Глава 10

«Умертвия – бывшие люди, умершие трагической или насильственной смертью и не обретшие покой в посмертии. Умертвия считаются более сильными и живучими, в сравнении с обычными мертвяками и, как правило, обитают в могильниках, гробницах, курганах – местах средоточия энергии смерти. Справиться с умертвием непросто, для этого понадобится оружие, усиленное печатями, или могущественный маг. Некоторые жрецы также обладают способностями, достаточными для сражения с нежитью высокого класса, но, готов поспорить, в момент, когда вы столкнетесь с умертвием, у вас под рукой будет лишь меч или нож. В таком случае следует бежать без оглядки и молиться Единому, возможно, он вам поможет…»

Выдержка из труда «Монстры и способы тактического отступления», за авторством Ле-Роя Женкинского, т.1, ч.1, стр.15

Калеб проснулся на рассвете, едва только солнце начало выкатываться из-за горизонта, даже не успев коснуться лучами макушек деревьев. Бодро засуетившись, гном растолкал спящих товарищей и погнал завтракать.

– Что, мы куда-то спешим? – зевая во весь рот, осведомился Ариэль.

– Ханс рассказал мне о гробнице, где должны быть те самые сокровища разбойников, – довольно усмехнулся Калеб. Эльф округлил глаза и быстрее заработал ложкой.

– А ты уверен, что там осталось хоть что-то? – Ишва был полон скептицизма.

– Гробница нетронута. Кстати, далеко до нее? – гном взглянул на охотника. Ханс почесал подбородок.

– Путь неблизкий, но до заката управимся. Вот только кони нам будут мешать.

– Значит, оставим здесь, – пожал плечами гном. – Доедайте и вперед!

Собрав сумки с припасами, отряд покинул дом охотника и направился все по той же дорожке на север. Путь шел вдоль реки, вскоре они миновали место, где переправлялись к пещере монстра. Через полтора часа местность начала повышаться, и тогда Ханс уверенно свернул направо, к скале. Оказавшись ближе, Калеб отчетливо увидел небольшую тропу, ведущую наверх. На лошади, определенно, не поместиться, но даже не самый мелкий человек пройдет свободно.

– Похоже, подъем предстоит долгий, – невесело протянул Ишва.

– Так и есть, – кивнул Ханс. – Как окажемся наверху, сможем по перевалу пройти на соседнюю гору, а там до гробницы рукой подать.

– Крепитесь, – гном подбодрил соратников. – Обедать будем на вершине.

Путь по тропе занял порядка пяти часов, дорожка то и дело петляла, а камень под ногами был неровный, порой нога соскальзывала, и тогда сердце напряженно билось в груди, впрыскивая в кровь заряд адреналина. Калеб невольно зауважал Ханса, спокойно шагавшего впереди – казалось, парень не знал усталости и страха перед высотой.

Наконец, после полудня отряд выбрался на вершину и, пройдя полсотни шагов, утомившиеся путники повалились на землю.

Камень здесь сменился жесткой землей, местами покрытой сухой тонкой травой. Полчаса потратили, чтобы перекусить и перевести дух, затем охотник поднял всех и повел дальше.

Миль через пять по достаточно ровной просторной местности, начался перевал: с двух стороны выросли неприветливые скалы, между ними запетляла узкая тропа, даже на вид казавшаяся неудобной. Однако, риск упасть был меньшим, чем при подъеме, потому искатели не слишком переживали.

Перевал занял еще несколько часов, а сразу за ним показалась соседняя гора, когда-то покачнувшаяся от землетрясений, или смещения литосферных плит, и привалившаяся боком к скале, что образовало естественную стену с восточной стороны. За этой самой «стеной», по словам Ханса, и находился вход в гробницу.

Так и оказалось. Остановившись перед крупной каменной плитой, вмурованной в тело скалы, Калеб оглянулся на отряд.

– Ну что, привал. Нужно поесть и изучить печать.

Все с удовольствием сбросили надоевшие сумки и принялись неторопливо доставать припасы. Взяв у Ишвы кусок хлеба и кусок мяса, Калеб подошел к плите.

На поверхности змеился интересный узор, в виде переплетающихся спиралей, в центре которых виднелся ромб с едва видимым изображением незнакомой гному птицы.

– Похоже, комбинированная, – задумчиво протянул Калеб. – Таким образом, если я активирую вот эти самые спирали и воздействую своей печатью на ромб в центре, должно сработать.

Он довольно потер ладони.

– Похоже, я без особых проблем смогу открыть проход, – сообщил лидер отряду. Ханс чуть не подавился водой, большими глазами уставился на Калеба, припомнил вечерний разговор и неразборчивое бормотание коротышки, покачал головой.

– Сумки оставим здесь, берите самое необходимое, – скомандовал гном. Развернувшись, он вытянул вперед левую руку и ощутил легкое покалывание, а затем щекотку, промчавшуюся через кончик пальца к затылку. На костяшке указательного пальца мягко засияла печать с изображением ромба, по центру которого хищник сражался с птицей.

Плита щелкнула и медленно поехала в сторону, открывая темный зев прохода.

– За мной!

Калеб пошел первым, и никто не стал оспаривать его право – у гнома было больше опыта в изучении пещер, гробниц и иных захоронений. Едва он ступил в темноту, как на стенах вспыхнули факелы, постепенно освещая широкий коридор.

– Похоже, скрытый механизм активации, – пробормотал Калеб, на всякий случай вынимая нож. – Будьте осторожны, внимательно смотрите по сторонам!

По мере того, как они продвигались вперед, гном удивлялся все больше: повсюду было чисто, аккуратно, если не считать толстого слоя пыли на стенах и полу – никаких костей, мусора и прочего. Похоже, гробница и впрямь оставалась нетронутой на протяжении долгих лет.

Неровно обработанный коридор шел прямо, никаких ответвлений, ниш и тому подобного. Единственная развилка случилась намного позже – с левой стороны появился поворот, ведущий в небольшую комнату-склад, где находилось несколько незапертых сундуков. Осмотрев их на наличие печатей, Калеб уверился, что хранилища чистые. Открыв сундуки, путники увидели несколько изогнутых южных клинков отличного качества. Некоторые хранилища были пустыми. Никаких тебе украшений, кубков, доспехов и прочего.

– Как-то не особо богато пока, – выразил сомнение Ариэль.

– Заберем оружие позже, на обратном пути, – решил гном. – Идем дальше, чую, основное помещение близко.

Чутье не подвело бывшего наемника и искателя приключений, через пару сотен шагов коридор привел в крупную комнату, по центру которой в пол был вмурован гроб. Самое помещение оказалось заставлено глиняными вазами, предметами быта, какими-то седлами, упряжью и прочим.

Подойдя к гробу, Калеб увидел на крышке предостережение в виде символов старого алфавита.

– Что тут написано? – полюбопытствовал Ханс, возникший рядом.

– Ничего хорошего. Любого, кто посмеет потревожить покой атамана, ждут вечные страдания.

– Сурово, – охотник отошел назад.

– Будьте осторожны, – еще раз предупредил остальных Калеб. – Ничего не трогайте!

Он аккуратно пошел мимо ваз, старых, почти истлевших, предметов, пытаясь отыскать что-нибудь ценное. Но находил лишь бесполезный мусор.

– Проклятье, ничего хорошего здесь нет! Хоть бы колечко завалящее…

Раздался грохот, от которого гном подскочил на месте. Резко развернувшись, он увидел валявшиеся в пыли осколки вазы и Ариэля рядом, усиленно делающего вид, что не его работа.

– Идиот! – выпалил Калеб, рванув к эльфу. – Я же сказал быть осторожнее!

Треск.

Печати на крышке гроба пошли трещинами, раскололись на части. Гном нервно сглотнул.

БУМ!

Крышка прогнулась изнутри от страшного удара, затем последовал еще один, она вздыбилась, в следующее мгновение отлетела в сторону.

Атаман медленно сел в гробу. Калеб различил сохранившиеся остатки плоти на костяке, и понял, что дело худо.

Они пробудили умертвие.

Нежить неторопливо выбралась из своего пристанища, деловито отряхнула пыль с надетых доспехов. Похоже, некогда атаман был плечистым и крепким мужиком, но сейчас плотная кольчуга с кожаными вставками поверх висела на костяке мешком. Но никто не рискнул засмеяться.

– Все на выход! – закричал Калеб. Искатели бросились в коридор, но проем перекрыла железная решетка. Сработала задуманная разбойниками ловушка. Отряд оказался заперт в клетке с опасным хищником.

К удивлению гнома, рядом с ним вылез отец Клаудий, швырнул в умертвие водяным сгустком. Зашипело, завоняло паленой плотью, атаман заревел от боли, замер, дожидаясь, пока капли воды стекут на пол.

Калеб выхватил из-за пояса молот и ринулся в бой. Нельзя позволить нежити атаковать первой!

Удар слегка помял броню умертвия сбоку, да хрустнула пара ребер. В глазах атамана зажглись зловещие темно-красные огоньки, он потянулся к гробу, вытащил огромный двуручник, размерами в несколько раз больше Калеба.

– Мать твою! – процедил гном, закручивая молот. Атаман сверху вниз обрушил на Калеба меч, коротышка ощутил, как натужно затрещали мышцы, а из рукояти молота высекло искры.

«Дело дрянь», – подумал бывший наемник. – «Придется использовать козыри».

Прошептав активирующие фразы, Калеб ощутил, как несколько печатей на теле вспыхнули ярким светом. Напор умертвия разом ослаб, энергия хлынула потоком, а молот задорно оттолкнул клинок неприятеля. Атаман недовольно заворчал, раскрутил меч над головой, удары посыпались со всех сторон.

Калеб ухмыльнулся, скользнул вбок, отбил навершием молота следующий выпад нежити, вдарил в ответ – да так, что ребра с правой стороны тела умертвия захрустели и осыпались. Рев мертвяка стал более болезненным, атаман отступил, оперся на меч, вперился тяжелым взглядом в гнома.

– Нравится? – поддел его Калеб. – Погоди, еще не все игрушки тебе показал.

Очередная команда активации, и Нагибатор трансформировался: навершие стало удлиненным, порядка пятидесяти сантиметров, обросло шипами, рукоять обзавелась удобной обмоткой. Первая Печать снята.

Позади очнулся Ишва, принялся закидывать умертвие огненными шарами, что явно не доставляло приятных ощущений бывшему атаману. Взревев, он кинулся на гнома. Калеб чуть отступил, замахнулся, учитывая новую длину оружия, ударил снизу вверх, превращая в крошево челюсть мертвяка. Атаман застыл, оглушенный атакой. Калеб крутанулся на пятке, набирая скорость и с размаху снес левую руку умертвия.

Огоньки в глазницах атамана засияли ярче, он взвинтил темп, яростно размахивая клинком, бросился на гнома. Калеб перекатом ушел назад, но меч противника вскользь задел его, оцарапав бок. Впрочем, в следующее мгновение гном ощутил, как отец Клаудий наложил исцеляющее заклинание, и царапина затянулась.

– Не хотел использовать эту печать, – пробормотал наемник. Невидимый обычным зрением, на виске загорелся крохотный узор. Скорость восприятия резко возросла, и противник стал двигаться гораздо медленнее.

Калеб знал, что за активацию печати придется расплачиваться, да и недолго он сможет ее использовать, потому сходу засадил умертвию молотом по ноге, кроша кости, а затем, когда атаман упал, ловким ударом снес врагу голову. Правда, такой маневр не остановил мертвеца, рука с мечом зашевелилась, пытаясь замахнуться и атаковать коротышку. Калеб хмыкнул, подбежал к красноглазому черепу, пару мгновений глядел на некогда могучего воина, а затем обрушил на него молот. В воцарившейся тишине застучал по полу упавший двуручник.

Калеб устало оперся о гроб, по стенке сполз на пол. Пот заливал глаза, гнома трясло.

– Спокойнее, сын мой, – подошедший жрец ободряюще положил ладонь на плечо. Калеб ощутил, как силы вновь возвращаются к нему.

В стороне уважительно присвистнул Ханс, убирая меч в ножны.

– Ну и крут же ты, Калеб! В одного уложил это чудище. Я уж было собирался помочь, но твои друзья сказали, что не стоит, – он ткнул пальцем в Ариэля. Эльф заулыбался. Лидер ощутил, как изнутри рвется смех, не удержался, захохотал. Рядом прыснули Ишва и Ханс, даже отец Клаудий мягко улыбнулся.

Феоктист Двенадцатый обиженно надулся, но в следующий миг подскочил к Калебу, поднявшемуся и подошедшему к трофейному мечу. Гном повертел двуручник в руках, подивившись его легкости при громадных размерах. Да и выполнен клинок был необычно: длинное волнистое лезвие, как у фламберга, изогнутая крестовина, рукоять обернута кожей дракона, что само по себе очень дорого, да и навершие представляло собой спящую виверну.

Гном развернулся и увидел склонившегося Ариэля, с умильной мордашкой и округлившимися глазами глядевшего на меч.

– Можно я его заберу? Можно, можно? Ну позязя, – заканючил эльф. Калеб покосился на двуручник, затем окинул взглядом отряд. Ишве такое оружие ни к чему, отец Клаудий также не вытянет, Ханс вовсе не член команды, а самому гному не по росточку прибор.

– Забирай, мне он все равно не по руке, – хмыкнув, Калеб бросил меч эльфу. Феоктист Двенадцатый ловко поймал трофей, заулыбался, как ребенок, получивший желаемую игрушку. Даже обнял двуручник, пытаясь поцеловать дракона в навершии. Гном же развернулся и подошел к телу атамана. Броня выглядела громоздкой, да и потрепанной, к тому же. Однако на запястье отрубленной руки Калеб разглядел тонкий кожаный браслет. Склонившись, гном стянул украшение и пригляделся. По центру, едва видимая, цвет, похоже, со временем стерся, имелась печать. Узор был Калебу незнаком, но сам факт, что браслет являлся усиленным, порадовал. Защелкнув его на руке, лидер повернулся к отряду.

– Похоже, на этом все. Можно возвращаться.

Не слишком расстроенные отсутствием сокровищ путники, оживленно переговариваясь, направились к выходу. Решетка с гибелью атамана втянулась в пол, открывая проход, так что группа без проблем выбралась в коридор.

Из маленькой комнатушки решили все же забрать южные клинки, а Ариэль умудрился отыскать там ножны на спину для своего нового меча. Как их никто не заметил раньше – неясно, хотя, Калеб подумал, что эльф, вероятно, облазил все углы. Даже те, о существовании которых никто не догадывался.

Оказавшись снаружи, гном, недолго думая, запечатал гробницу. Он и сам не знал, зачем так поступил, но был уверен, что лишним такой жест не будет.

Между тем, был день, потому, не мешкая, отправились в обратный путь. Калеб подозревал, что в гробнице время шло иначе – прошли почти сутки с момента, когда отряд ступил внутрь.

Минуя перевал, они вышли к спуску, возле которого подкрепились, помня продолжительность дороги. Путь вниз занял достаточно много времени и у подножия скалы искатели оказались ближе к ночи.

Было решено заночевать здесь же, потому как сил на ночную дорогу к дому Ханса не осталось. Энергии не хватило даже, чтобы обсудить «ходку» – они просто завалились спать, распределив вахту.

Наутро, неспешно собравшись, отправились к хижине охотника. Здесь Ханс наполнил сумку едой и вручил Калебу.

– Это вам, за помощь и отличное приключение! – усмехнулся парень. Гном отдал мешок Ишве и крепко пожал протянутую ладонь.

– Тебе спасибо. Точно не хочешь пойти с нами? Будет интересно, это могу обещать.

Ханс вздохнул.

– Нет, у меня есть обязательства здесь. Для начала, навещу родителей, а потом…кто знает, может, тоже отправлюсь в путь – мир посмотреть, себя показать.

– Тогда свидимся на большаке, – подмигнул ему Калеб.

Остальные также тепло попрощались с охотником и, усевшись на коней, направились к выходу из Ущелья.

– Что теперь, босс? – Ариэль поравнялся с гномом.

– Думаю, нам стоит заскочить в Улен. Запасов еды надолго не хватит, а дорога до Уска не из коротких.

– Разумно, – согласился вынырнувший слева Ишва. – Кое-кто лопает за пятерых.

Он выразительно покосился на эльфа. Феоктист Двенадцатый возмущенно фыркнул.

– Кто бы говорил, недоучка! Сам втихаря точишь вкусняшки, я лично видел.

Ишва побагровел, открыл рот, порываясь высказать Ариэлю, но смолчал.

– Что ж, следующая остановка – город Улен. Поглядим, что там есть хорошего, – Калеб поднял лицо, взглянул на ясное, безоблачное небо. Погода радовала теплом, а прохладный ветерок щекотал волосы и бороду. Лидер порадовался тому, как все закончилось с походом в Ущелье. Никто не пострадал, напротив – удалось выцепить интересный меч.

Единственное, что не давало покоя: зачем двуручник понадобился Суттикусу? Гоблин ведь явно хотел послать Калеба именно за клинком. Или нет?

Взгляд гнома коснулся браслета на руке. Что же за печать на нем? И не пожалеет ли Калеб в будущем, что решил оставить побрякушку себе?

Тряхнув головой, бывший наемник, а ныне искатель приключений усмехнулся.

Какие бы проблемы ни ожидали впереди, он справится, если рядом будут друзья. Пусть разные, но привык к ним, притерся, сроднился, даже с вечно раздражающим эльфом. Кто бы ни встал у них на пути, отряд искателей не остановится.

Есть цель, и долгая дорога к ней. Но Калеб ни капли на жалел о своем решении.