Глава двадцать пятая. Начало чего-то прекрасного.
И вот прошел год.
Конечно, Нафаня не переставал чудить и в вопросах пакостей у него появился достойный помощник в виде домовихи Чучи. Но даже за год два духа не смогли привыкнуть друг к другу и постоянно ссорились на пустом месте. Мы с Алиной сбивались с ног, пытаясь остановить эти термоядерные ракетные установки в образе двух обормотов. Веселью не было конца и края. Особенно, когда они оставались дома одни.
То соседей пугать пойдут, да так, что дом после этого представлял съемочную площадку известного телешоу «Битва экзорцистов». То Нафаня возжелает стать великим тенором и примется разучивать классические арии в три утра. Озорные духи всегда будут такими. Рассказать обо всем не получится, как бы я этого не хотел. Но год прошел и вновь на дворе весна.
Восьмое марта. Официальный праздник всех девочек, девушек, женщин, и старушек. Милые дамы ждут сего дня, как геймеры выхода очередного обновления для любимой игрушки, дабы вкусить всю прелесть и нежность от представителей сильного пола. Ах, да. Еще и подарочки.
К чему я завел эту тему? Дело в том, что у меня-то есть девушка. Отрада души моей. Луна восторга моего. Центр моей вселенной. Простите, отвлекся.
Да, мне хотелось произвести впечатление на Алю. Да, мне хотелось побаловать ее подарками. Было, правда, целых два «Но». Домовые. И один из них тоже женского пола.
И вот на меня и моего неизменного соседа легло тяжкое бремя ответственности за надвигающийся праздник. Мы должны были сделать этот день самым незабываемым в жизни наших девчонок. И таки сделали.
- Барин. Ты спишь, опять? – нудный голос домового раздался в моей сонной голове. – Андриюшка?
- А? Чего тебе, рыкало? – поднял я голову и воззрился на Нафаню.
- Здрасьте, приехали, – хохотнул дух. – Ты забыл, какой сегодня день? А время уже час дня.
- Ох, страсти-то какие! – молвил я, кубарем сваливаясь с кровати. – Наф, быстро ставь курицу в духовку. Она должна поспеть к приходу дам.
- Так я уже, барин, – лукаво усмехнулся домовенок. – А ты подарки вот купил?
- Сейчас поеду, – ответил я, пытаясь вытащить две ноги из одной штанины. – Так, на тебе готовка, а я за подарками. Не провали все, дух! А то, мстя моя будет страшна!
- Да, что ты сделаешь-то? – удивился Нафаня, потирая мохнатую макушку. Затем щелкнул пальцами и ко мне по воздуху подплыли ключи от машины, что я искал.
- Спасибо, Наф. Все. Я убежал.
- Здравствуйте, девушка. Покажите, пожалуйста, мне вон то кольцо, – я ткнул пальцем в прозрачное стекло. Продавец ювелирного магазина, поморщившись, протерла стекло мягкой тряпочкой и достала-таки требуемое украшение.
Я долго думал, что же подарить Алине. Духи не рискнул, ибо боялся ошибиться. Насчет белья тоже все было крайне неоднозначно. И я пошел по самому легкому пути решив вручить что-то из золотых изделий. Благо вариантов было очень много.
- Отличный выбор. Три грамма золота, натуральный изумруд и три бриллианта, – вздохнула консультант, протягивая мне сотое кольцо за все время моего пребывания в салоне.
- Очень красивое. А изумруд сочетается с бриллиантами? – спросил я, завороженно рассматривая сокровище.
- Вполне. Камни гармонируют друг с другом, и это кольцо идеально подойдет для того, чтобы сделать девушке предложение.
- Эм. Да, определенно, – нервно сглотнул я, услышав сие заявление. – Это просто подарок. Без какого-либо смысла. В честь праздника.
- Тем более. Очень красивое украшение. Уверена, что ваша избранница будет счастлива, – завистливо поджала губки девушка, осматривая мою крепкую фигуру.
- Спасибо, беру.
Заскочив на обратном пути в магазин, я докупил необходимые продукты и две бутылки Гиннесса. Для себя и Нафани. Мужчинам тоже нужно было снять стресс. День был очень нервным. Для Алины я купил кольцо, а Чуче новый сарафан с яркими цветами на нем, от какого-то маститого модельера. Его имя я слышал когда-то, но повторить это имя, значило сломать себе язык в шести местах.
И вот поднимаясь по лестнице в свою квартирку, я напевал чудесную песенку старых рокеров «Розы и пистолеты» - Без тебя вся жизнь моя, как ломка. В подъезде витал дивный запах жареного мяса и сотен пряных приправ. Нафаня вовсю хозяйничал на кухне.
- Нафань, забери пакеты! – крикнул я вглубь квартиры.
- Уже иду, чего ты орешь, як оглашенный? – меланхолично спросил Нафаня, выходя из кухни. – Тебе по пути кукешки трамваем прищемило?
- Почти. Выбирать для женщин подарки, то еще испытание, – заметил я, рассматривая чумазого духа, который был весь в муке и специях. – А ты чего в муке весь? Себя решил зажарить на праздник.
- Очень смешно, прямо помереть можно, – съязвил домовой.
А на кухне вовсю жарилось, пеклось, и варилось угощение на вечер для наших дам. Нафаня, включив старенький бумбокс, распевал гимны Удавки. Аккомпанируя ударами мохнатых ладошек по животу, что делало его удивительно похожим на вокалиста этой чудной банды.
- Что делаешь? – спросил я, с любопытством заглядывая в кастрюлю на плите. За что тут же получил по пальцам огромным половником. – Ай!
- Чего лезешь грязными сосисками своими в мой шедевр? А? – ощерился Нафаня. – Прокатался весь день, а Нафанюшка тут с ума сходит, варит и печет.
- Это твоя работа, жутька, – парировал я. – Но и тебе нужно отдохнуть. Тащи Гиннесс из холодильника. Устроим перерыв!
Домовенок взвизгнул от радости и кинулся к холодильнику за ледяным элем.
- Красивое, – восхищенно прищелкнул языком дух, рассматривая кольцо. – А мелкой что подарим?
- Сарафан. Купил в магазине того модельера, что на ежа похож, – ответил я, затягиваясь сигаретой.
- Ишь ты. Сарафан. Может ей просто по башке надавать, да пару носков подарить? – буркнул Нафаня, подпаливая свою папироску.
- Ты чего ее так не любишь? – удивился я. Домовой стоически недолюбливал Чучу.
- А чего ее любить? – вопросом на вопрос, ответил Нафаня устраиваясь поудобнее на табуретке. – Чумазая, злобная, коварная баба. Тьфу на нее.
- Тебе-то откуда это знать? У тебя женщин по природе быть не должно. Ты же домовой. Или я что-то пропустил?
- Я все знаю. Глупому барину это не понять.
- Давай за готовку, ревнивец мой, – я пошел мыть руки. – Нам нужно еще много сделать. Курочка уже подрумянилась наверняка.
Звонок в домофон застал нас врасплох. Нужно было быть уже при параде. Открыв двери, я бросился в комнату.
Надев рубашку, брюки и взъерошив себе волосы пятерней, я с милой улыбкой вышел в коридор. И заржал, увидев домового.
Нафаня стоял в беленькой косоворотке, непослушные волосы были зачесаны на прямой пробор. От духа разило моим одеколоном, а взгляд его был суров и серьезен. На толстых губах застыла натужная улыбка.
- Боже, Наф, – произнес я, давясь смехом. – Ты просто маленький барчук. Тебе еще лакированные сапожки, кнут и пару крестьян в услужение.
- Иди ты, – буркнул дух, не сводя взгляд с двери. – Сам похож на фашиста, что на прием к Гитлеру заявился.
Дверь открылась, пропустив в коридор Алю с Чучей на руках. На девушке было модное платье с красивым вырезом на груди, от которого у меня мгновенно поднялась температура. Изящно уложенные волосы и минимум макияжа. Алина была самым прекрасным созданием во вселенной.
Чуча была одета в яркую майку, которая висела на ней, как самое настоящее платье. Домовиха поджала губы, увидев Нафаню. Тот застыл на месте с натужной улыбкой, благоухая одеколоном, как магазин парфюмерии.
- Привет, милая, – я чмокнул девушку в губы. – С праздником вас, девчата!
- Спасибо, – хором ответили наши дамы. Я взял Алину под руку и повел в комнату, где был накрыт стол. Нафаня мялся возле Чучи, собираясь с духом, но домовиха смерила его ехидным взглядом, заставив барабашку покраснеть.
- Ты чего такой нарядный? – спросила Чуча, ухмыляясь. – А где сапожки потерял, ваше благородие?
Наф вперил в меня свои глаза-бусинки, когда я мерзко захихикал, и умчался в комнату.
- Боже, Андрей. Какая потрясающая курица, – прищелкнула языком, Аля. – Ничего вкуснее не ела.
- Это Нафа нужно благодарить, – снисходительно пояснил я. Домовенок выпятил грудь, став выше на пару сантиметров. – Он приготовил все. Я только помогал.
- Нафанюшка. Спасибо тебе огромное, – девушка поцеловала духа в макушку. Наф поперхнулся куриным крылышком, часть которого осталась торчать в его пасти.
- Да что уж там. Ты же дама моего барина, – застенчиво протянул домовенок, проглотив курицу. – Кушайте на здоровье.
- Да, готовишь ты действительно здорово, – похвалила духа, Чуча. – Но целовать я тебя не буду. Ты одеколоном провонял на жизнь вперед.
Я подмигнул домовенку и кивнул на коробку с подарком. Нафаня ойкнул и, спрыгнув с табурета, засеменил к коробке. Взяв ее в руки и отчаянно смущаясь, домовой протянул подарок Алиной соседушке.
- Вот, это тебе. С праздником, – поздравил он и тихо добавил. – От меня.
Чуча открыла коробку и застыла, как пораженная взглядом Медузы Горгоны. Она неверующе посмотрела на домовенка и внезапно разрыдалась. Мы кинулись ее утешать, оставив Нафаню в сторонке. Дух принялся сверлить пол тяжелым взглядом.
- Чуча! Ты чего? Не понравилось? – заголосили мы с Алиной.
- Неет. Понравилось, – всхлипнула Чуча в ответ. – Нафанюшка, ты просто золотце! А я тебя обижала…
И дальше произошло то, чего никто не ожидал. Домовиха подошла к Нафане и сжала его в своих объятьях так, что глаза духа вылезли из орбит. Он краснел, бледнел, и не знал, что сказать. Мы с Алей тактично ушли на кухню, оставив двух паранормальных существ наедине.
- Милая, у меня тоже есть для тебя подарок, – улыбнулся я и зажал в кулаке кольцо. – Только перед этим я хотел, кое-что сказать.
- Да, лапочка, – засмеялась Алина. – Говори все, что сочтешь нужным.
- Ты невероятная девушка. Ты прекрасная, нежная, умная. Мне с тобой очень хорошо, – с непривычки, я начал запинаться. – Прошел год, как мы с тобой познакомились. За этот год случилось столько всего странного, невероятного, и даже волшебного. Но без тебя этого волшебства бы не было. Давно хотел сказать, что полюбил тебя сразу, как только увидел и теперь хочу, чтобы ты стала моей женой!
У девушки мгновенно отвисла челюсть, когда до нее дошел смысл сказанного, а я встал на одно колено и протянул ей колечко.
- Андрей, ты серьезно сейчас?
- Абсолютно. В здравом уме и памяти, – я ухмыльнулся. – Ты выйдешь за меня?
- Конечно! – засмеялась Алинка. – Я буду твоей женой.
Я завизжал от радости и, подхватив свою даму на руки, закружил в воздухе, снеся попутно со стола кастрюлю. На шум явились домовые.
- Вы чего тут твори… - запнулся Нафаня, увидев кольцо на безымянном пальце девушки. – Ты ей предложение сделал?
Мы кивнули в унисон. Рожа домового расплылась, как прокисшая сметана.
- Ааа, барин! Как я рад за тебя, непутевая твоя голова. Ну, неужели, – заныл он, кинувшись обнимать нас.
Клубок из людей и домовых радостно смеялся, шумел, и всхлипывал от счастья.
Чуть позже, мы с Алей сидели на диванчике в комнате и тихо разговаривали.
- Теперь все будет по-другому. Ты же понимаешь это, дражайшая моя супруга? – спросил я.
- Конечно. Я очень счастлива, что мы нашли друг друга, - засмеялась девушка. - А то, что ты сделал мне предложение на кухне, было самым романтичным моментом в моей жизни.
Мы захохотали, когда на кухне домовые затянули пьяными голосами песню.
- Тили, тили тесто, жених и невеста!
Мы смеялись до тех пор, пока в дверном проеме не появился Нафаня и, скорчив знаменитую рожицу, ляпнул:
- Чур, детишек буду воспитывать я!
Я вытаращил глаза и посмотрел на Алину. Девушка покраснела,улыбнулась, и кивнула.
От автора.
Да, мой дорогой читатель. Вот и закончилась наша история.
- Чего?! – Нафаня влез мне на колени и уставился в ноутбук. – Это ты так книгу закончить хочешь? А как же наша поездка в Китай, барин? В медовый месяц. А детишки как же? А свадьба ваша?
- Так, отставить критику! – шикнул я на домовенка. – Чтобы все рассказать, одной книги не хватит. Я прекрасно помню и как ты китайскую стряпню пробовал, и как задницу ошпарил на чайной церемонии. И вообще, медовый месяц был наш. Это вы разнылись, что одни тут погибнете со скуки и разнесете квартиру к чертям собачьим.
- Вредный ты, барин, - надулся дух. – Я же любя, а ты сразу Нафанюшке припоминать ошибки-падения. Читатели твои должны же знать, что там было. Им, небось, интересно шибко.
- Это тебе внимания подавай, нарцисс пушистый, - проворчал я, делая глоток кофе. – Начитался признаний в любви и давай нервы портить. Расскажу обо всем, но потом. Одной книгой твои проделки не опишешь.
- Все-таки нужно тебя в кипятке прополоскать, барин, - весомо заявил Нафаня, громко выпустив воздух. – Думаешь, читатели тебя пощадят? Ха! Они мне сами помогать будут, чтобы ты поскорее им все рассказал.
- В этом я даже не сомневаюсь, - ухмыльнулся я, почесывая барабашку за ухом. Тот сразу заулыбался и мигом забыл про глупости.
- Ох, ласковый ты, Андриюшко. Вот как на тебя ругаться-то? Ты вот расскажи, как ты книгу писал свою.
- Да, с книгой вышла забавная история. Сначала было написано несколько коротеньких рассказов о тебе и твоих проделках. А уже потом материала набралось на целую книгу, ибо жизнь с тобой, дух, оказалась на редкость насыщенной и яркой, - Нафаня с таким интересом смотрел, как я записываю это предложение, что даже капнул перламутровой соплей на клавиатуру, заставив меня оттирать ее битых полчаса.
- Не капал я никакой соплей! Врешь ты все, - взвился домовенок, кусая меня легонько за палец. – Ну, чуть испачкал и все. Давай расстреливай Нафанюшку у стенки. Коммунист!
- О, у нас прогресс, - засмеялся я. – Раньше я был фашистом.
- А ты им и остался, - осклабился Нафаня и поторопил меня. – Ты пиши, пиши.
- Что еще сказать. Я перечитал сотни преданий и легенд по домовым, дабы понять, кто же ты такой. А вот когда узнал, то решил окончательно. Книге быть. Да и жена просила, чтобы я ее написал. Мир должен узнать о тебе, чертушка.
- Как же, узнал, - вновь проворчал дух, ущипнув меня за ухо. – Сейчас вон все пойдут в своих квартирах обыски проводить, да искать домовят. А мы показываемся только хорошим хозяевам. Ты это тоже запиши. А то я же это, неграмотный немножко.
- Запишу, Наф. Даже не сомневайся. Может еще пару комментариев для читателей?
- Конечно, барин. Пущай все знают. Домовой – это клубок ваших мыслей, энергии, слов, и привычек. Если вы ведете себя по злому, ругаетесь, то и домовой ваш тоже будет злым. Как тот картофельный олух, которого барин в поле потом отвез. А Нафанюшка вот добрый. Потому, что Андриюшка его кормит яишенкой, подарки ему дарит, заботится. И даже прощает за шалости всякие. Барин показал Нафане, что такое семья, которой у маленького мохнатого домовенка никогда и не было.
Тут Нафаня завыл и вновь залил ноутбук. Только теперь своими слезами. Он полез ко мне обниматься, а я с улыбкой обнял пушистого недотепу. Чуть позже, уговорами и поглаживаниями, мне удалось его успокоить.
- Хороший ты, барин, - домовенок высморкался в ладошку и вытер ее об мои шорты. Я скривился, но промолчал. – Так вот. Барин правда мне хочет помочь. Он видит, что внутри я очень добрый. Просто долгое время жил с плохими людьми. Но благодаря Андрюше, я стал гораздо лучше.
- Ну, ну. Нафань, все хорошо? – я протянул домовенку его любимую папироску. Дух тут же выпустил облако вонючего дыма.
- Очень, - глухо раздалось из импровизированного тумана. – А вообще, я еще хочу читателям твоим спасибо сказать. Если бы не их интерес, то про Нафанюшку никто бы не узнал.
