Молодые люди валились внутрь и в блаженстве прислонились к теплым стенам машины. Холодная снаружи она была насыщена теплом внутри. Черные матовые стены машины были пропитаны мягким теплом. Но сидеть так молодым людям не дал ни холод, идущий от входа, ни Игорь, который уже двигался по коридору дальше. Все цепочкой двинулись за ним. И через несколько поворотом пришли в небольшой овальный зал.
Игорь, Виктор и Маша узнали его. Это было точно такое же вытянутое овальное помещение, в каком им довелось побывать в подземке Москвы. Только освещение было тусклым, еле пробивающимся из-под небольшого пьедестала по центру. Стены, плавно переходящие в потолок были непроглядно черные.
Игорь, как и в столице, сделал шаг вперед. Ничего. Парень дошел до пьедестала. Коснулся его. Взобрался наверх. Площадка под ногами чуть просела вниз. Но вокруг ничего не изменилось.
Игорь обошел комнату по кругу. Маша, а следом за ней и Виктор, тоже принялась искать какой-нибудь способ заставить машину включиться. Ничего. Егор с одногруппником и Ильей, разинув рту, сбросили в одну кучу вещи, под которыми тут же стала образовываться лужа талой воды, и принялись ходить взад и вперед, взбирались на проседающий пьедестал, касались стен. Машина молчала.
— А может она уже работает? — предположил Илья.
— Не думаю, — коротко ответил Игорь.
— Наверное, должно было бы и здесь все осветиться, — предположил Виктор. Эта площадка с подсветкой не в счет. В Москве такое светопреставление было, — вспомнил парень. — А здесь ощущение, что все выключено.
Не получив должного результата сразу по проникновению внутрь машины, молодые люди все же решили передохнуть. Усталость от перехода, плюс резкий холод, да еще возбуждение первооткрывателей вымотали их в конец. Они наконец-то успокоились. Разложили мокрые вещи и сами расселись у стены.
— Может за что-нибудь дернуть надо, за рычаг какой? — предположил Илья.
— Найдешь, сразу скажи, где он, — предложил ему Виктор. — Рычаг? — парень хмыкнул. — Может и рычаг, а может и капля, — он повернул голову на Игоря, — Кстати, где она?
— Где-то во льду, — Игорь изучал овальный зал. Пытался высмотреть в нем хоть что-то приметное, за что можно было бы и в самом деле дернуть или на что можно было бы нажать. — Нажать? — сам себя переспросил парень. — И его взгляд упал на пьедестал, проседающий под нагрузкой. — Эй, а ну-ка все сюда, — он первым забрался на площадку. За ним последовали все остальные. Площадка сильно проседала под тяжестью шести людей, но в комнате ничего не изменилось.
— Какие-то сломанные тут весы, — раздосадовано прокомментировал Илья, подпрыгнув на платформе, а затем спустившись с нее. — Вот у нас в зале…
Вновь расселись у стены. Каждый выдвигал свою теорию, начиная от самой идиотской, типа приношения жертвы, заканчивая чуть менее идиотской, о произношении заклинания. Причем Егор выдвинул идею, что произношения не самого заклинания, как чего-то несуществующего, а пароля, комбинации звуков. Да пойди, подбери эти звуки.
— Ничего, ничего не приходит в голову, — Маша ходила из стороны в сторону. — Что-то должно быть простое. обязано должно быть.
— А вдруг эта машина неисправна? — предположил Виктор. — И поэтому не функционирует.
— Должна работать, — убежденно ответил Игорь.
— Да тебе все время все все должны, — завелся Виктор. — То сходи с тобой, проводи тебя, то подскажите что-нибудь.
— Вить, — влезла Маша.
— Да что Вить, Вить, Вить! — злобно передразнил ее парень. — Хватит меня одергивать. Да и с чего это ты его постоянно защищаешь? А? — парень не сдержал накопившейся в нем злости. — Может, мне надо было там, наверху остаться? А вы бы вдвоем пошли? Или может, если бы я вас вдвоем оставил, вы бы никуда и не пошли? Другим чем занялись?
Девушка, сильно размахнувшись, влепила Виктору звонкую пощечину. Тот мотнул головой. Вновь посмотрел на Машу, вскипая от ярости.
— Эй. Да вы чего? — решил вмешаться Илья. — Потом разберетесь кто кому друг. Здесь-то зачем? Другим вроде заняты.
— Да иди ты, — отмахнулся Виктор.
Игорь стоял, молча наблюдая за происходящим, но вскипал не меньше, чем и сам Виктор.
— Ты что думаешь? — продолжил парень, обращаясь к девушке. — Я что, не вижу, что ты кругом следуешь за этим героем? Да вообще с чего он герой-то? Из-за того, что пренебрегает инстинктом самосохранения? Хорошего тут из себя строит? Спаситель хренов! Он же на тебя, как на вещь смотрит, причем на свою вещь. Он тебя не то, что взглядом уже раздел. Он тебя, — и парень показал недвусмысленный жест катания на лыжах. — Своим взглядом он тебя. А ты все делаешь вид, что не замечаешь этого.
— А я твоя вещь? — тихо спросила Маша. Глаза ее блестели, но слезы еще не текли. — Я вещь?
— Так, успокойтесь, — влез Игорь, хотя успокаивать следовало и его самого. — Никто здесь никого никем не считает.
— Да заткнись ты, долбанный неизвестный герой.
Илья опустил тяжелую руку на плечо Виктора.
— Хватит, — медленно произнес он.
Антон с Егором стояли в стороне, с удивлением глядя на происходящую перебранку, и готовые влезть разнимать парней в случае драки.
Игорь бросил взгляд на Машу. Девушка плакала. Ее губы мелко подрагивали. Взгляд был готов разорвать своего парня на мелкие кусочки.
— Ты, правда, обо мне так думаешь? — еле сдерживая истерику, спросила она. — Ты думаешь, что все из-за него одного? — она мотнул головой в сторону Игоря. — Какой же ты эгоист, думающий только о себе, о своем спокойствие, о своих вещах. Тебе наплевать на всех кругом. А сюда ты поперся зачем? За мной? За своей вещью? Следить, чтобы я с Игорем не переспала по дороге? Урод! Я же тебя… — девушка начала захлебываться слезами. — Ни единого повода… Ничего. А ты?
Виктор, краснея и чувствуя, что где-то перегнул палку, попытался прикоснуться к Маше.
— Машь, перестань, — сказал он, протягивая руку и сам внезапно успокаиваясь. — Не так. Я не то имел ввиду.
Девушка отшатнулась. Отчего-то вспомнила, как однажды примерила Игоря на роль своего парня. Испугалась. Что если Виктор прав? И подсознательно, она только и делала, что шла за Игорем, как за мужчиной? И никакие инопланетные страсти тут ни причем. Простая человеческая симпатия. Сделала еще шаг назад, отшатываясь и от руки Виктора, и от своих мыслей, споткнулась о пьедестал и села на него, отчего тот слегка опустился вниз.
«Нет», — ревя, девушка вглядывалась в саму себя. — «Нет. Нет. Не Игорь?» — она подняла зареванные глаза на Виктора. — «Он».
Ей стало стыдно за свое сомнение, за то, что сама подумала, что Игорь может заменить ей ее парня. Стыд и раскаяние заполнили душу Маши, и она, уронив голову на руки, разревелась в полную силу. Она сама дала Виктору повод, думать, что Игорь ей нравиться. Вынудила его сомневаться и засомневалась сама.
— Дура, — проныла она. — Какая я дурра! — она с укором посмотрела на Виктора. Раскрасневшиеся глаза были полны грусти и обиды. — Вить, ты думаешь, что я из-за него? Да? — и, не дав тому ответить, продолжила. — Да я тебя только люблю. Только с тобой всегда. А ты? — девушка вновь расплакалась. Она раскаивалась и злилась на себя.
Виктор подошел к ней. Присел на корточки рядом.
— Прости, — сказал он дрогнувшим голосом. — Я не хотел этого говорить, — горькая слеза прочертила на сухом лице яркую линию. — Я тоже только тебя. И сюда только из-за тебя. Но не за вещью, — уже и вторая мокрая линия пересекла лицо парня. — Прости. Я люблю тебя. Только тебя и за тебя готов, что угодно!
Парень обнял девушку. Она его. Виктор присел рядом на пьедестал, от чего тот, чуть качнувшись, ушел еще чуточку вниз. Парень тоже плакал. Стыдился сказанных собою слов и злился за них на себя. Просил прощения у Маши. Просил прощения у своего личного бога.
Над головой у девушки и обнимающего ее парня зажегся яркий желтый свет. Падая сверху вниз, он осветил и сам пьедестал, и пространство вокруг него.
Все замерли, недоуменно крутя головами.
— Что это? — не понял Илья.
— Свет, — ответил Антон.
— А откуда он взялся? — Егор сделал шаг вперед и прикоснулся к постаменту, на котором сидели Виктор с Машей. Ничего не изменилось.
— Стоп, — Антон вскинул руку вверх. Он что-то почувствовал. Интуиция подсказывала ему, что разгадка появления света, да и в принципе работы машины, вот-вот раскроется ему. — Мы же на инопланетной машине? Но законы физики, по крайней мере, в нашей солнечной системе, более ли менее выполняются.
Все обернулись на него. Маша, переставая рыдать и вжимаясь в грудь своего парня, тоже повернула голову. Зареванное лицо было все красное.
— Какие законы? — спросил Игорь, которого весь произошедший концерт несколько смутил, заставив чувствовать себя лишним. Как будто бы он стал случайным свидетелем чужого полового акта.
— Любые, работающие на Земле, — продолжил Антон. — Нам нужна энергия? Так ведь?
Все кивнули.
— Как выражается эквивалентность энергии и массы? — он с усмешкой посмотрел на лыбящегося, как будто только что выигравшего миллион Виктора. — По теории Эйнштейна, конечно!
— Массой тела, чью энергию определяем, помноженной на квадрат скорости света, — ответил Егор.
— В точку! — глаза у Антона начали сиять от догадки. — Вот вам мы — масса есть. Вон, — и парень указал на пьедестал. — Весы. Не хватает света в квадрате.
Все посмотрели на зажегшийся свет над площадкой и на Машу с Виктором.
— Что вы сделали, когда сели сюда? — спросил Антон.
— Плакали, — все еще всхлипывая, улыбнулась Маша.
— Нет. Не это. Еще что-то?
— Может просто нажали куда-то? — предположил Илья.
Антон внутри поежился. Все-таки, занимаясь развитием тела, стоит не забывать и про мозги.
— Да нет же, — Антон обошел площадку кругом. Посмотрел на молодую пару. — Вы простили друг друга. И раскаялись за свои мысли и слова.
Виктора, что-то кольнуло в сознание.
— Свет, — произнес парень. — И тьма, — и вдруг вспомнил, свой сон, где он искал Машу, блуждая в странном туннеле. — Я знаю! — выкрикнул парень. — Знаю! — и затараторил, боясь потерять мысль. — Так. Как же там было, — вспоминал он. — Достичь света можно только из темноты. Раз. Отличить свет от темноты легко, это как разграничить добро и зло или белое и черное. Как-то так. Это два. И. Нет ничего в мире темнее, чем душа человека. Это три.
— Ты не бредишь случаем? — влез Илья.
— Нет! Нет! Нет! — почти кричал парень. — Смотрите. Нам нужен свет. Наш свет нужен, так как и масса наша. Но не просто добро наших помыслов и мыслей. Мы должны очиститься духовно.
— Свет в квадрате, — подхватил его мысль Антон. — Раскаяние! Лишь в этом спасение и просветление! Просветление!!!
Ликование от догадки распространилось на всех. Виктор нежно целовал глаза Маши, та отвечала ему чуть ли не кошачьим мурлыканьем. Егор дружески хлопал по плечу то Илью, то Антона. Игорь просто радовался, чему-то. Чему? Да и сам бы не сказал.
Поняв, что от них требуется, молодые люди взобрались на пьедестал. И замолчали. Вдумываясь. Находя то единственное, что мешало им жить, что грызло их ненавистью к самим себе. Всматривались в свои души.
Егор, и ему было легче всего в этом плане, все корил себя за свои мысли в отношении Антона и Ильи, высекал невидимым кнутом у себя на спине кровавые борозды, гнал самого себя, как чумного, откидывал прочь грязные мысли.
Вновь стало светлее. Яркий круг над головами разошелся шире.
Антон вспоминал метро и свою физическую слабость. Корил себя за неспособность дать отпор гопникам. И за то, что его друг, прикрывая и спасая его, поймал ту самую пулю из травмата.
Стало еще ярче.
Илья обвинял себя в своей заносчивости по отношению к другим, которая нет-нет, да и проскакивала в общении.
А Игорь даже не понял, успел ли он мысленно попросить у отца прощения, когда овальная комната взорвалась светом.
