(двенадцатого носителя из Второго ковчега, космической колонии)

[295 год п.к.] …Через Маяк мне передается смятение. Чувство невозможно описать словами. Оно неясное и в то же время сильное, как кошмар, который, проснувшись, не можешь вспомнить. Это – наваждение. Иначе сказать не могу. Я спускался в Кузню, и мастера полностью обследовали Маяк, однако работает он безупречно. Устройство в полном порядке. Должно быть, я переживаю опасные эмоции. Сказывается бремя командования? Предыдущие носители через Маяк заверяют: со временем страхи пройдут. Все они, становясь Верховными командующими, переживали то же давление. Все же я записался на прием к медикам. Надеюсь, они помогут подавить эмоции…

[295 год п.к.] …Сегодня я впервые связался с носителем из Четвертого ковчега, коммандером Широй Рамсес. Похоже, она привыкает к новой роли, приняв пост у почившего на прошлой неделе предшественника. Коммандера Тадеуша я уважал и скорблю о его кончине, но, должен признаться… коммандер Рамсес завладела моим вниманием так, как я и не ожидал. До сих пор вспоминаю наше первое слияние и, говоря о нем тут, краснею. Маяки соединили наши разумы таким образом, что мне… было очень… приятно. Я, разумеется, сознаю, что это эмоции и они опасны, так как ослабляют меня и затуманивают разум. Тем не менее каждого сеанса связи жду с огромным нетерпением…

[296 год п.к.] …Сегодня через Маяк мне снова передалось смятение. Кажется, вот-вот случится беда. Целый день я не находил себе места. Это, конечно же, эмоциональная слабость, но, к счастью, плановое общение с коммандером Рамсес помогло прояснить разум. Она рассказала о прорывах в исследованиях. Ее энтузиазм заразителен, хотя, вынужден признать, я не понимаю сложных формул и уравнений, которые так возбуждают ее. Увы, наука не была моим коньком в Агогэ. Высшие баллы я получал за дуэльные навыки и по истории Земли до Конца. Особенно я восхищался древнегреческой и древнеримской цивилизациями, тем, как они возвысились и пали, уступив место темному времени…

[296 год п.к.] …Смятение усиливается, я уже могу вспомнить ночные кошмары. Стоит закрыть глаза, как меня посещает нечто темное и безликое. Еженощно это чудовище нападает, атакуя меня кинжалами – сгустками тьмы, и я отбиваюсь при помощи фальшиона. Сегодня ночью, однако, призрак задел меня – ранил в плечо, и, проснувшись, я увидел кровь на подушке. Я снова заглянул в Кузню, но оружейники не выявили неполадок в работе Маяка. Отправили прямиком в Лазарет. Врач подозревает у меня ночные страхи, говорит, что я поранился, когда метался во сне. Прописал лекарство – подавлять сны. Звездное пекло, молюсь, чтобы оно помогло. Глядя на себя в зеркало, вижу темные круги под глазами. Бессонные ночи подрывают способность командовать армией…

[296 год п.к.] …Этой ночью удалось наконец-то поспать. Никаких снов, лишь завеса черноты: она опустилась, стоило закрыть глаза, и исчезла, лишь когда зажглись лампы. Все еще чувствую слабость, зато отдохнул, впервые за много недель. Впрочем, стоило попытаться в условленный срок связаться с коммандером Рамсес, и Маяк не ответил. Видимо, дело в лекарствах – они как-то нарушают мою способность общаться с другими носителями. Поговорил со старейшиной оружейников, который вручил мне фальшион, еще когда я учился в Агогэ. Ему я доверяю как никому другому. И вот он объяснил, что Маяки действуют через сложные биологические нейроинтерфейсы, напрямую связанные с синапсами. Лекарство, должно быть, каким-то образом прерывает эту связь. Передо мной дилемма: либо страдать от ночных страхов и поддерживать связь с Широй, либо принимать лекарства и утратить способность работать с Маяком. Меня гложет великая печаль. Ни разу прежде я не сомневался в своей способности служить колонии и вот задаюсь вопросом: не следует ли обратиться к эвтанаторам, сообщить, что я – эмоционально нестабилен, и пусть они прервут мою жизнь, а Маяк перейдет к более достойному носителю? Я в глубоком отчаянии…

[296 год п.к.] …Сегодня сообщили, что исчез Четвертый ковчег. Мы видели его на радарах – крохотную мерцающую точку на темной стороне Урана, – а в следующее мгновение она исчезла. Вычислив координаты, мы тут же отправились на выручку. На перелет уйдет несколько недель. Сохранять рассудок мне помогает единственная мысль, что они еще где-то там и вскоре мы их найдем…

[296 год п.к.] …В поисках Четвертого ковчега мы три месяца кружили на орбите вокруг Урана, и теперь я вынужден сделать вывод: они, должно быть, упали на планету, пройдя сквозь верхние, газовые слои, и погрузились в льдистое жидкое ядро. Однако почему судно рухнуло и ради чего их колония направилась сюда, остается загадкой. Я глубоко сожалею о тех неделях, когда не удавалось связаться с коммандером Рамсес. О том, как истязает меня совесть, знают только в Ордене. Вина не отпускает. Я наконец сумел отказаться от лекарств, и кошмары не вернулись. Мой врач считает, что сны – не более чем случайность и избавиться от них помогло лекарство, но старейшина Ордена обеспокоен, думает, что причина гораздо сложнее. Он дал мне строгий наказ: немедленно сообщить, если я снова почувствую через Маяк нечто тревожное…

[296 год п.к.] …Моя скорбь все глубже. Поддерживают меня лишь постоянные визиты в Кузню. Старый оружейник говорит, что это все из-за потери связи с коммандером Рамсес. Связь между нами была невероятно мощной, сродни той, что порождает романтическая любовь, а она в нашей колонии под строжайшим запретом. К тому же я никогда ее не испытывал. Само собой, у меня есть нареченная, мы встречаемся, исполняя брачный долг, по сигналу из Клиники воспроизведения и контроля популяции. У нас три здоровых отпрыска, но к своей супруге я эмоционально не привязан. С Широй все было иначе. Возможно, старый мастер прав: печаль от разлуки с ней сводит с ума. Сердце разбито, и вынести этого я не в силах. Как можно вообще любить, если потеря любимых влечет за собой такие страдания?..

[296 год п.к.] …Чтобы справиться с отчаянием и чтобы колония пережила следующие семьсот лет исхода, я отдал приказ Второму ковчегу предпринять новую миссию – найти планету, новый дом. Майоры назвали это Штерновыми поисками. Сегодня – первый день нового предприятия. Спасемся ли мы или разделим судьбу Третьего и Четвертого ковчегов? Найдем ли новый дом? Ответа я не знаю, и это внушает трепет – страх, смешанный с возбуждением. Единственное, в чем я никому не признался, даже старому оружейнику, – это тайный мотив Штерновых поисков. Он распаляет мое сердце, превращая его в огненный метеор. Может, Четвертый ковчег ждет нас? Может, они вовсе не погибли на Уране? Может, полетев к дальним звездам, я смогу наконец связаться с Широй? Лишь эта мысль не позволяет мне сдаться.

[318 год п.к.] …Вот и настал конец моей жизни. Тело начинает сдавать, и сегодня меня ждут к себе эвтанаторы. Когда меня усыпят, Маяк перейдет к следующему носителю, юной выпускнице Агогэ капитану Эрроу Джордан. Она лучшая на потоке и командует боевым отрядом. Сейчас, когда я диктую эту последнюю запись в бортовой журнал, ее вызывают на мостик. Под моим началом Второй ковчег побывал в глубинах таких галактик, которые еще даже не имеют имен, разве что кодовое обозначение, строчки цифр и букв. Наши отважные усилия оказались бесплодны – нового дома мы не нашли. Все планеты, потенциально пригодные для жизни, имели какой-нибудь фатальный изъян: высокий уровень опасных веществ в атмосфере, свирепые бури, резкие колебания температуры. Земля остается неповторимой – своего рода аномалия в огромном и пустынном космосе. Как бы далеко мы ни забирались, следов Четвертого ковчега так и не нашли. Шира пропала навсегда. С того дня, как ее колония исчезла, минуло двадцать лет, но боль от потери все еще терзает сердце. Кошмары, разлучившие нас, не повторялись. До сих пор проклинаю их за то, что разделили нас с Широй. Пусть бы даже у нас и было всего несколько лишних недель вместе. Сейчас этот краткий срок кажется мне вечностью. Я официально отрекаюсь от должности. Это – последняя запись в бортовой журнал Верховного командующего Брайанта Штерна.

…Одна из трех космических колоний проекта «Ковчег» построена на базе звездолета, спроектированного на кафедре астрогеологии Гарвардского университета как буровая платформа для поисков редких минералов в космосе…

…Население имело сильную склонность к наукам. Действуя по приказу своего первого носителя, Хелен Рамсес, первые три сотни лет своего существования колония посвятила глубокому изучению природы человеческого сознания. О недовольстве и бунтах в этот период записей нет. Сообщество жило в мире. Они регулярно сообщались со Вторым и Третьим ковчегами…

…Все изменилось в 296 году после Конца. Колония исчезла, находясь на орбите Урана. Ради чего они отправились к этой планете – загадка. Второй ковчег под командованием Брайанта Штерна отправился на выручку, но когда они достигли Урана, то следов корабля и команды не обнаружили…

…Штерн пытался связаться с ними и отправил несколько отрядов обследовать луны Урана, но о том, чтобы высадиться на саму планету, не могло быть и речи. Если Четвертый ковчег потерпел крушение, он должен был пройти сквозь верхние слои из водорода и гелия, а после – через жидкое льдистое ядро. От корабля попросту ничего не осталось бы. В конце концов, спустя месяцы поисков, когда Второй ковчег кружил вокруг Урана и посылал сигналы, Штерн пришел к выводу, что Четвертый ковчег погиб…

…Вывод оказался неверен. В 1000 году после Конца, когда колониям, пережившим исход, пришло время вернуться к Первому ковчегу и возродить жизнь на Земле, Четвертый ковчег объявился – столь же неожиданно, как и пропал семьсот лет назад. Судно обзавелось огневой мощью, гораздо более сильной, чем арсенал Второго ковчега. Ведомые своим носителем, коммандером Драккеном, они связались с Первым ковчегом и выдвинули ультиматум: прочие носители должны немедленно сдаться, а профессор Дивинус – выдать секрет оружия Конца. Иначе Драккен уничтожит все, что им дорого…