Глава 49
Амос
Погрузочный мех перевозил палеты с серыми и белыми пластиковыми ящиками в другой конец доков Олдрина и заглушал гомон человеческих голосов лязгом и жужжанием. Стокс и прочие беженцы с острова Ратлснейк сбились у серой стены, стараясь поменьше мешать движению, пока служащий с терминалом непомерных размеров по одному обрабатывал их данные. Безопасники в черном снаряжении хмуро обступили шлюз «Чан Хао». Настенный экран показывал серую лунную поверхность со следами колес.
Вперед выступила Крисьен Авасарала в сари режущего глаз красного цвета, и ее голос пробился сквозь гомон ясно, как в тишине.
— Что за фигня насчет того, что нам нельзя на корабль? — спросила она.
— Без ордера, — уточнил Амос. — Никто не войдет на мой корабль без ордера.
Авасарала склонила голову к плечу и вопросительно взглянула на женщину в форме службы безопасности.
— Поскольку у вас с ним, кажется, взаимопонимание, мэм, — объяснила та, — я решила не настаивать.
Авасарала нетерпеливо, словно разгоняя дым, отмахнулась. — Во–первых, Бартон, это ни хрена не твой корабль.
— Очень даже мой, — возразил Амос. — Спасенное имущество.
— Нет. Вломиться в чужой ангар и угнать чужой корабль — не спасение. Это все еще называется кражей.
— Уверены? Потому что там внизу ужасная неразбериха. Я так вполне уверен, что мы его спасли.
— Кроме того, здесь действует закон военного времени, по которому я могу делать более или менее все, что мне в голову взбредет. Могу даже пройти маршем по твоему драгоценному кораблику, таща тебя за собой на поводке, одетого в кружевное бельишко. Ордер ему понадобился? Скатай его в трубочку и засунь известно куда. Давай–ка, объясни, зачем я здесь.
— Знаете, между «могу» и «стоит» есть разница. Мне оборочки не к лицу.
Она скрестила руки на груди.
— Зачем ты меня позвал, Амос?
Тот поскреб щеку и оглянулся на «Чан Хао». Слуги во главе со Стоксом уже вышли, но Эрик с Клариссой и балтиморской командой оставались внутри. Кое–кто из них либо жил по фальшивым документам, либо вовсе отсутствовал в базе данных.
— Вот какое дело, — заговорил Амос. — Если вы туда войдете, то можете решить, что ваш долг — кое–что сделать. И мне тогда тоже придется кое–что делать. Мы все будем делать каждый свое, и кончится все в общем и целом плохо.
Лицо Авасаралы холодно застыло, взгляд устремился куда-то за левое ухо Амоса. Глава безопасников начала что–то объяснять, но Авасарала остановила ее, подняв ладонь. Спустя несколько секунд она хмыкнула, мотнула головой и повернулась к безопаснице.
— Проехали. Пойдите лучше пивка попейте, что ли? Здесь все нормально.
— Есть, мэм, — отозвалась безопасница.
— Бартон, чтоб тебя. Позаботься о том, чтобы все было в порядке, и убирай ее с Луны, пока никто не увидел.
— Быстро схватываешь, Крисси.
— Да пошел ты с этой кличкой. Я — исполняющая обязанности генерального секретаря ООН, а не твоя любимая стриптизерша.
Амос широко раскинул руки.
— У меня найдется место для обеих!
Смех Авасаралы прозвенел под крышей дока. Безопасники расходились. Погрузочный мех убрали подальше. Машины разбегались по сторонам, как муравьи из сбитого ногой муравейника.
— Рада, что ты выкарабкался, — сказала Авасарала, отсмеявшись. — Без тебя мир стал бы скучнее.
— Взаимно. Как с восстановлением?
— Хрен ослиный, а не восстановление, — покачала головой Авасарала. — Мы все еще теряем тысячи людей ежедневно. Если не десятки тысяч. Там кончается продовольствие, и даже если бы риса у меня хватало на всех, инфраструктура полетела к черту, некому распределять. Не говоря уже о том, что в любой момент на головы может рухнуть еще какая–нибудь пакость.
— Детишки твои в порядке?
— Да, у Ашанти с семьей все хорошо, они сейчас на Луне. Спасибо, что поинтересовался.
— А как твой?.. Арджун?
Улыбка Авасаралы не коснулась глаз.
— Я верю в лучшее, — сказала она. — «Росинант» уже на подходе. Будет у тебя транспорт вместо куска дерьма.
— Приятно слышать. Эта посудина не в моем стиле.
Авасарала отвернулась и неловко зашагала к толпе. Низкое тяготение было для нее непривычно. Он прикинул, что она вряд ли часто выбиралась из колодца. Космос требует особых навыков. Амос потянулся, покачался на пятках, дожидаясь, пока скроется из виду последний безопасник. Вряд ли они стали бы настаивать на своем после начальственной оплеухи, но лучше все–таки убедиться, что они ушли.
Пока он ждал, мимо прошмыгнули двое астеров в спецовках олдринского дока. Они жались друг к другу и низко пригибали головы. «Луна в ближайшее время будет крайне паршивым местом для астеров», — подумалось Амосу. Он повернулся к «Чан Хао», и входной люк открылся ему навстречу.
Внутри было гадко. Багровая антиударная обивка в коридорах пыталась казаться бархатом с разбросанными геральдическими лилиями. Синяя с золотом роспись покрывала все люки, широченные амортизаторы — ее можно было встретить в каждом углу кают, в каждой нише коридоров. Фильтры умащивали воздух сандалом. В общем, корабль воплощал фантазию о публичном доме, исполненную дизайнером, не видевшим воочию ни одного борделя. Меры безопасности здесь были непродуманными, аппаратура — неудачной, да еще и хранилась как попало, но люди Эрика все же как могли организовали оборону. Даже Батч, еще не снявшая давящих повязок, держала коридор под прицелом винтовки.
— Эй, — успокоил ее Амос, — все о’кей. Никто не войдет.
Облегчение прокатилось по людям легким вздохом — если легкий вздох сопровождается звоном выщелкиваемых магазинов.
— Отлично, — сказал Эрик, взмахнув зажатым в здоровой руке пистолетом. — Тайс, собери у всех оружие. Джо и Кин, на пост у шлюза. Не удивлюсь, если кто–нибудь вломится без предупреждения.
— Не вломится, — сказал Амос. — Но чего уж там, делай как знаешь.
— Минутка найдется? — спросил его Эрик, сдав свой пистолет толстошеему мужчине по имени Тайс.
Конечно.
Шагая в ногу, они двинулись к лифту.
— Правда, что Землей теперь заправляет женщина?
— Пока она не даст добро на выборы — похоже на то. Я никогда не разбирался, как у них все устроено.
Эрик недовольно хмыкнул. Он прижимал плохую руку к груди, кулачок на ней был крепко сжат. Здоровую засунул глубоко в карман. Поза человека, которого что–то гложет.
— А ты… ты же с ней знаком? Настолько, чтобы попросить об услуге?
— Угу.
В лифте Эрик нажал кнопку рубки. Амос туда не собирался, но, чувствуя, что разговор затеян неспроста, не стал возражать. Лифт дернулся и плавно пошел мимо палуб с высокими потолками.
— Никак не разберу, это корабль или сексодром, — заметил Амос.
— Меня не спрашивай, — сказал Эрик. — Я вообще впервые на корабле.
— Серьезно?
— Никогда не бывал за пределами атмосферы. Это низкое тяготение — странная штука.
Амос мягко подскочил на носках. Примерно одна шестая g. Он ее почти не чувствовал.
— К нему привыкаешь.
— Ты–то точно привык, — заметил Эрик. — Ну и когда ты с ней познакомился?
— Когда нам на головы сыпалось дерьмо, и ребята, с которыми она не ладила, пытались убить нас. Она вмешалась и помогла нам выжить.
— Так что теперь вы друзья?
— Хорошие приятели, — поправил Амос. — Я не многих называю друзьями.
Достигнув нужной палубы, лифт опять дернулся — хотя ему полагалось остановиться плавно. Рубка была отделана в темных тонах: шоколадная палуба, стены под дерево, консоли и кресла иод кожу. «А, черт, — подумал Амос, — может, и вправду из кожи». Он не отличил бы настоящую от подделки. Эрик опустился в одно кресло и потер макушку здоровой рукой.
— Знаешь, — начал он, — без нас ты бы не справился. Без меня и твоей тюремной пташки. А теперь появляется глава этого сраного правительства, так что не обессудь, если я малость в непонятках.
— Ну, я…
— Нет, я понимаю, ты бы как–нибудь вылез. Только не так. Именно этот способ без нас бы не прошел. Для твоего плана тебе нужны были мы. Мы все. У кого, кроме тебя, нет ничего общего.
Амос сел в кресло напротив. Эрик отвел глаза.
— План — это сильно сказано, — начал Амос. — Я хватался, за что подвернулось.
— Верно, только штука в том, что тебе было за что хвататься. Я много лет прожил в Балтиморе. Знаю его как собственную ладонь. Знал. А теперь все мои лучшие люди здесь, а в здешних делах я ничего не понимаю, ясно? Кто здесь занимается наркотой? Как получить фальшивый паспорт? Я к тому, что логика, наверное, везде одна и та же, но…
Он уперся взглядом в стену, словно увидел на ней что–то. Амос даже оглянулся проверить.
— Я не знаю, что нам здесь делать. Не знаю, что мне здесь делать. Люди на меня полагаются — верят, что я их вытащу из самой гнусной переделки, а я не знаю, куда их вести и что нам делать.
— Да, плохи дела.
— Для тебя, — сказал Эрик.
— Плохи дела для меня?
— Ты здесь бывал. Все это — твоя территория. У тебя здесь знакомства, ты знаешь, как все устроено. Знаешь, как здесь выжить.
— Ты, похоже, переоценил мои аналитические возможности, — возразил Амос. — У меня был один корабль и трое людей. Горстка. Остальное просто подворачивалось попутно.
— Но привело тебя сюда. — Эрик теперь смотрел на него. Взгляд его был жестким. — У меня заныкано достаточно бабла — если сумею до него добраться, смогу купить кораблик. Не из лучших, но хоть какой–то. Или устроить команду на новом месте. На одной из станций в зоне Лагранжа или на Палладе… где–нибудь. Начнем с нуля. Найдем себе новую нишу. Если хочешь командовать, я уступлю.
— О, — протянул Амос, — знаешь, не захочу.
— С тобой им будет лучше, чем со мной.
— Да, только я их почти не знаю, мне до них дела нет. У меня свои дела, я их и держусь.
Он не понял, от чего оттаял взгляд Эрика — от облегчения или от разочарования. Может, было и то и другое. Лидия бы поняла. И Наоми. И Холден. И Алекс, наверное. Амос заметил только легкое расслабление мышц. Оно могло обозначать что угодно.
— Тогда займусь поиском своего пути, — сказал Эрик. — Если удастся, через два дня нас здесь не будет.
— Вот и хорошо, — сказал Амос и почувствовал, что сказал не то.
Он знал Эрика дольше, чем любого из живых. А этот разговор, даже если судьба еще сведет их раз–другой, положил конец знакомству. Жизнь у обоих могла бы пойти иначе, скажи сейчас Амос немножко другие слова. Он чувствовал, что надо было что–то добавить, но не придумал что и потому, вернувшись в лифт, спустился в мастерскую.
Техническая часть «Чан Хао» — места, где не слонялись владельцы и их гости, — была как с другого корабля. Здесь блеск и красоты сменялись вполне утилитарным дизайном, не таким удачным, как на «Роси», но лучше всех других кораблей, где приходилось работать Амосу. Закругленные в расчете на толчки углы. Двойное крепление всех ручек. Ящики и шкафы в мастерской могли переворачиваться при смене направления тяги. Воздух пах свежими фильтрами и смазкой. Кто–то поддерживал здесь чистоту и порядок, каких, в сущности, не заслуживал разукрашенный орбитальный шаттл. Амос задумался, жив ли еще этот человек. Конечно, на его вопрос не было ответа, так что он не стал тратить на него энергию.
Кларисса сидела за верстаком. Одежка, которую они раздобыли по пути в Балтимор, не слишком вписывалась в здешнюю чистоту и порядок. Куртка была разорвана на плечах и все еще сидела на ней мешковато. Вся одежда выглядела так, словно девушка купалась в ней. Волосы она стянула в конский хвост, связав полоской молнии, а руки быстро и бережно порхали над открытым ящиком с электроникой. Движения были точными и плавными, как у пианиста со старых видеозаписей. Она не подняла головы, но улыбнулась Амосу.
— Нашла для тебя кое–что. Спасенный ручной терминал. Неплохой. Даже связала его с местной сетью. Установишь конфигурацию — и можешь пользоваться.
Амос вытащил из стены сиденье и устроился рядом. Она вручила ему терминал, но в глаза так и не посмотрела.
— Если верить Крисси, это не называется спасением.
— Ну, скажем так, освобождение. Я и себе хотела, но мне не к чему подключаться.
— Могла бы использовать как одноразовый, — сказал Амос, начиная вводить свои данные для конфигурации. — Хоть доступ к новостям получила бы.
— А надо?
— Ну, если подумать, может, и не надо.
Она вздохнула. В глазах стояли слезы, а губы улыбались.
— Мы справились! Добрались до Луны. Точно, как надеялись.
— Угу.
— Знаешь, чего мне больше всего не хватало в тюрьме? Смысла. Меня кормили, мне не давали умереть и устраивали эти группы поддержки, где толкуют про детские травмы и прочее дерьмо. Но ни в чем не было смысла. Не было работы. Я не могла поговорить ни с кем из–за пределов тюрьмы. Мне предстояло просто существовать, существовать, существовать, пока рано или поздно я бы не умерла и в мою камеру не посадили бы другого.
Она оперлась локтями о верстак. На большом пальце виднелся ожог — от раскаленного утюга или от пистолетного ствола? — кожа была гладкой и розовой, даже смотреть больно.
— Я не хочу туда возвращаться.
— Персик, возвращаться некуда. И к тому же я почти уверен — Крисси знает, что ты на борту. Она не станет докапываться, пока мы ведем себя скромно и непринужденно…
Кларисса коротко, горько рассмеялась.
— И что дальше? Взять меня с собой ты не сможешь, Амос. На «Росинант» мне нельзя. Я пыталась убить Холдена. Пыталась всех вас убить. И убивала. Невинных людей. От этого никуда не деться.
— По мне, ты нам подходишь, — возразил Амос. — Понимаю, от новой встречи с нашей командой тебе будет малость не по себе, но мы все знаем, кто ты. И что сделала. В том числе что сделала с нами. Это не новость. Договоримся, как-нибудь разберемся.
— Просто я боюсь, что, если он тебя не поддержит, меня отошлют обратно и…
Амос поднял руку.
— Ты кое–что забыла, Персик. Похоже, многие об этом забывают. Давай я повторю. Нет никакого «обратно», и речь не только о месте. Правительства, которое отправило тебя в тюрьму, больше не существует. На планете, которая отправила тебя в тюрьму, очень скоро будут миллиарды мертвецов. Им до фени, отсидишь ли ты свой срок. Между нами и кольцами висит этот новый флот, и есть еще тысячи новых солнечных систем, где так же хреново, как у нас здесь. Вот ты сейчас чем занимаешься? Ломаешь голову, как бы все сложилось для тебя, если бы ничего не случилось. И, по–моему, ты этим занимаешься потому, что не учитываешь фактов.
— Каких фактов?
— Что прежнего не будет.
— Чего не будет?
— Ничего, — сказал Амос. — Земля захлебнулась собственной рвотой, Марс стал городом–призраком, и теперь каждый хватает, что может. Кому чем владеть. Кому решать, кому чем владеть. Как будут работать деньги. Кто кого отправляет в тюрьмы. Эрик недавно назвал это худшей из переделок и не ошибся. Идет другая игра, и…
Его новый терминал пискнул. Амос взглянул на экран. Дизайн был лучше, чем на старом, но интерфейс немного отличался. Он несколько секунд разбирался, что означает сигнал. Потом присвистнул сквозь зубы.
— Что такое? — спросила Кларисса.
Он развернул экран к ней.
— Семьдесят сообщений и двадцать три запроса на связь. Еще до падения метеоритов.
— От кого?
Амос просмотрел список.
— В основном от Алекса. Есть и от капитана. Черт, Алекс наговорил мне на шесть часов видео.
Кларисса улыбнулась — бледно, но все же это была улыбка.
— У тебя, по крайней мере, кто–то есть.
