Моника и Эльза
В тот день светило солнце. Моника была рада ему. Наверняка Иванне бы это понравилось. А может быть, и нравится, если она где-то рядом. Моника никак не могла сформулировать свое отношение к жизни после смерти. Она, имевшая столько раз дело с мертвецами, понятия не имела, что происходит с их душой. В большинстве случаев она надеялась, что ее клиенты были и вовсе бездушны и не могли видеть то, во что она их вовлекала. Ей всегда было немного стыдно за это.
С Иванной, лежавшей на холодном металлическом столе, она попрощалась по-своему. Пожелала ей удачи и заверила, что все выполнит наилучшим образом. Она заплела ей косу, аккуратно уложив ее вокруг головы. Смерть разгладила морщины, а Моника вернула ей краски на лицо и решила оставить эффектную черную повязку. Роковая красавица. Мертвая невеста.
Иван выглядел намного хуже, и Монике пришлось порядком повозиться, прежде чем он обрел достойный вид. В итоге жених получился под стать невесте.
Впервые Моника была искренне рада за обоих. Там, наверху или внизу, неважно где, они обретут покой и счастье. Она была в этом уверена.
Сегодня в ее мастерской был аншлаг. Третьим клиентом оказался молодой античный бог. Карл сказал, что это и есть тот самый опасный преступник, сбежавший из тюрьмы и загубивший жизнь целого города. Но разве юноша такой красоты мог быть преступником? Ему не требовались даже ретушь и грим. Смерть не смогла стереть своей пыльной тряпкой оливковый цвет лица, выразительные брови, длинные, словно у маленькой девчушки, ресницы, красивые чувственные губы.
Его привезли к ней после вскрытия. Тюремные патологоанатомы не сильно беспокоились о красоте богов. Моника, на свой страх и риск, переделала шов. Ей хотелось, чтобы в этом совершенном теле идеальность сохранилась и после смерти. Всю картину портила гангрена. Если бы Карл не сказал ей, что юноша отравился, она бы решила, что именно гангрена убила его.
Сегодня утром к ней пришла Эльза. Вначале она ее даже не узнала — выглядела девушка кошмарно. Куда девались тонкая красота, элегантность и лучезарная улыбка? Серое потухшее существо. Вместо портрета талантливого художника — фотография в паспорте.
Она выложила перед Моникой стопку денег и была предельно краткой. Ей необходимо лучшее место и самый дорогой гроб для Коротышки. Моника растерялась и попыталась возразить, что последние два места на старом кладбище выкупила Иванна, на что Эльза просто достала еще одну пачку и положила ее сверху. Но решающим аргументом стали не деньги, а взгляд девушки. Моника вспомнила о старой полуразрушенной могиле с правого края, вначале она была задумана как семейная, но вся династия сбежала из серого города, так и не вернувшись. Пожалуй, можно будет разместить молодого бога там.
DAMANT, QUOD NON INTELEGUNT — «Осуждают, потому что не понимают».
Это изречение должно быть высечено на простом черном камне в изголовье, заявила Эльза. Моника пообещала сделать все возможное. Похороны были назначена на завтра.
Она целый день пробыла в мастерской, а вечером, прихватив Алису, отправилась в булочную.
Долго провозившись с замком, она зашла в бывший источник жизни города. Моника очень любила эту булочную, там всегда было тепло и уютно, в то время когда остальной мир за окном смывало дождем. Теперь же в булочной витал дух запустения.
Моника разрешила Алисе осмотреть все вокруг, а сама села за стол и не заметила, как из глаз полились слезы.
Были они о безвозвратно ушедшем прошлом, о жизни, о смерти, о каком-то щемящем чувстве, которому она не находила определения.
Алиса деловито стучала кастрюлями, формочками, а Моника думала, что ей с этим всем делать. Она не имела ни малейшего представления о выпечке в промышленных масштабах. Но и позволить всему этому умереть, как своим клиентам, она тоже не могла.
Моника бросила беспомощный взгляд на Алису. Девочку получится пристроить к каким-то простым действиям, но рассчитывать на ее помощь во всем не приходится.
Мужчины тоже никогда этим заниматься не будут. Женщины. Да. Ей нужно привлечь других женщин.
— Алиса, мы уходим! — позвала Моника дочь, поднимаясь.
— Но тут так интересно, мама, можно я еще посмотрю?
Моника прикинула риски — ножи, тяжелые предметы, печки. Нет, оставлять ее одну здесь нельзя.
— Пойдем, милая, мне нужно поговорить с одним человеком, а завтра мы вернемся сюда.
— Обещаешь?
— Конечно, обещаю.
Алиса протянула руку, мать крепко взяла дочь за теплую ладонь и поцеловала в макушку.
