Кроме детей и юношества, а также взрослого нуждающегося населения учреждения Ведомства императрицы Марии и Человеколюбивого общества призревали особую категорию лиц, которым требовалась как социальная, так и в медицинская помощь, – слепых и глухонемых. По причине врожденных либо приобретенных вследствие болезней или увечий физических недостатков эти люди не могли получать образование и обеспечивать свое существование трудом в обычных условиях, самостоятельно адаптироваться в окружающей социальной среде. Без посторонней поддержки они были обречены на положение неполноценных членов общества. Помимо собственно призрения, социальная помощь слепым и глухонемым включала ряд мероприятий медицинского и социально-психологического характера, специальное образование и профессиональное трудовое обучение. Это требовалось как детям, так и взрослым.

Призрение слепых и глухонемых следует рассматривать как особую, специализированную отрасль социальной помощи. Эти недуги осложняли жизнь представителям всех групп населения и сословий. Но в организованном призрении нуждались, прежде всего, неимущие слепые и глухонемые. Они не имели средств на то, чтобы избавиться от своих недугов медицинским путем, когда это было возможно. Незрячие бедняки пополняли ряды профессиональных нищих. До начала XIX столетия специализированных учреждений для призрения слепых и глухонемых в России не было. Пораженные слепотой могли рассчитывать на помощь родных и близких либо на призрение в богадельнях. Власть обратила на это внимание при Петре I. В одном из указов, изданных в 1723 г., лиц, лишенных зрения и не имевших пристанища, предписывалось помещать в богадельни. Но о специализированном призрении слепых речи не было. Вопрос о помощи глухонемым в стране до начала XIX в. вообще не ставился. Их недуг не мешал заниматься простым крестьянским или ремесленным трудом, поэтому в обывательском сознании глухонемые не были заслуживающими призрения.

Специализированные учреждения для незрячих появились в стране в начале XIX столетия. В Императорском Человеколюбивом обществе это были институт слепых и Мариинский институт слепых девиц. Оба учреждения располагались в Петербурге. Призрение немощных слепых осуществлялось в специализированных богадельнях. Институт слепых, основанный в 1807 г. и в 1819 г. вошедший в состав Человеколюбивого общества, был создан по распоряжению Александра I, пожелавшего иметь в России особое заведение для обучения и призрения людей лишенных зрения. Из Франции был приглашен известный специалист в области обучения слепых Валентин Гаюи, который прибыл в Россию в 1806 г. Под его руководством слепым преподавались французский язык, музыка и ремесла. Сначала институт находился в ведении Министерства народного просвещения. Неопределенность с источниками финансирования и специфика заведения создавали проблемы, мешавшие его работе. В биографии Валентина Гаюи, опубликованной в 1886 г. в журнале «детская помощь», говорится, что в Петербурге Гаюи «приходилось не столько действовать, сколько страдать и бездействовать в борьбе с канцелярским бюрократизмом, не умевшим и не могшим оценить его по достоинству». Это обстоятельство, а также восстановление во Франции власти Бурбонов побудило Валентина Гаюи, легитимиста по своим политическим взглядам, в 1817 г. вернуться домой.

Министерство народного просвещения стремилось избавиться от «непрофильного» учебного заведения и ходатайствовало об исключении его из своего ведения. В результате институт слепых был передан в Императорское Человеколюбивое общество 16 ноября 1819 г., получив новый устав и штат. По уставу целью института являлось «христианское призрение» слепых, лишенных средств к существованию. Минимальный комплект призреваемых составлял 30 человек. Допускалось его увеличение, но при наличии финансовых средств. Обучать грамоте и музыке предполагалось только тех питомцев, которые проявят к этому склонность. Руководство институтом было возложено на директора, подчинявшегося совету Человеколюбивого общества. Содержать заведение предполагалось на средства тоже этого совета. Из градских богаделен в институт были переведены 18 содержавшихся там слепых, и к 1821 г. число призревавшихся в нем достигло 26 человек.

В очерке «Императорского Человеколюбивого общества институты слепых», выпущенном в 1872 г., утверждается: «После 1819 г., более сорока лет, институт имел богаделенное положение, но, несмотря на это, научное образование в нем по возможности продолжалось, и слепцы обучались музыке». Из сказанного согласиться можно с тем, что институт слепых представлял собой, скорее, богадельню, а не учебно-воспитательное заведение. «научное образование» было явным преувеличением. Сколько-нибудь продуманная программа обучения отсутствовала. Не хватало учителей – специалистов, учебных пособий. Средств на содержание института выделялось мало. К середине XIX в. он подошел в плачевном состоянии. К 1856 году в нем призревались всего шесть человек.

Со второй половины столетия Человеколюбивое общество уделяло институту больше внимания. Начались преобразования, имевшие целью превратить его в полноценное учебно-воспитательное заведение по призрению слепых. В 1859 г. изменился порядок управления заведением. Должности директора и его помощника из соображений экономии были ликвидированы. Руководство было возложено на заведующего, назначавшегося советом Человеколюбивого общества. В начале 1860-х гг. были предприняты меры по улучшению учебно-воспитательной части заведения. В 1864 г. заведующий институтом в отчете совету Человеколюбивого общества доложил о некоторых достижениях в этой области, отметив, в частности, что все слепцы «хорошо читают по выпуклой печати, некоторые твердо ознакомлены с церковным уставом и исполняют обязанности причетников; из слепцов составлен довольно удовлетворительный хор певчих; слепцы сами набирают, печатают и переплетают свои книги и ноты, плетут корзины, маты и ковры и, наконец, доведены в музыке до того, что составляют оркестр и многие играют весьма хорошо».

Но несмотря на некоторые улучшения в учебной части, институт слепых по-прежнему фактически являл собой богадельню, где слепые пребывали с детского возраста до самой смерти. Чтобы превратить его в полноценное учебно-воспитательное заведение, решили ограничить пребывание в нем слепых определенным сроком, по истечении которого они должны были покидать институт. Право остаться при заведении сохранили за теми слепцами, которые выполняли обязанности преподавателей или могли платить за призрение. Для них предполагалось открыть так называемое квартирное отделение, проще говоря, богадельню при институте. Неспособные платить и немощные должны были помещаться в прочие богадельни Человеколюбивого общества. В 1865 г. царь одобрил составленную советом Человеколюбивого общества программу преобразования института слепых. Заведению предписывалось: «во-первых, давать малолетним слепцам религиозно-нравственное образование, научая их доступным для них искусствам и рукоделиям; во-вторых, доставлять взрослым слепцам, окончившим в институте курс учения, приличное содержание за известную плату, или за труды по обучению малолетних воспитанников и по участию в институтском музыкальном оркестре и хоре певчих при церкви заведения». В соответствии с этим институт слепых разделялся на два отделения. Одно являлось собственно учебным, другое представляло собой богадельню. Недостаток средств, выделявшихся Человеколюбивым обществом, не позволил сразу приступить к преобразованиям. Они начались только в 1868 г.

Отделение воспитанников объединило детей и подростков. Оно состояло из двух классов – младшего и старшего. Младший класс предназначался для маленьких детей, старший – для подростков. Программа предусматривала изучение закона божьего, русского языка, арифметики, всеобщей и русской истории, а также элементарных сведений из «естествоведения». Для этого в институте слепых имелись книги выпуклой печати, деревянные наборные рамки со свинцовыми цифрами, рельефные глобусы, карты, различные чучела и модели. Так называемое отделение квартирантов фактически представляло собой приют, в котором проживали слепые в возрасте старше двадцати лет. Они получали от института питание, одежду и обувь. От обычной богадельни квартирное отделение отличалось тем, что проживавшие в нем слепые за предоставляемые им услуги обязаны были «трудиться на пользу заведения в качестве преподавателей, репетиторов некоторых научных предметов и музыки». Проживавшие в институте слепые, работавшие «на стороне» таперами, должны были вносить в пользу заведения треть своего заработка. Из наиболее способных воспитанников и квартирантов при институте были созданы оркестр и хор певчих. Для занятий музыкой со слепыми приглашались артисты императорских театров. Финансирование заведения осуществлялось из средств казны и сумм совета Императорского Человеколюбивого общества приблизительно поровну. К концу XIX столетия доля выплат из казны возросла.

Преобразования, проведенные в институте слепых, мало изменили характер его деятельности. Как и ранее, заведение призревало незначительное число нуждающихся. По данным на 1872 г. здесь пользовались призрением 30 воспитанников и 16 квартирантов. Институт так и не стал полноценным учебно-воспитательным заведением для слепых и подготовки их к самостоятельной трудовой жизни. Создатель Мариинского Попечительства о слепых К. К. Грот, посетив институт в начале 1880-х гг., оценил его деятельность критически. По существу она так и не вышла за рамки не доведенного до конца эксперимента. В конце XIX в., численность призреваемых в заведении оставалась прежней. Например, в 1897 г. их было 32.

Несмотря на проблемы, с которыми постоянно сталкивался институт слепых, совет Императорского Человеколюбивого общества решил создать подобное заведение для призрения незрячих женщин. В декабре 1871 г. в Петербурге открылся Мариинский институт для слепых девиц. Заведение приняла под покровительство цесаревна (позже – императрица) Мария Федоровна, но название «Мариинского» он получил в честь дочери Александра II великой княжны Марии Александровны. Целью нового института было призрение «лишенных зрения малолетних девиц», включавшее религиозно-нравственное воспитание и обучение доступным для них «искусствам, рукоделиям и ремеслам, дабы впоследствии они могли приобретать себе средства собственными трудами». Учебная программа включала закон божий, чтение и письмо «по осязательному методу», основы русского языка и литературы, арифметику, отечественную и всеобщую историю, географию, краткую естественную историю, музыку, пение, гимнастику, а также «ознакомление с главными обязанностями человека по отношению к правительству и обществу». Из доступных слепым рукоделий изучались вязание, плетение шнурков, веревок, корзин и склеивание коробок. В зависимости от возраста и способностей воспитанницы разделялись на три последовательных класса – приготовительный, младший и старший. Срок пребывания в каждом классе мог быть различным, но по выходе из заведения воспитанницы должны были иметь не менее восемнадцати лет от роду. Воспитанницы-сироты могли оставаться в квартирном отделении. Комплект призреваемых для Мариинского института был определен всего в 15 человек. В 1872 г. в заведении призревались 17 воспитанниц. До конца XIX столетия количество единовременно призревавшихся в Мариинском институте не превышало двух десятков человек. В 1897 г. там было 20 воспитанниц.

Финансирование заведения осуществлялось за счет благотворительных пожертвований, процентов с основного капитала, платы за пансионерок и выплат из совета Человеколюбивого общества. При основании заведения была учреждена должность попечителя, дававшая право государственной службы в V классе и мундир Человеколюбивого общества. Эту должность занял член совета Петр Степанович Митусов, пожертвовавший заведению 10 тыс. руб. в качестве основного капитала. Карьерно-служебный стимул не имел значения для благотворителя, так как П. С. Митусов к моменту занятия должности попечителя имел чин действительного статского советника, то есть IV класса. Мариинский институт получал и другие, достаточно крупные пожертвования. Известная петербургская благотворительница графиня Н. А. Стенбок-Фермор пожертвовала заведению 4000 руб. на содержание пансионерок с процентов от этого капитала. В 1886 г. для упрочения финансового положения заведения при нем были учреждены должности четырех сотрудников попечителя с правами государственной службы в VI классе. Тогда же при Мариинском институте была введена должность врача с правом государственной службы в VIII классе.

Учебно-воспитательные заведения Императорского Человеколюбивого общества для призрения слепых во второй половине XIX столетия не получили сколько-нибудь существенного развития. Фактически они представляли собой затянувшийся эксперимент. Главной причиной этого было то, что призрение слепых никогда не рассматривалось как одно из приоритетных направлений деятельности общества. Руководство слабо представляло, как следовало оказывать помощь слепым. К наиболее очевидным недостаткам в организации призрения слепых относилось то, что в институтах учебно-воспитательная часть не была отделена от приютской, имевшей совершенно иные задачи. Отсутствовала система подготовки преподавателей, не предпринималось никаких мер по организации трудовой помощи взрослым слепым. Призрение незрячих – сложный и дорогостоящий вид призрения, включающий мероприятия социального, медицинского, образовательного, трудового и психологического характера. Осуществить их Человеколюбивое общество не смогло. Столкнувшись с трудностями, оно решило оставить в своем составе два небольших учебно-воспитательных заведения как свидетельство того, что благотворительное ведомство под высочайшим покровительством уделяет внимание этому виду призрения.

Помимо институтов, Человеколюбивое общество располагало двумя богадельнями для призрения слепых. Одна из них располагалась в Петербурге. В 1880 г. П. С. Митусов предложил создать в столице приют для призрения тех выпускниц Мариинского института, которые не имели возможности находиться на чьем-либо попечении. Для этого он приобрел на свои средства каменный дом, часть которого была отдана под приют, а часть сдавалась в аренду. Кроме того, Митусов пожертвовал тысячу рублей на содержание в приюте шести пансионерских вакансий, а затем еще 25 тыс. руб. в качестве основного капитала. За это он был назначен попечителем. Приют открылся в октябре 1880 г. он получил название «состоящий под августейшим покровительством государыни императрицы Марии Федоровны приют взрослых слепых девиц». Призревались здесь около 20 человек единовременно. Другая богадельня для призрения слепых была открыта в 1885 г. в селе Петрилово Костромского уезда одноименной губернии, на средства купца Д. Е. Гордеева. Ее назвали в честь друга благотворителя – крестьянина Ивана Боярова. Всего в 1880–1890-е гг. призрением в заведениях Человеколюбивого общества пользовались около сотни слепых.

Для организации призрения слепых помимо значительных финансовых средств, была необходима серьезная учебно-методическая база, система подготовки специалистов для работы с незрячими, как педагогов, так и мастеров производственного обучения. Важно было добиться и изменения существовавших в то время обывательских представлений о слепых как о неполноценных членах общества. Решение этих задач было по силам если не государству, то связанному с ним общегосударственному ведомству, взаимодействовавшему с другими благотворительными ведомствами, обществами и учреждениями. Такой организацией стало Попечительство императрицы Марии Александровны о слепых, созданное в начале 1880-х гг. оно представляло собой благотворительное ведомство под покровительством дома Романовых и входило в состав учреждений императрицы Марии.

Призрение слепых в ведомстве императрицы вначале осуществлялось в богадельнях. В 1846 г. в Москве открыли богадельню для слепых женщин, а в 1880 г. – приют для слепых детей. Оба заведения состояли в московском попечительстве о бедных. Началом организованного призрения слепых в России можно считать 1881 г., когда создали Мариинское попечительство о слепых, названное в честь супруги Александра II Марии Александровны. В 1883 г. оно вошло в состав Ведомства учреждений императрицы Марии. История Мариинского попечительства связана с попыткой организации призрения инвалидов русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Тогда в Петербурге под покровительством императрицы Марии Александровны было открыто «главное попечительство для призрения нуждающихся семейств воинов». Председателем его стал видный сановник, опытный и честный администратор Константин Карлович Грот.

Приступив к организации работы Попечительства, он стремился определить, в какой именно помощи нуждались раненые и больные участники сражений. Выяснилось, что до полутораста тысяч их полностью или частично лишились на войне зрения. Большая часть этих инвалидов была жертвами не турецких пуль, а болезней и плохого лечения. Им оказывалась офтальмологическая помощь. Были открыты два заведения для обучения слепых участников войны ремеслам. Одно – в Петербурге, другое – в Киеве.

Узнав о том, что главное попечительство для призрения нуждающихся семейств воинов оказывает помощь слепым, в него начали обращаться лишенные зрения гражданские лица. В связи с этим у Грота возникла мысль объединить дело призрения незрячих в России в одно ведомство. Идея получила поддержку власти, и 13 февраля 1881 г было учреждено Мариинское попечительство о слепых. Новому ведомству были переданы имущество и средства упраздненного главного попечительства для призрения нуждающихся семейств воинов.

К. К. Грот, в 1882–1884 гг. главноуправляющий Е. И. В. Канцелярии по учреждениям императрицы Марии Федоровны, основатель Мариинского попечительства для призрения слепых. 1870-е гг.

Поначалу Мариинское попечительство о слепых состояло в ведении МВД, но 10 марта 1883 г. по решению императора оно со всеми своими заведениями было передано в ведомство учреждений императрицы и получило наименование «Попечительство императрицы Марии Александровны о слепых». Возглавил его тот же К. К. Грот. Он управлял Попечительством о слепых до 1894 г. Включив новое ведомство в состав учреждений императрицы Марии, власть еще раз продемонстрировала заботу о подданных, а Попечительство о слепых получило статус, дававший определенные преимущества перед другими благотворительными обществами и учреждениями, не имевшими высочайшего покровительства.

Согласно «Основным началам для деятельности Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых», оно имело целью: «а) призрение, воспитание, обучение слепых детей и подготовление их к самостоятельной деятельности и б) попечение о взрослых слепых, посредством помещения их в заведения, в которых они могли бы изучать доступные для них ремесла, а также поддержкой семейств их и тех лиц, которые взяли бы их на свое содержание, или же посредством помещения в богадельни и тому подобные учреждения неспособных к труду, слабых и престарелых». Как видно, целью нового ведомства было комплексное призрение слепых. Важнейшим элементом этой работы являлось трудовое воспитание и обучение, которое готовило слепых к самостоятельной жизни и давало им возможность хотя бы частично обеспечивать свое существование.

Ведомственный статус Попечительства о слепых определялся своеобразно. В процитированных выше Правилах говорится, что Попечительство, «будучи учреждением частным, пользуется покровительством правительства и состоит со всеми устроенными им заведениями в ведомстве учреждений императрицы Марии». Характеристика Попечительства, как «частного учреждения», разумеется, не означала его принадлежности какому-либо лицу. Имелось в виду, что оно было самостоятельным и не зависело от других благотворительных обществ, заведений и от государства, а подчинялось лишь высшим руководителям ведомства императрицы, то есть – монарху и его супруге. Но это также означало, что Попечительство о слепых не могло рассчитывать на средства опекунских советов ведомства императрицы и других его учреждений. Источниками финансирования Попечительства императрицы о слепых были суммы, переданные ему из ликвидированного главного попечительства для призрения нуждающихся семейств воинов, благотворительные пожертвования, плата за призреваемых и выручка от продаж изделий. Как возможный источник поступления средств, обтекаемо упоминались «могущие быть субсидии от правительства и общественных организаций», (позже этот пункт из Правил изъяли). К благотворительным пожертвованиям относились и традиционные для ведомства ежегодные взносы членов Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых.

Члены Попечительства делились на несколько категорий в зависимости от должностного положения и услуг, оказанных ведомству. В число членов-учредителей входили председатель Попечительства и члены упраздненного главного попечительства для призрения нуждающихся семейств воинов, а также те лица, которые до официального открытия Попечительства о слепых внесли в его кассу не менее 200 руб., либо оказали «значительные услуги» в деле помощи незрячим. Характер этих услуг не уточнялся. К почетным членам Попечительства о слепых относились лица, содействовавшие ему денежными пожертвованиями (сумма не уточнялась), профессиональными знаниями и другой помощью. Имевшие звание членов-соревнователей должны были вносить каждый не менее 5 руб. ежегодно в пользу Попечительства или 75 руб. единовременно (с 1900 г.). Звания членов-сотрудников имели лица, участвовавшие в деятельности попечительства личным трудом. От остальных учреждений императрицы Марии Попечительство о слепых отличалось тем, что звания не давали благотворителям классных чинов и ведомственных мундиров. Наградой им могла служить только общественная признательность. Однако в 1906 г. права государственных служащих были даны лицам, служившим в Попечительстве о слепых «по учебно-воспитательной части».

К. К. Грот критически относился к различным правительственным наградам и поощрениям за благотворительную деятельность. В 1893 г. на письме одного из служащих Попечительства о слепых, предлагавшего таким образом поощрять благотворителей, Грот сделал заметку: «Почтенный Николай Михайлович забывает, что если бы такой порядок установить для всех благотворительных обществ, то половина населения ходила бы со знаками отличия, которые, в таком случае, потеряли бы всякое значение». Но в некоторых случаях К. К. Грот, напротив, энергично ходатайствовал о награждении, если этого требовали интересы призрения слепых.

Управлялось Попечительство в принципе так же, как и другие структуры, входившие в состав Ведомства императрицы Марии. Во главе стоял председатель – Грот. Текущими делами занимался работавший под его началом совет, избиравшийся общим собранием Попечительства. Собрание рассматривало все важнейшие вопросы деятельности. Порядок представления дел августейшим покровителям правилами не определялся, но К. К. Грот, имевший звание статс-секретаря, мог докладывать лично императрице и, когда требовалось, монарху. Такой порядок сохранялся и при других председателях. Попечительство императрицы Марии Александровны о слепых фактически являлось общественной благотворительной организацией. Следует отметить, что сам К. К. Грот осознавал недостатки благотворительности, как основного способа обеспечения призрения, и был склонен считать ее «лишь второстепенным придатком к Попечительству». Но он вынужден был считаться с тем, что деятельность Попечительства в тех условиях «неизбежно должна была принять благотворительный характер».

Важнейшим направлением деятельности Попечительства о слепых было призрение детей и юношества, которое прежде было организовано в России не самым лучшим образом. К. К. Грот решил ознакомиться с работой учебно-воспитательных учреждений для призрения слепых Человеколюбивого общества. То, что он увидел в институте слепых оказалось весьма далеким от того, что изображалось в официальных изданиях: «то, что давно отжило свой век, продолжало влачить еще здесь жалкое существование. Это был, в сущности, не институт, а богадельня, где слепцы, усвоив игру разных музыкальных инструментов, оставались до гробовой доски». Так как отечественный опыт призрения слепых оказался неудовлетворительным, К. К. Грот совершил поездку за границу, посетив ряд заведений по обучению и воспитанию слепых в германии, Австро-Венгрии, Швейцарии, Франции и Италии.

Возвратившись из поездки, Грот начал работу по созданию полноценного учебно-воспитательного заведения для призрения слепых детей. В 1881 г. в Петербурге открыли училище для слепых мальчиков, в 1883 г. – такое же училище для девочек. Число призревавшихся в них детей было незначительным. Увеличить его удалось только в 1885 г., когда оба училища были объединены и переехали в новое здание. Созданное заведение получило название «Александро-Мариинское училище слепых», в честь императрицы Марии Александровны. В окончательном виде оно было рассчитано на призрение одновременно 120 детей – 70 мальчиков и 50 девочек. Сюда принимались неизлечимо больные слепые дети всех сословий в возрасте 7–11 лет. Они обучались как ремеслам, так и общеобразовательным предметам по программе двухклассных городских училищ Министерства народного просвещения. С 12–15 лет начиналось профессиональное обучение. Воспитанники осваивали плетение корзин, соломенных и суконных матов, изготовление щеток. Заканчивалось пребывание в училище по достижении ими 19–20 лет. По образцу Александро-Мариинского училища Попечительством о слепых создавались училища в других городах империи, как правило, там, где имелись местные отделения и комитеты Попечительства о слепых.

Работа по созданию Александро-Мариинского училища слепых продвигалась во многом благодаря энтузиазму и энергии К. К. Грота. В его биографии отмечается: «открытие и устройство училища было чисто личным делом К. К. Грота». Так случилось из-за того, что Мария Александровна и Александр II, интересовавшиеся делами Попечительства о слепых, ушли из жизни, а новый монарх и его супруга совершенно не имели представления о целях и задачах Попечительства. Чтобы заинтересовать их, нужны были время и определенные усилия. Попечительство о слепых и, в частности, Александро-Мариинское училище не пользовались таким вниманием со стороны императорской фамилии, как, например, женские институты и другие учебно-воспитательные заведения императрицы Марии. В официозных трудах, посвященных Попечительству о слепых, не упоминается о посещении августейшими особами его учреждений. Вероятно, они не видели в этом смысла. Ведь слепые не могли лицезреть высочайших особ.

Усилия К. К. Грота по созданию Александро-Мариинского училища слепых были отмечены в его трехтомной биографии, вышедшей в 1915 г., не случайно. Успехи в той или иной области государственного или общественного управления в России в значительной степени определялись (и определяются) личными качествами руководителя. Многое зависело от этих качеств и в таком сложном деле, как организация благотворительности и призрения, Помимо доброты и милосердия требовалось глубокое понимание проблем людей, нуждавшихся в помощи, административно-хозяйственные способности, умение решать сложные управленческие задачи, гибкость и настойчивость в общении с представителями власти. Этими качествами в полной мере обладал председатель Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых Константин Карлович Грот. История Попечительства о слепых не отделима от его имени, поэтому следует коротко остановиться на его биографии.

Константин Карлович Грот пришел к руководству благотворительностью и призрением, имея большой жизненный и административный опыт. Он родился в 1815 г. в дворянской семье немецкого происхождения. Его дед был выходцем из Голштинии, переселившимся в XVIII в. в Россию. Отец – Карл Ефимович Грот – служил в департаменте государственного имущества Министерства финансов, получил потомственное дворянство. Окончив Царскосельский лицей, К. К. Грот начал службу в Министерстве императорского двора. В 1853–1861 гг. был самарским губернатором. На этом посту проявил себя дельным и честным администратором, пользовался уважением общественности. Грот боролся с некомпетентностью и взяточничеством чиновничества, добивался того, чтобы административные должности в губернии замещались лицами с университетским образованием, стремился навести порядок в винных откупах. Это привело к тому, что у него появились недоброжелатели.

Но, несмотря на жалобы и обвинения с их стороны, репутация Грота не пострадала. В 1861 г., еще оставаясь губернатором, он был назначен членом комиссии по устройству крестьянских учреждений. Оставив должность губернатора, Грот получил пост директора департамента разных податей и сборов Министерства финансов, но затем по предложению великого князя Константина Николаевича был назначен директором департамента неокладных сборов. В этой должности он занимался ликвидацией винных откупов и введением акцизной системы продажи спиртного. В 1869 г. Грот покинул этот пост, но остался причисленным к Министерству финансов. С 1870 г. К. К. Грот – член департамента законов Госсовета. В тот период в правительственных кругах обсуждались вопросы совершенствования тюремной системы и разработки общего устава управления ею. Работа в этом направлении активизировалась в 1878 г., когда все связанные с ней вопросы начали рассматриваться под руководством К. К. Грота в Госсовете. Представленный им проект преобразования тюремной системы был признан лучшим.

Для разработки тюремного законодательства решено было создать при Госсовете комиссию из его членов и представителей заинтересованных министерств, которую возглавил Грот. В 1881–1882 гг. он руководил в ранге министра тюремным ведомством, отделенным от МВД. В 1882 г. Грот подал в отставку, полагая, что дальнейшие преобразования тюремной системы не встретят поддержки в новое царствование. В это время он уже активно занимался организацией призрения слепых.

В 1882 г. Грот был призван к императрице Марии Федоровне и получил предложение возглавить ее ведомство. Супруга Александра III глубоко не вникала в деятельность подведомственных ей учреждений, но понимала, что для управления ими нужен был опытный администратор, не царедворец, а «хозяйственник». Грот пытался отказаться, ссылаясь на состояние здоровья и возраст (ему было 67 лет). Однако императрица настояла на своем. Грот возглавил ведомство, которым руководил до 1885 г.

Из его автобиографии, написанной в 1896 г. в Ницце, ясно, что главной причиной нежелания возглавить учреждения императрицы Марии был не возраст. Основой успешной административной деятельности Грот считал самостоятельность в принятии решений. Для него важны были интересы дела, а не субъективные пристрастия и эмоции. Он опасался, что как руководитель будет скован в своих действиях августейшими покровителями ведомства и их приближенными, традициями, не менявшимися десятилетиями. Как позже отметил сам Грот в автобиографии, в ведомстве императрицы Марии «слишком многое зависит от личных отношений и связано стариной и представлениями дореформенного времени».

Его опасения отчасти подтвердились. Деятельность ведомства нуждалась в серьезных преобразованиях. Из года в год бюджет сводился с дефицитом. Грот принялся за наведение порядка в финансово-хозяйственной части. Было установлено, какие капиталы имеются в ведомстве, подверглась реорганизации контрольная экспедиция. Позже, в 1888 г., на ее основе был создан контроль Ведомства учреждений императрицы, подчинявшийся непосредственно главноуправляющему. Сокращены были некоторые расходы, прямо не связанные с призрением, например, суммы, выдававшиеся на разъезды чиновникам. Более точно стали составлять сметы доходов и расходов. Благодаря этому удалось добиться бездефицитного бюджета ведомства. Августейшие покровители были довольны, но мероприятия, осуществленные Гротом, как он сам впоследствии заметил, не могли ему доставить «большой популярности в этом ведомстве». В 1885 г. просьба К. К. Грота об отставке с поста главноуправляющего Ведомства императрицы Марии была удовлетворена. Уволенный с благожелательным рескриптом императора Грот полностью сосредоточился на руководстве Попечительством о слепых, отдавая ему все свои силы и личные сбережения.

Больших усилий стоило К. К. Гроту создание Александро-Мариинского училища слепых. Важнейшим вопросом было строительство нового здания для него. Участок земли для этого выделило на аптекарском острове городское общественное управление Санкт-Петербурга. На строительство Попечительству выделил 25 тыс. руб. император. Но для завершения работ этих денег не хватало. Более того, оставался нерешенным вопрос о том, как будет в дальнейшем финансироваться текущая деятельность училища. Благодаря авторитету, настойчивости и осторожности, необходимой при общении с высочайшими особами, К. К. Гроту удалось положительно решить эти вопросы. Как? Об этом стоит рассказать подробнее, поскольку история поиска средств для училища является примером того, что покровительство благотворительности со стороны монаршей власти, наряду с несомненными преимуществами, имело и негативные стороны.

Александр II в память скончавшейся супруги пожертвовал 1 млн руб. на благотворительные цели. Так как монарх точно не определил, на что следовало потратить эти деньги, главноуправляющий ведомством императрицы Марии принц П. Г. Ольденбургский предложил направить их на строительство лечебницы для больных «грудными» болезнями. Для более детальной разработки вопроса была создана комиссия, которую возглавил К. К. Грот, ставший главой ведомства после кончины принца. Реализация предложенного комиссией проекта стоила около двух миллионов рублей. Александр III, рассмотрев проект, пожелал, чтобы строительство и дальнейшее содержание лечебницы не вышло за пределы выделенного миллиона. Уложиться в эту сумму комиссия не смогла. Спорить с императором было невозможно. В конце концов, «задача оказалась неразрешимой, и дело постепенно поросло тиной забвения».

Сам Александр III о злополучном миллионе, по-видимому, просто забыл. Но этих денег, которым не нашлось применения, как раз хватало для завершения строительства здания Александро-Мариинского училища слепых и дальнейшего содержания заведения. На это обратил внимание член Попечительства о слепых О. К. Адеркас. В 1887 г. он выпустил брошюру, в которой говорилось, что пожертвованному в память императрицы Марии Александровны миллиону рублей не найти лучшего применения, чем потратить на училище слепых, «которое могло бы быть всегда живым памятником императрице». В свою очередь «К. К. Грот, вполне одобрив мысль О. К. Адеркаса, пустил в ход все свое влияние, чтобы заручиться столь серьезной материальной поддержкой для слепых». Идея увековечить память покойной матери, назвав в ее честь училище для слепых, пришлась Александру III по душе. Вопрос был решен положительно, и 14 июня 1888 г. царь повелел передать один миллион рублей с накопившимися процентами Попечительству о слепых на содержание училища, названного в честь императрицы Марии Александровны. Торжественное освящение училища состоялось 29 мая 1890 года.

Радость К. К. Грота по случаю открытия училища была омрачена обстоятельствами, связанными с пожертвованием Попечительству злополучного миллиона. Банковские проценты с этой суммы ко времени передачи Попечительству составляли около 300 тыс. руб. В то время царю стало известно, что дворянское семейство Мятлевых ищет возможность продать большой участок земли неподалеку от Петербурга. Это была так называемая Новознаменская дача. Считалось, что ее территория составляет 230 десятин. Покупателей не находилось. Тогда Александр III, передавая деньги попечительству, решил заодно помочь и Мятлевым. Он распорядился купить Новознаменскую дачу за 300 тыс. руб., т. е. – на проценты с упомянутого миллиона. Еще 55 тыс. руб. были направлены на ремонт построек на даче.

Дачу передали Попечительству, которому она была совершенно не нужна, но указать на это царю никто не осмелился. Вскоре выяснилось, что площадь дачного участка составляет не 230, а только 150 десятин. Более того, оказалось, что часть дачи уже была продана. К. К. Грот вынужден был решать запутанные финансово-хозяйственные вопросы, связанные с этим императорским подарком, принесшим Попечительству одни убытки. При этом он, разумеется, не мог публично объяснить – в силу какой причины возникли проблемы. В конце концов, Попечительство продало дачу городскому общественному управлению Петербурга за 90 тыс. руб. Императорский дар дорого обошелся Попечительству о слепых.

Главная задача, однако, была решена. Училище открылось и начало действовать. Оно было лучшим учебно-воспитательным заведением Попечительства о слепых. Его питомцы изучали общеобразовательные предметы в объеме программы двухклассных городских училищ Министерства народного просвещения, а также доступные слепым ремесла. Имевшие голос и слух обучались церковному и светскому пению и музыке, некоторые осваивали профессию настройщика роялей. Пребывание в училище заканчивалось в возрасте 18–19 лет. Александро-Мариинское училище играло роль центра подготовки кадров для заведений Попечительства о слепых. При училище проходили подготовку инспекторы, преподаватели и ремесленные мастера.

Открытие Александро-Мариинского училища было лишь первым успешным шагом в создании системы призрения слепых детей и юношества. Необходимо было открыть подобные заведения в губерниях, организовать изготовление учебных пособий и, главное, печатание книг для незрячих. Это требовало создания отделений Попечительства о слепых в губерниях. Первоначально оно имело лишь несколько губернских отделений, но к 1907 г. их было уже 27 – Астраханское, Виленское, Владимирское, Вологодское, Воронежское, Иркутское, Казанское, Каменец-Подольское, Киевское, Костромско-Ярославское (с центром в Костроме), Минское, Московское, Одесское, Орловское, Пермское, Полтавское, Псковское, Самарское, Саратовское, Смоленское, Тверское, Тифлисское, Тульское, Уфимское, Харьковское, Черниговское и Якутское. Кроме того, действовали шесть постоянных комитетов Попечительства о слепых в Елабуге, Ревеле, Ташкенте, Вятке, Ярославле и Звенигородске Киевской губернии.

Опираясь на местные подразделения, Попечительство с 1884 г. начало открывать губернские училища для слепых. К 1905 г. действовали 23 училища – во Владимире, в Вологде, Воронеже, Елабуге, Иркутске, Каменец-Подольске, Казани, Киеве, Костроме, Минске, Москве, Одессе, Перми, Полтаве, Ревеле, Самаре, Саратове, Смоленске, Твери, Тифлисе, Туле, Харькове и Чернигове. Тринадцать из этих училищ предназначались для детей обоего пола, 8 – для мальчиков и 2 – для девочек. Всего в них к 1905 г. содержались 759 человек (540 мужского пола и 219 женского). В губернские училища принимались неизлечимо слепые дети в возрасте от 7 до 11 лет. Образовательная программа в них соответствовала программе сельских двухклассных училищ Министерства народного просвещения. Школьная учеба и освоение ремесел были организованы в принципе так же, как и в Александро-Мариинском училище. Изучение ремесел начиналось еще в школьных классах с 12 лет, а с 14–15 лет воспитанники обучались только ремеслам – корзиночному, щеточному и веревочно-канатному.

Кисть для бритья, изготовленная в мастерских для взрослых слепых им. К. К. Грота. 1900-е гг. РГИА

Как и Александро-Мариинское училище, губернские учебно-воспитательные заведения для слепых обеспечивались за счет благотворительных средств. Некоторые пожертвования были значительными. Например, в 1886 г. купец Клочков пожертвовал училищу слепых в Воронеже каменный дом с мезонином, двумя флигелями, хозяйственными постройками и садом. Все было оценено в 15 тыс. руб.. Пермское отделение Попечительства о слепых в 1890 г. получило от екатеринбургского купца Рожнова 70 тыс. руб. на постройку здания для училища. Позже рожнов пожертвовал отделению еще 800 руб..

Обучение слепых грамоте и другим предметам требовало специальных учебных пособий. Точечная система обозначения букв, так называемая система Брайля, использовалась еще в 1881 г. в училище для слепых мальчиков, созданном К. К. Гротом. Однако в России не было типографии, способной печатать книги шрифтом Брайля. Их приходилось заказывать в Берлине. С 1882 по 1886 г. Попечительство о слепых печатало книги обыкновенным российским алфавитом, но выпуклым шрифтом, так называемыми «унциалами». Первыми книгами, отпечатанными таким способом, были евангелие и «детский мир» Ушинского. С 1886 г. в России началось печатание книг по Брайлю.

Помимо учебно-воспитательных заведений, в состав Попечительства императрицы Марии Александровны входили ремесленные убежища для взрослых слепых. Их целью было создание незрячим таких условий, чтобы они могли зарабатывать на свое существование. В начале 1880-х гг. открыли три таких убежища – в Петербурге, Киеве и Каменец-Подольске. Однако первые два из-за недостатка средств закрылись, а третье позже было преобразовано в училище. В начале 1890-х гг. Попечительству пришлось практически заново создавать учреждения для призрения и оказания трудовой помощи взрослым слепым. Необходимость привлечения внимания общественности к проблеме призрения незрячих, распространения связанной с этим информации, имевшегося опыта – все это вызвало появление специализированного периодического издания. В 1886 г. О. К. Адеркас основал журнал «слепец», выходивший в Петербурге до 1889 г.

До середины 1880-х гг. призрение слепых в России осуществлялось без сведений о том, сколько их вообще в стране и какая помощь им требуется. Чтобы иметь об этом хотя бы частичное представление, по инициативе Попечительства и на его средства силами Центрального статистического комитета МВД в 1886 г. провели перепись слепых в европейской части России. Оказалось, что их общее число с учетом польских земель и кавказского края составляло 189 927 человек обоего пола (94 097 мужчин и 95 830 женщин). В губерниях Польши, кавказского края и европейской России на 10 тысяч жителей приходилось 20 слепых. Среди народов севера (коми, ненцев и других) процент слепых оказался выше и составлял 50 человек на 10 тысяч жителей. Около 10 % от общего числа слепых приходилось на детей. Это требовало дальнейшего расширения деятельности Попечительства. К концу XIX столетия оно было единственным в России общегосударственным ведомством, занимавшимся специализированным призрением слепых, которое осуществлялось в различных формах. Попечительство призревало детей и юношество в специализированных учебно-воспитательных заведениях, выдавало нетрудоспособным денежные пособия, пыталось организовать трудовую помощь тем, кто мог и хотел что-то делать. Несмотря на колоссальные усилия председателя Попечительства К. К. Грота и поступление ряда крупных пожертвований, в том числе миллиона рублей, завещанного Александром II, Попечительство было не в состоянии охватить призрением всех слепых. Не хватало училищ для них, слабо было развито призрение взрослых незрячих. Не проводилось никаких мер по предупреждению слепоты. Помощь слепым осуществлялась, главным образом, в столицах и губернских городах. В сельской местности она практически отсутствовала. Менее всего это можно поставить в вину самому Попечительству. Оно делало все, что было в его силах с учетом тех средств, которыми располагало. Для того чтобы организовать призрение слепых в масштабах России и охватить всех нуждавшихся в нем, требовался комплекс мероприятий, проводимых если не государством, то под его контролем и с его активным участием, как, впрочем, и для оказания помощи другим категориям нуждавшихся. Попечительство Марии Александровны о слепых могло стать базой для осуществления этих мероприятий.

Призрение глухонемых во второй половине XIX столетия не получило развития в благотворительных структурах. Единственным специализированным учебно-воспитательным заведением в России оставалось Училище глухонемых в Санкт-Петербурге, входившее в состав Ведомства императрицы Марии.

Рисунки вензеля для петлиц и вензеля для фуражки служащих Санкт-Петербургского училища глухонемых. РГИА

В остальном дело помощи глухонемым было сосредоточено «в руках отдельных лиц, будучи частной инициативой того или иного кружка людей, движимых желанием облегчить участь несчастных». Училище глухонемых было основано в 1806 г. Марией Федоровной и располагалось вначале в Павловске. Оно могло принять всего 12 воспитанников. В 1810 г. его перевели в Петербург. Количество призревавшихся в нем было невелико. Во второй половине столетия – около сотни воспитанников. Как и большинство учреждений императрицы, созданных в начале XIX в., Училище глухонемых было основано на «собственные средства» Марии Федоровны. Кроме того, в 1816 г. она пожертвовала заведению капитал в 256 тыс. руб. на содержание с процентов пансионерок.

До середины века обучение воспитанников строилось по так называемому мимическому методу. Он «долгое время считался легчайшим способом обучения глухонемых, наиболее им свойственным, и попытки научить детей произношению членораздельных звуков были делаемы только изредка». В 1836 г. была сделана попытка ввести обучение глухонемых детей путем совместного обучения их с говорящими, но она закончилась неудачей. Вопрос о способах обучения вновь был поставлен на повестку дня в 1856 г. новый директор Училища глухонемых Я. Т. Спешнев после ознакомления с зарубежным опытом стал убежденным сторонником «устного способа преподавания». Однако и он не вышел за рамки эксперимента. До конца 1890-х в Училище глухонемых сохранялись оба способа обучения, как мимический, так и устный. Очередную, и окончательную, реорганизацию учебная часть Училища пережила в 1900-х гг., когда уже было создано Попечительство императрицы Марии Федоровны о глухонемых, а само Училище стало учебно-методическим центром по подготовке педагогических кадров для работы с ними.