Глава 25
Папоротниковый овраг.
30 октября, 07:00
Наступило утро. Шестеро уцелевших студентов понемногу заворочались и стали потягиваться, задевая друг друга в тесном кармане из мха на двухфутовой высоте, что спрятался посреди тропического леса на самых задворках Коолау-Пали. Запели птицы — непривычно медленно и басом. Пение это больше походило на те звуки, которыми приветствуют друг друга киты в морских глубинах.
Питер Дженсен высунул голову из дупла на стволе цветущей охии и огляделся по сторонам. Внизу виднелись обломки форта, разгромленного сколопендрой. А вон и сама сколопендра. Муравьи уже деловито разделывают ее, тащат по частям домой.
Почти как на самом дне моря, подумалось вдруг Питеру. Море джунглей такое же глубокое, как любой из океанов.
Он выгнул шею и посмотрел вдоль древесного ствола вверх. Деревце было молодое и невысокое, и его крону густо усыпали ярко-красные цветы — ну прямо вспышка праздничного салюта.
— Пожалуй, есть смысл залезть наверх. По крайней мере, попробовать, — сказал Дженсен.
— Зачем? — удивился Рик.
Питер взглянул на часы.
— Хочу посмотреть на автостоянку. Чтобы убедиться, что мы идем в правильном направлении. А заодно и проверить, что там творится.
— Разумно, — согласился Хаттер.
Затем они с Дженсеном втянули головы обратно. Все уже кое-как расселись по краям заросшей мхом пещерки, в центре которой лежал завернутый в одеяло Амар — он заснул-таки в конце концов. Слева на голове у него виднелась длинная царапина — от виска чуть ли не до самой макушки. Просто царапина? Или, не дай бог, признак подступающей микропатии? Как бы там ни было, с Сингхом решили оставить Рика — пусть приглядывает за ним хорошенько, а остальные тем временем попробуют залезть на верхушку дерева. Радиогарнитур было четыре штуки. Одна останется у Хаттера, другие разберет группа древолазов.
— Сохраняем радиомолчание, пользуемся только в крайнем случае, — напомнил Питер.
— Думаешь, кто-то из «Наниджен» может подслушать? — спросила Карен.
— Рации берут всего на сто футов. Но если Дрейк подозревает, что мы еще живы, он вполне может специально прослушивать эфир. Он на все способен, — сказал Дженсен.
Студенты приготовились лезть наверх. На первом этапе роль ведущего взял на себя Питер — надел пояс с катушкой веревки, обнаруженный в рюкзаке, взял веревочную лестницу. Карен прихватила духовую трубку Рика Хаттера, банку со стрелками и бутылку с кураре — на время экспедиции на дерево должность охотника перешла к ней.
Лезть вверх по стволу оказалось на удивление легко и просто. Всегда было куда поставить ногу или за что зацепиться рукой — тут и там то кустик мха, то нарост лишайника, а то и просто выступ в грубой неровной коре. Вдобавок в микромире они стали гораздо сильнее — подтянуться на одной руке теперь было отнюдь не проблемой, даже если хватаешься не всеми пальцами. Если вдруг нечаянно свалился — тоже ничего страшного. Ничем особенным это не грозит. Встал и отряхнулся.
Впереди группы шли все по очереди, меняясь после каждого отрезка пути — один, прихватив веревочную лестницу, лезет вверх, другой при помощи размотанной с катушки веревки его страхует. Дальше надежно привязанная веревочная лестница сбрасывается вниз, остальные спокойно забираются по ней, и все начинается по новой, только уже с другим ведущим.
Древесный ствол покрывала морщинистая кора, поверхность которой густо усеивали скопления мха и печеночников — крошечных, порой даже микроскопических растений, которые для маленьких человечков больше походили на густые заросли крепкого кустарника. Кроме того, к коре в изобилии прилепились лишайники великого множества разновидностей — оборчатые, кружевные, шишковатые… Листья у дерева были почти круглыми, кожистыми и крепко держались на причудливо изогнувшихся ветках.
Довольно скоро Дэнни Мино сдался.
— Все, больше не могу, — объявил он, плюхаясь на пушистый и теплый от солнечных лучей лишайник, облепивший ветку.
— Хочешь подождать нас здесь? Мы-то дальше полезем, — сказал Питер.
— Вообще-то говоря, чего я сейчас хочу, так это спокойно сидеть в кофейне на Гарвард-сквер, потягивая эспрессо и почитывая Витгенштейна, — слабо усмехнулся Мино.
Дженсен сунул ему гарнитуру.
— Вызывай, если что.
— Ладно.
Питер положил Дэнни руку на плечо.
— Все будет хорошо.
— Сильно сомневаюсь, — отозвался Мино, поудобнее устраиваясь на пушистом лишайнике.
— Нельзя сейчас сдаваться, Дэнни.
Уставший студент насупился, откинулся на спину и нацепил гарнитуру. Пробубнил в микрофон:
— Проверка связи, проверка связи.
Его голос под треск помех продублировался в наушниках гарнитур, которые остальные держали в руках.
— Эй! Тишина в эфире… — начал было Питер.
— Вин Дрейк! Срочно на помощь! SOS! Мы застряли на дереве! — завопил вдруг Дэнни в свой микрофон.
— Немедленно выруби!!! — рявкнул Дженсен.
— Я просто пошутил.
— Есть! Выход в эфир!
Джонстон с наушниками на голове склонился к экрану пеленгатора в кокпите гексапода. Громко заржал.
— Вот мудаки! Дрейка вызывают, помощи просят!
Глаза его вскинулись вверх и внимательно обшарили лесной полог.
— Они на дереве, где-то прямо над нами.
Телиус хмыкнул. На шее у него висел бинокль. Он встал и принялся методично обшаривать линзами кроны деревьев. Следил, нет ли где движения, не слышно ли голосов. Шпионы укрылись где-то наверху. Так сразу и не найдешь.
Ничего не обнаружив, Телиус молча ткнул пальцем — давай, мол, вперед.
Его напарник шевельнул джойстиком. Гексапод бодро взял с места и быстро и плавно зарысил по бурелому заросшего лесного дерна. Он несся почти бесшумно — только моторчики в суставчатых ногах повизгивали.
Телиус опять ткнул пальцем в какое-то дерево. Панданус, винтовая пальма. «Наверх!» — жестом показал напарнику.
Джонстон что-то включил, и когти на ногах гексапода моментально убрались внутрь, открывая мягкие подушечки с чрезвычайно тонкими щетинками. Это была нанощетина — примерно такая же, как на лапках гекконов, которые легко прилипают к любой поверхности, даже к стеклу. Практически не сбавляя хода, гексапод подлетел к пальме, запрокинулся назад и резво побежал прямо по стволу наверх. Пристегнутые ремнями седоки будто бы и не заметили, что перемещаются уже по вертикали. Равно как не замечали они и самой силы тяготения — если вообще про такую силу слыхали. Подумаешь, эка невидаль.
Тем временем крошечные древолазы добрались уже почти до самой верхушки. Роль ведущего в ходе финального рывка досталась Карен Кинг. Она ловко взобралась по длинной, торчащей вверх ветке к яркому солнечному свету. Вот это вид! Глаз не отвести! Остальные по очереди забрались к ней по веревочной лестнице и встали рядом. Под легким ветерком ветка слегка покачивалась. Вокруг вспышками фейерверка сияли красные шары цветов с острыми стрельчатыми лепестками, наполнявшие воздух невероятно сладким ароматом.
Сквозь цветы и листья проглядывали долина Маноа и окружающие ее горы. Крутые склоны, одетые в зелень и изрезанные ущельями и утесами, падали вниз с укутанных облаками скалистых вершин. В каменистых разломах лесистых откосов струились водопады. Танталус — зазубренный ободок потухшего кратера — смотрел на долину с севера. А на юго-западе, за узким горлышком долины, вздымались высотки Гонолулу, полускрытые утренней дымкой. Ничего себе — город-то, оказывается, совсем рядом! Но даже если так, то главное здание «Наниджен», скрывавшееся где-то за Перл-Харбором, для них все равно что в миллионе миль отсюда…
А вон и оранжерея, и вожделенная автостоянка на юго-востоке — грязноватая грунтовая площадка, усеянная лужами. Пусто. Ни одной живой души, ни единой машины. За ней в конце узкого распадка маячит темный зев тоннеля, пробитого в почти отвесной скале. Видны и ворота. Закрытые.
Питер сориентировался по компасу.
— Стоянка на ста семидесяти градусах, это юго-восток, — объявил он остальным, приглядевшись к циферблату, а потом бросил взгляд на часы. Половина десятого утра. Грузовик приедет не раньше полудня. Если только и в самом деле приедет. В данный же момент долина будто вымерла.
Откуда-то из листвы над головами студентов донеслось странное громкое хлопанье. Все инстинктивно вжали головы в плечи и забились кто куда, судорожно хватаясь за черенки и листья. Питер ничком повалился на ветку и завопил:
— Осторожно!
Мимо промелькнула бабочка. Громко ухая отливающими на солнце золотистыми оранжево-черными крылышками, она заплясала в воздухе — как будто насекомому просто нравилось купаться в воздушных потоках. Потом бабочка зависла, громоподобно трепеща крыльями, и опустилась на красный цветок.
Внутри него поблескивали капли нектара. Бабочка выпустила хоботок — будто шланг размотала, — опустила его поглубже и нащупала каплю. Явственно послышались причмокивания — насекомое принялось целыми галлонами перекачивать нектар себе в желудок.
Дженсен рискнул приподнять голову.
Карен покатывалась со смеху.
— Видел бы ты себя, Питер! Герой! Бабочки испугался!
— Больно уж зрелище, гм… впечатляющее, — отозвался парень с пристыженным видом.
Эрика тут же растолковала всем, что бабочка эта чисто гавайская и называется она камехамеха. Насекомое продолжало деловито хлопотать над цветком, засовывая хоботок то туда, то сюда. Легкий ветерок то и дело доносил до человечков издаваемый ею неприятный горьковатый запах. Все сошлись на том, что бабочка классная, только вот больно уж воняет.
— Это химическое средство самообороны, — объяснила Эрика Молл. — По-моему, фенол. На вкус такая горечь, что любую птицу просто стошнит.
На людей бабочке было глубоко начхать. Насытившись, она мощными взмахами крыльев снялась с цветка и, подхваченная ветерком, скрылась где-то на просторах голубого воздушного океана.
Бабочка преподала людям очень полезный урок. Цветы вокруг буквально сочились сладким сахарным сиропом. Как раз то, что надо, чтобы поддержать силы. Первой к ближайшему цветку подобралась Карен — осторожно, на четвереньках. Она пролезла между узких стрельчатых лепестков внутрь к огромному шарику нектара и принялась черпать это лакомство обеими руками, отправляя его в рот.
— Ребята, обязательно попробуйте! — приглушенно донесся откуда-то из глубины цветка ее восторженный голос — снаружи торчали только ноги. Едва проглотив первую пригоршню нектара, Кинг сразу ощутила, как все ее тело на глазах наполняется энергией.
Остальные немедленно последовали ее примеру. Они набросились на нектар и жадно лакали его, стараясь захватить побольше.
Пока все наслаждались нектаром, Питер ухватил уголком глаза какое-то движение вдалеке.
— Кто-то едет! — выкрикнул он.
Все оторвались от сладких капель. И впрямь — на извилистой дороге, ведущей из Гонолулу, показался автомобиль. Какой-то черный пикап. Обогнул утес, одолел подъем, остановился перед воротами тоннеля. А вот и водитель — вылез, топчется рядом. Питер, который наблюдал за происходящим в бинокль, увидел, как человек вытаскивает из открытого кузова большой желтый прямоугольник и крепит его к воротам.
— Приделывает какой-то знак, — сообщил Дженсен остальным.
— Что на нем написано? — спросила Карен.
Питер покачал головой.
— Не разобрать.
— А это случайно не тот грузовик?
— Погоди.
Человек сел в кабину и проехал за ворота, которые закрылись за ним сами собой. Через несколько мгновений пикап вынырнул с другой стороны тоннеля, спустился в ложбину и остановился на стоянке. Водитель вышел.
Дженсен не отрывал глаз от бинокля.
— По-моему, это тот самый тип, что выкопал станцию. Мускулистый, в гавайке. На пикапе надпись: «Служба безопасности».
— Не похоже, чтоб на нем доставляли образцы, — заметила Карен.
— Да уж, пожалуй.
На стоянке тем временем человек расхаживал туда-сюда, разбрасывал что-то ногами и приглядывался к земле. А потом он опустился на колени и стал шарить рукой под зарослями белого имбиря.
— Ощупывает землю по краю стоянки, что-то ищет, — сказал Питер.
— Нас? — предположила Кинг.
— Похоже на то.
— Плохо.
— А теперь вызывает кого-то по рации. Так-так.
— Что?
— Смотрит прямо на нас!
Карен усмехнулась.
— Как же это он нас увидит?
— Он тычет рукой прямо в нас. И говорит в рацию. Похоже, он знает, где мы.
— Просто невероятно, — сказала Кинг.
Человек тем временем успел обойти пикап сзади и теперь вытаскивал из кузова какой-то баллон со шлангом. Закинув его ремнем на плечо, он стал обходить стоянку по краю, опрыскивая растительность, после чего щедро облил и саму стоянку.
— Что это все значит? — спросила Эрика.
— Ядохимикаты, и к бабке не ходи, — ответила ей Карен. — Они знают, что мы живы. Догадались, что мы хотим тайком пролезть в доставочный грузовик, вот и зачищают стоянку. И я уверена, что никакого грузовика теперь не будет. Они пытаются запереть нас в этой долине. Решили нас прямо здесь уморить.
— Они сильно обломаются, — сказал Питер.
Кинг по-прежнему была настроена чрезвычайно скептически.
— С чего это? — мрачно усмехнулась она.
— План придется пересмотреть, — объявил Дженсен.
— Каким образом? — спросила Карен.
— Отправимся на Танталус.
— На Танталус?! Но это же полное безумие, Питер!
Однако Дженсен спокойно объяснил свою мысль:
— Там тоже есть база «Наниджен». На ней могут быть люди. Может, они и помогут нам, как знать. А еще Джарел Кински говорил, что там есть какие-то самолеты. Микропланы, как он их назвал.
— Микропланы? — удивленно повторила Карен.
— В общем, я уже вроде такой микроплан видел. И вы, ребята, тоже — помните? В машине у брата нашел. Мы с Амаром осмотрели его под микроскопом. Кокпит, приборы, все дела. Может, получится угнать несколько штук и просто улететь оттуда.
Кинг в полном изумлении уставилась на Питера.
— Все это полное, абсолютное сумасшествие! Да ты же ровным счетом ничего про эту базу не знаешь!
— Ну, по крайней мере, на Танталусе они нас точно не ждут, так что на нашей стороне фактор внезапности.
— Да ты только посмотри на эти горы! — крикнула Карен Дженсену, указующе взмахнув рукой. Вершина и впрямь громоздилась над ними где-то в недостижимой дали — остов потухшего вулканического кратера, к которому чуть ли не вертикально вздымались заросшие буйной тропической растительностью каменистые откосы. — Две тысячи футов, Питер! — Она примолкла и ненадолго задумалась, что-то высчитывая в уме. — Да для нас это, как сразу на семь Эверестов забраться!
— Зато нас значительно меньше сдерживает сила тяготения, — спокойно ответил Дженсен, который успел опять поднести к глазам бинокль и теперь внимательно обследовал окрестности Танталуса. А вот и огромный округлый камень, приметно выделяющийся на открытом пространстве у самой кромки кратера. — Похоже, это и есть тот самый Большой Булыжник. Если верить карте, база где-то прямо под ней.
Саму базу молодой человек, конечно, не высмотрел — она небось всего несколько футов в поперечнике, с такого расстояния даже в бинокль не углядишь. Вытащив компас, он взял пеленг на камень.
— Отсюда на ста тридцати градусах. Если просто следовать компасному курсу…
— На это уйдут недели, — отмахнулась Карен. — А у нас от силы пара дней, потом микропатия всех покосит.
— Солдаты, — сказал ей Дженсен, — проходят за день до тридцати миль…
— Питер, но мы-то не солдаты! — простонала Эрика.
— Пожалуй, попробовать можно, — с сомнением в голосе произнесла Кинг. — Но как же Амар? Он не может идти.
— Мы его понесем, — ответил Питер.
— А с Дэнни что делать? — продолжала Карен. — Он же как заноза в заднице!
— Дэнни — один из нас. Придется о нем позаботиться, — твердо заявил Дженсен.
В этот самый момент пискнула рация. Сквозь треск помех послышался чей-то срывающийся на крик взволнованный голос, лихорадочно повторяющий одни и те же слова. Вызывал Дэнни.
— Помяни черта… — буркнула Кинг.
Питер надел гарнитуру и чуть не оглох от отчаянных воплей Мино:
— На помощь! Господи! На помощь!!!
Дэнни Мино со всеми удобствами примостился на одной из нижних веток, пригрелся на солнышке и задремал. Он сладко посапывал, свесив челюсть, — самая длинная и ужасная в его жизни ночь отобрала у него чуть ли не все оставшиеся силы. Приближения какого-то странного звука, похожего на цокот лошадиных копыт, он просто не услышал. Вскоре звук доносился уже со всех сторон одновременно — его источник завис, как вертолет, внимательно изучая спящего Дэнни ничего не выражающими глазами. Источником таинственного звука была оса.
Сев на ветку, она осторожно приблизилась. Слегка коснулась левого плеча спящего усиком-антенной. Ощупала его горло, щеки, попробовала кожу… Кожей своей — бледной, мягкой — заснувшее существо очень походило на гусеницу. Годится. Подходящий инкубатор. Из конца брюшка осы быстро вылезла длинная трубочка, похожая на отрезок садового шланга. На самом конце его находилось нечто вроде сверла или бура. Оса воткнула наконечник под кожу и тут же впрыснула анестетик. Бур заработал, погружаясь все глубже и глубже.
При этом оса неустанно издавала какие-то задыхающиеся звуки, до удивления похожие на стоны роженицы.
Дэнни по-прежнему спал, но сюжет его сна вдруг резко переменился. Теперь он держал в объятиях какую-то молодую красотку. Она была совершенно голая и страстно постанывала. Они целовались. Он ощутил, как ее язык пролезает куда-то к горлу… Поднял взгляд… А глаза-то у нее в сеточку, все вспучиваются и вспучиваются, закрывая девичье лицо… Она все крепче сжимает объятия… И тут парень вздрогнул и проснулся.
— А-а-а!!!
Он таращился прямо в выпуклые глазищи огромной осы. Она крепко держала его всеми своими огромными лапками, глубоко погрузив жало ему в плечо. А он ничего и не почувствовал! Рука словно чужая.
— Нет! — взвизгнул Мино. Он ухватился за жало обеими руками и попытался его выдернуть. Но оса уже сама вынула свой инструмент, отпустила его и улетела прочь.
Дэнни перекатился на спину, хватаясь за продырявленную руку.
— Ау! А-а! Помогите!!!
Рука бессильно свисала с плеча мертвым грузом и ничегошеньки не чувствовала, будто ее под завязку накачали новокаином. Студент заметил в рукаве рубашки небольшое отверстие, вокруг которого быстро расплывалось темное пятно — кровь! Он сорвал с себя рубашку и уставился на дыру в руке. Она была аккуратненькая, с ровными краями, словно просверленная сверлом, и слегка сочилась кровью. И ни боли, вообще ничего.
Мино цапнул гарнитуру.
— На помощь! Боже! Помогите!
— Дэнни? — прорезался в наушниках голос Питера.
— Меня что-то укусило… Боже!
— Кто укусил?
— Я ничего не почувствовал… Она как мертвая…
— Кто мертвая?
— Рука. Она такая огромная…
Голос Мино сорвался на испуганный шепот.
На связь вышел и Рик Хаттер — из устланного мхом дупла, в котором он остался с Амаром Сингхом.
— Что случилось?
— Дэнни укусили, — сообщил ему Питер. — Дэнни… Оставайся там. Я уже спускаюсь.
— Я ее прогнал! — крикнул Мино.
— Молодец.
Дэнни скрючился на ветке, стараясь не смотреть на продырявленное плечо. Кровь медленно просачивалась на рубашку. Он потрогал себя за лоб. Нет ли температуры? Может, это просто бред? Студент принялся монотонно бормотать:
— Это не яд… Все хорошо… Не яд, не яд…
Дженсен прихватил с собой аптечку. Он ловко и быстро спустился по стволу, попеременно перехватывая руками подвертывающиеся выступы и иногда повисая просто на пальцах, и увидел свернувшегося клубком Мино с белым как простыня лицом. Рука у него, похоже, не действовала — она висела плетью.
— Ничего не чувствует, — пролепетал Дэнни.
Питер сдернул с него рубашку и осмотрел дыру в руке. Похоже на колотую рану. Он промокнул вокруг йодом, ожидая услышать крики и вопли, — йод все-таки жжется, но «пациент» даже не вздрогнул.
Тогда Дженсен стал искать признаки отравления ядом. Для начала он заглянул Мино в глаза — нет ли характерного сужения или растяжения зрачков? Вроде ничего. Затем Питер пощупал ему пульс и послушал дыхание. Оценил цвет кожных покровов — не изменился ли? Душевное состояние тоже вроде без изменений — Дэнни просто смертельно напуган, и только. Дженсен внимательно осмотрел его руку — нормального цвета, разве что немного опухла. Ущипнул ее.
— Чувствуешь что-нибудь?
Дэнни помотал головой.
— Голова кружится? Болит?
— Не яд… не яд…
— Тоже думаю, что яд тут ни при чем.
Если бы укус оказался ядовитым, Мино давно уже стало бы совсем плохо — он бы от боли катался, а то и вовсе бы умер. Но все его жизненные функции были более или менее в норме.
— Ты сказал, что прогнал ее. Так кто это был? — спросил Питер.
— Пчела или оса, — прошелестел Дэнни. — Не знаю.
Осы гораздо более распространены, чем пчелы. На Гавайях их, наверное, тысячи видов, причем многие наверняка еще не изучены и не описаны. И никаких намеков на то, какая именно оса укусила Мино, — если это вообще была оса. Питер распечатал бактерицидный пластырь и налепил его Дэнни на плечо, а потом оторвал от собственной рубашки рукав, соорудил косынку и подвесил на нее пострадавшую руку. Только как вот теперь спустить пострадавшего обратно на землю?
— Сможешь спрыгнуть? — задал Дженсен новый вопрос.
— Не знаю. Наверное.
— Это абсолютно безопасно, не убьемся.
Питер вызвал по радио Карен Кинг и Эрику Молл, которые так и сидели на самой верхушке дерева.
— Мы с Дэнни сейчас будем прыгать на землю. Кстати, можете сделать то же самое.
Карен с Эрикой выглянули из-за листвы вниз. Земли даже не было видно. Кинг бросила взгляд на подругу. Та кивнула.
— Раз, два… Три!
Молл прыгнула первой, Карен чуть замешкалась и полетела следом.
Свободно падая в пространстве, Кинг раскинула в стороны руки и ноги, как скайдайвер. Превратилась в планер.
— Воу! — крикнула с восторгом.
Потом Карен взглянула на падающую рядом Эрику — та тоже вопила что-то неразборчивое. Они действительно планировали, причем совершенно управляемо. Подобрав ноги, Кинг свалилась в крутое пике. Почувствовала, как воздух туго обнимает ее тело, надежно удерживает ее вес. По ощущениям очень похоже на популярный на Гавайях бодисерфинг — серфинг без доски, — только вместо воды здесь воздух. Внезапно она случайно задела за ветку и закувыркалась в воздухе, но вскоре, совершенно невредимая, опять раскинула руки и улеглась на жидкий ветер, плавно опускаясь вдоль дерева. Увидела далеко внизу Эрику, которая снижалась под углом, гораздо быстрее, и успела значительно ее обогнать.
Карен захотелось еще более замедлить падение. Работая руками и ногами, она сместилась в сторону и поймала более плотный встречный поток.
— Ага-а! — выкрикнула девушка радостно. У нее получилось!
Снизу быстро налетали листья. Кинг потеряла Эрику из виду… вдруг услышала ее отчаянный визг…
Она молнией пронеслась сквозь листву… И прямо под собой увидела широко раскинутую паутину. Молл уже застряла в ней, болтаясь по инерции вверх и вниз, дрыгая ногами и руками и силясь освободиться. В край паутины вцепился бледно-зеленый паук… Паук-бокоход, машинально отметил мозг Карен… Очень ядовитый…
Она прижала в полете одну руку к телу и качнулась-метнулась вбок. Надо попасть прямо в паутину. Только так можно спасти Эрику. Главное, не промазать. Страха не было. А с пауком как-нибудь разберемся… И в этот самый момент Кинг врезалась в край паутины и застряла в ней, зависла в воздухе, раскачиваясь вверх и вниз.
На глаз Карен паутина была футов пятьдесят-шестьдесят в поперечнике, куда больше, чем даже страховочная сетка в цирке. И в отличие от такой сетки, она оказалась жутко липкой — сходящиеся к центру радиальные нити были сплошь усыпаны капельками клея. Кинг почувствовала, как этой клей впитывается в ее одежду, еще крепче пришпиливая ее к паутине, а Молл между тем металась и билась в путанице клейких нитей — совсем рядом, но хоть лопни, а не дотянешься. Паук-бокоход почему-то медлил. Наверное, не понял, что это к нему свалилось, не опознает человечков, как добычу, подумала Карен. Но он все-таки кинется, будьте уверены, и причем совсем скоро. И кинется с просто-таки невероятной быстротой.
— Замри, не дергайся! — крикнула Кинг Эрике. Сама же она извернулась так, чтобы хорошо видеть паука, и вытащила мачете.
— Ну что застыл?! — завопила Кинг на паука, быстро обшаривая взглядом паутину. Где же сигнальная нить? Ага, вот она — тянется от одной из ног паука к уходящей к центру спирали. Девушка метнулась туда и рубанула по нити мачете.
Паук использует сигнальную нить, чтобы засечь попадание в паутину добычи. Перерезать ее — все равно что перерезать нерв. Плюс для паука это сигнал тревоги.
Бокоход предсказуемо ударился в бегство и забился под какой-то лист — решил на всякий случай укрыться в собственном доме.
— Большинство из них легко напугать, — сказала Карен Эрике. Она разрубила еще одну нить, и обе дамы опять полетели вниз, причем Кинг успела крикнуть пауку: — Извини, дорогой!
Приземлились девушки почти одновременно, все в липких белых клочьях. Эрику основательно потряхивало.
— Думала, мне конец! — простонала она.
Карен оборвала с нее остатки шелковых нитей.
— Когда хорошо знаешь устройство паутины, беспокоиться не о чем.
— Я больше по жукам, — вздохнула Молл.
Питер с Дэнни приземлились неподалеку, с треском продравшись сквозь листву. А вот и Рик, который предварительно спустил вниз на веревке бесчувственного Амара. Все собрались под деревом, и Дженсен еще раз озвучил новый план действий:
— Идем на Танталус.
Минут через десять они углубились в настоящий папоротниковый лес — бесконечный лабиринт высоченных мечевидных папоротников, изогнутые листья которых, нависая над головами, образовывали множество одинаковых на вид сводчатых тоннелей с постоянно сочащейся с потолка влагой. Над этими густыми зарослями вторым, третьим и так далее этажами вздымались уже настоящие деревья — коа, гавайские оливы-олопуа, белые гибискусы кокио.
Амара несли на руках Рик с Питером. После короткой передышки Дженсен в очередной раз сверился с компасом.
— Вон туда, — показал он, и все опять стали пробираться длинным извилистым проходом среди папоротниковых стеблей и листьев. С трудом пробивающиеся сквозь них солнечные лучи и сами стали зелеными, и все окружающее тоже выкрасили в бледно-зеленый цвет.
Дэнни, спотыкаясь, брел позади. А потом вдруг остановился и уставился на Амара Сингха, широко раскрыв глаза.
— Да он… С него же кровь льет!
Никто ничего не замечал. Рик осторожно опустил Амара на землю. Ноги не держали раненого — он бессильно завалился на колени. Из одной ноздри у него вытекала струйка крови, сбегая через губу. С подбородка на землю равномерно падали тяжелые красные капли.
— Бросьте меня, — прошептал Сингх. — Это микропатия.
