Глава вторая. Сказка, ставшая явью.
— Живой он или как? – раздался рядом вкрадчивый голос, и что-то мокрое ткнулось в ухо. Поморщившись, я застонал, но глаза так и не открыл. – Живой. Странный только какой-то.
— А чего ты хотела? Забыла, где мы живем? – второй голос звучал по-доброму, а в воздухе разлился аромат кислого хлеба и чего-то мерзко-противного. – Хотя, тут вопрос в другом. Он с неба свалился?
— Скорее всего. Грязный какой-то. Мычит, — обладатель первого голоса вновь ткнулся мне в ухо, заставив наконец-то открыть глаза. Ласковое солнышко, на деле оказавшееся не таким ласковым, ужалило меня в глаз, норовя прожечь череп насквозь или, как минимум, вскипятить глаза.
— Отвалите, — простонал я, с трудом поднимаясь на ноги. Голова жутко болела, а во рту будто нагадили десять кошек скопом. Поморщившись еще раз, я повернулся в сторону двух собеседников и ахнул, увидев то, чего совсем не ожидал увидеть.
Рядом с моей ногой замерло круглое лицо, у которого отсутствовало тело и хоть какие-нибудь конечности. Вернее, лицом его можно было бы назвать с большой натяжкой. Но это действительно было лицо. Два голубых глаза внимательно на меня посмотрели, а большой рот ощерился в ухмылке, явно наслаждаясь моим недоумением. В остальном лицо действительно походило на человеческое. Тот же рязанский нос и пухлые губы. Только непонятный сферический объект был грязным и попахивал как натуральный деревенский туалет.
В нескольких метрах от странной головы сидела обычная лиса с седой мордой. Она вылизывала лапу и изредка косилась на меня. Странным было еще и то, что в глазах животного светился самый настоящий разум.
— Очухался? – спросило лицо. Я кивнул и дрожащими руками потянулся к пачке сигарет, которая лежала в кармане джинсов. – Славненько. Ты чьих будешь?
— Чьих?
— Ага. Чьих будешь? Принц, королевич, злодей может быть новый? – усмехнулась голова, подмигнув мне голубым глазом.
— Погоди, погоди, — я легонько шлепнул себя по лицу, стараясь вернуть мозгу рассудок, и вновь обратился к невиданному созданию. – Ты кто такой? Как ты говоришь, вообще? Куда я попал?
— Мы с Лисой тут болтали по старой дружбе, пока ты с неба не свалился. Меня Колобок зовут. Наверняка ты слышал обо мне?
— Колобок?
— Ага. Он самый. От бабушки ушел, от дедушки ушел.
— От лисы только не ушел, да? – спросил я, закуривая сигарету. По крайней мере, в голове немного прояснилось.
— Почему же, — хмыкнуло лицо. – И от нее ушел. Вернее, вышел. Говорит, пах я слишком вкусно. Пришлось ждать пока она в кусты не сходит, а там и восстанавливаться до привычного состояния.
— Бля, бля, бля, — побледнел я. – Мне это не кажется? Ты настоящий Колобок? Из сказки?
— Все мы тут из сказки, молодец. Странная сказка эта. Так ты не ответил. Чьих будешь? Звать тебя как?
— Тимофей.
— Тимофей, — поцокало языком лицо. – Очень приятно.
— Взаимно. Ты не возражаешь, если я на травку присяду. Голова у меня что-то кружится.
— Садись, садись, — буркнула Лиса, оторвавшись от своего занятия. – Все этого уродца пугаются. А потом привыкают.
— Блины и оладушки. И лиса говорящая, — зверь мелодично рассмеялся и даже подошел ближе.
— Ты откуда свалился, молодец? Все тут говорящие. Сказка же.
— Мать моя женщина, а отец – мужчина, — тяжело сглотнув, произнес я. – Быть не может. Неужели у библиотекарши пыль была наркотиками разбодяжена?
— Не знаю о чем ты, молодец. Но ты в сказке. Смирись уже, — усмехнулась Лиса, присаживаясь рядом. Колобок тоже подкатился, а я во все глаза наблюдал за его движениями.
— Чего ты смотришь так странно? – недовольно протянул он.
— Прости. Не доводилось еще видеть хлебный шар, который говорит и катается по земле. Зато я кое-что понял.
— И что?
— Как ты катаешься, к примеру. Я все думал, что ты лицом тоже по земле проезжаешь, а оно у тебя, оказывается, зафиксировано.
— Кто из нас еще странный, — хохотнул Колобок. – Слова странные говоришь, ведешь себя, как идиот деревенский, палки какие-то в рот суешь.
— Это не палки, а сигарета. И вообще, хватит мне тут вопросы задавать. Не видишь, я в шоке просто! – Колобок деланно хмыкнул и откатился в сторону, разрешая мне привести мысли в относительный порядок.
Несколько минут я провел в полном молчании, стараясь максимально разобраться в случившейся ситуации. Скорее всего, пыль из библиотеки была тут не при чем. А вот слова, которые я прочитал на старой книге, были к месту. Древний магический гримуар оказался настоящим и я, прочитав некое заклинание, переместился в какой-то другой мир, где по земле катаются вонючие Колобки, а звери разговаривают и даже умеют смеяться. Стоп. Книга, которую я взял после того, как прочел слова из гримуара. Она называлась «Сказки».
— Так это получается, что я в сказку попал? – спросил я сам себя. – В настоящую сказку?
— Чего ты орешь? – недовольно заметила Лиса. – Мы тебе это уже битый час толкуем. Сказочная страна.
— Ебануться!
— А что это значит? – тут же встрял Колобок.
— А? – переспросил я.
— «Ебануться». Что это значит?
— С ума сойти.
— Как можно с ума сойти, если ум в тебе-то?
— Хлеб, блядь, отвали, — рявкнул я. – У меня тут дела поважнее, чем объяснять тебе значение матерных ругательств.
— А я и не хлеб, — надулось круглое лицо. – Хлеба во мне процентов сорок.
— А остальное? – нахмурился я, а потом махнул рукой, поняв, куда клонит странное создание. – Ох…
— Ага. В Лису вошло, да из Лисы и вышло.
— Фу!
— Не фу, а сказка. Какая жизнь, такие и сказки, — мудро рек уродец. Я же потер пальцами виски и задумался о том, что делать дальше. Мысли упорно продолжали вертеться в демоническом хаосе, не давая мне полностью осознать то, что произошло. Лиса, видимо заметив мою растерянность, подошла еще ближе и положила морду мне на колени. – Неужели я стал попаданцем? Блядь! Как же я ненавижу графоманские высеры про попаданцев, а тут на тебе. Сам же и вляпался. Да еще и так стереотипно.
— Мудро ты глаголешь, молодец, — кивнула Лиса. – Хоть я ничего и не понимаю.
— Я из другого мира. А как в ваш попал, не знаю. Что делать, тоже не знаю.
— Так давай мы тебя проводим к ведунье местной. Может она чего интересного расскажет, — пробубнил Колобок, катаясь взад-вперед.
— Ведунье?
— Ага. Умная баба. Лисе вона в прошлом году лапу починила, когда та в капкан попалась. А все неча курей у селян воровать и жопой перед собаками крутить.
— Умолкни, уродец, — велела хищница и повернулась ко мне. – Он дело говорит. Мы тебя проводим, авось и поможет-то ведунья.
— Ладно. Делать все равно нечего, — согласился я, поднимаясь на ноги. – Пошли.
— Вот и славно. А то скука смертная тут, — обрадовался Колобок. – Хоть какое развлечение.
— У него голова немного не в ту сторону работает, — доверительно шепнула мне Лиса.
— В смысле?
— Ум не весь восстановился, вот и чудит порой. То кататься начинает, то Медведя задирает. Может и матом покрыть. Сколько ни говорила, а ему хоть кол на голове чеши.
— Учту на будущее, — кивнул я, направляясь за Колобком по дороге, которая вела в сторону леса, что виднелся на горизонте.
Идя по дороге в сторону леса, я все еще пытался прийти в себя и чтобы хоть как-то поспособствовать этому процессу, принялся пытать Лису, задавая ей тысячи разных вопросов. Колобок же и вовсе укатился вперед, распевая во всю мочь матерные частушки. Да уж. Сказки стали совсем другими, нежели чем те, что я помнил из детства.
Лиса, конечно, вздыхала, охала и всячески сыпала остротами и сарказмом, но противиться моему напору не могла и рассказывала обо всем, что знала. А чуть позже, к нам присоединился и Колобок, которому надоело катиться впереди без благодарных слушателей.
А чуть позже, к нам присоединился и Колобок, которому надоело катиться впереди без благодарных слушателей.
— Так ты говоришь, что в вашем мире живет огромное множество сказочных персонажей, и они знают о других мирах? – спросил я, подфутболивая ногой небольшой мухомор, растущий у края дороги.
— Да. С чего бы мне тогда о сказках говорить, молодец? Каждый зверь и каждое создание, включая это шарообразное недоразумение, знает о вашем мире. Только там еще никто из нас не бывал.
— Да я представляю, какой визг поднимут дети, если увидят такого Колобка, — тихо ответил я, кивнув на круглого спутника.
— Тоже верно, — согласилась Лиса. – Он чем-то на ваших зомбей похож. Или как вы их там называете?
— Зомби. А тебе, откуда это известно?
— Так это тоже сказка. Выдумка, если выражаться более просто. Все, что ваш мир придумывает, обретает жизнь здесь. Все это знают. Но я мало чем могу тебе помочь в этом вопросе. Вот ведуны, колдуньи и маги могут.
— Понятно, что ничего непонятно, — буркнул я, закуривая очередную сигарету. Впрочем, быстро спохватившись, я аккуратно затушил ее на половине. Неизвестно на какой срок я сюда попал, да и есть ли здесь сигареты, потому придется экономить. – А как так вышло, что Колобок стал таким… странным?
— А чего ты ожидал от говорящего хлеба, который съела среднестатистическая лиса? Что он выживет и потом будет как ни в чем ни бывало трахать мозги другим зверям? Сказка ложь да в ней намек, молодец. Тебе-то это известно?
— Да. Знакомые слова.
— Вот. А намек тут простой. Я его съела. Он частично переварился, а потом я его… ну, понимаешь?
— Да. Не надо подробностей.
— Честно скажу тебе, Тимофей. Когда я его увидела после перерождения, то чуть душу земле не отдала. Лежит какое-то странное месиво, хохочет и шевелится. Боюсь я, что ум его не до конца из меня вышел. Вот и чудит он теперь.
— Ну а форму-то он как обрел? Ты его скатала в шар обратно?
— Куда там, — рассмеялась Лиса. – Я его вообще зарыть хотела, пока кто-нибудь другой не увидел. Землей его закидала, ветками всякими и домой пошла. А утром, на охоте, увидела это нечто и чуть со страху не померла, который раз. Оказывается этот олух, каким-то чудом, впитал в себя землю с мусором, а потом затвердел чуть и кататься стал. Немного форму принял и давай досаждать лесным жителям. Сам понимаешь, что теперь его никто не съест. Да что я говорю. К нему никто и не притронется. Воняет, как избушка ведьмы. А чудит и того хуже.
— И чего ты его терпишь тогда? – улыбнулся я. Лиса вздохнула.
— Ну, частично это мое творение. Да и привыкла уже к нему. Хоть и дурачок, а родной почти.
— Волк – пидор! – радостно заржал Колобок, гоняясь по дороге за перепуганным кузнечиком.
— Ты меня понимаешь? – настал черед Лисы улыбаться.
— Понимаю. Более чем, понимаю, — ответил я, наблюдая за странным Колобком.
— Мы, кстати, в лес входим.
— И?
— Ты аккуратней будь. Тут полно всякой странной живности. Держись поближе и не отставай, — предупредила Лиса, когда мы остановились на опушке леса. Колобок и вовсе не обратил на ее слова никакого внимания, предпочитая сбивать многочисленные грибы, которые выглядывали из побуревшей от жаркого солнца травы.
— Договорились, — поежился я и, вздохнув, первым ступил на тонкую тропинку, которая терялась за первыми деревьями.
Войдя в лес, я будто переступил невидимую границу. Звенящая жара исчезла, уступив место мягкому и прохладному сумраку, а зеленый ковер по краям тропинки так и манил прилечь и закрыть глазки. Я бы с радостью так и поступил, если бы со мной не было бы двух спутников. Лисы, которая предупредила меня о коварстве леса и зловонного Колобка, продолжающего распевать частушки и сшибать грибы, попадающиеся ему на пути. Глядя на круглого недоумка, было куда проще сохранять рассудок и ясную голову. Но лес воистину был прекрасен.
Вековые деревья соседствовали с молодыми, тонкими и хрупкими. Легкий запах цветов дурманил голову и заставлял улыбаться, не смотря на всю скверность ситуации, в которую я попал. Изредка на тропинку выбегали небольшие зайцы, но увидев моих спутников, без раздумий ныряли обратно, прячась в густой и высокой траве. В больших городах уже не встретить такого великолепия, которым может оказаться сказочный лес с его причудливыми тропками, ароматами цветов и мягкой прохладой, баюкающей усталого путника. В царстве стали и асфальта нет места чудесам. Лишь наука правит бал, постепенно искореняя то, что было раньше.
От раздумий меня отвлек голос Лисы, которая внимательно следила за тем, правильно ли я иду и не собираюсь ли свернуть куда-нибудь не туда. Хмыкнув, я помотал головой и в который раз разинул рот, увидев посреди леса небольшую полянку, на которой стоял маленький скошенный домик из простых бревен.
Над широкой трубой курился жиденький дымок, а возле входа стояли большие кувшины, рядом с которыми лениво грелся на солнышке толстый кот. Он внимательно оглядел всю нашу странную компанию и коротко мяукнул, словно привлекая внимание. Дверь в избушку моментально открылась и на пороге возникла усталая женщина в простом домотканом платье. Руки и часть лица незнакомки были белы от муки, но это не помешало ей поднести ладонь к глазам и посмотреть на нас. Удовлетворившись увиденным, она молча махнула рукой, приглашая нас зайти, и исчезла внутри удивительного домика.
В избушке было темно, но мне все-таки удалось рассмотреть обстановку. Сомнений больше не было. Я действительно попал в какую-то сказку. Это подтверждали не только говорящая лиса и кусок полупереваренного хлеба, но и убранство лесного домика.
Вдоль стен были развешаны сухие веники неизвестных мне трав. В большой печи, сложенной из белого неровного кирпича, горел огонь. Над ним висел закопченный котел, в котором что-то булькало, наполняя спертый воздух внутри помещения тяжелым травяным ароматом. В углу располагалась широкая кровать с тремя или даже четырьмя перинами, а возле единственного окошка, затянутого грубой тканью, стоял занозистый стол, сплошь усеянный какими-то тарелками, блюдечками и чашками.
Хозяйка домика словно не обращала на нас внимания, продолжая хлопотать у печи и напевая себе под нос странную песню. Тягучую и баюкающую. От запахов и общей атмосферы у меня мгновенно закружилась голова, и пришлось искать, куда бы пристроить свою пятую точку, прежде чем я окончательно свалюсь на пыльный пол.
Лиса, увидев мои метания, коротко хмыкнула и шепотом указала направление к ближайшей косой табуретке, на которую я в итоге и сел, выдохнув с облегчением. Табуретка скрипнула достаточно громко, чтобы хозяйка домика вздрогнула и повернулась в нашу сторону, словно и не подозревала о том, что у нее гости.
— Вы кто такие? – испуганно сказала она, сжимая в руках старинный ухват. Правда, через несколько мгновений расслабилась, и сама ответила на свой вопрос. – А, ну да. Я же вас и пригласила. Старая стала, совсем ума нет.
— А у меня тоже ума нет, — радостно заметил Колобок, гоняясь по домику за толстым котом, который лениво лупцевал несчастного хлебобулочного инвалида лапой, если тот начинал переходить грани.
— Я заметила. Угомонись или проваливай отсюда.
— Ладно, — улыбнулся уродец, подкатывая к моим ногам. – А мы тебе вот молодца привели.
— Вижу, — хозяйка устало вздохнула и села напротив меня на другой табурет. Свет, кое-как пробивавшийся из-за занавески, осветил ее лицо, благодаря чему я смог ее внимательно рассмотреть.
Это была обычная женщина среднего возраста. Таких пруд пруди в любой деревне или селе. Они крепкие, ядреные, настоящая кровь с молоком. Так сразу и не угадаешь, сколько им лет. Целебный чистый воздух действует. Не иначе.
Женщина, в свою очередь, тоже изучала меня. Ее темные глаза буквально проникали в самое сердце. Казалось, что она видит все самое сокровенное, беззастенчиво копаясь даже в темном прошлом. Я, было, напрягся, но она тут же махнула рукой и беззаботно рассмеялась.
— Не пугайся, молодец. Не съем я тебя. Я обычная ведунья, что живет здесь уже очень долго. Вижу я, что ты издалека пришел.
— Серьезно? – фыркнул я. – Как догадались?
— Одежа на тебе странная, говор другой, не сказочный. А в голове туман. Кушать хочешь?
— Не отказался бы, — с сомнением протянул я. – А что у вас есть?
— Хлеб как раз подходит, — ответила она, вставая с табурета и подходя к печке. – Да и молочко парное есть. Не бойся. Обычное молоко, без всяких приворотов.
— Охотно верю. Но я, честно говоря, за другим пришел.
— Обожди, милок. Всему свое время, — мудро заметила женщина, доставая из печи широкую доску на которой лежал огромный каравай. В воздухе тут же запахло свежей выпечкой.
— Фу. Собратьев моих жрать собрались? – воинственно произнес Колобок, подкатываясь ближе. Ведунья без ложной скромности спихнула кругляша с пути ногой и поставила доску на стол, после чего отправилась в угол, где стоял большой кувшин. Чуть повозившись, она вернулась, неся в руке глиняную кружку с молоком, которую поставила передо мной.
— Налетай, молодец. Одна кожа да кости у тебя. Даже ведьмы тобой побрезгуют, — усмехнулась женщина, вновь усаживаясь на табурет. Чуть подумав, она одернула занавеску и взяла с подоконника небольшой бархатный мешочек, на котором темнели незнакомые мне символы.
— Что это? – спросил я, заинтересовавшись необычной вещью.
— Кости гадальные мои, — ответила ведунья, высыпая на стол целую кучу самых настоящих костей. Горячий вкусный хлеб моментально застрял у меня в горле, а молоко попросилось на выход. Женщина, заметив мой изумленный взгляд, рассмеялась. – Ты чего? Костей никогда не видел?
— Видел. Просто не ожидал, что вы настоящими пользуетесь. Думал, что это кубики простые.
— Кубики-хуюбики! – пробубнил Колобок, пытаясь закатиться под кровать. Лиса, сидевшая до этого момента молча, грубо рявкнула в сторону наглого кругляша и почтительно склонила голову, словно позволяя хозяйке продолжить.
— Спасибо, милая. Как лапа твоя? Не беспокоит?
— Нет, Маланьюшка. Давно уже все прошло. Еще бы ты Колобка починила так же. Стопора у него нет.
— Не все так просто, Лисонька, — ответила женщина, сдувая с гадальных костей пыль. – Волшебная мука тут нужна. Дед с бабкой по сусекам-то скребли и неизвестно чего намешали, раз он ожил.
— Понятно. А молодцу-то поможешь? – спросила хищница, указав на меня головой.
— Попробую, — пробормотала ведунья, беря кости в одну руку и, подняв их над головой, резко бросила на стол, после чего внимательно принялась все изучать. – Издалека ты явился, молодец.
— Да неужто, — сварливо ответил я. – Это вы как поняли? Вон та кость с мясом показала? А если бы она на пол упала?
— Не шути с колдовством, — серьезно ответила женщина, стрельнув в мою сторону темными глазами. – Древняя это наука, а я единственная, кто тебе хоть как-то помочь может.
— Ладно, простите, — махнул я рукой. – Нервы виноваты. Только что был в своем мире и тут на тебе. Попал Тима в блядскую сказку, где по дорогам говноколобки катаются и звери разговаривают.
— Э! – оскорбился Колобок. – Я не из говна сделан, а из хлеба. На сорок процентов.
— Извини, дружище.
— Так-то лучше. Маланья, чего с ним случилось-то? – спросил он ведунью, которая продолжала внимательно изучать лежащие на столе кости.
— Неспроста он попал в наш мир, — тихо ответила женщина, поднимая на меня испуганные глаза. – Темная сила привела его.
— Темная сила? – переспросил я, доставая сигарету. – А подробнее можно?
— Если ты не найдешь эту силу в нашем мире, то в свой вернуться не сможешь.
— Весело. И как мне эту силу найти?
— Надобно мне у сестер своих спросить, а это сложно и трудно, молодец, — тяжело произнесла хозяйка.
— А чего сложного-то? Спросите их и все.
— Ведьмы они. Сестры мои. Больше всего до мяса человеческого охочи.
— До мяса охочи – хуи мы подрочим, — нараспев произнес Колобок и, захохотав собственной остроте, укатился в угол избушки доставать ненавистного кота. Я же испуганно повернулся к ведунье.
— И что теперь делать? Как быть?
— Без них не обойтись. Сама я светлую силу использую, да никому плохо не делаю, а тут другой случай. Тьма тебя привела сюда, тьма и знает, что дальше делать, молодец.
— Весело, — хмыкнул я. – Но выбора у меня нет. Вызывайте своих сестер, хозяйка.
— Они сами придут сегодня.
— Когда?
— В полночь, молодец. И ночь эта будет не из легких, — покачала головой ведунья, убирая кости в мешочек. В животе что-то заныло, но я догадывался, что именно. Это был самый настоящий страх. Липкий и противный.
