Глава 2. Под морским куполом
Если бы поверхность Венеры была тем, чем казалась с первого взгляда, «Чудо Венеры» разбилось бы на куски и сгорело. И карьера Дэвида Старра оборвалась бы.
К счастью, растительность, которая казалась глазу столь плотной, не была ни травой, ни кустарниками. Это были водоросли. И плоская поверхность была не почвой, не скалой, а водой, поверхностью океана, который окружал и покрывал всю Венеру.
Но даже и об эту поверхность «Чудо Венеры» ударилось с громом, прорвав слой водорослей и погрузившись в глубину. Счастливчика и Верзилу бросило на стену.
Обычное судно погибло бы, но «Чудо Венеры» было создано для вхождения в воду на высокой скорости. Оно было необычайно прочно и имело обтекаемую форму. Крылья, которые Старр не успел, да и не сумел бы убрать, были оторваны, корпус застонал от удара, но не дал течи.
Вниз, вниз опускалось судно в зелено-черной мгле венерианского океана. Плотная растительность почти полностью поглотила рассеянный облаками свет сверху. Искусственное освещение на корабле не работало – по-видимому, вышло из строя при ударе.
Голова у Дэвида кружилась.
– Верзила! – позвал он.
Ответа не было. Старр вытянул руки, ощупывая окружающее. Рука его коснулась лица Верзилы.
– Верзила! – снова окликнул он. Потрогал грудь маленького марсианина: сердце билось ровно. Дэвид почувствовал облегчение.
Он не знал, что произошло с кораблем. Знал только, что не сможет управлять им в окружавшей его полной тьме. Он лишь надеялся, что сопротивление воды замедлит корабль, прежде чем он ударится о дно.
Он отыскал в кармане рубашки фонарик – маленький пластиковый стержень около шести дюймов длиной. Нажал пальцем: вспыхнул яркий луч, расширяющийся, но при этом не утрачивающий яркости.
Старр снова нащупал тело Верзилы и осторожно осмотрел его. На виске у марсианина была шишка, но, насколько можно судить, кости целы.
Веки Верзилы дрогнули. Он застонал.
Дэвид прошептал:
– Спокойно, Верзила. Все будет в порядке.
Сам он, выходя в коридор, был далеко не уверен в этом. Чтобы кораблю суждено было снова увидеть свой порт, пилоты должны жить и действовать.
Когда он вошел в каюту, они сидели и мигали при свете фонарика.
– Что случилось? – простонал Джонсон. – Я только что был у приборов, а потом… – В его глазах не было враждебности, только боль и смятение.
«Чудо Венеры» осталось частично управляемым. Корабль сильно пострадал, но огни впереди и сзади удалось зажечь, а запасные батареи давали энергию, необходимую для жизнеобеспечения. Слабо слышался шум винтов, и судно начало выполнять свою третью функцию. Этот корабль мог передвигаться не только в космосе и в воздухе, но и под водой.
В рубку вошел Джордж Ривал. Он был подавлен и явно смущен. На щеке у него виднелась царапина, которую Дэвид промыл, продезинфицировал и залил коагулянтом.
Ривал сказал:
– Есть несколько небольших течей, но я их заделал. Крыльев нет, основные батареи разбиты. Потребуется капитальный ремонт, но я считаю, что мы легко отделались. Вы хорошо поработали, мистер Уильямс.
Старр коротко кивнул.
– Расскажите, что случилось.
Ривал вспыхнул.
– Не знаю. Стыдно сказать, но я не знаю.
– А вы? – спросил Старр, обращаясь к помощнику.
Тор Джонсон, пытавшийся вернуть к жизни передатчик, покачал головой.
Ривал сказал:
– Последнее, что я помню: мы еще были в облачном слое. После этого ничего не помню. Пришел в себя, глядя на ваш фонарик.
Счастливчик спросил:
– Вы или Джонсон употребляете какие-нибудь наркотики?
Джонсон гневно взглянул на него:
– Нет. Никогда.
– Тогда почему вы потеряли сознание, причем одновременно?
Ривал ответил:
– Хотел бы я знать. Послушайте, мистер Уильямс, мы не дилетанты. У нас отличная репутация. – Он застонал. – Вернее, мы считались первоклассными пилотами. Вероятно, теперь нам больше не летать.
– Посмотрим, – сказал Дэвид.
– Слушайте, – вмешался Верзила, – что толку говорить о том, что уже произошло? Где мы сейчас? Вот что я хотел бы знать. Куда мы движемся?
Тор Джонсон ответил:
– Мы в стороне от маршрута. Могу сказать только это. Потребуется пять-шесть часов, чтобы добраться до Афродиты.
– Клянусь толстым Юпитером и его спутниками! – сказал Верзила, с отвращением глядя в темный иллюминатор. – Пять-шесть часов этой темноты?
Афродита – самый большой город Венеры, его население достигает четверти миллиона.
«Чудо Венеры» находилось еще в миле от города, но море вокруг уже было залито зеленым светом. В зеленом призрачном свечении ясно виднелись корпуса спасательных судов, вышедших им навстречу после того, как им удалось связаться с городом по радио. Они молчаливо двигались рядом.
Счастливчик и Верзила впервые увидели подводный город под куполом. Они почти забыли перенесенные неприятности, захваченные удивительным зрелищем.
С расстояния город казался огромным изумрудно-зеленым волшебным пузырем, дрожащим и раскачивающимся из-за движения воды. Смутно виднелись здания и легкие лучеобразные конструкции, которые удерживали купол под огромной массой воды.
По мере приближения город становился все больше и ярче. Толща воды, разделявшая их, уменьшалась, и город сверкал все сильнее. Афродита стала менее волшебной, более реальной, но еще более захватывающей.
Наконец они скользнули в огромный шлюз, способный вместить небольшой торговый флот или большой военный крейсер, и подождали, пока не выкачают воду. Когда это произошло, «Чудо Венеры» вплыло в город на подъемном поле.
Счастливчик и Верзила проследили за отправкой своего багажа, пожали руки Ривалу и Джонсону и на скиммере отправились в отель «Бельвью-Афродита».
Верзила смотрел в выпуклое окно скиммера, который легко двигался среди городских лучей над крышами зданий.
Он сказал:
– Значит, это Венера. Не думаю, что стоило добираться сюда. Да еще с такими приключениями. Никогда не забуду, как на нас устремился океан.
Дэвид ответил:
– Боюсь, это только начало.
Верзила беспокойно посмотрел на своего рослого товарища.
– Ты на самом деле так думаешь?
Старр пожал плечами.
– Зависит от многого. Посмотрим, что расскажет нам Эванс.
«Зеленый зал» отеля «Бельвью-Афродита» был и в самом деле зеленым. Количество и способ освещения создавали впечатление, что столики и сидящие за ними посетители погружены в глубины океана. Потолок представлял собой внутреннюю поверхность чаши, под ним медленно вращался большой шарообразный аквариум, поддерживаемый искусно размещенными подъемными лучами. В воде росли венерианские водоросли, а между ними мелькали «морские ленты» – одна из красивейших форм животной жизни на этой планете.
Верзила вошел первым, решив ни на что, кроме обеда, не обращать внимания. Он был раздражен отсутствием кнопочного меню, обеспокоен присутствием настоящих живых официантов и негодовал из-за того, что в «Зеленом зале» подавали только то, что выбирала администрация отеля, и не делали никаких исключений. Его слегка смягчило то, что закуска оказалась вкусной, а суп вообще превосходным.
Зазвучала музыка, куполообразный потолок слегка засветился и медленно начал вращаться.
Верзила раскрыл рот, про обед он забыл.
– Ты только посмотри! – сказал он.
Счастливчик смотрел. Морские ленты были разного размера, от крошечных полосок двух дюймов длиной до широких мускулистых поясов, которые тянулись на ярд и больше. И все тонкие, как листок бумаги. Они двигались извиваясь, и волна проходила вдоль всего их тела.
И все светились; у каждой был свой цвет. Невероятное зрелище! По бокам каждой морской ленты тянулись сверкающие спирали: алые, розовые, оранжевые; меньше виднелось синих, голубых и фиолетовых; у самых крупных экземпляров встречалось белое сияние. И все это погружено в зеленый свет, лившийся с потолка. Плавая, ленты переплетались, и цвета перемешивались. Для зачарованного взгляда они казались живой движущейся радугой, которая сверкала в воде, каждый раз оживая все новыми и новыми комбинациями цветов.
Верзила неохотно вернулся к десерту. Официант назвал его «желеобразными плодами», и коротышка подозрительно посматривал на тарелку. Желеобразные плоды оказались мягкими оранжевыми овалами, слипавшимися друг с другом, но легко отделявшимися и ложившимися в ложку. В первое мгновение они казались сухими и безвкусными, но затем неожиданно превращались в густую сладкую жидкость, удивительно вкусную.
– Великий космос! – сказал удивленный Верзила. – Ты пробовал десерт?
– Что? – с отсутствующим видом переспросил Дэвид.
– Попробуй десерт. Похоже на ананасовый джем, только в тысячу раз вкуснее… В чем дело?
Старр сказал:
– У нас есть компания.
– Ах, вот оно что! – Верзила осторожно повернулся, как бы рассматривая остальных обедающих.
Дэвид негромко сказал:
– Спокойно, – и Верзила застыл.
Он услышал негромкие шаги: кто-то подходил к их столику. Он попытался обернуться как бы невзначай. Бластер он оставил в номере, но у него есть еще силовой нож в кармане пояса. Выглядит невинно, но в случае необходимости может разрезать человека надвое. Верзила осторожно нащупал его.
Сзади послышался голос:
– Разрешите присесть?
Верзила повернулся на стуле, сжимая в ладони нож, готовый к быстрому удару снизу вверх. Но подошедший не казался опасным. Толстяк, но костюм хорошо подогнан. Лицо круглое, седеющие волосы тщательно причесаны, хотя просвечивает лысина. Маленькие голубые глаза, полные дружелюбия. И, конечно, большие седые усы истинно венерианского фасона.
Счастливчик спокойно ответил:
– Конечно, садитесь.
Его внимание, казалось, было полностью занято чашкой горячего кофе, которую он держал в правой руке.
Полный человек сел. Положил руки на стол. Обнажил запястье, чуть заслонив его ладонью другой руки. На мгновение появилось быстро темнеющее овальное пятно. На нем загорелись золотые огоньки, образуя знакомые очертания Большой Медведицы и Ориона. Потом все исчезло, осталась пухлая рука и круглое улыбающееся лицо над нею.
Опознавательный знак Совета Науки нельзя ни подделать, ни имитировать. Метод его демонстрации, основанный на напряжении воли, составлял наиболее тщательно охраняемую тайну Совета.
Полный человек сказал:
– Меня зовут Мел Моррис.
Старр ответил:
– Я так и подумал, что это вы. Мне вас описали.
Верзила вернул нож на место. Мел Моррис был главой венерианской секции Совета. Верзила о нем слышал. Он почувствовал облегчение, но в чем-то был и разочарован. Он ожидал схватки – плеснуть в лицо толстяку кофе, перевернуть столик, ну и тому подобное.
Дэвид сказал:
– Венера кажется необыкновенно приятным местом.
– Обратили внимание на светящийся аквариум?
– Великолепное зрелище!
Венерианец улыбнулся и поднял палец. Официант принес ему чашку кофе. Моррис немного подождал, пока кофе остынет, потом негромко сказал:
– Вы, вероятно, разочарованы, увидев меня. Ожидали другого общества.
Старр холодно ответил:
– Я ожидал встречи с другом.
– Ну да, – продолжал Моррис, – вы ведь отправили сообщение члену Совета Эвансу, чтобы он вас встретил здесь.
– Вижу, вы это знаете.
– Да. За Эвансом уже некоторое время наблюдают. Вся его корреспонденция перехватывается.
Они говорили негромко. Даже Верзила с трудом разбирал слова. Все неторопливо прихлебывали кофе, внешне сохраняя полное спокойствие.
Счастливчик сказал:
– Вы поступили неправильно.
– Вы говорите как его друг?
– Да.
– И, вероятно, как друг он посоветовал вам держаться подальше от Венеры?
– Вы и это знаете.
– Да. И у вас было происшествие при посадке. Я прав?
– Да. Вы считаете, что Эванс опасался чего-нибудь подобного?
– Опасался? Великий космос, Старр, ваш друг Эванс организовал это происшествие.
