– Простите, господин главный судья, больше ничего сообщить не могу, – говорю я в трубку. – На данный момент главное, чтобы все члены Верховного суда находились в безопасности и поддерживали открытый канал связи.

– Я понимаю, господин президент, – говорит председатель Верховного суда. – Мы в безопасности и молимся за вас и нашу страну.

Разговор с лидером большинства в Сенате прошел в подобном ключе. Его вместе с другими ключевыми фигурами парламента как раз переводят в подземный бункер.

– Господин президент, и все-таки – какая угроза перед нами? – спрашивает Лестер Роудз после того, как я описал ему ситуацию. Он мне, естественно, не доверяет.

– Лестер, не могу больше ничего сказать, но мне нужно, чтобы ты и руководящий состав находились в безопасности. Я все расскажу, когда придет время.

Кладу трубку прежде, чем он успевает задать вопрос о слушаниях на следующей неделе. С него станется. Он, скорее всего, полагает, будто я решил отвлечь внимание общественности от собственных грешков. Увы, у таких, как Лестер, мозги заточены только на одно: пока остальные готовятся к отражению угрозы и возможным последствиям, в том числе к выполнению протокола сохранения правительства, его волнуют исключительно политические дрязги.

Я возвращаюсь в комнату связи, запускаю ноутбук и вызываю Кэролайн Брок.

– Господин президент, все в зале оперативных совещаний и под охраной, – подтверждает она.

Начинаю перекличку:

– Брэндан Моэн? – Советник по национальной безопасности.

– Здесь и под охраной.

– Род Санчес? – Председатель Объединенного комитета начальников штабов.

– Здесь.

– Доминик Дэйтон? – Министр обороны.

– Под охраной.

– Эрика Битти?

– Тоже, сэр.

– Сэм Гэбер?

– Так точно, сэр.

– И вице-президент.

Шестеро подозреваемых из моего ближайшего окружения.

– Все находятся в зале оперативных совещаний и под охраной, – еще раз подтверждает Кэролайн.

«Не теряйте головы и ищите выход, господин президент».

– Передай, что я обращусь к ним через несколько минут.