Глава 98

Рустам увидел, что бледный Айгарт, взвыв от боли, пытался дотянуться до ложа каменного сердца. Увернувшись от очередного выпада Лоргана, он подскочил к жрецу, но наткнулся на невидимую стену, защищавшую возвышение.

— Ты не может войти в круг, — оскалившись, прорычал Лорган, отшвырнув ногой мертвеца. — Признай власть Баргосада и, возможно, он пощадит тебя, но…

Над головой Рустама хлопнули крылья, и тёмный ворон ударил Айгарта в лицо. Верховный жрец заметался, а длинный клюв птицы продолжал наносить удары, превращая голову Айгарта в кровавое месиво. Жрец рухнул на пьедестал. Обезумев от боли и суматошно размахивая руками, он пытался отогнать пернатого агрессора. Цель птицы была достигнута: камень выпал из круга и оказался между Лорганом и Рустамом.

К добыче они кинулись одновременно. Меч Лоргана рассекал пространство, не подпуская Рустама к камню, но тот сделал рывок в сторону, тут же вернулся и, распластавшись на животе, подхватил мерцающий камень, который больно пронзил ладонь. Лорган протянул руку к Рустаму.

— Отдай мне сердце, и я обещаю тебе быструю смерть. Ты так и не понял, воевать с моей армией мёртвых — бессмысленно. Оглянись!

Ожившие трупы замерли в ожидании приказа хозяина, чем немедленно воспользовались жрецы и стражники. Бросив раненого Айгарта, люди спешили покинуть каньон. Лицо верховного некроманта исказил зловещий оскал: его войско пополнилось ещё тёплыми телами погибших.

— «Шкатулка», — прошептал Наргал, словно опасаясь, что Лорган услышит его.

— Почему же тогда ты проиграл? — спросил Рустам. Камень нестерпимо обжигал руку, Рустам уже чувствовал палёный запах собственной плоти, но его взгляд был устремлён на человека в белой мантии, который двигался к пьедесталу, рассекая застывших мертвецов.

— Это было в прошлом, но не сейчас! — взревел Лорган. Рустам сделал оборот, швырнул красный камень в сторону священника и почувствовал, как узкий меч некроманта вошёл в грудь. Рустам был похож на бабочку в руках коллекционера, холодное лезвие вытягивало из него силы. Он качнулся, пытаясь сняться с меча, но Лорган сам отшвырнул Рустама, освободив свой клинок. Рухнув на чёрный пьедестал, Рустам тяжело перевернулся на живот, пытаясь подняться, но разрывающая боль в груди отнимала последние силы. Перед глазами появилась раскрытая белая шкатулка, расписанная рунами Тиуса.

— Это ты, Перри… — прошептал Рустам, глядя на священника, остановившегося у подножья пьедестала.

— Хочешь возглавить моё войско? — холодная рука Лоргана схватила Рустама за плечо и рывком перевернула на спину. Присев на одно колено, и зачерпнув кровь, некромант с наслаждением втянул носом воздух. — Вечная жизнь, в которой не будет боли…

— Мне кажется, или ты соскучился по общению? Это и понятно, обитая в таком окружении… — сдерживая кашель, прохрипел Рустам.

Ворон серой тенью проплыл над головами, сложил крылья, юркнул между ног Лоргана и ударил белую шкатулку мощным клювом. Мутные глаза некроманта расширились, и он отскочил от Рустама.

— Глупец… — проговорил Лорган, услышав удаляющийся вой Баргосада. Некромант растерянно взглянул на падающие тела, покрылся мутной пеленой и повернулся к Рустаму. — Приход Баргосана нельзя остановить, его можно только отсрочить. Не справились одни, найдём других…

Лорган наклонился к Рустаму, с силой вонзил в него стилет, и растаял в воздухе, оставив тёмное облако.

Верховный жрец приподнял голову с пустыми глазницами и попытался что-то сказать, но судорога скрутила изуродованное тело и Айгарт затих.

— Отправляйся к своему богу… — прошептал Рустам, глядя в ночное небо, которое стремительно избавлялось от гнетущего покрова, открывая искристую панораму, похожую на россыпи драгоценных камней. Он чувствовал, как сердце замедляет свой ритм. Жизнь покидала Рустама, но он не боялся смерти, скорее, даже ждал её.

— Что-то ты зачастил, — пробасил голос. Рустам приподнял голову и понял, что лежит на знакомой поляне, а около костра сидит силуэт в бесформенной серой мантии.

— Я умер? — спросил Рустам, поднимаясь с земли и не чувствуя боли или усталости.

— Умер? — перепросил Усфольд. — Нет, твой путь не оканчивается смертью, хотя ты и нажил себе опасного врага в лице моего брата.

— Как это понимать? Ведь Баргосада не пустили в мир Ингион? — Рустам начал злиться. Он рассчитывал хотя бы на мимолётную благодарность, а вместо этого ему сообщают, что теперь Баргосад является его личным врагом.

— Ты плохо слушал, — Усфольд посмотрел на Рустама сквозь тёмный капюшон. — Я просил найти книги «Трёх печатей», освободить Наргала и привести меня в мир Ингион первым. Ты же устроил побоище в землях Тиуса, а затем на территории Баргосада, раскрыв себя моим братьям.

Насупившись, Рустам подошёл к костру, присел на бревно и уставился на оранжевые языки пламени. От рук жрецов погибло много людей, и если бы у него был шанс пройти этот путь вновь, он бы сделал всё точно так же. Человек не должен страдать из-за воли богов или их раздоров.

— И всё же ты молодец, — нарушив тишину, сказал Усфольд и поднялся. Трёхметровый гигант навис над Рустамом. — Впервые за столько лет мои братья восприняли меня достойным соперником. Я почувствовал страх Баргосада и растерянность Тиуса. Заверши начатое и я достойно награжу тебя. Обрати внимание на север…