Полтора года спустя. Окраина леса у деревни Заболотной и у стоявшего на тракте большого постоялого двора

Мой лёгкий бег не остановила даже упавшая лесина, через которую сходу перемахнул, и выбежав на тропинку коей пользуются жители деревни, чтобы собирать в лесу хворост, выскочил на опушку леса, на миг остановился, чтобы с удовольствием осмотреться. Май месяц, всё цветёт и зеленеет, как не радоваться буйству зелени? Всё уже просохло и почти согрелось, хотя до ночёвок в лесу у меня пока и не доходило. Поле тут было небольшое, вспашка ещё только начиналась, вдали виднелись крытые соломой крыши деревеньки о семи дворах, а правее у тракта крытые дранкой крыши постоялого двора, где я и проживал эти полтора года, когда осознал себя в теле этого мальчишки, в коем так неожиданно оказался. Заметив, что на территорию двора втягиваются повозки очередного каравана, скоро вечер, на ночёвку у нас купцы остановится явно собираются, так что немедля я рванул к постоялому двору. При мне было две заячьи тушки и ещё одна тетерева, связкой висели на поясе. Сейчас сдам их поварихе нашей, и потом на конюшню где я как бы числился всё это время помощником конюха. Именно как бы числился, так как в основное время по договорённости с хозяином постоялого двора Андреем Евсеевичем, я занимался добычей свежей убоины, чтобы домашнюю живность пореже забивать. То есть, прибыток с моим появлением у него был, тот это сам признавал, экономия в домашней живности присутствовала. Ну а когда свободное время было, на конюшне я всё же помогал, лишние руки тоже нужны были, тем более я довольно знатным лошадником был, ещё по прошлой жизни. Думаю, пока я бегу по тропинке к постоялому двору, стоит описать что и как было. Да и вообще где я оказался и кем был в прошлой жизни. Должен сказать, видимо тут судьба постаралась, были причины так думать. Хотя я как раз об этом не мечтал, мысли иногда были, но идеей фикс как у других, до этого не доходило. Я был очень практичным человеком и в переселение душ не верил. Раньше не верил.

В прошлой жизни меня звали Марком. Марк Геннадьевич Бестужев. Я был сыном олигарха, всамомделешним таким, из партийных руководителей что быстро перешли в другой стан, и остальное что положено. В общем за пару миллиардов долларов имущество отца заходило. Из-за смерти матери, а виноватым я считал отца, были причины, не хочу об этом говорить, отношения с ним у меня испортились. Я не был тем «золотым мальчиком» о котором можно говорить, как-то не моё, пробовал, но не пошло. Отец пытался вырастить из меня своё подобие, дельца, а я в отказ и вместо поступления в лучшее заведение Англии, пошёл в армию. В элитные войска я не попал, да и на войнах не бывал, служил в мотострелковом батальоне что входил отдельным подразделением в штат мотострелковой дивизии. Два года служил, закончив службу младшим сержантом, командиром отделения разведвзвода в батальоне. Хорошо нас натаскивали. И эта служба стала судьбоносной в моём дальнейшем пути. Пусть тогда уже начала греметь Первая Чеченская, но на войне, как уже говорил, я не был, однако взводный у меня был из казаков что проживали у Терека. Увидев как-то у взводного шашку, на стене висела, я загорелся. Вот тот меня и учил, полтора года плотно, выкраивая свободнее время, которое у нас разведчиков, в отличии от других подразделений, было крайне мало, постоянная физнагрузка, марш-броски в полной боевой, занятия «в поле» в любую погоду, и всё остальное, но я учился и учился так что после дембеля поступил в клуб реконструкторов и двадцать девять лет состоял в нём, вплоть до своей смерти в операционной, а я всё же думаю, что не пережил ту операцию. Не знаю, теперь уже и не могу сказать почему и за что. Именно об этом я и говорил, когда обмолвился о том, что попадание в прошлое было предопределено. Я был сабельником, я больше скажу, я был двуручником, коему учился все эти годы. Учился с наслаждением, без фанатизма и с большой охоткой. Причём у меня явно был природный талант, все это признавали, слишком быстро я постигал новое. Не стоит думать, что я одними только саблями занимался. Нет, лук изучал, хотя профи в нём не стал, как на саблях, по арбалету стал КМС, да и то потому что только после армии занялся изучением и спортивными состояниями. Булавы и мечи это не моё, вот короткая сулица и пика, в них я тоже стал неплохим мастером, как в бою с противником, так и в метании. Ножи, это тоже моя тема. Шпаги и рапиры интересовали. Ещё мой интерес в последние годы занимал кистень. Обычно, когда его поминаешь, сразу вспоминаются бандиты с большой дороги или тати, однако нет, кистенями в Древней и Средней Руси пользовались все. Да и что там, небольшая, обычно самодельная гирька и кожаный ремешков в полтора локтя. Небольшая гирька — это сейчас, под мой рост и вес, в прошлой жизни я более крупное изделие использовал. Изучил быстро, за полгода полностью усвоил и последующие три года только повышал мастерство до своего появления тут.

По поводу отца, то тот уже махнув на меня рукой, поняв, что меня не перекроешь, отрезал меня от денег, передал мне во владение сдыхающую типографию, и сказал: — учись сам зарабатывать, сынок.

Он, наверное, думал, что я погорюю и приползу к нему, а если нет, то всё же стану дельцом, а я поступил по-другому. Обратился к знакомым и те посоветовали одного паренька, что только что закончил университет в сфере бизнеса и финансов и сделал его директором, убрав старого. Надо сказать, не прогадал и не пожалел. Тот за год из нерентабельного бизнеса сделал вполне уверенно смотрящее в будущее предприятие, а дальше вкладывая деньги в обновление станков и оборудования, вывел нашу типографию на первое место в столице. Лет десять назад даже пару филиалов открыл, в Питере и Казани. Заказами те завалены была в полной мере. Сам я тоже не драл в три шкуры, мне вполне хватало на жизнь небольших сумм отчислений от дохода. Тем более в Москве я бывал редко, вон только у казаков прожил пять лет, в других странах жил, изучая их боевое искусство. В Японии почти три года прожил, учась у двух разных мастеров. В Китае всего год, не понравилось. Как бы то ни было, но я был доволен жизнью и занимался тем что хотел, так что меня с полной уверенностью можно было назвать счастливым человеком. Отец давно махнувший на меня рукой, женился во второй раз, на модели, у них дочка родилась, тот надеялся на сына, хотел вырастить своё подобие, но появилась прелестная кроха, моя сестричка, Анютой назвали, и что уж говорить, всеобщая любимица. На момент моей гибели её шесть лет было. Да, отец меня не пережил, схоронили за два года до того как я сюда попал. Отец угрозы свои исполнил, я ничего из наследства не получил, что меня отнюдь не опечалило, квартира, что от мамы осталась, есть, типография, хватало. Большая часть ушло сестричке, остальное по его партнёрам да фондам. А я жил своей жизнью, просто жил и занимался тем чем хотел. Согласно моему завещанию, всё моё имущество перейдёт Ане, так что я особо не печалился, будет кому присмотреть за ней и мачехой, которая кстати на пятнадцать лет была младше меня.

По поводу попадания в тело Тита, да я знал, как звали этого паренька до того, как произошло переселение душ. Что я могу сказать по пребыванию в этом теле? Для начала, я действительно вышел на дорогу к тем, к кому нужно, там шёл купеческий караван, это и помогло мне обустроится в этом мире, причём так как меня это устраивало. Я особо не притязательным был. Когда охрана каравана и возница подбежали и смогли опознать что к ним не чудище, а мальчишка из-за деревьев выпал, это было более правильное слово чем вышел, то быстро организовались. Кто-то стал приводить меня в чувство, двое охранников побежали вглубь леса, многие успели рассмотреть мой жест, указывающий в сторону откуда я пришёл. Надо сказать, нашли тела в овраге. Караван простоял там сутки, да чуть позже ещё два подошли, скопившись в этом месте. Люди из них тоже присоединялись к делу, копали общую могилу на опушке, да помогали похоронить убитых. В одном из караванов батюшка был, он и отпел их, даже показал, как крест срубить и установить. Всего погибших было сорок шесть. Батюшка мне крестик подарил, я его до сих пор ношу. Сам я к церкви и священникам отношусь не однозначно, были причины их не возлюбить, а вот в бога с детства верил, мамино воспитание.

Что меня всё же в некоторой степени поразило то, что я не только отлично понимал аборигенов, но и говорил на их же языке. Думаю, это остаточная память бывшего тела, небольшой подарок. Современный русский и тот что из прошлого, из-за множества непонятных слов всё равно что говорить с украинцем или белорусском, вроде и понятно, а что говорят не ясно, вот и так тут было. Благо из-за подобного подарка влился я в местную жизнь достаточно легко. Караванщики охали и ахали узнав, что я себя не помню, но многие подтверждали, бывало такое, отшибает память. Общаясь, пока хоронили погибших, меня отмыть смогли, ту рядом ручей был, повязку на голову наложили, промыв её и присыпав сушёным мхом, он тут за антисептик был, ну и выдали рубаху. Взрослую, ничего детского во всех трёх караванах не было. Но хоть это. Да, и кальсоны отстирал, пахли, вот от крови не смог, пятна остались, но да ладно, рубаха мне до щиколоток была. Не видно. Я только рубаху выше поднял, до колен, а то я в ней тонул и ходить было неудобно, как в платье. Мне даже кусок верёвки выдали вместо пояса, препоясаться.

Так вот, когда выяснилось, что я ничего не помню, память отшибло, то особо никто не обращал внимания на мои вопросы, а их хватало. Отвечали спокойно, степенно, и довольно подробно. Особенно купец, весь караван принадлежал одному новгородскому купцу, вот тот командуя своими работниками, и пообщался со мной. Для начала я попытался узнать куда попал. Шесть тысяч девятьсот десятый год от сотворения мира. Это ещё что такое? А нормальный год не могут сказать. Я уже начал подозревать что это будущее, аборигены скатились к каменному веку, но потом только прояснилось, я через пару дней с испанцем пообщался, хотя и с трудом мы друг друга понимали, но тот пояснил какое сейчас время по рождению Христову. Тысяча четыреста второй год, конец сентября, последние тёплые денёчки, как я понял. Находились мы на тракте из Москвы на Великий Новгород, в ста верстах от Москвы, и в семидесяти от Твери, недалеко от границы Московского княжества. До Торжка тоже около ста вёрст было. Правил в Москве великий князь Московский и Владимировской Василий Дмитриевич. В принципе остальная информация тоже была мной принята, хотя не думаю, что она вообще пригодится, купеческие сословия, то что Новгород, это отдельное княжество, где правит торговый люд и остальное, это конечно интересно, но тогда мне было не до подобной информации. Я пытался осознать, как крупно влетел и что делать дальше. Конечно погрузится в эту среду я не против, да какое не против, я очень даже за, но в истории скажу откровенно, я полный профан. Помнил только что Куликовская битва уже была. А вообще мы проводили бои, реконструированные, так что многие даты мне были известны, но что сейчас творилось на Руси, для меня тёмный лес. Другие реконструкторы и историю изучали, и мечтали попасть в прошлое, я тоже по их примеру почитывал разные альтернативные книги, однако мой интерес было оружие и его использование, но никак не история. Вот такое вот попадалово.

После похорон, караваны разошлись, оба встречные были, в Москву двигались, наш в сторону Новгорода, а мне было всё равно куда ехать. Буквально в десятке километрах находился постоялый двор, рядом деревня Заболотная, которая хоть и принадлежала местному боярину, или помещику, но все продукты продавали постоялому двору, что стоял тут же у опушки на въезде с тракта. Вот на этот постоялый двор мы и заехали. Тати, что пограбили караван, с которым ехал паренёк чьё тело я занял, как не старались, но все следы убрать не смогли, нашла охрана место нападения, но и только, искать никого не стали. А вот на постоялом дворе меня опознали. Ну хозяин сразу сказал, видеть видел, что я с коломенскими купцами ехал, но кто такой тот без понятия. Зато мальчонку кликнул, он тут на подхвате работал, сын истопника, тот и пояснил, что меня зовут Тит. На этом всё, то что в караване Тит ехал с отцом, это парнишке было известно, но кто из каравана им являлся, неизвестно. Точно не один из трёх купцов, иначе взяли бы в свои комнаты, спал Тит на сеновале с охраной каравана, десятком воинов, шестеро было пешими, четверо конными. Повозок было девятнадцать. Двигался караван из Торжка в Коломну через Москву. Вот в принципе и всё что было известно.

Подумав я решил остаться на этом постоялом дворе, для меня идеальное место проживания, чтобы окончательно валится в местную среду. Частые появления купцов и разных караванов позволит, общаясь с ними, достаточно быстро освоится. Тем более караванщики были только рады, не зная куда меня пристроить. Вон, купец предлагал идти к нему в слуги, однако я отказался, я воин, какие ещё слуги? В работники на первое время ещё куда ни шло, но и только. В общем, подошёл я к хозяину постоялого двора, и попросился к нему в работники, пояснив что я хороший охотник, это действительно было так, одно из увлечений, а дичь есть дичь, начну пока с силков, а так можно официально меня пристроить в помощники к конюху. У него был уже один помощник, я вторым буду. Ведь проживая у казаков, изучая бой на саблях, я учился бою на коне, срубая ивовые ветки на ходу. Но самое главное, то что я владел шестью языками, есть такое дело, пусть современными, но думаю с местными пообщаться смогу. А это были немецкий, японский, французский, английский, испанский и бегло говорил на китайском. При этом умел читать и писать, надеюсь и в старорусской письменности свои навыки подниму. Так что хозяин постоялого двора согласился сразу и с охоткой. А проверил мои знания тот уже на следующий день, когда я с испанцем из подошедшего каравана пообщался и разобрался наконец куда попал.

А дальше, а что дальше? Учился я в основном, да охотился. Когда Андрей Евсеевич, хозяин постоялого двора, взял меня в работники, то первым делом переодел, забрав подаренную караванщиками рубаху, выдав нормальную одежда моего возраста, деревенские поделились запасами. Вместо обуви поршни, у Тита на удивление подошва оказалась слабо сбитой, то есть, босиком тот мало бегал, постоянно в обуви ходил, а это навевало на размышления что тот не из простых людей, не бедный у него отец был. Крестьяне, что мал что стар, босиком ходили, только зимой обувь была, да и та самодельная в основном. Поначалу я на конюшне обживался, Андрей Евсеевич присматривался ко мне, ну а когда понял, что руки у меня растут откуда надо, повозился в кладовке и достал охотничий лук, да три стрелы с широкими охотничьими наконечниками. Больше не было. К ним были колчан, котомка, да ремень с ножом. Это всё померший охотник оставил, кабан его подранил, добраться до постоялого двора тот смог да тут и помер от лихоманки. Всё это тот мне и передал, но временно, в будущем я смогу их отработать в собственность, ну или выкупить. Так что несмотря на осень я стал бегать в лес, изучая окрестности, и даже смог добыть поначалу некоторую дичь, с пяток тетеревов на силки да с десяток зайцев. Но становление и признание меня как охотника произошло, когда я косулю подстрелил. Пришлось сбегать за телегой чтобы привезти её. Так что нормально. Да, за дичь мне всё же платили.

Вот так полтора года я и прожил здесь, о чём ничуть не жалел, даже порадовавшись что принял такое решение. Общаться мне довелось со множеством разных людей включая иностранцев. Было четыре испанца, восемнадцать германцев, двадцать два француза и почти шесть десятков англичан, что у нас останавливались. Про свенов, голландцев и португальцев и не говорю, хотя их и было меньшинство, так что языковую среду с местной я всё же подтянул в разных языках, в письменности и чтение тоже. Освоился. Андрей Евсеевич грамотным был, помог. Но это ладно, местные дела, сейчас поясню по себе. Для начала, я начал тренировки. Когда рана окончательно зажила, и гематома спала, приступил к силовым тренировкам и лёгкой атлетике. Топорикам срубил две ровные ветки и ножом сделал небольшие деревянные сабли, можно сказать боккены. Правда тренировался я всегда в лесу, где и укрыты были обе сабли в схроне, не хотел выносить это всё на достояние общественности, поэтому на постоялом дворе я вёл себя как и все мальчишки. Ну кроме разве что зарядки по утрам и обливания холодной водой для закаливания. Вот это выбивалось из общего поведения, но к подобным заскокам уже давно привыкли.

Вот так я и прожил эти полтора года тут, зимой, когда вьюга снаружи, жил в общем здании в чулане, тут тепло, тренировался на сеновале, работал и вживался в местную жизнь. Надо сказать, что Тита раньше тоже тренировали бою, думаю на мечах, некоторые группы мышц специфично развиты, но у меня к другому оружие было предпочтение и я тренировался по совершенно другим методикам, развивая мышцы других групп. Надо сказать, за полтора года я неплохо себя развил, конечно до стандартов прошлого тела не дотягивал, да и как, мне тут двенадцать лет всего, но уже вёл бой на деревянных саблях в течение часа. Правда, потом падал где стоял, мокрый от пота. Однако и это уже немалый прогресс, вес сабель благодаря утяжелениям из свинца сродни настоящим был, а это немало значило. Тем более в первые дни я и пяти минут не смог выдержать подобного темпа. Ещё в первый день освоения на постоялом дворе, я выпросил у конюха небольшую гирьку кистеня, кожаный ремень и так нашёл из поперченный лошадиной упряжи, и тренировался. Я тогда ещё учился координации нового тела, потом выкупил лук и кистень, тот и сейчас при мне был, не раз пригождался, я с помощью него даже охотился. По весу тот как раз для меня был. А так за это время лук я уже выкупил, прошлые стрелы мной утеряны были, но наконечники сохранил, а древки новые вырезал, сейчас их у меня в колчане за спиной с два десятка. Нож охотничий на поясе, и небольшой обеденный. Ложка деревянная имелась, но она в котомке где также лежал бурдюк с водой и крошки от обеда, что я брал с собой уходя рано утром, до того как солнце встало, на охоту. Иностранцы зайцев любили, заказывали с охоткой. Да и я как повар, или как сведущий в кулинарии, имел некоторый авторитет у местных, научил нашу повариху готовить плов с зайчатиной или бараниной, настоящий, благо всё что нужно мы смогли купить у караванщиков. Ну и майонез научил делать, приправа тоже как раз в тему для многих блюд была, иностранцы вон, пытались выделать и выкупить секрет, но Андрей Евсеевич стоял как скала, он на этом хорошо зарабатывал, зачем ему конкурентов плодить? Хотя вроде всё же он продал секреты, но за хорошие деньги. Точно не знаю, слухи от дворни. Главное тот исполняет свой договор за секреты кулинарии, кормят меня хорошо, и с мясом, моему растущему организму это нужно, так что я не в претензии.

Закончить воспоминания и дойти до тына забора постоялого двора я не успел, уже хорошо было видно все сучки потемневших от времени брёвен частокола, когда раздались вопли и из калитки что выходила в сторону деревни, стали выбегать люди, да и на тракте было заметно какое-то движение. Среди бегущих людей, большая часть мне были незнакомы, видимо караванщики, я рассмотрел богатырскую фигуру Андрея Евсеевича, что закричал, увидев меня:

— Беги! Поганые!

Немедля я развернулся и рванул к опушке. Тут метров семьдесят было. Проигнорировав тропинку, по которой я бежал до этого рядом с опушкой, тут было с полкилометра до того места где я вышел из леса, сразу рванул в укрытие. Что такое татары мне было хорошо известно по рассказам, зимой делать нечего, особенно если какой санный караван пурга застанет в пути и те пережидали непогоду у нас, так обо всём пообщаться успевают, знай слушай. А слушать я умел. Местные земли, включая те где стояла деревенька и постоялый двор, принадлежали боярину Лихову. Тот легко сдал место для постройки постоялого двора, тот ему не принадлежал, ну и получал плату за арену, в арендованные земли также входил небольшой огород за тыном, по которому мы сейчас и бежали, уже не обращая внимания на тропинку. Никаких злаков тут не сажали, морковь, капусты побольше, репа была, брюква, да лук с чесноком, остальное всё закупали у крестьян Заболотной или у крестьян других деревень. Хотя ближайшая была километрах в пятнадцати, уже на землях Тверского княжества. Рабочие нашего постоялого двора уже успели тут сохой вспахать, этим дед Кузьма занимался, наш конюх, да посадить луку успели всего несколько грядок, но они в стороне остались, не затоптали, когда к лесу рванули.

Сам я, летя как ветер, ничего не бросил, не имею привычку бросать, тем более своё. Пусть и временно, пока поварихе не передам. Она кстати тоже была среди тех кто к лесу рвался, добрая тётка, надо бы помочь, а то в скорости та всё же уступал более молодым. Бежалось легко, на ногах были предмет моей гордости, хорошие и качественные сапоги до колен. Пусть размер был чуть больше, но портянки отлично нивелировали эту проблему, тем более не смотря на то что сапоги я купил месяц назад у первых караванщиков что пошли после того как дороги просохли, практически потратив все свои накопления, но я нисколько об этом не жалел. Обувка правда не имела левую или правую сторону, тут так шили, но я уже расходил их и привык к сапогам. Те были сделаны из тонкой кожи, чёрным цветом крашены, с хорошей подмёткой и небольшим каблуком, то есть можно и верхом в них ездить. Также на мне были широкие штаны, бежать не мешали, серого цвета, рубаха тоже не яркая, серая, сверху тёмно-зелёная безрукавка, утеплённая конским волосом, всё же рано утром уходил, а холодило хорошо. Про котомку с мелочами на боку я уже говорил. Раньше на длинном ремне бурдюк висел что заменял мне фляжку, но я его в котомку убрал. Вот так и получалось что веса кроме дичи особо не было, ну разве что ножи да лук со стрелами, нормально бежалось, несмотря на то что сапоги тонули в пашне по щиколотку. Да и неглубокая пашня была, что с деревянной сохи возьмёшь? Вот и я о том же.

У меня и мысли, почему я бегу, имея лук и стрелы, не возникало. Типа развернись и прикрой паническое бегство. Нет, я думал о другом. На опушке можно легко укрываясь за деревом и прикрыть беглецов, но не в открытом поле. Быстро расстреляют такого стрелка. Так что бежал я не а бы куда, а к присмотренному дереву, вот там уже можно будет развернутся. А то время что нам необходимо дали охранники из каравана, ведя бой в воротах постоялого двора, держа оборону. Продержитесь парни, хотя бы ещё минуту, тогда все успеют уйти в лес. Мельком обернувшись, я заметил, как из-за тына вылетает несколько всадников, с рыжими лисьими шапками, не понятно, то ли пятеро, то ли семеро их было. Да ещё у деревни носились всадники. Там похоже уйти никто не успел. Ну кроме тех что в поле работал. У этих лес близко. Да ещё по нему уйти нужно. Несмотря на общепринятое мнение что татары в лесу не любят воевать, что действительно является правдой, это не значит, что они в него не заходят. За рабами сунуться ещё как.

Наконец вот и он, тот широкий дуб что мне и нужен. Подбежав к нему, я развернулся, уходя за ствол, снимая через голову лук, и доставая первую стрелу что торчала своим оперением над левым плечом за спиной. Не выбирая стрелы, хотя у меня разные были, включая на уток, лук натянулся, и посмотрев на всадников, трое махали над головой арканами, спустил тетиву, и стрела пошла сначала вверх, а потом вниз, поразив всадника в шею. Бить я старался в открытые участки тела, да ещё туда где можно нанести максимальные повреждения. Этот готов, наконечник широкий был, рана смертельная, так что тот стал сползать с седла, выронив лук из которого целился в меня. Заметили татары мои приготовления. Я же уже доставал вторую стрелу и пустил её следом за товаркой, только целью был другой всадник. Опытный зараза, прикрылся круглым щитом и отбил стрелу. В это время с шумом и хрустом поломанных кустов в лес наконец вломились первые беглецы, всё же у меня была фора, а я пустил третью и четвертую стрелу, сразив ещё одного всадника, третьего прикрыл щитом напарник, тот самый что уже отбивал мою стрелу, направленную в него. Заметив, что единственный оставшийся лучник выстрелил в меня, второй убитый тоже из лучников был, я поспешил укрыться за стволом дуба, и сразу же после удара стрелы в ствол выглянув, пустил свою стрелу, та наложена была. Есть. Целился я не в лучника, хотя стоило бы, а в одного из татар, который заарканил-таки бабу Прошу, нашу повариху. Во даёт, пока я прятался за стволом, остальные тоже луки достали и уже не давали мне выглянуть, против четырёх лучников я не плясал, та с прижатыми к телу руками как мощный тягач тащила лошадь с убитым всадником за собой. Тот упал на гриву со стрелой в глазу и падать на землю не спешил.

Рискнув прикрыть бабу Прошу, ей бы не дали уйти, я слегка отступил от дерева назад, заметив, что один всадник стал обходить меня сбоку по грядкам с луком, там мёртвой зоны нет, сразу снимет, и я выстрелил по нему. Не по всаднику, тот щитом прикрывался, а в круп коня, отчего тот взбрыкнул и скача сбросил всадника. После этого ещё дважды пустил стрелы, стреляя в коней, ранил, а последний всадник просто ускакал за тын, решив не рисковать своим четвероногим другом. Баба Проша вломилась в кустарник метрах в двадцати от меня так что я рванул на перехват. Едва ушёл, сбивая листья и мелкие ватки мимо прошелестело две стрелы, это те всадники, которых я заземлил, встав во весь рост стреляли по мне, третий никак подняться не мог, коня убил и тот придавил его, да поздно, дальше ветки не дадут, вот так я и ушёл. А повариху нашу догнать нужно обязательно, убитый татарин и все его имущество — это мои законные трофеи, взятые в бою, тут такие правила признают все, включая князей.

Еле догнал, сам удивляюсь, но пёрла та в испуге аки танк, сквозь кустарник ломилась, оставляя заметную прореху, только деревья обходила. Ладно аркан к луке седла был привязан, иначе я бы без трофеев остался. Вовремя этого забега всадник выпал и застрял в кустарнике ногами к верху, я приметил где, но повариху всё же остановил.

— Это я баб Прош, всё, нет татар, успокойся, — смог я наконец ту остановить, и достав бурдюк дал ей напиться. При стрессе самое то.

Тяжело дыша, та упала на колени, а потом завалилась назад, вытянув ноги и со стоном разминая их. Аркан я уже снял, освободив узел. Резать не стал, верёвка пригодиться. И вот так смотал её, закрепил на седле. Осматривать чересседельные сумки пока не стал, и попросив повариху подождать, ведя коня за узду, направляя обратно, к убитому всаднику, при этом чутко вслушиваясь в звуки леса. То тут то там по сторонам слышался хруст веток и звуки бегущих людей, но когда я подошёл к убитому эти звуки стихли, все кто мог убежать, уже сделали это, остальных прихватили. Теперь пора заняться трофеями. Давно о них мечтал. А что, я эти полтора года в окрестностях не только охотился, но и бандитов искал, наделся найти тех, кто на тот караван напал, в котором Тит ехал. Идея грабь награбленное актуальна во все времена, тем более в этом веке подобная добыча вполне официальная, боевые трофеи священны. Вот и собирался поднять своё благосостояние, однако то ли мне не везло, то ли тут поработала залётная банда, но татей я не нашёл. Я не говорю про шестерых недоумков из дальней деревни что решили пощипать купчину, двигавшегося в одиночку с двумя телегами всего с тремя охранками, так там трофеев не было. Пустив со стороны две стрелы, поразив двух татей, бил насмерть, с остальными увальнями охрана справилась, правда потеряв одного убитым и одного раненым. Им всё и досталось, я даже из леса не выходил, считай с убытком был, стрелы-то не вернул, их охранники забрали, недодумывая кто ещё тут поработал. Шли те к нашему постоялому двору вот я и не хотел мелькать, вдруг опознали бы. А сейчас добыча есть добыча.

Есть ещё один момент, о котором стоит помянуть. Я конечно неплохо стрелял из лука, но было видно, что и Тита этому учили, характерные отметины и мозоли на пальцах, да хорошо накачанные мышцы предплечий и рук выдавали того с головой. Причём если я был среднячок, тот Тит явно стрелок от природы. Раньше я неумел стрелять на звук, а тут пожалуйста. На дальность стрельбы из моего охотничьего лука я теперь всегда попадал туда куда хотел. Поначалу из-за координаций конечно пришлось изрядно потренироваться, а дальше уже охота давала мне тот опыт что был необходим. Этим умением, включая знание местной речи, Тит меня и одарил. Есть ещё одна особенность моего теперь организма, о котором стоит помянуть. Ночью я вижу очень хорошо, то есть даже в полной темноте для меня как сумеречный день, а если включить сюда и отличный слух, то охота по ночам являлась основным моим занятием. Это когда я за крупной дичью ходил, мелочь это днём. Оттого сегодня и отправили меня пораньше что зайцы нужны. Двух как раз хватает на чан с пловом. Это у нас тут фирменное блюдо. Было. А по поводу такого умения видеть в темноте, так это уже моё личное умение, я оттого и в разведвзвод попал, что из-за моего врождённого умения никакого «ПНВ» не нужно. Хорошо, что оно и тут проявилось, удачно, я был рад этому. Читать ночью конечно не смогу, но все детали при необходимости рассмотрю издалека.

Накинув повод на ветку берёзы, пару раз захлестнув, чтобы можно было быстро сдёрнуть при нужде, и лошадь сама не отвязалась, и подойдя к татарину внимательно осмотрел его. М-да, бедный мне попался, вместо кольчуги стёганный халат, шапку тот потерял где-то раньше, вроде ещё на поле свалилась. Сапожки стоптанные и откровенно каши просили. На халате был ремень с саблей, кривым кинжалом, и двумя кошелями один поменьше для денег, другой замено больше для мелочёвки. Вроде ничего интересного больше не было, даже лука. Разве что колчан со стрелами, причём тот на боку был, потому от падения стрелы не поломались. Правда они боевые были, для моего лука не подходили, слишком длинные. Но укоротить можно. Сам лук я уже перекинул через голову, тетива спереди наискосок через грудь проходила, а лук за спиной. Так что присев, я расстегнул ремень и резким движением выдернул его из-под тела. Сразу же вытащив саблю из ножен, я только скривился. Точно бедняк, дрянной металл, думаю ударить ею посильнее по толстому стволу дерева, обломиться, такой рубить только незащищённые тела, а вот подставлять под удары строго противопоказано. Ещё и тупая, править и точить нужно, зазубрин хватало. Вздохнув я расстегнул свой ремень и продел в проушины ножен, после чего проверил как сабля висит на левом боку, она неплоха под правую руку. Кинжал с кошелями я убрал в котомку, туда же и свёрнутый ремень бывшего хозяина. А я не видел смысла менять свой, мой ремень меня полностью устраивал, из толстой свининой кожи, причём с самодельной портупеей, из старых уздечек и ремней сделал, удобного, и пояс не оттягивается. Колчан я тоже снял и прицепил к седлу где висел небольшой справный на вид круглый щит, после чего вернулся к телу и снимая детали одежды, тщательно обыскал. Многие воины из охраны караванов или дружинники, описывали что после боёв с татарами где только не находили тайники в одежде. Тут не повезло, нашёл тайник под подкладкой, но пустой, в халате тоже.

Прихватив коня, вполне молодой трёхлетка, жеребец, я направился обратно. За те десять минут что я отсутствовал, наша повариха похоже пришла в себя, силы к ней вернулись, фляжку мою опустошила до дна, сейчас она стояла у дерева, прислонившись к стволу и вздрогнула, услышав шум, который я специально издал, подходя ближе.

— Это я, баб Прош, — подходя, сообщил я. — Трофеи взял. Только по Правде мы их вроде как вместе захватили, я всадника убил, а ты его вместе с лошадью в лес привела… Я предлагаю так, кошель с него тебе, остальное мне, это по справедливости. Как?

— Да что ты, — отмахнулась та. — Спас от ирода проклятого.

— Так неправильно, — нахмурился я, забирая бурдюк и вешая его на луку коня. — Вот кошель, а я себе ещё добуду. Деньги всяко пригодятся. Я не заглядывал, но на ощупь там что-то есть.

— Ну хорошо, — та при мне расстегнула кошель и высыпала содержимое на ладонь. Медь в основном, но блестело несколько серебряных чешуек. Хм, а неплохо, корову купить можно на такую сумму.

Баба Проша же завздыхала. Оказалось, она когда из кухни выбегала, то прихватила большую медную сковороду, довольно дорогую, а когда её заарканили, выронила ту. Теперь точно утварь нехристям попадёт. Тут тоже стоит объяснить. В такие нашествия, жители деревни и постоялого двора собирали самое ценное и уходил в лес где были оборудованы схроны, в основном в труднопроходимых буреломах, с лошадью туда пройти можно, но трудно, засеки и баррикады нужно убирать. Там и пережидали такие налёты. А тут из-за внезапности нападения ничего прихватить не успели, бежали налегке, главное спастись. Не было предупреждения, видимо татары, их передовые летучие отряды, перехватывали гонцов, чтобы паника не успела разойтись и не попрятали их будущую добычу. Да, тут им повезло, признаю. Ладно хоть у меня деньги не держались, всё тратил на себя. Так что потерь у меня не было, кроме стрел, всё своё ношу при себе. Ну и ещё в личном схроне храню, он тут недалеко, в полукилометре под пеньком на границе болот.

Обихаживая коня, осматривая его на предмет ран и ссадин, забег через кустарник мог нанести их, я замер и прислушался, после чего шикнул на повариху, что тут же сунула кошель куда-то в районе необъятной груди и спряталась за дерево.

— Наши, — уверенно сообщил я той, продолжая вслушиваться. — Кто-то бежит по лесу. Пойду гляну кто.

Передав поводья бабе Проше и быстро отбежал в сторону и встал на пути неизвестного, а узнав знакомый синий сарафан, что мелькнул в листве, негромко свистнул и Настя, средняя дочка Андрея Евсеевича радостно подпрыгнув побежала ко мне, слегка прихрамывая. То ли ногу подвернула, то ли растянула. Так свистеть с переливами умел только я, и все наши об этом знали, поэтому даже не видя меня, та знала кто сигнал подаёт. Выбежав на отрытую местность, та замерла в испуге глядя на меня, увидев, что я целюсь в неё из лука. Когда щёлкнула тетива, отправляя стрелу в полёт, та только зажмурилась, замерев, а за её спиной подминая густой кустарник, вывалился татарин со стрелой в глазу. Внимательно прислушавшись, и не обнаружив больше чужих, я сказал недовольно:

— Ты бы хотя бы по сторонам смотрела. Поганого же вела за собой. А если бы он узнал где наши прячутся, да помощь привёл?

Открыв один глаз и осмотревшись, обнаружив позади убитого, та взвизгнула и подбежав, попыталась спрятаться у меня на груди. С учётом того что ей уже было шестнадцать, и та на полторы головы выше меня была, смотрелось всё это достаточно смешно. Ничего слегка успокоив её и стал пояснять где меня ждёт баба Проша, хотел к ней ту отправить, на что та воскликнула:

— Ой, она ведь меня спасла от неволи. Когда басурманин верёвку кинул, оттолкнула меня, и тот на неё упал.

На это я откровенно захохотал, тут же поперхнувшись, понял, что стоит соблюдать тишину. А я понять не мог, почему он нашу повариху выбрал? На телеса её соблазнился? У меня другого объяснения не было, так как татары предпочитали брать в полон по моложе, и наша баба Проша порог старости уже переступила, полтинник ей было, как и мне в прошлой жизни, а значит татар не особо интересовала. А тут вон оно что. Ну молодец старушка.

— Ладно, стой здесь, сейчас трофеи соберу и вместе пойдём.

Подойдя, я окинул вражину взглядом. Ту точно, тот самый что благодаря мне коня лишился и потом со вторым неудачником бил из луков мне вслед. Сбор трофеев много времени не занял. Стрелу я потерял, ладно хоть наконечник достать смог, да не испачкавшись. Падая тот сломал древко. А так очередная сабля на поясе, причём заметно прямее чем первая, которая имела заметную кривизну, я такие не любил, всю жизнь предпочитая казачьи шашки. Катаны меня тоже не впечатлили, если кто заинтересовался этим вопросом, тот меня поймёт, картонное оружие. Достав клинок, я поморщился уже не так явно, и тут железо так себе, однако получше чем у первой сабли, заточка нормальная, зазубрены старательно убраны, лишь две свежих было. Надо будет перевесить их, прямую для правой руки, вторую для левой, мне так удобнее. Не став долго раздумывать, я так и сделал, теперь обе сабли весели на поясе. Немного неудобно, нужно будет сшить подвесную систему, я к ней больше привык, но пока и так нормально, терпимо. Кинжал был неплох, очень неплохо. Проведя по лезвию пальцем, я довольно ухмыльнулся. Дамаск, к гадалке не ходи, узоры соответствовали. Странно, такой клинок подобному воину по рангу не подходил. Видимо трофей. Кинжал я убрал в котомку. Нашёл в сапожке засапожный нож, а в подошвах по золотой монете и перстень с крупным рубином из каблука выковырял. Это я удачно зашёл. Кошель, на вид практический пустой, там едва звенело с пяток медных монет, его тоже снял и убрал в котомку. Из всего кроме сабли моё внимание больше всего привлёк лук, хороший боевой лук, у татар подобные луки из поколения в поколение передаются, если в негодность не приходят. В колчане с три десятка стрел, все с боевыми наконечниками. В отдельном секторе колчана нашёл завёрнутые запасные тетивы. Да, те влаги боялись, так что вещь нужная. На спин у татарина был круглый щит, такой же что на коне висел, но этот видно, что уже использовался в битвах, зазубрины имел, старательно заделанные, отверстия от стрел. Однако взял, мне всё сгодится. Ещё в небольшом поясном кошеле для мелочёвки я обнаружил шило, да кресало с трутом. Больше ничего интересного не было. Пять минут, и я закончил со сбором трофеев. После чего держа на весу трофейный лук, энергичным шагом направился к бабе Проше, а подходя окинул её.

Настя обнялась с нашей поварихой, заплакав у той на груди. Я этот бурный поток слёз пережидал в стороне, вернувшись к изучению коня. Да нормально с ним всё, не подкованный, копыта чуть сбиты спереди, это конь так из-под снега пищу добывал, траву, а в остальном норма. Проверил подпругу, уздечку, и уже собрался к сумкам приступить, как наконец обе беглянки привели себя в порядок, и мы направились к схрону. Может там и не все, караванщики могли бежать до болот, но все наши должны быть именно там. Всё-таки там запасы пищи, их раз в месяц меняют, чтобы свежие были, разные вещи для жилья, пара землянок. Нормальное убежище. А где оно мне было известно, доверили, прошлым летом мы там припасы меняли не раз.

Шагая следом за обоими женщинами, бабами меня их окрестить язык не поворачивался назвать, воспитание не то, я размышлял. А ведь такой шанс редко выпадает. Я собирался своё благосостояние за счёт татей пополнять, выискивая и выбивая из главарей общак, у деревенских банд его точно быть не может, а у крупных, что серьёзно работают, у тех наверняка должен быть. Вот так и землю буду очищать от подобных уродов, и себя не забуду, вполне неплохой план был, да и оставался на будущее, а тут татары. Да это даже лучше, пусть разово, но и за Русь постою, и про себя не забуду. На мой взгляд отличная идея. Может хоть сабли себе нормальные подберу на первое время, не ту фигню что на поясе висела, это самая временная времянка, мне кажется у меня деревянные самоделки покрепче будут чем лезвия этих сабель. Тем более я их на костер прокалил. Хорошие я сабли себе ковал в прошлой жизни, булатные сделал. У нас у клуба реконструкторов свои кузнецы были, долгая подготовка, подмастерьем был, учился, и вот отковал. Два года изучал кузнечное мастерство у Михаила, нашего лучшего кузнеца, а это честь, учеников тот неохотно брал, а меня взял. Так что, что, я тут их не сделаю? Тем более наш кузнец тоже повёрнут на старине был, всё по старинке сделано. Ничего будет время, сделаю, а пока я не о том думаю.

Пока длится это нашествие, вроде в эти времена Тамерлан по Руси прошёлся, про дань что ранее платили, мне известно точно, от аборигенов, хотя пока бросили её платить москвичи, но может тут просто налёт? Я же только школу заканчивал, после армии никуда так и не поступил и всё моё образование было получено на дому у таких же реконструкторов, как и я. Да и позабылось уже всё, сколько времени всё же прошло. Так что скорее всего пора мне покидать Андрей Евсеевича. Я и так в этом году на всё лето хотел уйти, попутешествовать, на мир посмотреть себя показать, но договорившись что зиму тут проведу, может в Коломну загляну, вдруг меня там кто опознает, а тут такая возможность. Поэтому почему бы и нет. Кстати, пару раз к нам заходили караваны из Коломны. Правда, один купец был из-под Коломны, меня не опознал, а вот купец из самого города, долго морщил лоб, мол, где-то видел, но так и не смог вспомнить. Обещал вернувшись к себе поспрашивать и прислать к нам весточку попутным караваном, но пока молчок был, теперь уже и не знаю, может татары Коломну спалили, кто их знает?

Когда мы подошли к бурелому, дальше была звериная тропа и продвигаться можно только на четвереньках, я остановил женщин, сказав им:

— Вот что, я с ворогом биться ухожу. Может быть вернусь к зиме, надеюсь примите. Вот, дичь забирайте, пригодится свежая убоина, ей и двух часов нет.

Саму дичь я уже давно перевесил на луку седла, так что сняв её и передав Насте, обнял по очереди обоих, те даже слезу смахнули, но что мне нравится в местных женщинах, и слова не сказали против. Мужчина решил, даже такого возраста как я, значит так и будет. Правильное тут воспитание, а то я феминисток терпеть не мог в прошлом мире. Тут с этим проще, с полным их отсутствием. Тем более я успел поставить себя на постоялом дворе, с уважением ко мне обращались, знали бы отчество, уверен и до этого бы дошло. А сейчас перед прощанием найдя в котомке кинжал с первого убитого татарина, тут лезвие попроще было, и подарил его бабе Проше, она повариха, без ножа никуда, да и ремень отдал, ей нужнее будет. Та сразу попыталась препоясаться, но ремень оказался мал, всё же с худосочного татарина снят, пришлось прорезать дополнительную дырочку на самом краю и тот застегнулся, так что с висевшим на животе кинжалом баба Проша теперь смотрелась настоящей атаманшей. Вот так обнявшись мы и попрощались, не знаю на какое время, возможно навсегда. С остальными те за меня извинятся. Я конечно тяжело отбрасываю привычное, а к постоялому двору я привык, да привык жить в этом лесу, но стоит подумать о будущем. Например, я собирался в будущем прикупить дом в Москве, или в Новгороде, меня оба варианта устраивали, и буду спокойно жить, занимаясь любимым делом, освоением боевого искусства и фехтования.

Служба спросите вы? А зачем мне это? Я не говорю про защиту Руси, встану за неё, как и всё, а я говорю про знамёна князей и разных бояр. Извините, если они до сих пор воюют дедовскими методами, считая, что так правильно и нужно делать, то я на бойню из-за куцых мозгов очередного «полководца», который получил эту должность только из-за предков, не хочу и не пойду. Категорически нет. Конечно и среди бояр есть знатные воители и воеводы, но попасть к такому под начало это из разряда сказки. Так что помощь моя Руси будет проста, диверсионные действия путём удар-отскока, то чему меня и учили, по-другому я воевать не согласен. Оттого и не хотел никого иметь над собой, чтобы тот мной командовал. Я не пешка, я ферзь, и этим всё сказано. Сейчас же пробегусь до своего схрона, местные туда не суются, бояться, болото, оставлю коня, стреножив, пусть попасётся, вода свежая рядом, а сам бегом к постоялому двору вернусь. Татары и деревню должны были захватить, там даже ограды нет, наверняка и полон есть. Его поганят к обозу, надеюсь освободить их, не чужие всё же люди. Тем более стемнеет скоро, а это уже моё время охоты. Планы у меня такие были. Может и до основного полона и обоза доберусь, чем чёрт не шутит? Я и пленников освобожу, и про себя не забуду. Трофеи наше всё.

Обе женщины уже скрылись в проходе, там их встречали, я по голосам слышал, видимо всё же поставили пост на тропинке, а сам чуть ли не бегом повёл коня по лесу в сторону схрона. Времени мало, а сделать нужно так много. Надеюсь успею. В седло взбираться я не стал, не видел нужды. Еще не хватало глаз напороть на ветку или сук. Для быстрой езды по лесу верхом нужен изрядный навык, который я пока не приобрёл, не когда было, да и не на чем. Единственного верхового Андрея Евсеевича мне не давали, он самим нужен был. Старший сын хозяина постоялого двора, что год назад вернулся со службы, он московским дружинником был, кисть потерял, коня не доверял никому, сам ездил. Ну и то что я этого коня ещё не знал, тоже влияло, мне нужно быстро добраться до места, а не объезжать его как новый хозяин. Нет времени норов его усмирять, а тот его имел, я по глазам видел. Была там некоторая хитринка, а также готовность сделать пакость. Знаю я таких коней, сколько повидал за полтора года на конюшне.

За двадцать минут я добрался до места, и это быстро, поверьте мне. Трижды настоящие буреломы обходить приходилось, а однажды и одно озерцо с соединяемое с болотцем. Я в этом озере купаться любил. В этом году думал не покупаюсь, с первыми тёплыми денёчками путешествовать двину, да пристроюсь с каким караваном, добывать дичь или как охранник, лучник всегда пригодится, так что похоже в этом озере я так и так не покупаюсь. Хотя посмотрим, мало ли что. Этот лес я знаю, можно сказать родные края, уж он-то меня защитит, так что можно на тракте сесть и отлавливать татар. Если они тут вообще надолго, а не наскоком как обычно бывает. Это тоже надо будет выяснить, для того обычно языков и берут, вот и постараюсь взять. Желательно русскоговорящего, татарского я как раз и не знал.

На месте, расседлав коня, я отвёл его к воде, где снял уздечку и спутал передние ноги, верёвки взял в поклаже, благо всё что нужно тут имелось. Дальше тряпочкой отмыв его, пока конь напивался, тот явно испытывал сильную жажду, и оставив его помытого и посвежевшего весело скакать в сторону ярого пятна свежей уже высокой травы, жаль в поклаже овса нет, но и конь вскормлен на траве, так что ему даже хорошо. Седло и всё что было на нём я сложил чуть в стороне у края камышей, пенёк со схроном был с другой стороны поляны. В пеньке я и спрятал основные трофеи, добытые сегодня. Жаль в чересседельных сумках было практически пусто. На што мне сейчас два тюка шёлка что там были и создавали видимость наполненности? Трофейный лук и оба колчана я с некоторым сожалением убрал в пенёк. Мой охотничий мне привычен, а боевой для меня пока сложен, да и куда как тугой. Мне и мой пока едва по силам, несмотря на усиленные тренировки. Я пробовал, долго не могу удерживать в натянутом положении, секунд пять. Понятно, что он и стреляет дальше и стрел в запасе куда больше, но в своём луке я был всё же куда больше уверен. Обе сабли при себе оставил, как и кинжал с лезвием дымчатого дамаска. Ну и котомка на боку. Я разве что свой бурдюк полуторалитровый достал, набрал свежей родниковой воды. После этого немедля побежал к постоялому двору, напрямки, не используя тропинки. Не думаю, что засады могут быть, просто перестраховался.

Есть уже хотелось, всё-таки вечер, а я лишь обедал, да и то в сухомятку, а готовить, запас в схроне есть, как и слегка треснутый котелок, времени не было, надеюсь, что в кладовой или на леднике постоялого двора найду. Может татарва что оставила? Не знаю, на месте погляжу. Жаль в поклаже на лошади припасов не было. Дорога была лёгкой и вскоре я оказался на опушке, метрах в ста от того места где вёл обстрел нападающих. Я даже отсюда видел тот дуб. Причём стрел не было, ну это и понятно, вещь нужная, забрали, если какое древко и повреждено было, так наконечник ценность имеет. Металл тут на Руси вообще дорог, у татарвы схожая проблема и его ценили. Постоялый двор выглядел целым, хотя трупы особо никто не убирал, те даже своих не трогали. В деревне тоже ни огонька, видимо боятся дымами пожарищ вспугнуть местных. Правильная тактика. Соваться ни в деревню, ни на постоялый двор я не стал, не рискнул, тишина полная была, так что оббежав по лесу огромную поляну, на которой и находились все строения и поле с огородами, я добрался до другой стороны тракта что нырял в лес и осмотрел дорожное покрытие. Да, полон гнали тут. Другую сторону тракта я уже смотрел, там были только следы недавно пришедшего каравана, который так «удачно» попал под атаку татарвы. Ага, значит добычу гнали в сторону Москвы. Примем это к сведенью.

Вот так двигаясь следом за нападающими, которые были связаны по рукам и ногам полоном и двигаться быстро не могли, уже к наступлению темноты я догнал и банду, и тех, кого те взяли в плен. Сначала отсвет костра рассмотрел вдали, а потом уже и подобрался к месту стоянки. Кстати, татары ушли с тракта, на старую дорогу что шла поэтому лесу куда-то в сторону большого села. Вроде Выселки оно называлось. Я тут мало ходил, места плохо знаю. Ничего, определюсь. Стоянка ордынцев находилась всего километрах в двух от тракта, по-пластунски подобрался вплотную, изредка кося взгляд в сторону часового, и осмотрелся. Тут дорогу удобно пересекал глубокий овраг, сюда и согнали полон, почти три десятка человек, а также скатили восемь повозок. Это трофеи, взятые с новгородских купцов, одна телега наша, с постоялого двора. Лошади паслись на небольшой крохотной полянке чуть дальше, там её был один часовой. Ещё раз пересчитав ордынцев, я даже удивился, всего семеро. Не думаю, что их десяток был, вот два десятка — это вполне возможно, тут и я поработал, и наверняка охрана купцов кого-то положила, вот и выходит, что нападение для татарвы было довольно тяжёлым, потери большие. Медлить я не стал, те с аппетитом жрали у костра добычу, есть хотелось, и пока не дошло до развлечений, часовой отвлёкся на приказной крик одного из ордынцев и стал ходить среди полонян, судя по тому как тот поднимал за косы то одну девушку, то другую, выбирал покрасивше. Да там выбора особо и не было, три девчонки всего. Четверо мужиков, или возницы или из охраны купцов, двое раненых были, с повязками, но видимо легко, раз ордынцы их взяли, остальные знакомые из деревни. Из наших с постоялого двора был сын конюха, самого его не было, да дебелая девка, она прибиралась в комнатах, уборка на ней. Остальные видимо или спаслись, или пали.

Сначала я сбегал к табуну, он тут радом был, где спокойно подкрался к часовому. Ох и воняло от него, таким же смрадом воняли и остальные татары с которыми мне удавалось сталкиваться, в основном в мёртвом виде пока. Тот видимо почувствовал что-то в последний момент, возможно услышал шелест травы, дёрнулся, да поздно, я его огрел по затылку рукояткой кинжала, хорошо достал, сразу рухнул на траву. Быстро связав и вставив кляп, верёвки я заранее заготовил для этого, разоружить не забыл, после чего побежал к лагерю. А там уже вытащили визжащую девчонку, блин, это же малолетка, ей лет двенадцать, Глафирой помнится зовут, уже срезав верёвки задрали сарафан, старший у татар возился с завязками штанов, сняв ремень, когда я возник со спины часового, тот увлёкся наблюдением, за что и поплатился, и одним ударом пронзил его. Часовой успел гортанно вскрикнуть, привлекая внимание, но мне было всё равно я уже выходил на свет, сабля блестела в крови в отсветах костра, и громко сказал:

— Кто сдастся, оставлю жизнь!

Сам при этом внимательно наблюдал за мимикой татар. Двое сразу засмеялись, сообщая что я сказал остальным, вызывая и у них веселье тоже. Убийство мной часового те восприняли как-то легко, даже странно. В общем, те направились ко мне, даже старший, что не стал надевать ремень, а просто достал саблю. Кстати, он единственный что нахмурился, с некоторой тревогой глядя как я иду к ним держа в каждой руке по сабле. Биться с двуручными тяжело, очень непросто, и тот видимо это знал. Да, старший единственный из татар кто имел кольчугу, даже с зерцалами, классно смотрится, как мускулатура у качка. Мне не по размеру, но трофей есть трофей. А так я подал голос только чтобы понять кто из них знает русский. Это был старший и ещё один в лисьей шапке, это он возился у костра где булькал кипятком чайник. Они тут все в таких шапках были, но у этого ещё и халат был покрасивше.

Те сразу направились ко мне, не предлагая сдаться, видимо за убийство часового те молча решили не брать меня живым. Хотя татары на удивление рациональны, каждый раб стоит денег, а терять их те не любили, но тут был другой случай. Подскочивших двух первыми, я встретил в атакующей стойке. Левой рукой блокировал удар одного и пробил горло острием сабли второму, после чего используя инерцию правой руки плашмя ударил первого по виску под шапкой. Это один из тех что русский знал, он мне был нужен. Дальше отбил удар сабли третьего, и пронзил ему сердце правой рукой. Работал я как машина для забивания скота, один удар один труп. По факту противников тут для меня не было, может с луками те и боги, но с саблями, откровенно скажу, так себе. Для галочки натасканные новички. Последним остался старший что не лез на первые места. С этим я слегка поиграл, тот обливаясь потом, лицо мокрое было, видимо адреналин резко ударил, да и боялся тот, это было видно, ну и выбив из руки саблю, прижал к шее лезвие правой сабли, та что левая из дрянного железа меня совсем разочаровала. Не, точно, как и большая часть трофеев на продажу пойдёт. Может переплавят и что путное сделают?

Встав на колени старший закрыл глаза, когда я замахнулся. Думал, что я ему голову срублю, молодец, пощады просить не стал, нет, вырубил тем же ударом плашмя, он мне живым нужен, и достав верёвки связал, потом добил одного подранка, видимо до сердца не достал, и связал второго русскоговорящего. Только после этого осмотревшись, стояла полная тишина, лишь Глаша всхлипывала, забившись под ближайшую повозку, я уверенным голосом спросил:

— Все живы? Никто не пострадал?

— Есть хочется. И пить, — пропищал парнишка из Заболотной, Ваней его звали, тот на год младше меня был.

— Сейчас всё сделаем. Сразу говорю, все имущество татар моё, взятое с саблей в руке, чему вы были свидетелями, на имущество Андрей Евсеевича и новгородских купцов я не претендую. Понимаю, что на первый взгляд это глупо, но много всего, поэтому и дарю.

Оказалось, среди пленных был и один купец, из двое ехало этим караваном, я так и думал, что тот мужичок с подпалённой бородой купчина, вид и одежда выдавали это. Дальше я срезал верёвки и все пленные бросились к крайней подводе, под ней как раз и сидела уже затихшая Глаша, её оттуда мать вытащила, обнимая, обе ревели. А остальные хватали съестное, что было тут разложено на повозке, татары даже гороховую похлёбку прихватили в чане, накрыв крышкой, так что поели хорошо, и хлеб был, и пучки зелёного лука, чеснок, отлично поснедали, и я вместе с ними. Когда все пришли в себя, утолили голод, то пора стало заняться трофеями. Пока освобождённые утаскивали трупы побитых татар подальше, чтобы не смердели, да хищников к лагерю не приманивали, я для начала собрал всё оружие, снимая ремни вместе с кошелями. Саблю старшего я сразу после боя поднял, довольно цокая и изучая лезвие. Вот это сабля другое дело, не дамаск конечно или булат, но хороший мастер делал. Так что левую саблю я снял, её место правая заняла, у остальных ордынцев были схожие и менять я смысла не видел. А на место правую, уже хорошую и нормальную саблю подвесил. Единственно надо бы ножны ей поплоше подобрать, а то уж больно красиво отделаны, не по статусу они мне, да и рукоятку тоже.

После плотного ужина, деревенские в основном спать легли, а я, взяв пару мужиков покрепче, сходил за тем часовым что лежал у табуна, ну и вернулись с ним. Мы отошли чуть в сторону по оврагу, всех трёх сюда притащили, и приведя в сознание старшего я стал допрашивать его. Надо сказать, особо тот и не запирался, даже не пришлось проводить первичные методы дознания, вроде пыток. Тот легко выдал ту информацию что мне была нужна. Не было никакого нашествия. К великому князю Василию прибыли посланники от Золотой Орды, хотя дань не платили уже почти десять лет после того как территории Орды были подвержены нападению Тамерлана. Вот и решили вернуть этот обычай, но были отправлены восвояси. С посланниками было пятьсот воинов, охрана, вот их по полусотнями и отправили в окрестности, грабить и разорять. Да уж, тут никто не ожидал такого неожиданного появления татар.

Допрашивал я полусотника, а это был именно он, в одиночку, всех кто мне помогал я уже отпустил отдыхать, а сам занимался расспросами, тем более раз пленный так легко идёт на контакт, то почему и нет? Самое интересное тот выдал в конце, оказалось тверские решили заплатить ордынцам, чтобы те ближе к осени устроили налёт на Московские и Владимирские княжества, мол, они со своей стороны подсобят. Оплату ордынцы приняли, это произошло ещё до того, как посланники с князем московским пообщались, и вот сейчас собрались возвращаться. Да, воин знал где находится сундук с платой и дарами. Там же где и посланники, у села рядом с городом Дубна, что в Тверском княжестве. Далеко ушли чтобы москвичей ввести в сомнение, а оттуда в набег пошли. Хитро. Да и тут схитрили, ушли немного в сторону Москвы и на второстепенную свернули, чтобы повернуть обратно по другой дороге. Следы неплохо путают.

Узнав, что посланники будут ждать ещё неделю, этот налёт быстрый был, разорить имения, церкви, похватать что ценное и уходить, я встал, и не сомневаясь, трижды кольнул остриём бывшей сабли полусотника в горла всех трёх татар. Они мне были уже не нужны. Да, как-то после первых смертей вот так лицом к лицу я стал это делать всё легче и легче. Кстати, за всю жизнь я впервые убил человека только попав в это тело. Те двое татей из деревенских, они были первыми, да и убил я их дистанционно, остальное уже приложилось тут. В общем, понял, что отношусь к смертям довольно спокойно, даже к тем, когда совершаю их сам. Вот и тут также. Задумавшись, планируя дальнейшие шаги, я направился обратно. Со старшего уже всё сняли, кольчугу в том числе, трофеи мои отдельно были сложены, поэтому вернувшись в лагерь, я не торопился ложится. Похоже полусотник рассказал мне правду, а вроде это так и есть, не заметил я чтобы тот врал, это он меня не видел, а я его хорошо рассмотрел и мимику изучал, не врал он. Тот ведь думая, что я его тоже не вижу, мог корчить рожи, но не корчил, правду сказал. Достойный противник скажу, характер имелся, приятно с таким дело иметь, но тут судьба, сам к нам в набег пошёл. Оттого о его смерти я не жалел… Хм, а сундук с дарами нужно прибрать, пока с посланниками всего полторы сотни осталось, остальные три с половиной в поход ушли. В общем, скраду ночью сундук, как, пока сам не знаю, и спрячу, в будущем всяко пригодится.

Примерную дорогу до места я знаю, доберусь, да и язык до Киева доведёт, как говорится. Единственно, лошадки мои татарские, верховые, их не спутаешь, там в табуне их с десяток, сразу приметят, мол откуда они? Не хотелось бы так привлекать внимание, хотя похоже всё же придётся. Да тут не два десятка татар было, как я думал, а полтора, с учётом потерь трёх лошадей, и то что в основном лагере оставили заводных, лошадей было именно столько сколько и должно. Одиннадцать. Четверых татар я положил, да лошадей побив и поранив, ещё четверых охранники купцов, из них в живых всего один остался, он тут же связан ранее был, раненых добили и как я был в курсе, сына Андрей Евсеевича тоже. Это он смог зарубить двух татар обычным топором, хотя и пользовался всего одной рукой. Бывший дружинник всё же. Его застали во дворе, тот только за топор и успел схватится, дворня колкой занималась. Да, по поводу остальных воинов этой полусотни. Они разделились. Более крупная группа в три полных десятка отправилась к имению местного боярина, уже наверняка взяли, а полусотник узнав от разведчиков о купцах, решил на них поживится, предположив, что возьмёт больше товара чем в поместье. Рабов и большую часть добычи те планировали в Твери обратить в звонкую монету, им намекнули что с этим проблем не будет. Я вот тут подумываю, а не тверские ли под татей маскировались, нападая на караван, где ехал Тит? Вполне может быть. Оттого я их и не нашёл.

Вот так взвесив всё за и против, и решив не медлить, подошёл к повозке где спал купец и растолкал его.

— А?! Что?! — задёргался тот.

Выживший охранник, что вооружился своим оружием, его в одной из телег нашли, бодрствовал, подкидывая веточки в костёр, так что тот меня рассмотрел и успокоился.

— Лошадей со сбруями сёдлами купить не хочешь? — сделал я тому предложение.

Мне они не нужны и желательно обратить их в звонкую монету. Да, кстати, татары выгребли все деньги у купцов и пленных, и соответственно они теперь в моих трофеях, все кошели у меня в котомке были, но я уверен был что купец найдёт чем расплатится. Эти хитрованы всегда имеют НЗ, и те их не сдали только потому что у татар не было времени вдумчиво их допросить. Вот и тот спрыгнул с повозки, растирая сонное лицо, и кивнул, сказав:

— Интересное предложение, за сколько продашь?

— Уж скидку-то сделаю. Главное сам найди чем расплатится.

— Есть дорогой товар, пищальный порох, целая бочка. Ужо она-то стоит всего что ты продать хочешь. Оружие татар тоже? — с хитринкой уточнил тот. Купец в любой ситуации оставался купцом, видел я как он интересовался кольчугой полусотника.

— Да, оружие продам. Только зачем мне порох если нет пищалей? — хмыкнул я презрительно.

На самом деле предложение меня очень даже заинтересовало, порох вообще всегда может пригодится. Да тех же бомбочек наделать. Закажу у кузнеца железных тонкостенных горшков с узким горлышком, или глиняных, или вообще железных трубок. Заклепаю с одной стороны и оставлю место для фитиля с другой. Хорошее оружие в опытных руках, особенно для толп или полных строев, а я себя считал в этом опытным. Надеюсь у купца и фитили есть к бочке.

— Пищали гишпанских немцев у меня есть, — гордо сообщил тот.

Кстати, показать товар лицом тот не просил, лошадей, сбруи и оружие татар он уже видел, причём достаточно близко, пока их в полон гнали, видимо по привычке успел оценить. В ящике в мелкой стружке лежало три ружья. Хотя какие это ружья? Трубки, грубо прикрученные к деревяшкам. Тут даже не фитильные, да и замков не было как таковых. Сделаны те были так себе, но одно меня заинтересовало, раструбы на концах стволов намекали на то, что они кавалерийские, чтобы на скаку дробь и порох сыпать в широкою горловину, и просыпать поменьше. Хм, а я думал их позже делать стали, а тут три ружья лежит в ящике, с жуткими неудобными прикладами что нужно зажимать подмышкой, да и вообще сырые заготовки, а не ружья, так что доказательства передо мной. А приклады я переделаю, да и нормальные кремневые замки установлю. Тут же и пояснил мне купец, как ими пользоваться. Они не кавалерийские оказались, широкие горловины нужны для удобства заряжения. Новшество такое у иностранцев, как мне пытался втереть купец. А использовалось оно так, держа ружьё на самодельной подставке для ствола, это рогатина такая, целясь в противника, нужно достать из жестяной коробки, которую требуется носить на поясе, тлеющий фитиль, и прижать к запальному отверстию. После чего происходит выстрел. Жесть. Точно переделю. А ружья нужно брать все, я посмотрел, выделка конечно средненькая, но для местного времени неплохая. Как я уже говорил, усовершенствовать смогу, главное теперь заготовки под ружья на руках.

После долгих торгов, я отдавал десять лошадей, себе отобрать решил самого лучшего коня, седло уже и так отложил, всё оружие, включая луки с колчанами, а получал за это пятидесятилитровую бочку с порохом, бухту фитиля, она была, и два ружья. На этой цене купец остановился и категорически отказывался пододвинуться. Поражаясь тому, что я выкупаю и так своё имущество, взятое на саблю, пусть и бывшее, язык мой — враг мой, нафига отдал, пришлось доставать кошели татар, все ценности-то я свои в схроне оставил. Надеюсь тут хватит на покупку третьего ружья. Хватило. Я же, ссыпав оставшиеся деньги в один из кошелей пробормотал:

— Чтобы я ещё раз взятые трофеи вернул? Да не в жизнь, — и под хмыканье купца, с сожалением, но с намёком в нём, сказал. — Эх, жаль у вас пистолей нет.

— А что это такое? — заинтересовался тот.

— Это короткие такие ружья, за поясом можно носить.

— Как ж нет, всё у Артемия Басова есть. Я давненько с гишпанцами торгую.

Повозившись в повозке тот достал ещё один ящик и открыв его, разворошив опилки, где хранились пистоли, извлёк аж шесть штук. М-да, раритеты. Я даже хохотнул невольно, обнаружив что у двух пистолей такие же раструбы на концах стволах, как и у ружей. Настоящие пиратские пистолеты. Зачем они вообще нужны? За пояс не сунешь, не удобно. А вообще все пистоли были разными и приводились в действие также, как и ружья. На прямой колодке без намёка на рукоятку был насажен ствол. Нужно держать эту деревянную колодку на вытянутой руке, целясь в мишень, а другой поднести фитиль к затравочному отверстию. Следует выстрел. Не пистоль, а детский поджиг какой-то. В общем, я разговорил купца, тот выкупил это оружие как брак у гишпанского кузнеца-оружейника практически по цене металлолома. Видимо тот пробовал себя в этом направлении и возможно я держу в руках первые единицы пистолей в мире. Хотя нет, купец меня разочаровал, они уже имеются в продаже, только немного другие и длиннее. Видимо тот принял за пистоли короткие карабины. Да и с меня тот содрал не так и много. Зато пулелейку продал за мизерную цену. А свинца три кило продал по полной цене.

Дальше я поступил так, привёл коня от табуна, оседлал его, и загрузил на того ящики с ружьями, пистолями и фитилём. Свинец и пулелейку не забыл, а вот бочку попросил отвезти на постоялый двор. Всё равно завтра по утру все туда двинут, и сдать на хранение хозяину. Тот должен будет вернуться. Пусть хранят до моего возвращения в сухом месте подальше от огня, потом заберу. На этом всё, купец уже спал, умиротворённый проведённой сделкой, а я забрался в седло, и кряхтевшая от тяжести от того что на неё взгромоздили, невысокая татарская коняшка понесла меня обратно к моему лагерю. Дальше оставив сбоку постоялый двор, он виднелся в ночи, я добрался до схрона, где и спрятал всё огнестрельное оружие. Тут сухо под пеньком, ничего не отсыреет. Специально такое место сухое подбирал, после чего забрав своего коня, первого, и используя второго как заводного, пусть пока отдохнёт, поскакал в сторону Твери. Будет поворот на Дубну, узнаю, добрые люди подскажут, а вот то что следует торопится я был уверен, предчувствовал.

Всё же усталость, помноженная на стресс, давала о себе дать, денёк нелёгкий выдался. Хотя, какой день? Уже за полночь перевалило давно, вчера всё было. Однако усталость навалилась на меня, и я понял, что нужно отдохнуть. Так что не успев оставить позади и пяти километров, даже не добрался до границ княжеств, хотя тут всего ничего осталось, как остановил лошадей и взяв их под узду, увёл вглубь леса. Там обустроил бивуак, стреножив и обиходив лошадей, как подстилка подошли пропитанные конским потом попоны, и спокойно уснул. Как одеяло я использовал… да одеяло и использовал. Взял его из повозок в лагере, в найденный мешок сложил провизии на дорогу, её на повозке ещё изрядно оставалась. Вот так и уснул, а когда рассвело, меня разбудил далёкий пронзительный крик. Очень жуткий. Похоже рядом кого-то серьёзно пытали, я просто не мог представить кто мог издать такой крик в другом случае.

Вскочив, спросонья не понимая, что происходит, я услышал повторный крик, он был протяжнее. Точно пытают. Вскочив на ноги и быстро надев сапоги, чёрт, забыл сверху накрыть тряпицей, теперь влажные от росы внутри, похоже поспать я успел часов пять, не более, и глянув на лошадей, те стояли настороженные, глядя вглубь леса, ещё и уши замерли торчком, проверив оружие, побежал в ту сторону, откуда доносился крик. Надо же узнать, что происходит. Мало ли и мне может грозить какая опасность, а нет, то помогу хорошим людям. Главное определится с какой стороны хорошие. Так что провести разведку нужно. За лагерь свой я не волновался, он метрах в пятидесяти от тракта, в глубине леса. Не видно его, водопой рядом, лошади сами напьются. Так что норма. А хорошая пробежка выдалась, взбодрила и сонливость прогнала. Оп-па, а это что там за деревьями виднеется?

Увиденное меня изрядно озадачило, я даже не поленился пробежать вокруг большой поляны, даже скорее длинной прогалины вытянутой формы в виде лезвия кинжала. Судя по закопчённым пенькам на опушке, возникла та в результате пожара. Однако увиденное только подтвердилось путём этой длительной визуальной разведки. Тот несчастный уже не кричал, или умер или отстали от него, но я всё равно задерживаться не стал, и по натоптанной множеством сапог тропинке побежал дальше вглубь леса. Правда, перед этим поработал на прогалине, оставлять врагов за спиной, я такую глупость сотворить не собирался. А пока бежал, кстати, возвращаясь к тракту, обдумывал то что видел на той поляне. Для начала, там было пять десятков татарских верховых коней под сёдлами. Это не группа полусотника, та что штурмовала поместье Лихова, там меньше было, значит тут другая банда была. Но татары ладно, тем более мне о них многое известно, при табуне было всего шестеро казанских татар в охране, я легко сними справился, но заинтересовали меня не они, а совсем другое. Например, два десятка нормальных таких верховых лошадей, тоже осёдланных, и охраняли их двое русских воинов, боевых холопов. Я на них, проживая на постоялом дворе, насмотрелся. Точно они. Эти спокойно играли в кости, в сбруе и оружные и особо не обращали на татар внимания, как, впрочем, и те на них. Отдельными группками сидели с разных краёв поляны. Вот меня это всё и озадачило. Единственное объяснение, те действовали вместе, а кто был против москвичей, и чья граница находится в нескольких километрах? Именно, тверчане, к гадалке не ходи. Оттого и не сомневался, пустил две стрелы, чтобы попасть в незащищенные шеи боевых холопов, жалеть я их не собирался, сами связались с погаными, так получите. Потом пустил третью стрелу в одного из татар, а на четвёртой у меня лопнула тетива на луке, пришлось отбросить его и выхватывая сабли, бегом бросится к татарам, которые уже вскакивали на ноги, ну и порубил их. Кстати, стрелял я в холопов от них, подкравшись по ближе, чтобы сразу отбросив лук, атаковать. А что, лук я прихватил с колчаном, когда на разведку побежал. Нужная вещь и как видите пригодилась. Жаль теперь ремонтировать, но к счастью в поклаже в лагере запасная тетива у меня имелась, сменю.

Я уже себя в порядок привёл, лезвия сабель от крови протёр, прежде чем убрать их в ножны и энергичным шагом приблизился к той массе людей что издавала столько шума дальше по этой явно сегодня натоптанной тропинке. Да, не стоит думать, что я шёл по ней, не хватало ещё с кем столкнутся внезапно лицом к лесу. Нет, я рядом с ней шёл, хоронясь, и не зря, двое татар пробежали в сторону табуна. Одного я снял броском охотничьего ножа, тяжёлый клинок перерубил позвоночник у основания шеи, в другого метнул саблю, ту что поплоше. Тут тоже некоторый навык требуется в метании сабель. После этого подошёл и добил. Не думаю, что это была тревожная группа, что могла услышать шум боя, времени для этого много прошло, да и мало их, всего-то двое, скорее всего отправили за кем-то или за чем-то. Да, думаю это посыльные.

Подкравшись к небольшой поляне, я осмотрелся и теперь ответы на многие вопросы я получил, мне хватило просто визуально окинуть всё взглядом, чтобы всё прояснилось. На ещё одной поляне, это уже небольшая была, однако она позволила вместить небольшой купеческий караван, побитые купцы, возницы и возможного кто-то из охраны сидели связанные у телег, под присмотром шести татар. Там у восьми повозок около трёх десятков человек было, причём в двух связанных я уверенно опознал дружинников, московских, по одинаковым одеяниям было видно. Рядом ещё один лежит, видимо раненый, судя по окровавленным тряпкам. Да они все раненные были, но тот тяжело, раз сидеть не мог, а лежал. Среди пленных было двое в богатых одеяниях, также крепко связанных, да ещё как и у других кляпы во рту торчали. Бояре, к гадалке не ходи.

А вот то, что происходило на поляне, я могу назвать как пытки на дыбе. К высокой берёзе был привязан мужчина в боярских одеяниях, один из русских воинов отбежал от костра и передал главарю кинжал с раскалённым лезвием, что тот стал крутить перед лицом несчастного, что-то с ненавистью шипя ему. Кричать последний не мог, челюсть открыта, видимо вывихнута. Думаю он, да те двое бояр связанных и дружинники, они из одной группы, а купцов просто для комплекта прихватили, ну или как свидетелей. А если татары брали, то для добычи. Как раз в их стиле. Потом узнаю. Так вот, этому неизвестному боярину уже вырвали руки из плечевых суставов, отчего тот корчился в муках, но лишь сипел, закрыть рот тот не мог. Одеяния у того богатые были, штаны, красные полусапожки, окровавленная рубаха, распахнутая на груди, чтобы кожу прижигать можно было, кафтан с шапкой под ногами чуть стороне валялись, точно боярин. А так я вовремя, жечь огнём подвешенного ещё не стали, и похоже ему собирались выколоть глаз тем кинжалом.

Татары пытками не занимались, мне кажется у них тут интерес только к повозкам был, и они тут лишь на подхвате. Пытали двое русичей в богатых боярских одеяниях, сами, видимо были серьёзные претензии к тому несчастному, с ними было шестеро воинов. Хм, я думал их больше будет, если судить по лошадям на поляне, где остался табун и трупы, однако прикинув так всё увиденное, то понял, что лишние лошади это пленённых дворян и служивых. Тогда да, складывается картина. Быстро окинув всё взглядом, я вздохнул, морально готовясь к дальнейшему, всё же шесть боевых холопов, плюс двое бояр что тоже что-то могут, судя по сабелькам в богатых ножнах, да четыре десятка татар что с немалым интересом наблюдают за пытками. Пятьдесят противников почти, много, но я надеялся. Полтора года подготовки, и мне нужен был тот экзамен что даст понять, чего я стою. Потому внутренне собравшись, я раздвинул кусты, выходя на поляну, стараясь делать этом максимально шумно, и громко поинтересовался, чтобы всем было слышно:

— А чего это вы тут делаете, а?

В наступившей полной тишине мой вопрос вызвал если не эффект разорвавшейся гранаты, то… да ничего он не вызвал. Обернувшийся один из тверских бояр, видимо старший, мельком глянул на меня и махнул рукой, приказав:

— Взять!

Однако бросились на меня не его боевые холопы, они дальше были, а татары что сидели на траве, галдя, между нами. Вот эти проскакивали с ног, и бросились ко мне. Не думаю, что я их всех интересовал, наверняка, по их мнению, мне и пары воинов хватит чтобы скрутить и связать в полон, остальных наверняка интересовало откуда я взялся и один ли тут, так что те явно собирались рвануть к табуну, проверить, но чтобы уйти в лес, это надо было пройти через меня, что было достаточно сложно. Ещё когда тот боярин из Твери обернулся, осматривая меня, я по одному взгляду понял, что таких врагов за спиной оставлять нельзя, слишком много злобы в глазах, такие ради мести идут на всё, и будут долгими годами искать пока не найдут. Пример подвешенного боярина перед лицом. Мне надо такие проблемы? Вот и я думаю, что нет. Поэтому ещё до того как татары вскакивая на ноги побежали ко мне, размахивая саблями, я выдернул из ножен оба ножа, и охотничий и обеденный, и не смотря на то что дальность броска была запредельной даже для меня, почти тридцать метров, бросил их с обеих рук. Тяжёлый охотничий нож вошёл куда надо, точно в основание черепа старшего из тверских бояр, труп, гарантия, а вот обеденный нож пошёл под челюсть второму и тот захлёбываясь кровью упал. Этот долго кровью истекать будет, если ему не помогут отойти в мир иной. Вот если помощь ему окажут, может и выживет, в принципе рана не смертельная была. Старшой падая с моим кинжалом в затылке, свой кинжал выронил, и там трава начала тлеть от клинка малинового цвета, но мне было уже не до этого.

Я же после броска ножей, это искусство тоже мне давалось как в прошлом теле так и в этом, тут лишь рефлексы восстановил, а куда нужно попадать я и так умею. Так вот, после броска, я выхватил обе сабли и вступил в бой, сразу срубив двух первых подскочивших татар. После чего на бегу спиной вперёд, тоже сложное искусство, обивался от наседающих ордынцев, свалил ещё троих, после чего вломился в кустарник и дальше лес мне стал помогать. Иногда деревья я использовал как укрытие, и крутился отчаянно, отбивая удары, сам жаля смертельно. Если бы я остался на поляне, меня скорее всего смяли бы массой, а тут шансы были велики. Уже через несколько секунд я дрался в полном окружении, стараясь не споткнуться о трупы, иначе это верная смерть, крутясь с такой скоростью коей сам от себя на ожидал, но успевал отбивать все удары, направленные на меня и наносил уколы сам, причём выборочно в уязвимые места, чтобы одним уколом или разрезом нанести максимальное повреждение, то есть ударил и забыл. Пару раз по спине всё же прилетало, однако там у меня был круглый щит, взял с убитых татар у табуна, не зря как видно, подстраховался. С этими двумя ударами, всё же поясню. Не всегда мне удавалось парировать удары, были такие моменты, поэтому я старался подставить под них защиту, а это спина где и был щит. Хорошие удары, меня даже отбрасывало вперёд. Можно сказать, на сабли других. Я только разохотился и окончательно слился с боем. Мы уже вернулись на поляну и продолжили бой здесь, правда два десятка татар остались лежать порубленные в лесу, но ещё примерно столько же сейчас стояло против меня на поляне. Именно тут вдруг со звоном обломилась у рукояти лезвие левой сабли, той что плохонькая, однако я не растерялся, швырнув в лицо ближайшего ордынца рукоятку, и выхватив кинжал, продолжил бой. Конечно он слабая замена полноценной сабле, все же клинок всего сантиметров тридцать длинной, но зато острый, и лезвие из дамаска, так что чёрт-с с два перерубишь,

То, что татары закончились для меня стало откровением. С пяток бегом скрылось в лесу за спиной, убегали в сторону табуна сволочи, а передо мной встал строй из шести русских воинов. Эх, не с вами мне драться нужно, не с вами. О, а татары-то не все убежали, двое осталось, один слева у повозок и второй справа, припадая на почти отрубленную ногу, возились с луками, уже стрелы накладывали, так что среагировал я сразу. Крутнулся волчком, и используя инерцию, усилив её броском, запустил в полёт кинжал и свою саблю, ту самую что ранее полусотнику принадлежала. Сабля, долетев до повозок пробила грудь одного татарина, а кинжал вошёл в горло второму с пораненной мной же ногой. Да тот и так шатался с белым от боли и кровопотери лицом, вот-вот упал бы, так что я можно сказать проявил милосердие, добил.

Вот так и получилось, что я предстал перед строем воинов, что выставили щиты перед собой и ощетинились остриями сулиц и мечей, безоружным. Быстро присев, не сводя с них взгляда, я подобрал саблю что лежала в окровавленной траве и сделав шаг в сторону, подобрал другую. Строй воинов не дрогнул, двигаясь ко мне, а стоял на месте, предлагая атаковать самому. Это сложно, такой строй обычно пробивался тучей выпущенных в них стрел, или бросков таких же сулиц как и у них. Кстати, это оружие, короткое копьё, что и называлось сулица, надо будет потом определить в свои трофеи, такое боевое оружие очень нужная вещь, в моём арсенале, который я потихоньку начал накапливать, обязательно должны быть. Отметив что те не реагируют на мои движения, направляясь к ним, я присаживался у того или иного тела убитых или пораненных татар, добивая последних. А я ножи и кинжалы собирал.

Мне так и не помешали, ну а когда я двинул к строю, уже прикинув как буду его вскрывать, а это мы в клубе реконструкторов проходили, у меня в памяти имелись десятки способов как проломить строй и дальше образовать его в свалку, разя противника направо и налево, однако использовать я решил дистанционное оружие, метать ножи и кинжалы. Воины хмуро и насторожено наблюдали как я сближаюсь. Какого я уровня сабельник они уже видели, свидетелями стали как я сам себе экзамен сдавал, и кстати, не смотря на то что с десяток татар разбежались, точно ушли, я чутко вслушивался в лес, никто не вернулся, не хотелось бы в спину стрелу получить, этот экзамен я сдал. Теперь увидим, как строй развалю и побью этих воинов. И да, я тут подумал, то скорее всего если возьму их в плен, пусть и пораненных, то когда освобожу москвичей, те или потребуют их казнить или сами умертвят, так что смерть в бою это наилучшее из зол для них, и как мне кажется некоторые из воев это понимали, у двоих явная обречённость в глазах была.

Развалить строй действительно удалось быстро и легко. Сначала броски ножей по незащищенным ногам, отчего один осел, а второй выпал из строя, а дальше я закидал их ножами, успев до этого собрать с десяток, а трём оставшимся, один из которых был ранен, не удалось вернуться в общий строй, так что встретили те меня разрозненно. Я старался не подставлять сабли под мечи, для них это смерть, тем более обе сабли отвратительной выделки, оттого приходилось крутится. Я постарался побыстрее убрать проблему с этими воями, пока ещё адреналин гулял по моей крови. Как пойдёт откат, у меня сил ни на что не будет, у меня такое было после самых интенсивных тренировок, бери голыми руками, оттого я и торопился. А тут куда серьёзнее перенапрягся, чем после тренировок было, так что и откат стоило бы ждать куда более мощный.

Добив последнего воина, я осмотрелся и громко, но без пафоса сказал:

— Хорошие воины, я был горд скрестить с ними сабли!

Дальше медлить я не стал, не смотря на активные шевеления пленных у повозок, что пытались мимикой мне что-то сказать, я сначала добил подранков из татар, тех что лишились ног или рук, но ещё могли напакостить, не забыв забрать кинжал и свою саблю, с кошелями всех мной побитых, и только потом подбежав срезал верёвки на руках обоих бояр, и одного из дружинников, сунув ему в руки нож, дальше сам остальных освободит. А тут один из бояр, не разминая явно затёкшие руки, с трудом выдернув кляп, хрипло воскликнул:

— Князя, князя с ними с дыбы!

— Так это князь? — удивился я.

Однако медлить действительно не стал, и со всех ног рванул к дереву. Я и так это собирался сделать, но сейчас спешил серьёзно. Не стоило давать несчастному продолжать висеть на такой самодельной дыбе, да ещё с вырванными из плечевых суставов руками. Просто я торопился основное сделать, чтобы освободить пленных и те помогли мне с остальным. Откат ведь вскоре должен быть. Теперь же не до него, адреналин новыми порциями стал поступать в кровь, когда я узнал, что на дыбе был князь, а то, за промедление могли и засечь насмерть кнутами, или вместо него подвесить. Спасителя вроде меня конечно могли и не тронуть, но не хотелось бы чтобы в памяти князя остался такой неприятный осадок. А он мог оставаться, тот был в сознании, и не смотря на муть в глазах и боль, внимательно следил за всем что происходило вокруг. Также он наблюдал как я подбежал и срезав на ногах верёвки, что были привязаны к основанию дерева, а потом и рубанул те что были привязаны к ветке кою использовали как рычаг для натягивания. Вот тот и стал заваливаться на меня.

К счастью почти сразу подскочило двое дружинников с одним из бояр, что командовал ими, и перевернули князя, положив его на спину, освободив таким образом меня. Боярин уж больно суетился не в меру и волновался, спрашивая у дружинников, каково состояние у князя. Ответил ему я, кряхтя вставая с травы:

— Нормально, он на мягкое упал, — почти сразу я стал командовать, правильно поставив голос. — Так, слушаем меня. Я знаю, что нужно делать. Принесите небольшую чистую тряпицу вот примерно такого размера, и материю, длиной метров пять. Ещё воды пару вёдер. Ёмкости найдёте в повозках, я там чан видел, ручей в той стороне. Ещё кого-нибудь отправьте в ту сторону, там табун, проверьте что с ним.

Раздав указания, я велел дружинникам помочь мне раздеть князя, так было нужно. Это было сложно, с учётом что любое движение вывернутых рук причиняли ему мучения, однако тот вытерпел эту нужную экзекуцию и ком срезанной ножами рубахи был отброшен. Все уже были освобождены из полона, кто с тяжёлыми ранеными возился у повозок, их там трое было, кто убежал в сторону табуна, выполняя моё поручение, остальные как подорванные искали воду и материю. Это я и караванщиках говорю, ими второй боярин командовал. Вскоре принесли тряпицы, я выбрал одну почище и присев у обнажённого тела князя, ему только другую тряпицу на пах накинули, чтобы прикрыть, а то его полностью раздели. Вот так присев, я стал накручивать края тряпицы на большие пальцы рук. Присевший рядом боярин с любопытном поинтересовался, с тревогой поглядывая на князя, что переводил взгляды с него на меня:

— Это что ты хочешь делать?

— Челюсть сейчас вправлю, а то мне мычание князя не понятно, а так хоть говорить начнёт.

С этим да, по травматологии и ранам я был гуру, почти три десятка лет в клубе реконструкторов, он был одним из первых что был образован в России, а я стоял у его истоков и был почётным членом. Ситуации разные были, пару раз возникали такие, что требовалась срочная медицинская помощь, а никто в этом не понимал, что привело тогда к беде. Я после этого и поучился у нужных специалистов. Так что я даже в приёмном отделении, если меня там посадить, легко заменю врача-травматолога. Да и личного опыта за такое время набрался изрядного. И вывихи вправлял, и раны зашивал. Я даже заготовил ленты чистой материи за место бинтов, мешочек сухого мха вместо антисептика, это всё в поклаже в лагере находится, ну и горшочек хлебного вина, закупоренный воском, для дезинфекции ран. Единственно нити и иглы для штопки ран не было, не имелось возможности приобрести, но теперь надеюсь смогу. Я вроде не ранен, хотя покрыт кровью с ног до головы, можно сказать пропитался ею, и вроде чужой, та подсыхать начала и нигде кровотечение не обнаружил. Только не приятна вся эта кровь, лицо и руки стягивала, кожа морщилась, когда та подсыхала, очень неприятные ощущения. Сейчас с князем закончу и постараюсь отмыться. И ведь главное, смены-то у меня нет, а ходить в плохо отстиранной одежде с не отмытыми пятнами крови, не очень хорошо. Нет тут таких средств чтобы подсохшую кровь отмывала, как бы сразу после боя, шанс был бы, а так даже и пытаться не стоит, хотя и попытаюсь.

— А тряпица зачем? — не унимал своё любопытство неизвестный боярин.

— А это чтобы он мне пальцы не откусил. Знаете, кто придумал клятву Гиппократа?

— Нет, — помотал тот головой.

— Гиппократ и придумал, — слегка улыбнулся я, отметив краем зрения что и князь едва в ухмылке лицо не растянул, по крайней мере весело с щурился точно. — Он клятву для медиков придумал, вроде как … в какой дом я не войду и всех буду лечить даже если тот не хочет и здоров, ну и там остальная дурь. А ещё он придумал как челюсть вправлять. Это довольно просто… аккуратненько вниз и на себя.

Слегка хрустнуло, отчего князь промычал, а челюсть встала нормально. Хорошо у него не перелом, я пропальпировал, а классический вывих. Мне же легче. Пропальпировав мышцы челюсти, пока сам князь проверял и проводил языком по зубам, да слегка челюстью крутил, я спросил у боярина:

— Кто будет отвечать за состояние князя? Нужно будет отслеживать его восстановление.

— Сам и будешь, — хмуро буркнул тот.

— Не-е, — протянул я. — Я не могу, дела есть. Да тут не страшно, я объясню, что делать, главное следовать указаниям и проблем не будет.

— Слушай его, — тихо приказал князь, и боярин, явно набравший воздуха для крика, сразу сдулся, и кивнул, внимательно глядя на меня, мол, слушаю.

— Значит смотри, боярин, мышцы челюсти повреждены и зевать или широко открывать рот князю противопоказано. То есть нельзя, если так понятнее. Снова будет вывих. Поэтому нужно наложить повязку чтобы рот широко не открывался, по ночам обязательно, а то так во сне откроет и вывих. Повязку ненадолго, на два дня, а лучше на три, этого вполне хватит. Ну и не напрягать челюсть эти три дня. Каши, похлёбки, всё мягкое, жёсткое не давать. Потом уже, через недельку, можно спокойно есть без ограничений. Всё ясно?

— Да, ясно. Не сложно, — кивнул тот.