Глава 10

С одного болотного секача можно извлечь несколько центнеров мышечных волокон — казалось бы, более чем за глаза для наращивания мышц не самой крупной человекообразной химеры. Однако, как всегда, есть нюансы. Мышцы – это ещё и сосудистые русла в толще волокон, и сухожилия, и иннервация — подключение нервов к самим волокнам…

Самая простая тонкость – сила мышцы зависит не столько от толщины одного волокна, а от их числа: именно потому довольно худые, жилистые люди, могут быть ничуть не слабее “качков”, а культурист с “банками” вчистую сольёт состязание “на руках” боксёру. А боксёр не факт что победит волейболиста — оказывается, часами отбивать такой вроде бы лёгкий мячик куда сложнее, чем набить морду.

Кроме собственно сбора имплантатов мне пришлось повозиться с контейнерами – даже по инструкции собрать их оказалась целой историей, два дня на это убил. Это при том, что мне, как студенту, можно было пользоваться оборудованием выделенным для самостоятельных работ и подготовки лабораториях Университета. Плюс дорога туда и обратно. Плюс поиск подходящих тварей, плюс долгое и вдумчивое аккуратное потрошение, чтобы уменьшить время пост-обработки биоматериала – и это всё когда с одной стороны время отчаянно поджимает, а с другой – нужно постоянно быть начеку, ожидая возможного нападения кого-нибудь поопаснее свиньи-переростка.

Разумеется, возвращался я из Эрста задолбанный по самое не могу. Возвращался так же, как и ехал туда — уже накатанной дорогой через Миракию с ночёвкой в своём коттедже…

— Опять, да? – я наклонил голову, нарочито-оценивающе разглядывая эльфийку. Разглядывать было что: знакомая прозрачная розовая ночнушка ничего не скрывала. — Дай угадаю: “удовлетвори свою мерзкую похоть со мной, не трогай её”? Самой не надоел этот идиотизм?

Я уже думал, что единственным ответом будет ещё более упрямое и озлобленное выражение лица, но ошибся.

-- Я защищаю свой народ, – глухо сообщила Эйлана.

– Знаешь, – переварив такое высказывание, покачал головой я. – Насколько я знаю, защищает твой народ только и исключительно республика. Берёт за это плату живым налогом, да – точнее, лидеры ваших деревень сами его добровольно и с удовольствием платят в обмен на экономическую помощь и поддержку. Но за пределами протектората Лида всё неизмеримо хуже. Вся жизнь “дикого” эльфа – постоянная игра в кошки-мышки с пограничными заслонами людей с одной стороны и тварями Шрама с другой, смертность в таких условиях зашкаливает. И если изменённые вашего просто сожрут, то эльфа, попавшегося на глаза человеку и захваченного живым, ждут только пытки, истязания, мучительная смерть. Или куда более позорное, чем в Лиде, рабство и потом мучительная смерть. Впрочем, чего я тебе объясняю – ты ведь сама через всё это прошла. Так кто на самом деле защищает твой народ: ты, убедившая до меня шестерых хозяев в том, что с эльфами лучше дело не иметь, или граждане республики, отбросившие тупой расизм и принявшие решение заслонить собой твоих соплеменников от Белой Церкви и прочих угроз?

Устал. Устал и перенервничал, хоть и давил эмоции во время рейда, когда они мешали. Вот и компенсирую теперь, вложив накопившиеся эмоции в “пламенный” пространный спич, который Лане, уверен, до одного места. Да, без напарника в рейде очень стрёмно, даже обычный увалень-мишка, ничуть не магический, может представлять угрозу, если подойдёт незамеченным. Вспышка, конечно, тоже умница и скорее всего не допустит подобного, но вот сообщить о чём-то, вроде как не опасном, но странном, она уже не сможет. Именно так я и Маша нарвались на группу Белых на лесной дороге в герцогстве Берг.

– Рона сейчас в Нессарии каждый день доказывает сотням людей – заметь, не только республиканцам – что эльфы ничуть не хуже людей, – решил всё-таки до конца высказать внезапно накипевшее я. До “основ психологии” я ещё не добрался – это был материал старших курсов, но земные тренера в один голос рекомендовали “не держать в себе” в том случае, если это не вредило работе и партнёрским отношениям. – Даже я, оставив тебя себе, и то больше сделал для “спасения эльфийского народа”, чем ты. Иди и подумай над тем, что я тебе сказал.

Красивая она всё-таки… И злость придаёт её лицу дополнительный шарм. А уж грудь – глаза не оторвать! Да и сзади есть на что посмотреть и есть за что подержаться. Разумеется, у меня, как у всякого нормального мужика не могли не возникать соответствующие мысли. Тем более, мы здесь, в кои-то веки, только вдвоём. Но… нет. Просто – нет. Через некоторые принципы просто нельзя переступать – даже если хочется. Именно потому что я – нормальный мужик.

– Таня, просыпайся! – разбудил я химеру. – И принимай работу. Проверь, всё нормально?

Волкоухая открыла глаза – жёлтые, в темноте загорающиеся красными огнями ночного хищника – и недоумённо уставилась на свои руки. Потом села, без малейшего смущения скинула простыню, под которой ничего не было, осмотрела свои ноги, ощупала спину.

– Ты всё заживил, – озвучила она очевидный факт.

– Если будут ошибки иннервации или какое-то неудобство, мне не сложно именно там прооперировать повторно, – мягко улыбнулся ей я.

– Напрасная трата ресурсов, – бывшая подопытная была как всегда прямолинейна.

– Лучше я потрачу лишний час или два и ещё толику силы своей Стихии, – теперь уж твёрдо ответил я. Видел я процесс “подгонки” – когда химеру будили в “полуразобранном” состоянии, и заставляли в таким виде, с висящими лоскутами кожи и обнажёнными тяжами, мышц двигаться. Не то, что меня таким зрелищем теперь можно было напугать, но впечатлений я получил по полной программе. А уж как самой оперируемой в такой момент “приятно”…

– Глупо, – Таня спустилась с лежанки и привычно, бездумно начала прогонять заученный до автоматизма комплекс тестирования опорно-двигательного аппарата. Я следил за ней визуально и через Печать. Нигде не ошибся, что характерно. Почти десять часов работы с двумя перерывами – но прыгнул чуть выше головы для аколита первого курса и нигде не налажал.

– Не глупо, – покачал головой я. – Нерационально – может быть, но не глупо – точно. Поступать человечно – не глупо.

Волкодевушка вступать в дискуссию не стала. Вместо этого выдала свой вердикт:

– Тянет слегка левое плечо и верхнюю треть спины, но приемлемо.

Ну, это нормально. Чем хороша работа с биологическими тканями и целыми органами: они до некоторой степени могут адаптироваться к новым условиям. Так что “тянущие” мускулы буквально за день-два растянутся – как новая одежда. Кстати, об одежде.

– Держи, это тебе, – я подвинул к напарнице большой бумажный свёрток.

– Хм, – выразила своё отношение к содержимому Таня. Снять мерки для портного я попросил Ладу – она единственная из нас, кто этим занималась для своей сестры, и потому могла не только правильно провести замеры портновским мягким “метром”, но и сделать расчёт “на вырост”. Сестра задачу перевыполнила, вывалив на меня втрое более длинный, чем я рассчитывал, список одежды, которую надо заказать. Спорить я не стал, но привлёк Фирониэль – пусть девушки между собой согласуют, им проще. В результате чего занял их на целый вечер, сам готовил еду и едва не заснул, ожидая эльфийку в своей постели: поспорили красавицы капитально, в качестве аргумента посадив между собой волкоухую и вертя так и эдак. Однако, похоже, результат обсуждения оказался для девушки сюрпризом.

– Арн, а это зачем? – привлекла мое внимание к себе химера, вертя в руках… гм, деталь нижнего белья.

– Это лиф, и он надевается на грудь, – не зная, смеяться мне или плакать, выдал “академическую” справку я.

– Это понятно, – как-то даже сварливо отозвалась Таня. – Зачем он мне?

И для демонстрации провела руками снизу вверх по груди. Грудь у химеры была не совсем плоской, но тут напарница была права: поддержка там не требовалась.

– Для… красоты? – не очень уверенно отозвался я. Вариант “соблюсти приличия” мне показался ещё менее состоятельным: под плотным осенним платьем и уже тем более защитной кирасой всё одно наличие или отсутствие рекомого аксессуара заметно не будет. Кроме того, далеко не все студентки Университета пользовались столь полезным изобретением, как бюстгальтер – даже из тех, кому по причине объёма статей определённо стоило бы. А то я летом успел насмотреться: идёт одетая по лидской моде в тонкую рубашку красотка, и у всех мужчин на улице внезапно обнаруживается косоглазие – а что делать, колыхания богатых даров природы как магнитом притягивают взгляд! Не удивительно, что потом очереди в бордели выстраиваются.

– Мне. Для красоты. Под одеждой, – с убийственной иронией в голосе припечатала волкодевушка.

– Просто надень уже, а дома спросишь у Роны и Лады, – сдался я. – Они тебе всё объяснят.

– Этого я и боюсь, – пробормотала наконец справившаяся с нижним бельём напарница.

– Что? – я удивился.

– Что объяснят, и я пойму. А мне мой здравый смысл действительно дорог. Видишь? Платье с оборочками. Вдруг я стану понимать их?

О боже…

– М-милашка, – севшим голосом констатировала сестра, разглядывая жертву своего видения моды. Нет, с горлом у неё было всё в порядке – в конце концов маг Жизни в семье – это офигенная экономия на лекарствах и надёжный залог здоровья. Просто от эмоций перехватило. Рона в отличие от дочки Мартина сдерживаться на стала: утащила Таню на диван, посадила к себе на колени, с до предела счастливой мордашкой уткнулась химере носом в макушку и двумя руками теребила подрагивающие волчьи уши. Та с непроницаемым лицом терпела.

– Юмми, – повернулся я к гостье и невольно спросил: – с тобой всё в порядке?

– Д-да, – кошкодевушка оторвала взгляд от сцены утискивания своей соплеменницы, с усилием расцепила руки и подняла плотно прижатые к голове уши. Зачем-то на всякий случай потрогала свои ушные раковины пальцами, зябко передёрнула плечами и повторила твёрже. – Да.

– Можешь рассказать, как тебя тренировали до продажи? Конкретно меня интересует противодействие изменённым, как ты понимаешь. Какие-нибудь специальные приёмы…

– Ох, – пограничница задумалась. – Именно против тварей нас практически и не учили сражаться, причём скорее даже специально. Мы заучивали их характеристики по справочнику: регенерация, уязвимые точки – но и только. Наставница говорила, что на поле боя мы должны уметь действовать самостоятельно и гибко. Не по готовой схеме, а очень быстро создать свою, причём как на основе теоретических знаний о враге, о местности и о себе, так и того, что непосредственно видим, слышим и чувствуем. И желательно каждый раз заново. Нам даже во время заводских испытаний потому запрещали смотреть, как со своими противниками разделываются другие.

– Ясно, – видимо, так Повелители Жизни страховались от создания у своего оружия слабых мест в плане тактики. Например, единое решение уничтожения противника-лучника, если его знать, позволит подловить химеру в атаке, просто выстрелив в нужное место предполагаемой траектории. Кроме того, владелец живого оружия, как и владелец обычного, наверняка сам будет решать, как и где его применять, что опять же исключает готовые тактические схемы. Небесспорное решение, но, наверное, оправданное. – А использование ручного оружия?

– Именно использовать, не фехтовать, – качнула ушами стражница. – То есть, что выбирать в зависимости от необходимости поразить цель. Ну там рассчитать, на какую глубину должно войти лезвие, и как понять, сломается оно при этом на полдороге или нет. Три года назад я усмиряла пьяного дворянчика, герцога, кажется – по крайней мере, он так о себе орал и хвалился, какой он умелый “танцор со шпагой”. Тыкать своей железкой он умел, финты всякие крутил напоказ, я даже секунд двадцать позволила ему покрасоваться. Но когда дошло до дела – против моей скорости сделать ничего не мог. Просто кулаком по затылку его на пару секунд вырубила и оружие отобрала. А потом его дурацкой накидкой руки ему связала.

Надо полагать, такие случаи в истории Нессарии регулярно происходят: спесивых идиотов среди аристократии хватает. Неудивительно, что более-менее нормальные дворяне боятся ушастых стражей порядка как огня.

– А как насчёт овладения… – я запнулся, потому что “необычные особенности” с точки зрения самих химер были вполне обычными. – Вот моя Вспышка умеет уклоняться от атак метательными снарядами – инстинктивно. Что-то такое?

– А, это у нас называлось “уметь слушать себя”! – сообразила собеседница и тут же скривилась. – “Любимые” занятия.

– Настолько неприятные? – удивился я. Странно. Вроде бы рефлексы, доставшиеся от донора части нервных клеток, должны включаться сами собой, без каких-то там проблем…

– “Вы должны уметь пользоваться тем, что подсказывает вам ваше естество, но не должны подчиняться ему слепо”. И в каком случае слушать, а в каком – нет, решай как хочешь, – объяснила мне Юмми. – Обычно на тренировочной площадке создавали условия для отработки какого-нибудь действия, типа скрытого проникновения и заставляли проходить по нескольку раз. Причём практически ничего не объясняя, кроме конечной цели упражнения и произвольно меняя препятствия и ловушки, и в половине случаев ставили на пути какую-нибудь пакость, которую “естество” не подсказывает, а во второй половине – когда только инстинкт и мог помочь! Или отрабатывали удары с парированием, то давая отбиваться на рефлексах, то сбивая с толку обманными движениями. И каждый раз – обязательно какая-нибудь новая хрень. Как мы все эти “уроки” ненавидели! И знаешь, ради чего всё это было? “Вы должны всегда одновременно слушать и слышать и свой разум, и то, что глубже.” А вот сразу объяснить было нельзя?!

М-да. Такое впечатление, что Повелители Жизни считают наилучшим и универсальным методом обучения “скинуть с лодки за борт и посмотреть, как выплывет”. Вот тебе необходимый минимум знаний (лучше источник информации, где эти знания можно при желании самостоятельно получить), вот тебе проблема, решай как хочешь. А что проблема клацает клыками и собирается тебя сожрать – так это просто мотивация так хорошо подобрана. Зато, конечно, 100% прошедших “обучение” эффективны, инициативны и самостоятельны. Вершина гуманизма, блин…

Химеры – сильные, выносливые существа. Легко переносят нагрузки, которые существ, послуживших им основой, и убить могут. В том числе – могут бодрствовать несколько суток без необратимого ущерба для здоровья…

– С добрым утром, – поприветствовал я сонно завозившуюся Таню.

– С утром… – волкодевушка подняла на меня сонные глаза, затем оглянулась по сторонам, посмотрела вверх. – Ты ведь не ошибся, это шутка такая была?

Да уж, сложно ошибиться в три часа дня.

– Просто пожелание “добрый день” немного не подходит, когда желаешь хорошего дня только что проснувшемуся… кому-либо, – просветил я напарницу. Нельзя сказать, что с социализацией у бывшей лабораторной химеры были прямо-таки огромные проблемы, но некоторые сложности возникали постоянно. Например, мне пришлось потратить больше часа времени, чтобы объяснить, почему по квартире ходить голой нельзя, зато можно в тонкой, мало что скрывающей ночнушке. Последним привычно грешила Лада, для которой встать теперь уже не к семейному завтраку, а к началу занятий в Университете по-прежнему являлось маленьким ежедневным подвигом.

– Логику, как всегда, искать бесполезно, – уже не спросила, просто констатировала спутница… и внезапно сладко потянулась, одновременно зевнув. Как кошки, собаки и другие счастливые обладатели подвижных органов слуха, свои роскошные уши она при этом прижала к голове. Понимаю сестру и Рону: рука сама так и тянется погладить!

– Ты точно высыпаешься на диване в общей комнате? – ещё раз переспросил Таню я. Мы уже говорили на эту тему, вплоть до того, что я предлагал своей напарнице занять ту комнату в другом доме, которую ранее сговорил для Миланы, но волкоухая отказалась. Точнее, высказалась на тему “мне совершенно всё равно, где спать, а есть я всё равно буду здесь. И какой тогда смысл?” Но вчера произошло кое-что, что могло сподвигнуть химеру поменять своё мнение.

– Я могу спать где угодно, – тем не менее, всё так же равнодушно отозвалась девушка. Потом демонстративно повела глазами вокруг и добавила, подпустив в голос своей любимой мрачноватой иронии: – В том числе и на спине движущейся кобылы. Кстати, можешь уже перестать меня держать… если хочешь.

Да, да, Таня заснула прямо посреди дороги, вскоре после того, как стены Нессарии скрылись из виду. До того впервые попавшая за пределы города волкоухая вовсю глазела по сторонам, то и дело принюхиваясь, разглядывая и осязая новые для себя пейзажи. Но когда фермы и поля вокруг окончательно уступили место действительно похожим друг на друга лугам и перелескам – внезапно отрубилась буквально за несколько секунд. Не сказать, что я прямо уж так гнал Вспышку – смысла не было выжимать полную скорость, но на около сорока-сорока пяти километров в час под потоками то и дело бьющего в лицо осеннего ветра сладко задремать было тем ещё достижением.

– Тут ещё стоит посмотреть, кто кого держит, – хмыкнул я и указал глазами вниз. Напарница послушно опустила взгляд… и смущённо разжала руки, которыми вцепилась в мою куртку. Так вцепилась, что на толстой коже верхней одежды Охотника, то есть прочной по умолчанию, остались заметные следы. Свою руку, которой я придерживал спутницу за талию, я так и не убрал.

Химера посмотрела на свои обманчиво-хрупкие тонкие пальчики, на оставшиеся на одежде повреждения, попыталась разгладить – тщетно, разумеется, – и призналась:

– С тобой… – она запнулась, явно пытаясь подобрать нужное слово. – Тепло.

Кажется, Таня сама удивилась тому, что сказала.

– Мне тоже хорошо с тобой, – улыбнулся я ей. – Очень рад, что мы можем быть вместе.

Волкодевушка внимательно посмотрела на меня, на её всё ещё бледных щеках наметился намёк на румянец… после чего она просто уткнула лицо мне в грудь.

– Только не спрашивай меня, зачем я это сделала! Не могу объяснить! – раньше, чем я успел хоть как-то отреагировать, донеслось оттуда.

– Как прошла тренировка на полосе препятствий у пограничников? – решил всё-таки выяснить я.

Таня проводила взглядом удалившуюся Эйлану, вернулась к своей тарелке, придирчиво обнюхала содержимое, забавно раздувая ноздри, потом решительно взялась за ложку. Впрочем, одно настороженное ухо всё время было повёрнуто в сторону кухонной двери.

– Я научилась её проходить, даже в их норматив уложилась, – коротко ответила мне химера. Даже слишком коротко.

– И никаких проблем не было?

– Проблем… – девушка опустила ложку в тарелку. – Меня накормили шоколадом и заставили повязать бантик… А так – никаких проблем.

Большого труда стоило не фыркнуть – с полным ртом супа это было чревато.

– Похоже, ты им понравилась, – констатировал я.

– Да ужас! – наконец-то эмоции напарницы прорвались наружу. – Я думала, хоть там только нормальные разумные будут, а они! Старший лейтенант заставы назвала меня солнышком, представляешь?

– Извини, – повинился я зажимая рот рукой. – Но это правда смешно.

Юмми, после того, как мы обсудили её подготовку, сама вызвалась провести соплеменницу в тренировочную зону заставы нессарийской стражи. Видать, прониклась, когда поняла, что Таня не умеет практически ничего из того, чему обучили её саму. На мой осторожный вопрос, как на это самоуправство посмотрят старшие чины, химера только грустно призналась:

– У хозяина, он капитан стражи, нас пятеро – это не считая его обычных рабов. Хорошо если раз в месяц проведать зайдёт. А большинство вообще не заходят, иногда только именным приказом вызывают для проведения расследований. У служащих-граждан работы полно, на них весь документооборот лежит.

Ну да, ну да, знакомое “ты же знаешь, как я занят на работе, прямо минутки свободной нет”. Грустно всё это… не удивительно, что стражницы так отреагировали на Таню.

– Из-за роста и сложения ты для них как ребёнок, – с улыбкой объяснил я. – Вот и реакция такая.

– Я – не ребёнок! – недовольно отрезала волкодевушка. Она нахмурилась… и это выражение лица получилось действительно немного детским. – И у химер не может быть детей, глупо себя обманывать. Мы не настоящие.

– В каком смысле – не настоящие? – я аж прям опешил от такого заявления. – Ты – самая настоящая.

И в знак подтверждения дотронулся до её руки своей рукой.

– Я сделана из разных частей, больше чем наполовину – даже не человек, а магически изменённое животное. Смесь магически изменённых животных, – поправилась Таня. – Кукла, целиком вырезанная из дерева, и то более настоящая, чем я.

– Но ты не кукла… – своим откровением волкодевушка смогла прилично так выбить меня из колеи.

– Я не кукла, – послушно повторила за мной химера. – Та, если от неё оторвать часть, сломается, а меня всегда можно собрать назад. Так, эдак, или немного по-другому. Или совсем по-другому.

– …Ты не права, – после паузы только и сказал ей я. У меня было много медико-биологических аргументов, например, что потеря головы будет фатальна, но… Таня ведь и имела в виду что-то подобное под “совсем по-другому”. – Ты – это ты. Для меня ты – это именно ты.

– Учту, – кивнула мне напарница и приналегла на суп. Лично у меня после таких разговоров кусок в горло уже не лез. Чёрт.

Эйлана появилась в дверях, неся на подносе второе. Молча поставила рядом с каждым из нас по тарелке – так аккуратно, что посуда даже не стукнула о столешницу. Но сделала это с таким видом, будто хотела шваркнуть со всей силы.

– Мне кажется, или она меня ненавидит? – опять посмотрев в спину эльфийке, спросила меня химера.

– Это Лана, она всех ненавидит, – через силу улыбнулся несмешной шутке я.

– Нормальные разумные, оказывается, ещё существуют, – в тон мне с мрачным сарказмом отозвалась волкоухая. – Никаких платьев и оборок. Я рада.