45

Пока Тома шел через фруктовый сад к дому престарелых, слова Майкла звучали в его голове. Под ногами шуршали сухие листья. Какой странный вечер… Если подумать, с какой долей вероятности двое людей со столь разными жизненными путями могли встретиться однажды, да еще беседовать на такие личные темы? Ноль процентов. Реальность, однако, состоит из удивительных случайностей. Двое неприкаянных мужчин, прозябающих в краю, куда они совсем не стремились попасть, все же смогли улучить минуту счастья и покоя и хотя бы на малую толику времени отвлечься от своей нелегкой жизни. Судьба иногда преподносит подарки.

Отец Кишана часто говорил, что просто так ничего не происходит. Он бы наверняка объяснил, что если Майкл и Тома чувствовали себя не на своем месте, то только потому, что пока еще его не нашли. Дядя Майкла был прав: все зависит от нашего восприятия. Кто-то видит сумерки, кто-то – рассвет.

Выходя из фруктового сада, Тома окинул взглядом дом престарелых. В окне Элен еще горел свет. В отличие от других постояльцев она очень редко смотрела телевизор. Подойдя ближе, он заметил, что, несмотря на прохладу, ее окно было приоткрыто. Возможно, она снова разговаривала с тем, кто занимал ее мысли и воспоминания? Из деликатности Тома отошел в сторону, чтобы не слышать нежно нашептываемых слов. Но внезапно его взгляд привлекло какое-то движение возле окна. Он был уверен, что там кто-то прошмыгнул. Приблизившись к фасаду, он на цыпочках пошел вдоль него.

Сомнений не было, что-то шевелилось в клумбе с увядшими анемонами. Тома сел на корточки, прижавшись к стене и затаив дыхание, чтобы его не заметили. Нежный голос Элен звучал тихо, но Тома различал слова. Она ласково разговаривала со своим воображаемым собеседником. Обещала согревать его, когда наступят холода. Даже оставляла ему время для ответа, прежде чем продолжить. Тома внезапно различил на клумбе не одну, а несколько шевелящихся теней. Неужели крысы? Какой ужас! Значит, он не зря сохранил привычку каждый вечер заглядывать под кровать, чтобы убедиться, что там никто не прячется.

В темноте ему было сложно понять, что именно происходит на клумбе, но, когда окно комнаты распахнулось, шевеление там усилилось. Пожилая дама осторожно поставила на подоконник красивую белую кошку в черных «носочках» и с черным кончиком хвоста.

– Не знаю, что ждет нас завтра, феечка моя, – нежно произнесла Элен, – но для тебя и твоих деток у меня всегда будет гостинец. А теперь иди к ним, они уже точно проголодались.

Навстречу кошке из травы высунулось множество маленьких мяукающих голов. Элен тихо смеялась, глядя на них. Кошка мягко спрыгнула вниз.

– Доброй ночи, доченька, до завтра! – прошептала старушка.

Как только кошка приземлилась на землю, полдюжины котят бросились к ней и принялись ластиться и требовать молока. Все они были разных цветов – тигровые, рыжие, черепаховые, а один был миниатюрной копией своей матери. Кошка улеглась рядом с высохшими цветами и с урчанием подставила малышам соски. Мадам Тремельо стояла у окна до тех пор, пока очаровательная шайка не насытилась и не исчезла в кустах. Когда последний маленький хвостик растаял в темноте, слившись с травой, она закрыла окно.

Взволнованный Тома еще некоторое время неподвижно сидел у стены. Дело было даже не в том, что его подопечная недоедает, тайком подкармливая кошек. Нет. Тома кое-что осознал, слушая, как Майкл разговаривает со своим псом, а Элен желает доброй ночи своей «доченьке».

Глядя, как они заботятся о животных, он понял, что именно в конечном итоге делает нас людьми. И наше пребывание на Земле, возможно, сводится именно к этому. Полин готова пожертвовать собой ради Тео, Кишан выбивается из сил, чтобы сделать лучше жизнь своих детей, и даже сам Тома в своей заботе об Эмме готов на самые отчаянные поступки.

Наши страхи и надежды связаны с тем, кого мы любим. В нем воплощено все то, чего мы опасаемся и о чем мечтаем. Ради него мы совершаем лучшее, на что способны. Любовь оживляет нас, побуждает к действию, поддерживает, формирует. Единственное, что имеет значение в этой жизни, – надеяться на лучшее для кого-то. Самое главное – чтобы было за кого бояться.