Глава восьмая. Новые знакомства.
В наступившей тишине запели сверчки. Противно и трескуче. Но потом им петь надоело, и они вернулись к привычной жизни, включающей в себя ипотеку, кредит на сверчковую машину и алименты сверчковым детям. Шутка.
Только мне вот было не до шуток. Я шел к Великому Колдуну за помощью, а в итоге нашел пыльную башню, в которой, скорее всего, никто не живет, кроме странной девицы, наверняка выполняющей функции домработницы. Волшебное зеркало многозначительно похмыкало, не сводя с девушки мрачного взгляда, но сказать толком ничего не сумело. Даже разгильдяй Колобок предпочитал помалкивать, явно зная, что в такую минуту ко мне лучше не лезть.
— Ну, свет мой зеркальце, скажи. Что мне, блядь, теперь делать? – тихо спросил я, поднося вещицу к глазам.
— В душе не ебу, Тима. А души у меня и нет, — ответила морда и поморщилась, когда девушка возмущенно вскрикнула и, подлетев ко мне, чуть не влепила подзатыльник. – Ты чего, милая? Бешенство матки?
— Не смейте так выражаться! – покраснев, крикнула девушка. – Ругань – это плохо.
— Да что ты говоришь, — съязвил я, закуривая сигарету.
— И дымить здесь нельзя. Хозяин запрещает.
— Я что-то не вижу здесь твоего хозяина. И вообще, у меня, блядь, был чертовски тяжелый день, — устало ответил я. – Хочу, блядь, ругаюсь. Не хочу, блядь, тоже ругаюсь.
— Поддерживаю Тимку, — встряло зеркало. – А тебе, привлекательная самка человека, лучше бы отойти подальше. Наш говнокруглый друг не любит, когда у него под носом начинают орать бабы. Мигом звереет и начинает какашками стены мазать. Говорит, что это новое направление искусства и культ восхваления Джи Джи Алина.
— Джи Джи кого? – растеряно переспросила девушка.
— Музыкант из моего мира, — тихо буркнул я. – Любил в зрителей говном кидаться. Эпатаж и все такое.
— Не сметь выражаться в этом доме!
— Ладно, забей, — я махнул рукой и поднялся со стульчика. – Получается, что тут мне ловить нечего, зеркало?
— Ну, попробуй для начала узнать, где Колдун, а потом в уныние впадай. Вдруг девица знает.
— Ты знаешь, где он? – девушка нехотя кивнула, а я обрадованно воскликнул. – И где? Когда он вернется?
— Он в командировке. В Восточной Пустыне. Какая-то конференция восточных магов или что-то в этом роде.
— И долго он там пробудет?
— Сейчас узнаем, — пожала плечами девушка и, вернувшись к столу, взяла с него еще одну занятную вещицу, оказавшуюся маленьким кубом с зеркальными сторонами. Совсем как тот, которым меня страж у врат в столицу проверял, только этот куб сверкал куда ярче. Помотав головой, я отогнал глупые мысли и сосредоточился на том, что делала девушка.
Она закрыла глаза и беззвучно зашевелила губами, делая попутно странные пасы левой рукой. Воздух загустел, и над потолком появилось небольшое облачко серого цвета, которое становилось все больше и больше, пока, наконец, не опустилось на пыльный пол, превратившись в бледную призрачную фигуру согбенного временем старца. Старец прищурил подслеповатые глаза и осмотрел помещение, задержав в итоге взгляд на девушке, которая приветливо ему улыбнулась.
— Добрый день, хозяин.
— У нас уже вечер, Изабелла. Впрочем, и тебе привет, — ответил он. Голос у старика был таким, будто он говорил в угольный микрофон, которому лет триста, не меньше. Плюс постоянное шипение и треск иногда заглушали его речь. – Зачем ты меня вызвала?
— Посетитель тут к тебе пришел, — девушка указала на меня пальцем, раздув тонкие ноздри. – Сквернослов и грубиян. Говорит, что вопросы у него есть.
— Эх. Вернусь и отвечу. Скажи ему, что я заболел.
— Э, старый дрочила, — рявкнула морда в зеркале. – Мы, блядь, вообще-то здесь сидим и тебя видим.
— Кто это сказал? – испуганно воскликнул старик и, повернувшись в нашу сторону, смущенно кашлянул. – А, вы тут?
— Тут, — кивнул я, подходя ближе. – Вы и есть Великий Колдун?
— Да. Зови меня Мортимер.
— Тимофей. Очень приятно.
— Тимофей?
— Ага.
— Русский?
— Почти. Я в ваш мир случайно попал и меня ведунья Маланья из леса к вам за помощью отправила. Мол, только вы и можете меня обратно вернуть, — затараторил я, пользуясь моментом.
— Так ты бабушку мою знаешь? – настал черед девушки удивиться и подойти ко мне поближе. – Как она там? Все ли хорошо?
— Э, да заебали вы тут лясы точить! – встряло зеркало. – У нас дела поважнее есть. Надо Тимку обратно отправить, а то он уже охуевает от местной флоры и фауны.
— Какая любопытная вещица, — начал, было, колдун, но нарвавшись на мой красноречивый взгляд, вернулся к главной теме разговора. – Удивительно. Настоящий человек из другого мира.
— Да, да. Вы тут таких не видели, — нетерпеливо перебил его я. – Как мне обратно вернуться, Великий… эм, простите, Мортимер?
— Не могу сказать так сразу. У меня еще две лекции для восточных коллег, а отвлекаться непозволительно. Изабелла!
— Я здесь, хозяин. Не стоит утруждать ваши голосовые связки, — буркнула девушка.
— Устрой наших гостей, а я вернусь завтра и займусь ими. Удивительный случай, которого еще не было в моей практике, — усмехнулся старик. – Человек из мое…, кхм, другого мира.
— Чего, чего? – взволнованно переспросил я, но изображение Колдуна уже исчезло, оставив всех присутствующих в блаженном неведении. – Что он хотел этим сказать?
— Хуй его знает, — хмыкнула морда. – Неча на меня пялиться, девонька. Я вещь темная, стало быть буду крыть матом всех и вся.
— Я подготовлю вашу комнату, гости, — процедила Изабелла, возвращая куб на место и делая акцент на последнем слове. – Ужин через четыре часа. Постарайтесь не опаздывать или спать ляжете голодными.
— Суровая самка, — заметил Колобок, когда девушка покинула кабинет, спрятав предварительно все, что лежало на столе, в большой сундук. – Бля буду, не забуду.
— Это ты к чему, круглоёблый? – недовольно спросило зеркало, а потом рассмеялось. – А, ну да. Ты же тот еще ебанашка, у которого язык болтается, как ему хочется. А ты, Тимка, чего умолк? Завтра дед вернется и отправит тебя домой. Будешь потом рассказывать всем, как ты в сказке побывал.
— Сдается мне, что Колдун не просто так оговорился, — буркнул я, закуривая еще одну сигарету. В пачке еще оставалась пара штук. Видимо, придется скоро альтернативу искать.
— Ваще похуй, — осклабился Колобок, катаясь по кабинету. – Зацените, хлопцы, какой тут интерьер.
— К ноге, Шарик! – крикнула морда, заставив уродца вернуться обратно. – Это, блядь, жилище Колдуна. Он из тебя не только букашку сделает, но и шаурму из говна захуярит, если ты тут что-нибудь сопрешь.
— Я твою маму пёр, — гоготнул Колобок, вызвав у меня улыбку.
— У меня нет мамы, долбоеб, — на полном серьезе ответило зеркало.
— Тогда твоего папу, — но от дальнейшей ругани волшебных созданий, меня спасла Изабелла, которая вернулась с охапкой ткани и швырнула свою ношу мне.
— Комната готова. Один пролет вниз. На табличке написано «Для гостей – четыре», — важно произнесла она.
— Спасибо, Белла, — кивнул я, но девушка закатила глаза и что-то невнятно прошипела. – Что я снова не так сделал?
— Меня зовут Изабелла, — с расстановкой ответила девушка и открыла дверь. – Один пролет вниз, ужин через четыре часа. Кто не успел, тот опоздал.
— Как, блядь, тонко сказано, — съехидничала морда. – Пошли, Тимка. Надо тебе лицо умыть после дороги, а то ты на говношар становишься похожим, вот тебя девки и не любят.
— Побурчи мне тут, — цыкнул я и вышел из кабинета Колдуна, а следом за мной выкатился и Колобок, лизнув напоследок ногу Изабеллы и вызвавший у девушки новый поток недовольства.
Комната, которую для меня приготовила Изабелла, была маленькой и очень уютной. Рядом с небольшим окошком стояла низенькая тумбочка, на которой благоухал свежестью незнакомый мне цветок. Широкая кровать была заправлена свежим бельем, а тканью, которую я получил от девушки, оказалась кипа тонких полотенец. Больше из мебели в комнате ничего не было, если не считать небольшой алюминиевый таз за мебель. Над ним поднимался в воздух горячий пар и, как я понял, это заменяло здесь ванну.
Наскоро ополоснувшись, я докрасна растер лицо полотенцем и с удовольствием растянулся на кровати, предварительно сняв с груди волшебное зеркало. Усталость, до этого момента державшаяся на почтительном расстоянии, моментально мной овладела, погрузив воспаленный разум в крепкий сон, которому не помешал спор Колобка с зеркалом и грозный стук в дверь, будто в нее ломился табун великанов.
Ойкнув и поняв, что мне это не снится, я скатился с кровати и рывком отворил дверь, благодаря чему человек, за этой самой дверью стоявший, рухнул прямо на меня. Волшебное зеркало, мирно дремавшее и оказавшееся разбуженным, хрипло рассмеялось, увидев дивную картину, где помощница Великого Колдуна избивает кулачками попаданца из другого мира.
— Ты это специально, да? – пропыхтела девушка, силясь подняться и впиваясь локтями в самые болючие места моего бедного тела.
— Просто задремал, а твой стук в дверь заставил меня долбануться с кровати, — ответил я, отпихивая Изабеллу в сторону.
— Упасть с кровати.
— Да какая разница, — махнул я рукой, когда все-таки принял положение тела перпендикулярно полу. – Ты что-то хотела?
— Четыре с половиной часа прошло, а ваша отвратная компания на ужин так и не явилась, — процедила Изабелла, отряхивая черные брюки и белую блузку. Лицо девушки приятно раскраснелось, а щеки пылали как у моделей с полотен эпохи классицизма.
— Ты же сама сказала, что «кто не успел, тот опоздал», — невнятно буркнуло зеркало.
— Я чту законы гостеприимства даже к тем, кто этого гостеприимства не заслуживает, — воинственно ответила девушка. – Ужин в столовой. Через пять минут буду убирать, если никто не явится.
— Нет, нет. Я жутко проголодался, Изабелла.
— Тогда вперед. Два пролета вниз, дверь с табличкой «Кухня», — усмехнулась девушка, выходя из комнаты.
— С девицей не соскучишься, — таинственно пробасила морда и добавила. – Меня не забудь. Я тут со скуки помру, пока ты пузо свое набивать будешь, а говношар объедки с пола подбирать.
— Куда уж мне, — пожал я плечами и, взяв волшебную вещь с тумбы, отправился в указанном направлении.
Кухня была под стать комнатке, в которой меня разместили. Сиречь, маленькая и аккуратненькая. Возле стены располагался небольшой камин, в котором весело трещало пламя. Над огнем булькал котелок с похлебкой и Колобок первым делом вознамерился проверить, что же там булькает, да ошпарил левый бок и долго крыл матом, не стесняясь грозной Изабеллы.
Напротив камина стоял полутораметровый грубый стол, за которым полагалось кушать. Большую его половину занимали чистые тарелки и кубки, которые никуда не убирались по причине постоянного использования. А под потолком находилось круглое оконце с ажурной занавеской на нем. Впрочем, света было более чем достаточно, плюс несколько свечей и камин довершали ламповый облик кухни.
Я неторопливо ел жареное мясо, макая его в соусницу, и запивал ужин чистой водой со слабым ароматом роз. Зеркало, висящее теперь на моей груди, как и раньше, молчало, предпочитая не показывать свою ехидную морду и не портить всем прием пищи. Даже Колобок немного успокоился и, закатившись под стол, чавкал яблоком, которое я ему бросил. Так и прошел бы ужин в полном молчании, если бы Изабелла не решилась нарушить благоговейную тишину, вызванную наслаждением её кулинарным гением.
— Это правда, что ты из другого мира? – тихо спросила девушка, усаживаясь поудобнее и подпирая голову правой рукой.
— Правда, — кивнул я. – Какой мне прок лгать и напрашиваться в гости к Колдуну?
— Кто тебя знает. Сказочный люд на все пойдет, лишь бы получить аудиенцию у хозяина.
— Почему ты называешь его «хозяин»?
— Привычка. У нас как-то работала горничная, пока Мортимер не прогнал ее взашей за кражу каких-то ценных ингредиентов и не поставил меня на ее место. Временно. Правда потом я втянулась и стала без напоминаний присматривать за башней. Колдун первое время постоянно просил называть его «хозяин», ибо не любил когда нарушался привычный порядок вещей. Я и втянулась. На самом деле, я не его слуга, а ученица.
— Знаю. Маланья рассказывала, — хмыкнул я. – Ты хочешь стать колдуньей, как твои тетки?
— Ты их тоже видел? – удивившись, спросила девушка.
— Видел. Они желали меня сожрать, но потом, передумав, даже помогли советом. Мол, «найди Колдуна и будет тебе счастье». А младшая ведьма хотела чего-то другого.
— В постель тебя затащить, — улыбнулась Изабелла, скатывая из крошек аккуратный хлебный шарик. – Они же ведьмы и обычные сказочные создания не очень охотно с ними вступают в сексуальный контакт. Понимаешь? Ну, пахнет от них странно, в черном все, кровь пьют и прочее. Старшая тетка, ее Маришка зовут, однажды сожрала крестьянина, который к ней за приворотным зельем пришел и решил постелью расплатиться. А Алира, это младшая, страдает больше всех. Молодая еще, гормоны так и бурлят.
— Воздержание не всегда есть хорошо, — усмехнулся я. – Получается, что ты станешь такой же, как они?
— Нет. Они темные, а я всеобщей магии обучаюсь. Во всей стране толковых специалистов раз и обчелся. Большинство уже отправились в края Вечной охоты.
— Куда? – переспросил я, но ответ внезапно получил от волшебного зеркала, которое проснулось и внимательно следило за разговором.
— В Ад, блядь, они отправились. Померли, короче. Тимка, ты хоть слушай внимательно и понимай, что девица пытается сказать, — буркнула морда, громко зевнув. – Права она. Сейчас тех, кто всеобщей магией владеет, хуй найдешь. Или в маразм впали, или дрочат так, что руки сгорают к ебеням. Издержки профессии, бро.
— Хоть и грубо, но правдиво, — хмыкнула Изабелла, недобро посмотрев на волшебную вещь.
— Спасибо, цыпа.
— Пожалуйста. А правда, что в вашем мире тоже есть волшебные зеркала, которые дают доступ к любым знаниям? – спросила девушка, чуть подавшись вперед.
— Есть, — кивнул я. – Только мы их компьютерами зовем.
— Ага. Хочешь поржать, Изя? – встряла морда.
— Изабелла.
— Да какая нахуй разница. Изя, Белла, Изабелла…
— Ты пиздою оперу запела, — пробубнил из-под стола Колобок, заставив меня и девушку подскочить до потолка от неожиданности. Неловко рассмеявшись, Изабелла даже забыла о том, что уродца следует поругать за очередную площадную брань. Зато зеркалу было на все плевать.
— Короче. Есть у них такие зеркала, которые зовутся компьютерами. А самое забавное знаешь в чем, девонька?
— В чем?
— Они, люди, используют эти зеркала не так, как нужно.
— Как? – растеряно, спросила девушка.
— Вместо того чтобы что-то узнать, они порнуху смотрят. Ну как у нас сериалы после полуночи. Те, что темные постоянно транслируют. Сиськи, письки, сунь-высунь. Ебля, короче. Трахелово. Соитие. Совокупление. Так понятно?
— Ага.
— В игры задротят, списываются с кем-то, музыку слушают и прочей дребеденью занимаются. Но чаще всего смотрят порнуху. У них, блядь, есть доступ ко всем знаниям человечества, а они на сиськи и котиков глазеют. Уебаны.
— Можно подумать в сказочной стране не так, — огрызнулся я, когда морда перешла на личности.
— Нет, у нас не так, — пожала плечами Изабелла. – Волшебные зеркала запрещены советом магов. Не знаю, как тебя вообще пустили в столицу с этой вещью.
— Почему запрещены?
— Первое зеркало было темным, и в каждое последующее изделие вкладывалась частица темных. Совет решил, что темные зеркала опасны. Они могут вызнавать секреты, шпионить в пользу хозяев и вообще показывать любому человеку то, что он захочет. Включая личную жизнь Императора.
— Да хули ее показывать и так все понятно, — ответило зеркало. – Сейчас он по-тихому спускает в рыцарский доспех в своей спальне, ибо императрица его мается головной болью и отказывается ебаться с мужем.
— Так ты, правда, темное зеркало? – ахнула девушка, поднимаясь со стула. – Ты же можешь нашу беседу кому угодно передать.
— Ау, милая! – хохотнула морда. – Я, блядь, у твоей бабки провалялось хуеву тучу лет и ты думаешь, что я куда-то там шпионю? Ебанько!
— Оно право, — поддакнул я. – Это зеркало Мрачного Лорда. Ты знаешь кто это такой?
— Конечно. Любой про него знает. Темный со светлой душой. Он правил нашей страной очень давно, а потом ушел на покой. Сейчас прячется где-то с женой и детьми. Говорят, что ему попросту известность наскучила.
— Успокоилась?
— Немного. В сказочной стране волшебными зеркалами могут владеть только могущественные маги, которые знают способы усмирения тьмы в этих изделиях. На всю страну только пять штук и наберется, а сколько незарегистрированных еще?
— Видимо, много.
— Больше, чем ты можешь представить, — тихо произнесла Изабелла. – Ладно. Пусть хозяин сам с этой вещью пообщается и решит. Я всегда настороженно к зеркалам относилась. Все знают, что правильно настроенное зеркало является порталом.
— Внезапно, — удивился я. – Оно может куда угодно перенести?
— По сути, да. Но знания о построении таких порталов утеряны, а Великий Колдун не спешит делиться с другими магами этой информацией.
— Старый хуесос, — пробурчала морда. – Вот и вынуждены мои собратья лишь вялые хуи колдунов видеть, вместо неизученных миров. Тьфу, блядь, срамота.
— Почему вы так ругаетесь? – спросила Изабелла, убрав грязную посуду и поставив греться чайник.
— Не понял вопроса, — ответил я.
— Ты и твоя волшебная вещь кроете матом так, будто родились в глухой деревне троллей, где о красивых словах никто не слышал. Включая тот странный говорящий шар.
— Ну, я…
— Головка от хуя, — вставило зеркало, перебив меня и вспыхнув очень ярко. – Мы нормально разговариваем. Нечего тут придираться. Мат – неотъемлемая часть культуры любого создания. Сказочного и не очень.
— Да, но мат загрязняет нашу речь, — девушка упорно стояла на своем.
— Он придает окраску тем эмоциям, что мы стараемся озвучить, — объяснил я, держа сторону зеркала.
— Это грубо и некультурно.
— Моралистка ебучая, — фыркнула морда. – Таких, как она всюду полно. Лезут насаждать свои идеи и принципы.
— Мат – это плохо.
— А хули делать? – философски заметило зеркало. – Тебя только мат пугает? По всей, блядь, стране творится какая-то хуета. Телевидение сказочное транслирует передачи, где табун рыцарей забивает вампира осиновыми дубинами. Кровища, кишки, выбитые зубы. Это, блядь, нормально по-твоему?
— Нет, конечно. Но мат…
— Вам кажется, что мат такой страшный, но рядом есть вещи куда страшнее. В книгах пишут о том, как анатомически правильно разрубить тупого огра, доставив ему невероятные муки. А то, что огр, блядь, является анатомически идентичным гоблину, троллю, человеку и даже свинье, копающейся целый день в говне, не играет роли? Нет, конечно. Куда, блядь, страшнее мат, делающий всех сказочных существ грубыми и некультурными. Общество делает всех грубыми и некультурными и мат тут совершенно не при чем, девонька.
— Угомонись, — я постучал ногтем по поверхности зеркала, привлекая внимание разошедшейся магической вещи. – Не все это понимают. Ты вот действительно ругаешься, как сапожник, которого в жопу отдолбила рота дровосеков.
— Гомосеков, — поправил меня Колобок, тоже внимательно слушающий беседу о пользе мата.
— Сам ты, блядь, гомосек, низкосракий! – грубо рявкнуло зеркало. – Заебали, блядь, моралисты. Так, ладно. Я спокойно. Я, словно вода волшебного озера, из которого пьют, ебать их в рот, единороги. Я спокойно. Спокойствие так и сочится из меня и всяким уебкам этого не отнять. Да…
— Все в порядке? – спросил я, поднося вещицу к глазам. Морда расплылась в улыбке и нехотя кивнула.
— Ага. Потряхивает еще, но в целом норм. Не люблю вот я, когда начинают винить то, что виновным не является. Понимаешь, Тима? Ты же сам ругаешься.
— Да, — согласился я. – Только делаю это в моменты эмоционального возмущения.
— Слабак, — констатировала морда, посмотрев на улыбающуюся Изабеллу. – Потом пообщаемся, милая. Сейчас я морально опустошено.
— В рот засыпь себе пшено, — мгновенно отозвался Колобок, чавкая под столом. Зеркало побагровело, но сдержалось, пообещав, что когда-нибудь самолично засунет уродца в печь.
— Ладно. Каждый пока остался при своем мнении, — примирительно произнесла Изабелла. – Время позднее, вы устали с дороги и вам надобно отдохнуть до приезда хозяина. Если вам что-то понадобится, можете искать сами. Запрещено заходить в личный кабинет Мортимера и в его лабораторию. Все остальные комнаты в вашем полном распоряжении.
— А ты не боишься, что кто-то может не устоять и своровать пару свитков из библиотеки? – спросил я.
— Башня не даст вам этого сделать, — улыбнулась девушка. – Ты не заметил, что посуда уже помыта, а я к ней даже не прикасалась.
— Ох, блин, — только и мог произнести я, почувствовав себя как известный многим Иона, что попал в чрево кита.
— Мой вам совет. После полуночи не выходите из комнаты. Это касается в первую очередь твоего зловонного друга. Жилище может принять его за грызуна и тогда участь шарика будет незавидной.
— И на том спасибо, Изабелла, — поблагодарил я девушку, точно зная, что сегодня ночью уснуть не получится.
