Книга: 23 главных разведчика России (гроссмейстеры тайной войны)
Назад: Побег заместителя генерального секретаря
Дальше: Наш человек в швейцарской тюрьме

Русский физик и иранская бомба

Провести эту операцию можно было только с личного разрешения президента Соединенных Штатов. И это разрешение было дано. В подлинный смысл операции посвятили всего несколько высших руководителей государства. На роль агента-исполнителя выбрали нашего соотечественника – российского физика-ядерщика, перебравшегося в Соединенные Штаты.

Центральное разведывательное управление отправило его в столицу Австрии Вену. Задание казалось несложным – не говоря о том, что за него хорошо платили: передать запечатанный пакет иранским дипломатам. Он был хорошим физиком, но плохим агентом. Он долго бродил по зимней Вене и безуспешно искал дом, в котором находилось иранское представительство. Он то и дело проверял, на месте ли драгоценный пакет. Он спрятал его во внутренний карман зимнего пальто.

 

Ему было страшно. Он в равной степени боялся и потерять пакет, и передать его иранцам. Он знал, что находится в запечатанном пакете: чертежи взрывного устройства, необходимого для того, чтобы начать реакцию в ядерном заряде. Это один из самых тщательно охраняемых секретов в современном мире. Решение этой задачи оказалось под силу ученым лишь нескольких стран. Получить ядерные материалы, обогащенный уран или плутоний – это, в конце концов, лишь вопрос времени. А вот соорудить действующее взрывное устройство – проблема огромной трудности.

Ирония состояла в том, что эти суперсекретные чертежи он должен был передать в представительство Исламской Республики Иран при Международной организации по атомной энергии, организации, которая призвана мешать распространению ядерного оружия. В 2005 году глава агентства египтянин Мохаммад аль-Барадеи получил нобелевскую премию мира за эту работу.

Бродивший по Вене русский физик недоумевал: с какой целью американцы поручили ему передать эти бесценные чертежи иранцам, своим злейшим врагам? Зачем это понадобилось американцам? Он терялся в догадках. Неужели ЦРУ намерено помочь иранцам преодолеть одно из немногих препятствий, которые мешают им создать ядерное оружие?

Сотрудник ЦРУ попытался его успокоить:

– Иранцы уже заполучили этот блок, так что мы никому не нанесем ущерба. Имей в виду, это не попытка помочь Ирану создать ядерное оружие. Это обычная разведывательная операция, смысл которой – посмотреть, как они отреагируют. И тогда мы поймем, на какой стадии они находятся.

Но исполнявший роль агента ЦРУ российский физик прекрасно понимал ценность чертежей, которые должен был передать иранцам. ОН был профессионалом. Прежде работал в одном из советских ядерных центров. После распада Советского Союза эмигрировал в Соединенные Штаты. Он был включен в программу, разработанную ЦРУ для особо ценных перебежчиков. Это означало, что он получил американское гражданство, деньги – пять тысяч долларов в месяц и ему были созданы все условия для жизни. В ЦРУ его недолюбливали – из-за того, что он постоянно требовал денег.

Он, разумеется, должен был ответить на все вопросы о состоянии российской ядерной программы. Но ценили его не за то, что он рассказал о процессе создания советского ядерного оружия.

В ЦРУ рассчитывали использовать его в сложной разведывательной операции. Американские разведчики не промахнулись. Он согласился выполнить поручение. По легенде он должен был изображать безработного русского ядерщика, готового продать душу за хорошие деньги. Предложение, сделанное от имени русского физика, должно было вызвать у иранцев доверие. Иранцы, как и северные корейцы, в начале девяностых сами охотились за российскими ядерщиками, оставшимися без работы.

Но, увидев, что находится в пакете, он здорово испугался. Чтобы ни говорили ему кураторы из ЦРУ, полученное им задание очевидно противоречило интересам Соединенных Штатов. Передача секретов государственной важности стране, у которой даже нет дипломатических отношений с Соединенными Штатам, это серьезное преступление. Если это вскроется, думал он, в ЦРУ от меня отрекутся, и дело может закончиться тюрьмой.

Он, конечно же, не мог знать, что его поездка в Вену – часть крупнейшей операции ЦРУ в Иране. Операции, которую задумали от отчаяния.

ЦРУ в свое время сильно промахнулось, проморгав ядерные успехи Индии и Пакистана. Испытания ядерного оружия в этих странах стало неприятным сюрпризом для американской разведки. ЦРУ страшно не хотелось бы промахнуться еще раз. Но именно в тот момент, когда внимание американской разведки было приковано к Ирану, ЦРУ потеряло там всю свою агентурную сеть!

Причиной стала ошибка дежурного оператора центра радиосвязи ЦРУ. Современная техника невероятно облегчила связь с нелегальной агентурой. Чтобы отправить послание агенту прямо из штаб-квартиры ЦРУ, достаточно нажать несколько клавиш на компьютере. Радиограмма зашифрована и сжата, поэтому радиопередача будет короткой. Перехватить ее практически невозможно.

Операторы радиоцентра ЦРУ аккуратны и надежны. Но в тот день 2004 года дежурного оператора подвела легкость, с какой все это делается. И она совершила непоправимую ошибку. Лишний раз нажав клавиши, она отправила одному из агентов, помимо предназначенной ему шифровки, служебную информацию высокой степени секретности: весь перечень адресатов радиограмм на территории Ирана. Эта информация позволяла иранской контрразведке вскрыть всю сеть американских агентов в стране.

Одна ошибка неминуемо влечет за собой другую. Как потом станет известно в ЦРУ, получивший не предназначавшуюся ему информацию агент был двойником. Он передал радиограмму иранским спецслужбам. Несколько человек были арестованы и осуждены как американские шпионы. Судьба остальных агентов неизвестна. ЦРУ лишилось всех источников информации в Иране. Легальной резидентуры в стране нет, поскольку нет посольства дипломатические отношения между двумя странами были разорваны после падения шаха и прихода к власти Хомейни.

Весной 2005 года директор ЦРУ Портер Госс признался президенту Джорджу Бушу: его люди не знают, в какой стадии находится иранская ядерная программа.

Вот тогда от отчаяния и безнадежности в ЦРУ и придумали операцию под кодовым названием «МЕРЛИН». Подходящий агент был на примете – бывший российский физик. Задача номер один состояла в том, как связаться с иранцами. Нельзя же поместить объявление в газете – «продаю ядерные секреты, подлинность гарантирую». Наш бывший соотечественник вступил в переписку с иранскими учеными, дипломатами и сотрудниками представительства при МАГАТЭ, намекая, что он располагает информацией, жизненно важной для Ирана. Он участвовал в научных конференциях, на которые приезжали иранские ученые. Он хотел, чтобы его заметили.

Наконец один из иранских ученых-ядерщиков, который, по сведениям американской разведки, имел отношение к атомному проекту, проявил интерес к русскому физику. Это означало, что первая задача выполнена – на него обратили внимание. Когда ЦРУ получило информацию о том, что высокопоставленный иранский чиновник, один из руководителей военно-промышленного комплекса, приезжает в Вену, решили, что это подходящий момент, чтобы предложить иранцам секретные чертежи…

Неожиданное препятствие возникло в Вене. Агент-любитель не знал немецкого языка и никак не мог отыскать улицу, на которой находится иранское представительство при МАГАТЭ. Но он и не спешил. Получив чертежи, он стал их просматривать, и обнаружил серьезную ошибку. Американцы не думали, что он до этого докопается. Перед отъездом в Вену он получил запечатанный пакет с инструкциями:

– Отдать иранцам в таком виде и покинуть Вену живым и здоровым.

Но любопытство пересилило. А когда он понял, что в чертежи заложен заведомый дефект, он еще больше испугался. Вдруг иранцы тоже это обнаружат и решат, что он специально подсовывает им негодный товар, заподозрят его в работе на американскую разведку и убьют?..

Он вскрыл пакет и подложил в него и написанное от руки письмо:

«Я много раз пытался связаться с вами, но безуспешно. Я действительно располагаю чертежами блока, который позволяет привести в действие все детонаторы одновременно и начать ядерную реакцию. В подтверждение серьезности моих намерений я отправляю вам эти чертежи бесплатно.

Если же вы захотите воплотить их в жизнь, у вас неминуемо возникнут вопросы, на которые я готов ответить. Но тогда вам придется заплатить. Детали готов обсудить».

Он рассчитывал, что это письмо объяснит иранцам, что в чертежах что-то не так. На следующее утро он обнаружил нужный ему дом. Он вошел вместе с почтальоном и подложил свой конверт в стопку свежей почты.

В те дни американцы использовали все возможности радиоэлектронной разведки. Агентство национальной безопасности особенно внимательно следило за телефонными переговорами иранских дипломатов в Вене. К тому же дешифровщики агентства взломали коды иранского министерства информации и безопасности и могли читать секретную переписку иранской разведки.

После того, как конверт с секретными чертежами оказался в руках иранцев, важный гость из Тегерана внезапно изменил свои планы. И об этом узнало Агентство национальной безопасности. Оно имеет возможность следить за передвижениями людей, которые интересуют американскую разведку. АНБ просто проникает в базы данных авиакомпаний.

Билет иранского чиновника был сдан, вместо него куплен новый: он срочно вылетел в Тегеран. В ЦРУ решили, что письму русского физика-ядерщика поверили, и поздравили себя с первым успехом.

После распада Советского Союза смысл в существовании Центрального разведывательного управления исчез. ЦРУ было создано в 1947 году для противостояния Советскому Союзу и коммунизму по всему миру. Конечно, перед Соединенными Штатами возникли иные угрозы. Сменявшие друг друга руководители ЦРУ обещали конгрессу сосредоточиться на борьбе с новыми врагами. Это прежде всего терроризм и оружие массового уничтожения. Но ЦРУ так и не смогло приспособиться к появлению множества новых врагов. И не преуспело на новых направлениях.

Проникнуть в детали иранской ядерной программы оказалось практически невозможным. До 2004 года, когда в результате ошибки оператора радиоцентра агентурная сеть в Иране была полностью уничтожена, Соединенные Штаты получали лишь обрывки информации. Причем исключительно техническими средствами – на ядерные объекты Ирана нацелены разведывательные спутники. Агентство национальной безопасности прослушивает переговоры иранских ядерщиков. Несколько раз удавалось установить максимально близко к ядерным объектам аппаратуру, регистрирующую уровень радиоактивности.

Но этого недостаточно для сколько-нибудь точных оценок. Все, что могли сказать эксперты ЦРУ, – это то, что Ирану потребуется от пяти до десяти лет для создания ядерной бомбы. Отдел по борьбе с распространением оружия массового уничтожения входит в состав директората операций. Там и придумали план «МЕРЛИН».

Бывшего российского физика-ядерщика, как говорят профессионалы, сыграли втемную. Задача операции состояла в том, чтобы направить иранских ученых по ложному пути. Для этого им и подсунули подлинные чертежи с трудно распознаваемым дефектом. В надежде, что иранцы поверят. И потеряют годы, прежде чем поймут, что этот путь ведет в тупик. А цель и состоит в том, чтобы максимально затруднить иранцам создание ядерного оружия.

Чертежи действительно были подлинными. Это, собственно, советские чертежи, над которыми поработали американские ядерщики из Альбукерка. Там находится секретный институт, которые занимается неядерными аспектами создания ядерного оружия, то есть взрывными устройствами и окончательной сборкой заряда. Американские ядерщики поработали над чертежами и внесли туда конструктивные дефекты, делающие схему неработающей.

Иран уже два десятилетия пытается создать ядерное оружие. Он располагает группой хорошо подготовленных ученых, лабораторной базой, расщепляющимися материалами. Но чтобы обнаружить эти дефекты такого уровня специалистов у него. На это и рассчитывали в ЦРУ. Помешать иранцам создать собственное ядерное оружие – одна из главных задач, поставленных перед американской разведкой.

Строительство двух десятков атомных электростанций запланировал еще покойный иранский шах. У шаха были большие амбиции. Он отправил молодых иранцев учиться в американских и европейских университетах ядерной физике. Уже тогда забеспокоились, что Иран намерен использовать ядерную энергию в военных целях.

– Зачем бы я приобретал так много обычных видов оружия, – отвечал шах, – если бы намеревался сделать Иран ядерной державой? Через несколько лет наши военно-воздушные силы будут прекрасно оснащены. Это нам необходимо, так как достаточно оглянуться вокруг и посмотреть, чем располагают другие государства. Для такой страны, как моя, нет ничего опаснее, чем оказаться не в состоянии защищать не только свои границы, но и свои интересы.

Шах был верным союзником Соединенных Штатов и говорил, что полагается на их ядерную мощь:

– Современный мир стоит перед проблемой, которая заключается в том, что одни страны имеют ядерное оружие, другие – нет. Мы принадлежим к тем, у кого ядерного оружия нет, поэтому нам абсолютно необходимо дружить с Соединенными Штатами, в арсенале которых имеется ядерное оружие.

Хотя Иран избежал прямой колонизации, он считает себя униженным Западом. Проникновение иностранцев еще в XIX веке, прежде всего англичан и русских, породило гипертрофированный иранский национализм и ненависть к чужакам. Иранцы невероятно гордятся своей страной и свысока посматривают на соседей. Как-никак Персия была первой сверхдержавой древнего мира. Иранцы мечтают о возрождении былой славы.

– Мы сохраним свою индивидуальность, персидскую философию и персидскую душу, – говорил шах. – Что это означает на практике? Это означает, с одной стороны, верность нашим трехтысячелетним традициям, и с другой – решительное движение вперед к выполнению нашей задачи – создать современную, развитую в промышленном отношении страну с высокими моральными устоями.

Шах видел, что Запад смотрит на Иран с некоторым презрением как на отсталое общество без будущего. Он поставил перед собой задачу создать мощное государство, на которое никто не посмеет давить. Он хотел создать новый образ Ирана. И старался сделать так, чтобы приезжающие иностранцы видели только то, что может сделать честь Ирану. Он приказал убрать нищих с улиц и запретил фотографировать верблюды как олицетворение прошлого.

Шах болезненно относился к критическим статьям в иностранной прессе. И был готов даже разорвать дипломатические отношения. Непонравившаяся ему статья в немецкой газете в 1931 году едва не привела к разрыву отношений с Германией. В 1936 году, тоже из-за одной статьи, отношения с Соединенными Штатами были прерваны почти на два года.

Подпись под фотографией в парижском журнале в 1938 году привела к ссоре с Францией. Шах писал президенту Франции:

«У нас сложилось впечатление, что в течение ряда лет во Франции не уделяли достаточного внимания переменам, происходящим в нашей стране, и не пытались правильно понять новый Иран. Именно такое отношение, нашедшее отражение во французской прессе, вынудило нас прервать связи между нашими странами до тех пор, пока Франция не проявит готовности увидеть нашу страну в истинном свете».

Одна из самых древних империй – Персидская – возникла на земле, богатой нефтью. Проснувшись от многовековой спячки, Иран пустил в ход нефтяное богатство, чтобы вернуть было влияние в международных делах. Когда в семидесятые годы в Иран потекли нефтяные деньги, у руководителей страны закружилась голова. Шах выдвинул лозунг: «Превратить Иран в одну из пяти главных промышленных держав». Шах рассчитывал, что национальный доход будет расти более высокими темпами, чем в Японии.

Шах правил, как восточный самодержец, не терпел никакой иной власти, кроме собственной. Он содержал развращенный двор и развращенное семейство. Гордился тем, что ликвидировал всех, кто оказывает ему сопротивление, откровенно признавался, что питает отвращение к демократии. Тем не менее он очаровал Запад. Им восхищались. У него были идеи, он производил впечатление крупного государственного деятеля. И у него были деньги, может быть, слишком много денег для реализации своих идей. Казалось, Иран способен совершить прыжок и присоединиться к головному отряду крупных индустриальных держав. Как это произошло с Японией, а затем с Южной Кореей.

И забывали, что Иран – одна из самых кровавых диктатур в мире. Или надеялись, что охватившее шаха безумие репрессий постепенно пройдет. Или что это неизбежное зло в стране, лишенной демократической традиции, грубой и склонной к насилию.

Надеялись, конечно, что шах когда-нибудь перейдет от просвещенного деспотизма к либеральной демократии. Но он был слишком уверен в превосходстве своей системы правления над всеми другими. Шах упустил свое свидание с историей. Его мечта об экономическом чуде выродилась в необъятную коррупцию – страна погрязла в бакшишах, взятках и расточительстве, которые обеспечили процветание иранского политического общества.

Мечта о превращении в великую индустриальную державу оказалась лишь манией величия шаха. Кончилось это тем, что разочарованная страна повернулась к нему спиной и нашла спасение в религии. Превращение в исламское государство только усилило иранский национализм, презрение к внешнему миру и одновременно страх перед ним. Иранцы уверены, что они со всех сторон окружены врагами.

«Взгляните на карту, – говорят иранские политики, – и вы, быть может, прочтете там нашу судьбу». Судьбу, в которую силой обстоятельств или, скорее, силой географии всегда вмешивались другие страны и будут вмешиваться.

Политики в Тегеране уверены, что весь мир зарится на нефтяные богатства страны и мечтает ее оккупировать. Иранцы не чувствуют себя в безопасности даже в исламском мире, потому что иранцы – шииты.

Мусульмане делятся на суннитов и шиитов, между ними непримиримые противоречия. Сунниты составляют абсолютное большинство среди мусульман. Из двадцати одной арабской страны в двадцати власть принадлежит суннитам. Они с опаской относятся к шиитскому Ирану. Ваххабиты называют шиитов пятой колонной врага. Суннитские радикалы из Аль-Кайды считают шиитов такими же врагами, как и сионистов и христиан. Сменивший Осаму бен Ладена на посту террориста номер один иорданец Абу Мусаб аз-Заркауи сравнил шиитов с «затаившейся змеей, зловредным скорпионом, отвратительным шпионом и смертоносным ядом».

В исламском мире шииты – меньшинство. Они составляют примерно десять процентов общего числа мусульман. Поэтому на протяжении всей своей истории шииты подвергались преследованиям. Для них характерен культ мучеников. Это выражается в готовности к войне и к смерти во имя веры.

В этой стране ислам был выкован в горниле древней персидской традиции. Мессианство тысячелетней Персии питало шиизм. Еще одна традиция шиизма – традиция насилия и мученической смерти, берущая начало от насильственного характера самого откровения. Иранский год идет от траура к трауру. Немногие праздники лишь оттеняют этот долгий и тяжелый ход. Смерть и мученичество неразделимы. Именно из этого зловещего насилия рождается для шиитов драма человеческого существования.

Они воспитываются в убеждении, что их долг – вести войну против неверных, священную войну в защиту находящегося в опасности ислама, предавая свое тело муке, жертвуя своей жизнью.

«Наш долг – защищать ислам, – писал Хомейни. – Это совершенно необходимо, гораздо более необходимо, чем молитва или пост. Это такая обязанность, которая требует пролить кровь. Наша кровь не ценнее крови имама Хусейна, погибшего за ислам».

Современное иранское духовенство в значительно большей степени, чем шахский двор, считает весь мир враждебным. Все, что происходит в мире, кажется муллам одним большим заговором против Ирана и их власти. Поэтому иранские агенты охотятся за представителями оппозиции, которые бежали за границу. Манера иранских политиков угрожать своим врагам создает впечатление, что они стоят с поднятым мечом. А если не с мечомё а с ядерным оружием?

Вот почему возможность появления у Ирана ракет с ядерными боеголовками – это кошмар, который преследует американцев, европейцев и соседей Ирана – Турцию, Саудовскую Аравию, Ирак, Израиль. Американцы многие годы пытаются убедить российских руководителей отказаться от ядерного сотрудничества с Тегераном, но безуспешно. Американцам, правда, удалось помешать российскому министру по атомной энергии Виктору Михайлову поставить Ирану газовую центрифугу, которая обогащает уран до оружейного. Борис Ельцин в свое время запретил продажу центрифуги. Но от контракта на строительство атомной электростанции в Бушере Россия не отказалась.

Строить ядерный реактор в Бушере на побережье Персидского залива начинали еще при шахе немцы. После исламской революции правительство Федеративной Республики приказало фирме «Сименс» остановить работы. Долгое время иранцы не вспоминали о ядерных делах. Хомейни был слишком занят исламской революцией.

Во время ирано-иракской войны авиация Саддама Хусейна шесть раз бомбила Бушер, несколько бомб попали в цель, но в целом постройка уцелела. Двадцать государств отказались продолжить строительство атомного объекта в Бушере, в том числе Китай. Согласилась только Россия.

Эту сделку заставили заключить могущественные руководители военного атома. Огромная атомная промышленность осталась без дела. Для нее иранский контракт – одна из немногих возможностей сохраниться. Говорят, на переговорах с американцами российские дипломаты намекали: иранские контракты для нас – большие деньги. Если вы компенсируете потери, мы можем отказаться от поставок Ирану оружия и ядерных технологий.

Возникает вопрос: зачем Иран – крупнейший экспортер нефти и газа – тратит миллиарды на атомные электростанции? Иранские руководители отвечают, что нельзя полагаться только на нефть и газ, надо идти в ногу с прогрессом и развивать атомную энергетику.

Американцы утверждают, что в Иране осуществляется секретная программа создания ядерного оружия. Выяснилось, что Тегеран много лет обманывал Международное агентство по атомной энергии, скрывал работы, которые вели иранские ученые, и покупал материалы и оборудование на черном рынке. Тегеран скрыл строительство завода по производству плутония и завода по обогащению урана. Не пускал инспекторов на свои ядерные объекты.

Иран пытался раздобыть оружейный плутоний или высокообогащенный уран. Помочь согласился только Пакистан, который сам создавал ядерное оружие. Пакистан переправил в Иран газовые центрифуги для обогащения урана. Но купить готовую ядерную начинку для бомб Ирану не удалось.

В 1992 году Казахстан отказался продать Ирану бериллий из хранилища, где также находилось шестьсот килограммов высокообогащенного урана. Этого достаточно для создания десятка бомб. Соединенные Штаты тайно вывезли эти запасы из Казахстана, чтобы лишить Иран соблазна им завладеть. Вот почему иранские руководители решили строить ядерные электростанции. Это прикрытие для того, чтобы иметь возможность перерабатывать отработавшие ядерные элементы и получать плутоний, а также самостоятельно производить ядерное топливо путем обогащения урана. Плутоний и обогащенный уран – это начинка ядерного оружия. По мнению американцев, Россия косвенно помогает Ирану обрести ядерное оружие. А если еще учесть, что Иран создает ракеты, способные нести ядерные боеголовки, то понятно, почему атомная программа Тегерана вызывает озабоченность.

Вообще говоря, иметь ядерную бомбу мечтают практически все государства Ближнего и Среднего Востока. Министр иностранных дел Ирана заявил, что мусульманский мир будет чувствовать себя более уверенно после того, как Пакистан испытал свое ядерное оружие. Иранский министр первым приехал в Пакистан полюбоваться на мусульманскую бомбу. Историческое и культурное величие Ирана не позволяет ему отставать от других стран, которые уже имеют ядерное оружие.

Ситуация стала опасной, когда летом 2005 года президентом Ирана стал сын кузнеца и бывший мэр Тегерана Махмуд Ахмадинежад. Он был одним из руководителей Корпуса стражей исламской революции.

Бывшие американские заложники, которые провели в плену в Тегеране 444 дня, опознали в новом президенте одного из своих тюремщиков. Говорили, что он был очень жесток. Руководители курдской оппозиции заявили, что Ахмадинежад руководил террористическими операциями за рубежом и участвовал в убийстве лидеров иранских курдов.

Пока Ахмадинежад был столичным мэром и баллотировался в президенты, он не упоминал о внешней политике. Став президентом, он заговорил языком, который потряс мир. Он потребовал стереть Израиль с политической карты мира, пожелал израильскому премьер-министру Ариэлю Шарону скорейшей смерти и заявил, что Иран будет и дальше осуществлять свою ядерную программу, чтобы ни говорили другие державы. Наверное, так думают и другие иранские политики, но его предшественники на посту президента никогда не высказывались столь откровенно.

Говорят, это ловкий политический ход, попытка завоевать популярность в стране и сплотить иранский народ.

Энтузиазм времен исламской революции остался в далеком прошлом. Популистские обещания революции, как это водится, не выполнены и остались на бумаге. А сколько хороших мыслей записали в конституцию. Например, такое положение: «Запрещается использование средств и возможностей армии в личных целях, например использование личного состава в качестве денщиков и личных шоферов».

Летом 2003 года тегеранская молодежь вышла на улицу с лозунгом «Власть – народу!» Возмущение впервые было направлено против духовного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, которому принадлежит высшая власть в стране. Лозунга «Предателя Хаменеи – повесить!» такого в Тегеране еще не видели. Еще недавно чуть ли не вся страна ловила слова своих религиозных лидеров. Тогда исламское духовенство находилось в оппозиции к власти, обещало сделать жизнь справедливой, и симпатии людей были на стороне мулл. Теперь духовенство и есть власть, и люди переносят на них свое недовольство жизнью, считая, что после революции богаче стали только сами муллы.

Студенческие демонстрации разгонялись силой. Иранская госбезопасность с ее разветвленным агентурным аппаратом арестовала всех смутьянов. Невозможность участвовать в политической жизни, выражать свое мнение делает людей аполитичными. Они циничнее относятся к религии и к духовенству.

Пятьдесят миллионов иранцев, семьдесят процентов населения, моложе тридцати лет. Побывавшие в Иране журналисты уверяют, что молодежь больше интересуют деньги, чем политика. Даже активная молодежь считает идеалом не кубинского революционера Че Гевару, отдавший жизнь за свои идеалы, а миллиардера Билла Гейтса, который в юные годы заработал миллиарды.

Городская молодежь смотрит западное телевидение, хотя спутниковые тарелки запрещены, качают современную музыку из Интернета. Тайно выпивает. Говорят, что тегеранские вечеринки с наркотиками такие же крутые, как и в Берлине и Нью-Йорке. Иностранные корреспонденты пишут о том, что наркотики, СПИД и проституция процветает в стране, которая считает себя моделью для всего исламского мира.

Ядерная программа – это вопрос национальной гордости. Иранцев возмущает само предположение, что они должны у кого-то просить разрешения создавать атомные электростанции, что кто-то может им что-то запретить. На этих чувствах и играет новый президент страны, создавая себе поддержку в стране. Поэтому он так часто и охотно говорится, что не поддастся диктату Запада. А иранцев даже особенно и не надо провоцировать. Они и так уверены в том, что они со всех сторон окружены врагами.

Руководители Ирана воспринимают свою страну как региональную великую державу. Они подспудно желают того, чтобы американцы воспринимали их как великую державу и относились к ним, как к равным. Иранцы по-своему наслаждаются вниманием американцев, что свидетельствует о значимости Ирана в мировой политике. Подсознательно они заворожены могуществом Соединенных Штатов, военным и экономическим. Даже трудно представить себе, как ненавистна иранцам изоляция от внешнего мира. Иран мечтает участвовать в мировых делах, он хочет, чтобы его замечали, чтобы на него обращали внимание, чтобы на его слова как-то реагировали.

В этом регионе все очень запутанно. Иранские политики ненавидят Америку, но крайне в ней заинтересованы. После свержения Саддама Хусейна иранцы не скрывали своей радости. Теперь им, конечно, не нравится военное присутствие американцев сразу с двух сторон – в Афганистане и Ираке. Но иранцы вовсе не хотели бы поспешного вывода американских войск. Потому что только американцы обеспечат иракским шиитам власть в Ираке. Если американцы уйдут, иракские сунниты, бывшие соратники Саддама Хусейна, аппарат распущенной партии БААС опять начнут убивать шиитов.

Всех интересует, как поведут себя американцы, если ядерное оружие у государства, которое не признает существование своих соседей и готово с ними воевать? Оперативный директорат ЦРУ давно разрабатывает разные варианты диверсионных операций. Обсуждалась идея разместить специальную аппаратуру на электрических сетях в районе ядерных объектов, которая по сигналу создаст мощный электромагнитный импульс. Он разрушит всю электронику ядерных центров, выведет из строя компьютеры и надолго остановит работы. Нашли контрабандистов, которые брались переправить аппаратуру через границу. Но стало ясно, что устройства слишком громоздкие, для перевозки понадобится целый грузовик. Припарковать его возле хорошо охраняемого объекта невозможно.

В мире активно обсуждается возможность превентивного военного удара по ядерным объектам в Иране. В самой Америке нет единого мнения на сей счет. Чаще других звучит призыв не ввязываться в еще одну ближневосточную проблему: «Америка и так перенапряглась, взяла слишком большие обязательства на Ближнем Востоке, силу надо использовать только для защиты жизненно важных интересов страны».

Вопрос в том, как относиться к тому, что Иран может стать ядерной державой. Американцы испуганы. В нашей стране, судя по всему, эту перспективу воспринимают спокойно, считая Исламскую Республику Иран если не союзником, то как минимум дружественным государством.

Но отношения между нашими странами складывались очень сложно. На протяжении многих десятилетий в Иране культивировалась нелюбовь к России. И за политику царского правительства, и за то, что делал Сталин в Иране, и за ввод советских войск в Афганистан, и за поддержку Саддама Хусейна, и за Чечню. Иранцев воспитывали в сознании собственного величия, поэтому иранская печать всегда подчеркивает, что это не Иран, а Россия заинтересована в экономическом сотрудничестве. Когда Путин начал военную операцию в Чечне, иранцы потребовали от российского правительства прекратить боевые действия против мусульманских братьев. Хотя поклонники Ирана уверены в том, что Иран – стратегический союзник России.

Если Иран создаст ядерное оружие, способен ли он пустить его в ход? Иранские ракеты средней дальности «Шихаб‑3» способны преодолеть расстояние в две тысячи километров. Это означает, что Иран может нанести удар по всем своим соседям, по американским базам в Персидском заливе, американским военным кораблям и даже по странам юга Европы. Считается, что возможной целью может стать Израиль, чье существование Иран не признает. Но военные специалисты обращают внимание на то, что Израиль располагает возможностью нанести ответный удар по Ирану. На шести аэродромах находятся самолеты, которые именуются «самолетами особого качества». Под этим эвфемизмом понимаются самолеты, способные нести ядерные боеголовки. После такого контрудара Иран перестанет существовать. Применение ядерного оружия стала бы катастрофой для всего Ближнего Востока. Погибли бы люди в соседних странах. Возможно, прекратилась бы добыча нефти.

Иранские лидеры – фанатики только на словах. Когда речь идет о собственном благополучии, они ведут себя очень прагматично. Хомейни когда-то говорил, что никогда не подпишет мир с Саддамом Хусейном и разгромит его армию, но прекраснейшим образом прекратил войну.

Иранское духовенство, которое говорит, что защищает народ от внешнего врага, доказывает тем самым свою полезность. То есть можно считать воинственные заявления иранских политиков, их решимость продолжать ядерную программу, несмотря на протесты мирового сообщества, всего лишь игрой, рассчитанной на внутреннего потребителя.

Кроме того, иранцы проверяют, как далеко они могут зайти в противостоянии с внешним миром. Так когда-то действовал Садам Хусейн, играя на противоречиях между западными странами и Россией. Иран рассчитывает, что желание Москвы заработать пересидит страх перед распространением ядерного оружия. Но как только Запад и Россия занимают единую позицию, Иран тут же идет на попятный. Но среди иранских вождей есть и искренние люди. Они живут заветами аятоллы Хомейни. А в завещании Хомейни можно прочитать:

«О, борющийся народ, ты идешь под знамя, которое веет над всем материальным и нравственным миром. Путь, по которому ты идешь, единственный путь к абсолютному счастью. И это тот стимул, который побуждал всех имамов с радостью встречать мученическую гибель и считать ее слаще меда. Наша молодежь вкусила его на фронтах и пришла в восторг…»

В отличие от суннитских политиков иранцы не мечтают о всемирном халифате. Они прежде всего иранские националисты и мечтают доказать всему миру свое величие и наказать многочисленных врагов. Шииты известны непримиримостью ко всем инакомыслящим. Аятолла Хомейни был предельно строг к неверным и нечестивым:

«Если кто-то позволяет неверным продолжать играть роль развратников на земле, их окончательное моральное наказание будет еще более сильным. Таким образом, если мы убиваем неверных, чтобы положить конец их развратным действиям, мы в конце концов оказываем им услугу. Окончательное наказание для них будет меньшим. А разрешить неверным остаться жить – значит позволить им сделать больше нечестивых дел. Убивать их – значит совершать хирургическую операцию, исполнять волю Аллаха… Те, кто следует правилам Корана, знают, что мы должны подчиняться законам возмездия и должны убивать…»

Кто может поручиться, что люди, которые всю жизнь призывают к джихаду и мученической смерти, не отправят свою молодежь на священную войну против неверных? Кто может дать гарантию, что тегеранские политики и священнослужители не рискнут пустить в ход оружие, которое они создают? «Мы находимся накануне крупных событий, – обещал президент Ирана Ахмади-Нежад, – когда наша революция выведет на правильную дорогу все человечество».

А что касается истории с российским физиком, который согласился исполнить поручение ЦРУ и передал иранцам чертежи ядерного взрывного устройства (с дефектами), то остается неизвестным главное: как иранцы отнеслись к этим документам. Поверили и передали своим ученым для исполнения, тогда иранские ядерщики движутся по ложному пути? Или все же распознали искусно внедренные дефекты и отбросили подарок ЦРУ как фальшивку?

Американская разведка по-прежнему не знает ответа. Агентуры внутри иранского ядерного сообщества ЦРУ как не имело, так и не имеет. Американцы боятся, что есть только один способ получить ответа. Если иранская ядерная бомба все-таки будет создана, значит операция американской разведки провалилась.

Назад: Побег заместителя генерального секретаря
Дальше: Наш человек в швейцарской тюрьме

Антон
Перезвоните мне пожалуйста по номеру 8(812)454-88-83 Нажмите 1 спросить Вячеслава.
Антон
Перезвоните мне пожалуйста, 8 (950)008-79-33 Антон.
Антон
Перезвоните мне пожалуйста по номеру. 8 (904) 555-73-24 Антон
Евгений
Перезвоните мне пожалуйста по номеру. 8 (499) 322-46-85 Евгений.