Пожалуй, единственное, ради чего стоит приходить на работу — это обед. О, обед! Кто не пробовал шедевры тети Веры — нашей кухарки, тот зря прожил жизнь. Да что значит — зря прожил? Тот не жил вообще.

О, эти пельмешки! Жирные, поджаренные пельмешки под сливочно-чесночным соусом, обильно посыпанные зеленью! А салатики? Один салат из помидоров, лука и сыра под майонезом чего стоит! Все? Нет, не все. Только здесь мне довелось вкушать такие невероятные блюда, совмещающие в себе, например, красную рыбу и киви, или лимон с адыгейским сыром. А какие пирожки у тети Веры! О, я помню чудное мгновенье, я помню чудный вкус. Пирожки с яйцом и луком, с картошкой и мясом, не идут ни в какое сравнение с тем, что я пробовал ранее. А десерт? Как можно забыть про десерт? Коржики с повидлом, тающие во рту, запеченные абрикосы и яблоки… истинное наслаждение. А кофе с корицей и паприкой?

А чего еще ожидать от человека, проработавшего половину жизни в обкомовской столовой? О чем можно говорить? Даже в те времена тетя Вера получила без очереди трехкомнатную квартиру в центре города, потом — еще одну, для сына. Наши люди на такси в булочную не ездили никогда, так и тетя Вера перемещалась тогда исключительно на служебной "Волге". Да и сейчас заработок кухарки сравним с заработком технического директора — то есть меня.

Без шуток — не важно кто ты, важно — какой ты. Тетя Вера, будь у нее желание, давно могла бы открыть ресторан, занявший бы, без сомнения, первые строчки мировых рейтингов. Но кесарю — кесарево. Есть люди, которым гораздо больше удовольствия доставляет делать что-то своими руками.

Да, приготовление еды для тети Веры — это не работа. Это даже не ремесло, это — искусство, возведенное в степень. Надо же такому случиться, что именно обед я сегодня проспал.

— Турбина? — беседовал я с водителем директора в своем кабинете. — Нет, брат, понимаешь, турбина эффективна при высокой частоте оборотов. В городе, при ежедневной эксплуатации автомобиля, я бы выбрал механический нагнетатель. Понимаешь, Андрей, надо исходить из целей, ради которых строится автомобиль. Сравнить, хотя бы, болид для кольцевых гонок и раллийное авто. Это две боль…

— Александров! — оборвал меня на полуслове вошедший коммерческий директор. — Ты опять проспал?

— Так, Сергей Петрович, — поднялся я из-за стола. — У меня совещание.

— Александров, ты работать вообще собираешься?

— Сергей Петрович, — медленно произнес я, стараясь не сорваться. — Вы прекрасно знаете, что мне не нравится, когда меня называют по фамилии. Это раз. И два…

— Молодой человек, — лицо директора приобрело пунцовый оттенок. — Вы забываетесь.

— Это вы забываетесь, — оскалился я. — Вы еще помните, что ваш шеф и мой отчим — одно и то же лицо?

— Александр Александрович, — с сарказмом произнес Федоров. — Вы знаете, почему в стране такой бардак?

— Конечно, — заверил я. — Оттого что такие люди как вы у власти стоят.

Последняя фраза окончательно вывела директора из равновесия. Некоторое время он хватал воздух ртом, сжимая и разжимая кулаки. Наверняка чесались руки, и одолеть этот зуд могло одно — приложиться, как следует, по моей челюсти. Но что-то его останавливало. То ли ширина моих плеч, то ли ему не давала покоя мысль, что мой отчим, и его шеф — все-таки одно и то же лицо.

— Знаете что, Александр Александрович, — нашел в себе силы Сергей Петрович.

— Что?

— Ничего, — Федоров резко развернулся на каблуках и громко хлопнул дверью.

— Так вот, Андрей, — продолжил я совещание. — Андрей?

Водитель уже успел скрыться. Тихо и незаметно. Умеет же человек не нарушать субординации! Мне, например, не дано.

А, вообще, на работе сегодня совершенно нечего было делать. В отличие от некоторых, я умею организовать трудовой процесс своих подчиненных так, что моего непосредственного присутствия и не требуется.

Посидев за столом еще около получаса, постучав по клавиатуре компьютера, полистав отчеты, и, окончательно убедившись в том, что если меня на рабочем месте не будет, то свет в городе не погаснет, я щелкнул рубильником и покинул свой кабинет. Вконец обнаглев, я прикурил сигарету еще в коридоре, и вышел на улицу, столкнувшись нос к носу с Андреем. Тот, бренча ключами от служебного Lexus'а, нетерпеливо топтался с ноги на ногу.

— Что, Саш, — виновато улыбнулся водитель. — Досталось?

— От кого? А! Ну, конечно, — согласился я, подмигнув парню.

— Твоя? — он кивнул на мою киску. — Из "десятки" сделал?

— Ясное дело — не из сто пятьдесят четвертого, — усмехнулся я, намереваясь продолжить свой путь.

— Подожди, Саш, — смущенно произнес Андрей. — Мы тут со Славкой поспорили…

— С каким Славкой? — насторожился я.

— С тем, — неопределенно махнул парень. — С расером, на "двенашке" гоняет…

— Ни фига ты расера-то нашел, — протянул я. — И каков же, позвольте поинтересоваться, предмет вашего спора?

Водитель указал подбородком на троих девчонок, куривших чуть в стороне. Двух из них я знал. Ну, не так чтобы совсем знал — видел несколько раз. Одна работала у нас в отделе кадров, другая — в бухгалтерии. Ничего необычного — руки, ноги, голова как у всех, низкий, чисто уральский клиренс, доставшийся в наследство после монголо-татарского ига. Но третья, стоящая спиной к нам, заслуживала самого пристального внимания. По порядку: коричневые сапожки до середины голени, светлые джинсы с низкой талией, обтягивающие аппетитную попочку, потом — полоска голой кожи, и только после нее — короткая вязаная кофточка, поверх которой, до той самой голой полоски, струились волосы цвета соломы.

Возможно, будь я в другом настроении, я бы не пропустил ее мимо. Возможно. Эта полоска так и призывала провести по ней язычком, а, может быть, и где-нибудь еще. Но, именно в данный промежуток времени, я отдыхал от женского полу. Может же мужик пожить нормальной холостяцкой жизнью? Даже если на его голову свалилась такая боль? По-моему, попытаться в любом случае стоит.

— Дерзай, — развел я руками.

— Нет, Саша, — отрицательно покачал головой Андрей. — Мы поспорили на тебя.

От неожиданности я даже закашлялся.

— Чего?

— Да нет, — рассмеялся он. — Не в том смысле. Я утверждаю, что она даст тебе, а Слава — что нет.

— На что поспорили-то? — поинтересовался я.

Впрочем, это уже не имело значения. Чего там Слава утверждает? Зарывается молодой человек, зарывается. Конечно, я где-то не прав, но, чтобы утереть нос этой скотине, я готов пойти на многое. Если еще пару секунд назад мне было до этой девочки как шерифу до проблем негров, то теперь во мне что-то зашевелилось. И это что-то, хотя и находилось под пряжкой, но не спереди. В общем, говно вскипело.

— Та на что? — переспросил я.

— На ящик пива, — проинформировал Андрей.

— Половина — моя, — бросил я, стартуя.

Не преодолев и половины пути, я пожалел о своем решении. А как привяжется? Ударит ей что-нибудь в голову, и начнет телефон обрывать? Но отступать уже было поздно.

— Привет, — подрулил я к девушкам.

По глазам мишени, по тому, как два синих озера впились в меня, я понял, что приготовленный "закидон" можно приберечь для более критичного случая. Хотя, спору нет, спереди она тоже оказалась хороша. Только животик чуть кругловат на мой вкус, а так — все отлично.

— Саша, — представился я, протянув руку девушке.

— А я знаю, — мило улыбнулась она, протянув в ответ свою ладошку. — Нина.

— Приятно познакомиться, — я пожал двумя пальцами ее кисть. — Новенькая у нас?

— Нина — новый менеджер отдела кадров, — нетактично влезла в разговор полноватая Катя.

— Рад видеть таких специалистов, — усмехнулся я, поставив ударение на слове "таких". — Может, встретимся как-нибудь?

— Не исключено, — кивнула Нина.

— Черкани мне телефончик куда-нибудь, — попросил я.

— Запиши лучше ты мне свой, — девушка протянула мне мобильник.

Набрав на клавиатуре свой номер, я нажал на вызов, подождал, пока моя сотка завибрирует в кармане, после чего вернул телефон хозяйке.

— Я позвоню, — пообещал я. — Потом. Извини, спешу… до встречи.

По выражению моего лица Андрей понял, что пиво уже у него в кармане. Вернее — в брюхе.

— Считай — дала, — произнес я, подойдя. — Надеюсь, дальше продолжать не обязательно?

— И так все ясно, — махнул водитель.

— Кстати, номерок ее нужен? Нет? Ну, бывай.

Попрощавшись, я прыгнул в свою малышку. Дел сегодня было еще тьма, а до гонок остались считанные часы. Оставив на парковке, на память, облачко едкого дыма, я вклинился в общий поток, и порулил к Ашоту.

Мысль о более спокойных тонах на бортах моей милашке не давала мне покоя. На динамических характеристиках это точно не скажется, но, по крайней мере, будет меньше выделяться из толпы. Лучший для этой цели цвет — "снежная королева". Учитывая, что в городе восемь из десяти автомобилей именно такого серебристого оттенка, то, пожалуй, лучше камуфляжной окраски и не придумать. Это как в войсках. Там вся техника одного уставного цвета — камуфлированного, имеющего, однако, различные оттенки. От ярко-красного, для ведения боевых действий в преисподней, до белого, для маскировки в снегах Антарктики.

Казалось бы, что может быть проще, чем облить краской несколько квадратных метров металла и пластика? Нет же! Я могу практически идеально расточить посадочные места под клапана, высверлить дополнительные маслопропускные отверстия на поршнях, настроить подвеску и еще много чего, но такое бесхитростное дело как окраска постичь мне никак не удается! Кажется, все делаю по технологии: шпаклюю, грунтую, затираю, даже краску к распылителю подвожу через бензиновый фильтр тонкой очистки… Один черт, получаются неровности, с первого взгляда незаметные, но весь лоск автомобиля сразу пропадает. Покраска очень многое значит. Потому это единственное дело, которое я доверю кому-то кроме себя. Ко всей остальной машине — от кончика переднего бампера до кончика заднего, никогда не дотронется ни одна чужая отвертка, но, что касается покраски — спасибо, увольте-с.

Но и покраску я доверю далеко не каждому. Только Ашоту, вернее — сотрудникам его автосервиса, к которому я сейчас и ехал.

На бетонной площадке перед мастерской, как обычно, яблоку было упасть негде. Из всего разнообразия автотранспортных средств резко выделялся блестящий хромом ГАЗ М20, принадлежащий Ашоту. Эта "Победа" отходила уже более полувека, но у такого хозяина она проходит и сто лет, не потеряв первозданной красоты.

Сам любитель раритетов сидел в старом остове от "Икаруса" с закрытыми листами железа окнами, служившим ему офисом. Там же полулежал на кушетке, ковыряясь отверткой в карбюраторе, Денис — моторист от бога. Один из тех людей, что могут двигатель через выхлопную трубу с завязанными глазами разобрать. А потом снова собрать, и самый дохлый, самый загнанный мотор в руках этого мастера вновь заворчит, заговорит, и начнет работать, как швейцарские часы.

— Эй! — обрадовался армянин, завидев меня. — Здаров, да? Слюшай, сломал что?

— Типа того, — кивнул я. — Звоню тебе весь день, звоню…

— Эй, — махнул Ашот. — Я мобила дома забил.

— Кофе будешь? — предложил Денис.

— Не откажусь, — я постелил заранее припасенную газету на грязный табурет и уселся сверху.

Моторист на глаз рассыпал кофе из банки по трем кружкам, добавил сахара, и, мелодично позвякивая, начал размешивать напиток отверткой. Мне кофе сразу расхотелось. Нет, у самого дома валяется куча деталей, но расплывшаяся по поверхности масляная пленка особого доверия не вызывала. Денис, закончив размешивать, поставил одну кружку перед Ашотом, вторую вручил мне, а третьей вооружился сам.

— Вай, какой кофе! — заключил армянин, шумно отхлебнув из кружки.

Я не спешил с дегустацией. Провести, в лучшем случае, денек в месте не столь отдаленном мне никак не улыбалось. Моторист тщательно вытер отвертку чистой марлей и вернулся к карбюратору.

— Ашот, — произнес я, внимательно изучая кружку. — Мне бы машину покрасить.

— Какой машина? Твой машина? Хароший машина, зачем его красить?

— Ашот, надо, и все. В "снежку". Сделаем?

— Сэгодня — нэт, — хозяин сервиса поскребя седые волосы на своей груди. — Только завтра.

— И отлично, — улыбнулся я. — Завтра, в первой половине дня — устроит?

— Канешна, — кивнул он. — Сэгодня машин высохнэт, завтра твой загоним. Ты кофе пей.

Набравшись смелости, я сделал огромный глоток. Неплохо. Во всяком случае, гораздо лучше, чем того следовало ожидать. А вкус бензина придает особый колорит.

— Опаньки! — воскликнул Денис, выуживая из своей кружки экономайзер. — А я его обыскался!

— Ладно, — я поспешно отставил свою пайку. — Спасибо за кофе, за конфеты, за чай, за котлеты, но мне пора.

Я уже надеялся только на одно — что ничего более серьезного, чем день с газетой в руках, со мной не произойдет. У этих-то ребят желудки уже привыкшие, небось, тосол вместо воды пьют, я же до такого совершенства, до такой стадии слияния человеческого организма с деталями от авто пока не дошел. Все еще впереди.

До ночных соревнований оставалось уже не так много времени, так что я поспешил домой. Упущенный обед подсказывал, что в жизни есть и другие ценности, помимо мотора, и я, чего уж греха таить, надеялся, что Татьяне все же взбрело в голову сделать что-нибудь общественно полезное. На совсем худой конец стратегические запасы замороженных пельменей еще не иссякли.

Мечты, мечты. Зайдя в квартиру, я понял, что гостья и не подходила к плите. Более того — она решила окончательно разгромить и растоптать мой образ жизни, устоявший перед теми девушками, у которых на подобное вмешательство было гораздо больше прав. Она перевернула все каталоги, все автомобильные журналы. Если раньше они лежали почти ровными стопочками на полу, перед телевизором, тщательно рассортированные по маркам и моделям, то теперь вся литература образовала высоченную башню, спроектированную сумасшедшим архитектором — не иначе. Чуть погодя я понял, зачем она это сделала — по фотографиям девушка пыталась определить принадлежность деталей, разбросанных в еще большем беспорядке. Не думал, что это вообще возможно, но это так. Дураку Богу молиться — лучше застрелиться.

— Танечка, — позвал я. — Танюшка.

— Я в ванной, — последовал ответ.

Взвесив в руке цепь ГРМ, я положил ее на место. К черту — голыми руками задушу. Или утоплю. Я потянул на себя дверь ванной. Заперто.

— Танюш, дверь открой, — попросил я.

— Я не одета, — кокетливо проинформировала меня девушка.

Да!? Не одета!? Какое откровение! Если честно, я думал, что ванную обычно как раз без одежды и принимают. Во всяком случае — прогрессивная часть человечества.

— Так, Татьяна, открой, — требовательно произнес я.

— А волшебное слово?

— Быстро!

— Ну и стой тогда там, — обиделась гостья.

Японцы называют это "потерять лицо". Зато какое облегчение! Какое облегчение дать волю эмоциям. Я в бешенстве рванул дверь. Задвижка, жалобно звякнув, уступила грубой силе и повисла на одном винте. Таня испуганно вскрикнула, и попыталась рассредоточить пену ровным слоем, что не очень и получалось. У пены, в отличие от глупой девчонки, не было сомнений в том, кто здесь хозяин. Она сгрудилась у краев, налипнув на фарфоровые стенки ванной, и упорно не желала двигаться.

Поняв тщетность своих усилий, девушка предприняла другую тактику: она гордо задрала подбородок, выставила грудь, положила руки на края ванной и выставила из-под воды левую коленку. Как это ни странно, ничего нового со вчерашнего утра у нее не появилось. Желание провести воспитательную беседу сразу исчезло. Что взять с женщины? Волос длинен — ум короток, это доказано теорией и проверено на практике.

— Что, Саша? — поинтересовалась Таня.

— Да ну тебя, — отмахнулся я.

В этот момент раздалось пиликанье дверного звонка. Девушка моментально побледнела. Да, нервишки — ни к черту.

— Кто это? — испуганно прошептала она.

— Я похож на телепата? — усмехнулся я. — Нет? Тогда я вижу только один способ узнать.

— Да? Какой?

— Сама-то как думаешь? — рассмеялся я. — Наверное, дверь открыть. Правильно?

— А как же я? — забеспокоилась гостья.

— Сиди здесь, — буркнул я.

Несмотря на внешнюю браваду, у самого сердце было не на месте. Друзья навещают меня не часто, и лишь после предварительного звонка. А если это не друзья — то кто? Решив не бросаться в крайности, я, вооружившись Михо, подкрался к двери.

— Кто там? — произнес я почти забытую фразу.

— Саша? — ответил женский голос. — Это я — Нина.

Поборов желание сказать, что никого нет дома, я открыл дверь.

— Привет, — улыбнулась коллега.

— Привет, привет, — протянул я.

Да, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Что-то мне подсказывало, что сейчас придется отработать обещанные Андреем пол-ящика пива. Спасти меня могла только Таня, но она была так напугана, что, скорее всего еще долго из ванной носа не покажет. К тому же такая могучая сила как любопытство не позволяла попросту выставить менеджера по кадрам за дверь. Уж больно интересно было — грудь у нее настоящая, или силиконовая? И узнать это, как часто бывает, был только один способ.

— Я зайду? — спросила Нина, сверкнул глазками.

— Обязательно, — я посторонился, пропуская девушку. — Кстати, откуда у тебя мой адрес?

— Я в отделе кадров работаю, помнишь? — улыбнулась гостья, расстегнув молнию на сапожках.

— Чай, кофе? — произнес я, жестом приглашая коллегу в зал.

— М-м-м, кофе, — решила после секундного раздумья Нина.

Щелкнув кнопкой чайника, я присоединился к девушке. Она, сидя на корточках, занималась изучением груды железа, разбросанной на полу.

— Бээмвэшные? — безошибочно определила визитерша, подняв впускной клапан.

Все! Только одним словом она сразила меня наповал. Из назойливой мухи Нина в одну секунду превратилась в девушку моей мечты! Немногие парни, даже из тех, что гордо зовут себя "расерами", хоть раз в жизни видели клапан. А уж отличить баварский от любого другого способны далеко не все.

— Эх, Нина, — вздохнул я. — Где же ты раньше-то была?

— Лучше бы там и оставалась, — резко раздался Танин голос.

Моя головная боль, одетая в одно полотенце, сложив руки на груди, яростно сузившимися глазами сверлила девушку. Нина вопросительно посмотрела на меня, потом на нее, затем выпустила из рук клапан и поднялась с корточек.

— Саша, — покачала она головой. — Надо было предупредить, что ты не один.

— Теперь-то знаешь, что он не один, — ядовито усмехнулась Таня. — Да, сиськи — закачаешься. Сколько отдала?

— Нисколько, — небрежно бросила на ходу моя коллега. — С рождения достались.

— Уже уходишь? — делано удивилась Таня. — А кофе?

— Сама пей, — ответила Нина, хлопнув дверью.

Я, молча наблюдавший за этим спектаклем, расхохотался. Хотя бы одна загадка разрешена. Теперь можно заняться грубиянкой.

— Ты зачем вышла? — осведомился я.

— А что, помешала? — парировала Татьяна.

— Не особо, — отмахнулся я. — Потанцуем?

Нащупав пульт стереосистемы, я включил SONY. Как по заказу, полилась мелодия медленного танца.

— А не… — начала девушка.

— Не жалею, — заверил я, притянув ее за талию к себе.