Глава 3. Исламская революция 1979 года в Иране. Ирако-иранская война. Китайский фактор в отношениях с Афганистаном и Пакистаном
Исламская революция в Иране, нарушив неустойчивое равновесие на всём протяжении «исламской дуги», поразила мировое сообщество. Для Политбюро ЦК КПСС она стала громом среди ясного неба. Призывы духовного иранского лидера Хомейни к исламским революциям в соседних странах взорвали мусульманский мир; стратегический баланс сил, вовлечённых в политические процессы в Центральной Азии, остался в прошлом. «Исламская дуга», граничившая на севере с республиками советской Средней Азии, исповедовавшими ислам, заполыхала войной.
ЦК КПСС уже не питал иллюзий в отношении «единого и нерушимого» союза и воспринимал радикальный ислам в качестве реальной угрозы СССР. Призывы Хомейни неслись по всему миру и находили отклик среди «советских» мусульман Средней Азии. Там эти призывы попадали на благодатную почву, поскольку ценности коммунистической идеологии не стали частью мировоззрения «советских» мусульман: они по-прежнему чтили Коран и придерживались норм шариата.
Внушение советскому народу через пионерскую и комсомольскую организации, через средства массовой информации положений Кодекса строителя коммунизма, создание образа страны социальной справедливости в конце 70-х годов уже не работали. Ислам же в мусульманских семьях отождествлялся с ежедневной поведенческой деятельностью, культурой, бытом, социальной жизнью, в которой всё подчинено законам шариата. Да и басмачество как движение было уничтожено только в 30-х годах. Ещё здравствовавшие участники боёв с Красной армией растили хлопок в Туркестане и Ферганской долине и рассказывали детям о конниках в будёновках, рубивших шашками Коран. Такое в мусульманской среде не прощается!
Нормы коммунистической морали и нравственности не сочетались с хадисами Пророка, и в наступающем с юга исламском экстремизме ЦК КПСС увидел серьёзную опасность. Прозвенел первый звонок к началу афганских событий.
Провозглашение аятоллой Хомейни Ирана исламской республикой ознаменовало торжество радикальных идей, поставленных на службу государству. Религиозно-политический механизм иранской революции, по замыслам исламистов, должен был быть перенесён на соседние страны: Ирак, Афганистан, среднеазиатские республики Советского Союза. Яростный призыв духовного лидера возрождать фундаментальный ислам объединил миллионы сторонников Корана, будоражил умы «советских» мусульман.
Первым, у кого не выдержали нервы, оказался Саддам Хусейн. В Ираке «шатались» минареты шиитских мечетей, с которых муэдзин призывал к вооружённым протестам против действующего президента. Лучшая защита, как известно, нападение, и Саддам решил применить этот принцип на практике. Его войска на линии фронта протяжённостью 700 километров упреждающим ударом 22 февраля 1979 года атаковали Иран, захватив богатые нефтью, серой и фосфоритами восточные берега реки Шатт-эль-Араб, порты Абадан и Хорремшехр. В непосредственной близости от южной границы Советского Союза вспыхнула многолетняя ирако-иранская война, за кулисами которой маячила тень Соединённых Штатов Америки.
Не входившая на тот момент в круг интересов США Демократическая Республика Афганистан находилась вне атакующей линии американской политики. Дипломатические усилия американцев сосредоточились на Иране, неожиданно выпавшем из орбиты влияния. Президент Картер, госдепартамент выпустили из виду события в Афганистане и, даже вычислив намерения СССР ввести свои войска на его территорию, продолжали заниматься иранской проблемой. Исламская революция в Иране не отвечала интересам США на богатом ресурсами Среднем Востоке, и они решили, что их присутствие в регионе обязательно. В военную игру в центральной части «мусульманского пояса» включился крупный игрок. Соединённые Штаты поддержали Ирак в его войне с Ираном, обеспечили армию Хусейна вооружением, ПЗРК, снаряжением. Советский Союз также выступил союзником Ирака, давая понять иранской военной и религиозной машине, что её ждёт серьёзное противодействие.
В скором времени количество участников ближневосточной драмы увеличилось. Ещё одним игроком, положившим свою карту в военно-политический пасьянс и расширившим географию конфликта, стал Израиль. В июне 1981 года его авиация разбомбила ядерный центр Ирака. Соединённые Штаты Америки, зная о непредсказуемости Саддама Хусейна, способного на крайние меры, согласились на бомбоштурмовую атаку союзника. И не случайно. ЦРУ догадывалось о наличии оружия массового поражения в арсеналах иракской армии. Позднее, в марте 1988 года, Хусейн прикажет применить отравляющий газ против своего народа — иракских курдов, что подтвердит печальные прогнозы в отношении иракского лидера.
Важен следующий факт: ВВС Святой земли нанесли удар не по-военному или гражданскому, а по ядерному объекту. Это означало, что за атакой кроется консолидированная позиция США и Израиля по силовому решению задач в центральной части «зелёного пояса». Образно говоря, США «просигналили» СССР о том, что готовы использовать любые способы достижения целей, тем более что обстановка тому способствовала: Ирак и Иран захлёбывались в крови. Израиль доказал свою верность американцам, послушно выполняя их указания. Оставалось передать ему функции контроля на Ближнем Востоке и сдвинуть вектор своих устремлений на… Афганистан, входивший в сферу влияния СССР.
Геополитический замысел США на Среднем Востоке заключался в ослаблении Ирака и Ирана войной. Противостояние «подогревалось» усилением позиций, прежде всего за счёт поставок оружия, без прямого вмешательства в боевые действия. Пакистан, расположенный на правом фланге пылающего «пояса», был преданным союзником США, через него — интересная интрига — намечалось развитие отношений с Китаем… Но! Между воюющими Ираном и Ираком, с одной стороны, и Пакистаном — с другой, находилось пока неподконтрольное США государство — граничащий с СССР Афганистан. У американцев было два пути: установить в Афганистане «нужное» правительство (под руководством Амина?) или ввести войска. Тем самым они создали бы «перемычку» между богатыми нефтью Ираном и Ираком с не менее стратегически важными Пакистаном и Китаем. Вот так и столкнулись в Афганистане интересы лидеров двух мировых систем современности — Советского Союза и Соединённых Штатов Америки.
Китайская Народная Республика тоже имела интересы в данном регионе. Афгано-китайское сотрудничество в первой половине 70-х годов было развито слабо. Стратегические интересы Китая в Афганистане определялись важным условием — сохранением на его территории стабильности. Набиравшая обороты экономическая реформа Дэн Сяопина вышла на стабильный рост макроэкономических показателей. И всё же китайской экономике не хватало энергоресурсов, и Китай изыскивал их в странах Среднего и Ближнего Востока. Для реализации своих планов Поднебесной требовалось создать здесь торгово-экономические коридоры.
В отношениях с Пакистаном Китай следовал гибкой стратегической линии в рамках политики Большого скачка. Его целью было получить выход в Индийский океан, чтобы обеспечить себе военное присутствие на мировых маршрутах транспортировки нефти с Ближнего Востока. Строительство морского порта в Мекранском заливе Пакистана позволяло решить эту задачу. Предполагалось подвести к порту автомобильные и железнодорожные пути, связывающие Центральную Азию с Китаем. При этом китайцы планировали, что транспортные артерии пройдут по земле Афганистана. Следуя лозунгу Мао Цзэдуна «Три года упорного труда — десять тысяч лет счастья», Китай вытягивал экономические щупальца в расчёте охватить Пакистан, Афганистан и Иран на западном направлении, Бангладеш и Бирму — на восточном. Поэтому политическая стабильность в Пакистане и Афганистане имела для Китая важнейшее значение. Но пока Пакистан находился под властью исламских фундаменталистов и военного режима генерала Зия-уль-Хака, а советское влияние на правительство Нур Мухаммеда Тараки перекрывало Китаю доступ к транспортным артериям Афганистана, усилия Поднебесной сводились к нулю. Поэтому Китайская Народная Республика по-восточному осторожно, но продуманно включилась в афганские дела.
Подкидывая дрова в костёр военно-политических противоречий, Китай поддерживал афганскую политическую оппозицию в борьбе с центральной властью. Маоисты составили её непримиримое леворадикальное крыло, однако создать единый блок прокитайские партии не смогли. Крупнейшая из них — партия «Шоалеи джавид» раскололась на «Революционную группу народов Афганистана», «Организацию народного освобождения Афганистана» (САРХА), «Организацию за освобождение рабочего класса» («Ахгяр»), «Организацию за освобождение народа Афганистана» (САМА) и «Революционную организацию истинных патриотов Афганистана» (САВВ). Партийные структуры прокитайского толка, сформировавшиеся в период с 1973 по 1978 год, получали помощь от китайского правительства, имели вооружённые отряды и опыт борьбы с регулярной армией Афганистана. Маоистские партии до середины 80-х годов пробовали уладить разногласия, но в борьбе с исламской оппозицией Афганистана и правительством Кармаля им это не удалось.
После провала попыток достичь единства маоисты выделились в три самостоятельные партийные группировки: «Организацию освобождения Афганистана» (ООА), образованную Фаизом Ахмадом в 1973 году, «Организацию за освобождение народа Афганистана» (САМА), созданную Маджидом Калакани в 1978 году путём слияния ряда левых ячеек, и «Коммунистическую (маоистскую) партию Афганистана», появившуюся в 2004 году после объединения «Организации борьбы за освобождение Афганистана» («Пейкар») и «Революционного единства рабочих Афганистана».
Важность Афганистана для китайской политики обусловливалась ещё одним обстоятельством: Пекин обязался обеспечить безопасность Пакистана, своего союзника в Южной Азии, который содействовал выходу Китая на мировую арену. Пакистану недоставало размаха во внешней политике, что сковывало его экономические и военные устремления, в том числе ослабляло его в военной конфронтации с Индией. Президент Пакистана Зия-уль-Хак полагал, что Афганистан с «нужным» правительством предоставит необходимый географический размах, а дружба с Поднебесной укрепит государство. Поэтому генерал вынужден был терпеть в исламском Пакистане американское присутствие (под деньги госдепартамента США) и покинувших Афганистан представителей вооружённой политической оппозиции.
Вместе с тем влиять на процессы в Афганистане и Пакистане Китаю мешала внутренняя проблема. Синьцзян-Уйгурская автономия Китайской Народной Республики, населенная мусульманами-уйгурами, граничила с Пакистаном, Афганистаном, Тибетом и Центральной Азией, имея с ними тесные религиозные и торговые связи. Уйгуры негласно поддерживали враждебные китайскому правительству вооружённые группировки, и руководство Поднебесной держало на этом направлении регулярные части Народно-освободительной армии, чтобы предотвратить проникновение в Синьцзян воинствующей исламской идеологии и развитие экстремистских настроений. С другой стороны, автономия служила инструментом для достижения Поднебесной своих целей в Афганистане: подпитывая маоистские вооружённые группировки, воевавшие с правительственными войсками, а позднее — с войсками Советского Союза, Китай создавал предпосылки для их вывода из страны, тем самым расчищая пространство для своих будущих экономических коридоров.
СССР и Китай находились в режиме необъявленной войны с 1969 года, когда на острове Даманском погибли 58 и получили ранения 94 советских пограничника. В августе того же года у озера Жаланашколь (Казахстан) очередная вооружённая провокация китайцев унесла жизни двух пограничников, десять были ранены. Китай, претендовавший на советские территории до Урала, всячески стремился досадить СССР. Наряду с Соединёнными Штатами и Пакистаном он включился в игру на политических проблемах стран «исламской дуги», вынуждая Советский Союз на ответные действия.
Политбюро ЦК КПСС, в частности Устинов и Громыко, полагало, что «афганскую площадку» нужно наполнить убедительным «содержимым»: не сделаем мы — сделают американцы! А какой аргумент может быть убедительнее 70-тысячного воинского контингента, введённого в Афганистан и создающего своим присутствием буфер безопасности или, по меньшей мере, отодвигающего опасность от границ СССР? Вводом воинских частей в Афганистан Советский Союз убивал двух зайцев: разъединялись совместные усилия Ирана и Китая, вынашивавших планы нападения на нашу страну, и ослаблялся Иран. Осознавая угрозу удара советских войск, Иран принял решение усилить западный фронт и перебросил силы своей регулярной армии с афганской границы на иракскую. Восточная граница осталась открытой.
Впрочем, такое положение для советских войск, размещённых в западных провинциях Афганистана, было вполне благоприятным. Оно позволило «шурави» воевать с шиитскими моджахедами в умеренном режиме. Иначе личному составу 5-й мотострелковой дивизии противостояли бы не разрозненные отряды «шиитской восьмёрки», а регулярная армия Ирана и фанатики корпуса стражей исламской революции, а это было бы куда драматичнее. Обошлись бы мы на иранском направлении, защищая завоевания Саурской революции и прикрывая собственную границу, двумя-тремя дивизиями? Вряд ли! А вот втянуться в долгую кровопролитную войну могли легко. Высшее партийное руководство СССР тяготело к применению силы в регионе. Присутствие советских войск в Афганистане решало ещё и нашу внутреннюю идеологическую задачу: оно сдерживало распространение исламского влияния на население среднеазиатских республик СССР.
Раздираемая противоречиями Демократическая Республика Афганистан стала центром притяжения сил, желавших извлечь из ситуации в этой стране политические, экономические и религиозные дивиденды. Участие в афганских делах приняли США, Иран, Китай, Пакистан и даже Индия. Исповедующий идеи исламского фундаментализма арабский Восток также обратил пристальное внимание на Афганистан, а исламская Республика Иран и Китай, в котором процветали шовинизм и маоизм, строили планы нападения на Советский Союз.
Начавшаяся в 1980 году «танкерная война» между Ираком и Ираном ещё больше осложнила обстановку в регионе. Атакам подвергались танкеры, перевозившие нефть противника в Персидском заливе. Военно-морские силы США (операция «Earnest Will», или «Твёрдые намерения»), сопровождавшие суда, оставляли за собой право применить оружие, что провоцировало военный конфликт. Иранское руководство не уступило США и в Персидском заливе решилось на прямую конфронтацию с американцами. В апреле 1988 года произошло боестолкновение между кораблями США и Ирана. Достигнув критического накала, ситуация приобрела крайне опасные очертания.
«Исламский пояс» трясло на всём его протяжении — от Средиземного моря на западе до Китайской Народной Республики на востоке. Противоречия завязались в тугой узел, и стороны конфликта не видели возможности урегулировать его за столом переговоров. Китайские стратеги обозначали периметр безопасности, сосредоточив на границе с СССР миллионную армию. Конфронтация привела к тому, что в августе — октябре 1969 года советское руководство рассматривало вопрос о применении в отношении Китая ядерного оружия. Однако Соединённые Штаты Америки заявили, что в этом случае нанесут ядерные удары по 130 объектам Советского Союза. Мир ужаснулся от такой перспективы.
А между тем в Афганистане предательства, мятежи, переход регулярных войск на сторону оппозиции терзали правительство Тараки, ожидавшее со дня на день вторжения иранских военных в западные провинции страны. Вспыхнувший 17 марта 1979 года мятеж афганского гарнизона в Герате послужил индикатором высшей опасности не только для правительства Нур Мухаммеда Тараки, но и для руководителей Советского Союза. Мятеж поддержало две тысячи стражей исламской революции Ирана, перешедших с оружием ирано-афганскую границу. Таким образом иранское руководство хотело инициировать исламскую революцию в афганских провинциях Фарах, Герат, Нимроз. Обстановка для СССР на южном направлении приобретала угрожающий характер. Генеральный штаб Вооружённых Сил СССР отреагировал на военное вторжение Ирака в Иран и мятеж в Герате развертыванием частей 5-й и 108-й мотострелковых дивизий Туркестанского военного округа до штатов военного времени с выводом их в районы прикрытия границы. С этого момента события в Иране и Афганистане рассматривались Политбюро ЦК КПСС на каждом заседании: оценивалась текущая обстановка и принимались адекватные ей оперативные решения. Прозвенел второй звонок к началу афганских событий…
Решение Политбюро ЦК КПСС о вторжении в Афганистан не было скоропалительным — об этом мы говорили. Оно принималось по итогам анализа сложившейся обстановки в регионе и оценки возможных угроз для страны: исламистское движение на Ближнем и Среднем Востоке, агрессивные действия Китая и Ирана, опасные настроения населения советской Средней Азии. Размещение на территории Афганистана воинского контингента имело целью укрепить позиции СССР в центральной части «зелёного пояса», поскольку военные конфликты «пространства скрещённых мечей» приблизились к южным границам Советского Союза, создавая угрозу нападения с двух направлений — китайского и иранского.
