26 день шестого месяца, 23 год, 03–01, вторник. В пяти километрах на север от Третьего Военного городка

– Красиво как. – Сайора накинула на обнаженные плечи плед, и оперлась мне на плечо, и, подняв голову смотрела на ночное небо, светящееся от множества звезд. Две какие – то галактики, вроде земного Млечного пути, перечеркивали небосвод, образовывая ясно видимый косой крест. – Где Земля, интересно?

– Не знаю. И вроде как никто не знает. – Я оперся на колесо микроавтобуса.

От нас, с вершины холма, расстилалась ночная земля. Светились немногие окна в зданиях военного городка, где – то на востоке едва видимо мерцали окна небольшого поселка, где – то за невысокими горами на севере светилось небо над Демидовском. По здешним меркам настоящий мегаполис, и света над ним хватает. – Вот уж точно, неведомая сторонка.

– Да. – Девушка потерлась подбородком о мое плечо. – Леш, тебе здесь нравится?

– Именно здесь? – Я усмехнулся, и поцеловал опухшие уже губы Сайоры. – Здесь, с тобой – потрясающе.

– Я не о том! – Меня стукнули кулаком по плечу. – Ну, тут все – таки такая провинция выходит по меркам той Земли. Не лучше нашего Атласабада.

– Мне нравился наш поселок. – Помолчав, ответил я. – Тихо, все друг друга знают, хорошие люди, красивые места. Горы, поля, виноградники. Другое дело, что нас бы там убили, Сайор. А тут мы вроде как свои среди своих. По крайней мере, нас не считают чужаками. Мне, кстати, парни очень завидуют, ты сумела произвести впечатление. – Я довольно засмеялся. При этом случайно толкнул прислоненный к борту автомат, и едва успел его поймать.

– Знаешь, у меня странное впечатление от Базы. – Сайора помолчала. Потом продолжила. – Там живут жены солдат и офицеров, многие постоянно в деле, постоянно рискуют жизнью. И знаешь, женщины гордятся своими мужьями. Да, страшно переживают, очень боятся звонков из строевой части, но гордятся. – Она снова примолкла. – Позавчера соседка, через три дома от нас, получила похоронку. Муж погиб где – то на том берегу Залива, тело должны привезти через несколько недель. Она бледная как тень, дочка плачет. А мальчишка ненамного нас младше, ходит как шомпол проглотил. Страшно, Леша. Постарайся не сделать меня молодой вдовой, хорошо?

Я удивленно поглядел в глаза своей жены, огромные, полные слез. И абсолютно серьезно ответил.

– Сайора, я сделаю все, что в моих силах для этого. Более того, я не останусь в армии, потому что носить погоны сверх обязательной программы не намерен, военная служба не предел моих мечтаний, и мне не сказать, чтобы очень нравится. Но отслужить надо, сама понимаешь.

– Да, я понимаю. – Девушка прижалась ко мне обнаженной грудью. – Только знаешь, Леша, как мне тяжело без тебя. Скорее бы пролетал этот год.

– Точнее, полгода. – Я поцеловал жену в плечо, потом в живот. – Сайора, через пару – тройку месяцев ты точно станешь больше занятой. И мысли всякие убирай.

– Мне Боцманша также сказала, когда на той неделе приезжала. – Улыбнулась жена. – Знаешь, никогда не видела до того таких высоких женщин. Но как гинеколог – потрясающе талантливая дама. На нее весь протекторат молится, да и соседний тоже. Говорят, в особо сложных случаях из Бразилии и Конфедерации на консультации к ней приезжают. – Супруга зевнула, и потянулась.

– Пошли, поспим? Завтра тебе ехать с утренним автобусом. – Хоть и внутри наших земель, но одну жену отпускать не хочу. Утром проходят практически одновременно пара автобусов, вот с ними и отпущу, до Демидовска доедут караваном, а от Демидовска до ППД много машин ходит.

– Пошли. – Сайорка еще раз звонко зевнула. Встала, закутавшись в плед, и нырнула в салон микроавтобуса. Там мы устроили неплохое гнездышко на надувном матрасе.

А я отпил глоток холодного кваса, и еще раз поглядел на ночную землю. Красиво здесь, до умопомрачения. И, подхватив свое оружие, тоже залез в салон, закрыв дверь.