Книга: Погружение в музыку, или Тайны гениев-2
Назад: Модуляция 2 Людвиг ван Бетховен (1770−1827)
Дальше: Модуляция 3А Осип Мандельштам (1891−1938)

Модуляция 3
Борис Леонидович Пастернак (1890−1960)

Для меня как для человека искусства очень важно знать, что после Пушкина в русской поэзии не было перерыва. Весь XIX век был веком большой поэзии.
Но особенно важно то, что и в XX веке Россия продолжала дарить миру поэзию высочайшего уровня.
Для меня поэзия Пастернака – поэтический пик России XX столетия.
С одной стороны – пушкинская энергетика.
С другой стороны – невероятно раскованное движенье образов.
С третьей – общая культура Пастернака столь необычайно высока, что он сумел в своей поэзии воплотить идеи музыки Шопена, Бетховена, Скрябина.
Кроме того, Пастернак начинал свою карьеру как композитор. Значительным композитором он не стал, но его глубокое музыкальное знание помогло ему в музыкальности построения стихов.
Музыкальность пастернаковских стихов сравнима в русской поэзии только с пушкинской.
Давай ронять слова,
Как сад – янтарь и цедру;
Рассеянно и щедро,
Едва, едва, едва.

Или:
Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановой
От занавеси до дивана.

Или:
Мне снилась осень в полусвете стекол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.

Или:
Текли лучи. Текли жуки с отливом,
Стекло стрекоз сновало по щекам.
Был полон лес мерцаньем кропотливым,
Как под щипцами у часовщика.

Или:
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

О жизни, поэзии и прозе Пастернака существуют горы литературы. Если вы почувствуете внутреннюю потребность в общении с ней – вам открыты все дороги.
Если нет, значит, из поэтов XX века вам ближе Цветаева, Ахматова или Мандельштам.
Но пастернаковские «стихи из романа» – мне кажется – обязательное чтение.
Здесь же предлагаю вам один из самых живописных стихов русской поэзии «Давай ронять слова».

 

Мой друг, ты спросишь, кто велит,
Чтоб жглась юродивого речь?
Давай ронять слова,
Как сад – янтарь и цедру,
Рассеянно и щедро,
Едва, едва, едва.

Не надо толковать,
Зачем так церемонно
Мареной и лимоном
Обрызнута листва.

Кто иглы заслезил
И хлынул через жерди
На ноты, к этажерке
Сквозь шлюзы жалюзи.

Кто коврик за дверьми
Рябиной иссурьмил,
Рядном сквозных, красивых,
Трепещущих курсивов.

Ты спросишь, кто велит,
Чтоб август был велик,
Кому ничто не мелко,
Кто погружен в отделку

Кленового листа
И с дней Экклезиаста
Не покидал поста
За теской алебастра?

Ты спросишь, кто велит,
Чтоб губы астр и далий
Сентябрьские страдали?
Чтоб мелкий лист ракит
С седых кариатид
Слетал на сырость плит
Осенних госпиталей?

Ты спросишь, кто велит? —
Всесильный бог деталей,
Всесильный бог любви,
Ягайлов и Ядвиг.

Не знаю, решена ль
Загадка зги загробной,
Но жизнь, как тишина
Осенняя, – подробна.

Назад: Модуляция 2 Людвиг ван Бетховен (1770−1827)
Дальше: Модуляция 3А Осип Мандельштам (1891−1938)