Глава семнадцатая. Custos divini ignis.
- Збышек…
- Збышек…
- Збышек…
- Да, я Збышек, - пробормотал я, отказываясь открывать глаза. – Негодяй, ебака страшный и капитан корабля влюбленных.
- Какого корабля? – раздался рядом голос Астры. Ей ответил голос Элигоса.
- Влюбленных. Контузило нашего неформала. Бывает, когда соприкасаешься с высшей материей.
- Збышек!
- А? – спросил я, с трудом приподнимаясь на локтях. Это было глупым решением, ибо меня тут же вывернуло наизнанку какой-то черной субстанцией. Хмыкнув, я вытер губы и ошалело посмотрел на друзей, которые столпились вокруг меня. Сам я лежал не на льду Девятого круга, а на вполне себе милом облачке. У Порога. Не иначе.
- Слава Богу, ты жив, - всхлипнула рыжая, а затем, гневно буркнув ругательство, влепила мне подзатыльник. – Уебан, блядь! Знаешь, как я, сука, перепугалась?! Хуеплет, блядь! «Прости, заинька. Не могу иначе». Дебил, кретин, олигофрен, даун, ебасос.
- Тише, Олеся, - кашлянул Петр. – Ты, все-таки, на Пороге.
- Простите, - пробурчала она. – Ух! Аж бесит!
- Привыкнуть пора, - поморщился я, принимая из заботливых рук Петра стакан с холодной водой. – Блин, аж в горле все спеклось.
- Ты пережил жуткий процесс, Степан, - ответил привратник. – Мало кому удается вновь восстановиться после разделения в Хаосе.
- Таков вот он, мистер Ебаный счастливчик, - всхлипнула Астра, прижимая меня к своей груди. – И убить охота, и зацеловать, сука.
- Любящая женщина страшна в гневе, - промурлыкала Леария, прижимаясь к Элигосу, который внезапно покраснел от смущения.
- Это точно, - кивнул он. – А наш Збышек…
- Мужик, бля, - пробасил Ахиллес, жутковато мне улыбнувшись.
- И это тоже, - согласился демон. – Но очень порывистый, я бы сказал.
- Ебанько он, - Астра по-прежнему не желала меня отпускать и все еще боролась с желанием придушить ли меня или же покрыть поцелуями. – Везучий ебанько.
- А что случилось-то? – спросил я, когда тошнота немного отступила. – В голове сумбур какой-то и голая Олеська. Так и должно быть?
- Насчет Олеси не знаю, - ухмыльнулся в бороду Петр. – А вот сумбур объясним. Ты прошел через Эреба, Хаос и пережил воссоединение Божественной искры.
- А, тот взрыв, - понимающе кивнул я. – Знатно ебануло, дяденьки. А теперь рассказывайте.
- Твоя идея с евхаристией не прошла по двум простым причинам, - начал Элигос. – Во-первых. Эреб – хтоническое божество и самопожертвование ему чуждо. Иными словами, он его не принимает.
- А во-вторых?
- Евхаристия должна идти от души. Быть чистой и искренней, а не по расчету, Збышек.
- Да. Тут я, бля, ступил.
- Но тебе повезло.
- В чем?
- Только радость способна победить мрак. Она, как свет, лечит и обладает живительной силой.
- Стоп, а откуда вы… - нахмурился я. – У, телепаты бисовы! Ладно, вопрос отпадает. Уже сами все прочли в мыслях и теперь Магистра Йоду из себя корчите. Значит, радость побеждает мрак. А сказать об этом ты мне не мог, да, иерарх демонический?
- Забылся, Збышек, - виновато усмехнулся Элигос. – Никто из нас не думал, что во время перехода мы попадем в плен к Эребу. Он оказался более хитрым. Хотя, чего еще ждать от хтонического божества, которое древнее, чем все миры вместе взятые. Твои мысли, усиленные четырьмя частицами искры, смогли пробудить и пятую, которая устремилась к тебе, вырвавшись из ледяного озера.
- Видел бы ты, братан, как ебануло, нахуй! – громко произнес Ахиллес. – Эреб аж ебалом почернел. Прости, Петр. У, сука! Эмоции, бля!
- Эмоции, эмоции, - улыбнулся привратник. – Но ты прав. Для него это было неожиданностью. Пять частиц, соединенных вместе, разорвали его материю и отправили обратно в Хаос.
- Заебися, пахнет пися, - хмыкнул я. – На то она и пися, чтобы пахла заебися. Да? А вы-то как освободились, Элигос?
- Объединённая частица, которая в книге Кера носит название «Пента», освобождает тех, кого пожрал Эреб во время исполнения пророчества. Сам знаешь, что догматы непоколебимы.
- Ага. Только я вот их порой пытаюсь подправить. А потом жопа болит. Или голова.
- Есть у тебя такая черта, друг мой, - рассмеялся демон. – Поэтому Пента выбрала тебя.
- Что это значит?
- До этого еще дойдем. Сейчас Эреб вернулся в Хаос. Но будет и второе пришествие, также описанное в гримуаре Кера.
- Ну, блядь, радость-то какая, - фыркнул я. – Аж на душе полегчало.
- Не все так плохо. Частицы Божественной искры собраны, - загадочно улыбнулся Петр. – Все пять сейчас в тебе.
- Это значит, что они всегда в нем будут? – спросила Астра.
- Да, - кивнул привратник. – Теперь Степан хранитель Пенты.
- И что это дает? Виллу на Мальдивах? Член, длиной сорок девять с половиной сантиметров? Пару счетов швейцарском банке?
- Нет, Збышек, - покачал головой Элигос. – Пента хранит миры от хтонических божеств, коих очень много.
- Наслышан. Танатосы всякие, Эринии и прочая лабуда, включая Ктулху, который походу тоже реален.
- Именно, - воскликнул демон. – Только Пента способна ввергнуть их обратно в Хаос, откуда они приходят.
- Ясно. Я эдакий Тони Старк, живущий в башне Мстителей, Астра – Кэп, ты с Леарией, как Тор с Наташкой, а Ахиллесушка – Халк. Заебцом, что.
- Туманное определение, но в целом верное. Есть еще одно «но», - грустно ответил Элигос.
- Какое? Не томи, дружище. И так голова трещит, - жалобно протянул я.
- На Землю вернутся все, кроме тебя.
- Чего? – побледнела Астра, вцепившись в мою руку. – Я…
- Тебя никто и не просит, Олеся, - улыбнулся Петр. – Всем известно, что ваши души связаны. Если таково твое желание, то пусть будет так.
- Таково, таково. Ишь чего удумали. Я значит, на землю вернусь, а лысый тут суккубов клеить будет? – грозно ответила рыжая. – Хер там!
- Вот и славно, - выдохнул я. – Я уж подумал, что меня Ад ждет или еще чего хуже, Диюй.
- Нет, Степан. Даже в этом путешествии ты умудрился не запятнать свою душу. К моему удивлению.
- А надо верить в меня, Петр, - усмехнулся я. – А то, какая же мы тогда команда. Ахиллеса только верните обратно. Хорошо?
- Конечно.
- Поляк, бля… - тяжело пробурчал герой, склоняясь надо мной. – Эт… спасибо, короче.
- За что, дружище? – удивился я.
- За то, что помог.
- Мы же друзья. Ты уж прости меня за тот раз… ну, на Арене.
- Лады, - усмехнулся грек и, легонько шлепнув меня по колену, поднялся на ноги. – Пока. Дружбан. У, сука!
- Готов? - Петр, засучив рукава, кивнул и закрыл глаза. А мы с удивлением стали смотреть, как медленно исчезает фигура нашего друга. Последними исчезли его глаза, в которых больше не было боли. Только радость от близкой встречи с теми, кого он так сильно любит.
- Бля. Сейчас разревусь! – внезапно всхлипнула Астра и, залившись, слезами, спрятала лицо у меня на груди. – Это пиздец, как мило.
- Ага, - улыбнулся я, с трудом проглотив комок в горле. – Поможете подняться?
- Конечно, - хмыкнул Элигос, без лишних церемоний ставя меня на ноги. – Как самочувствие?
- Будто меня прожевал Эреб, а потом высрал, очень сильно сжимая очко, - честно ответил я. – Тело все ломит. Даже от твоих ударов было легче.
- Пройдет через пару часов, - заверил меня Петр, положив руку на мне на плечо. – А у нас, меж тем, много дел, Збышек. Архив пополнился и нужно все привести в порядок.
- Ну, бля. Начинается. Я только после битвы! – возмутился я, опираясь на руку Астры. – Дай хоть пару дней отдыха.
- Хорошо. Два дня, - улыбнулся привратник, возвращаясь на свое место к любимой Летописи.
- Вы в Ад? – спросил я Элигоса и Леарию, которые, мило воркуя, что-то обсуждали.
- Да. У нас есть пара дел, а потом, надеемся, вы составите нам компанию в Лимбе. Харон Первый сделал ремонт в своем ресторане и взял нового повара.
- Это кого же?
- Рамзи, - улыбнулась демонесса, на мой недовольный ропот.
- А и похуй. Пусть теперь меня обслуживает, дегенерат красномордый, - фыркнул я. – Ладно. До встречи.
- Пока, Збышек. Благодарю тебя, - поклонился демон, но я, махнув рукой, просто обнял его под ехидный смешок Леарии.
- Чего ты как неродной-то? Обнимашки все любят. Даже демоны. Уж я-то знаю, - улыбнулся я и, помахав друзьям рукой, повернулся к Астре. – И снова мы в Раю, заинька.
- Ага, - елейно произнесла та, ущипнув меня за сосок. – Где тут наше любимое облачко?
- Ты неисправима, женщина, - хохотнул я, а затем, закинув рыжую на плечо, помчался в наше укромное место. – Там и бутылочка вина заныкана…
А что вы хотели? Любовь должна быть в любой истории. Даже в моей.
