Глава 16. Под черным крылом
До Мерраха мы добрались уже в темноте и сделали небольшую остановку рядом с менгиром Возврата, который возвышался у самого входа в поселок. Здесь нам предстояло разделиться. Густав и команда Бальдра собрались тут же двигать прямиком на север, к Гараксу. Ночью в Артаре еще опаснее, чем днем, а чудо-повозку, надежно защищающую наш особый груз, мы потеряли. Но Густав делал ставку на то, что ездовые ящеры раза в три быстрее, так что можно будет проскочить через Ржавые пустоши буквально за пару-тройку часов.
План был рискованный, конечно, но нас это уже не особо волновало. Свою часть задания мы выполнили. Вторую часть гонорара Кейн выплатил Терехову прямо тут, у менгира. Не золотом, конечно, а именным чеком имперского банка. Его не отберешь – в случае смерти игрока он даже в инвентаре не отображается.
Сам Меррах раскинулся перед нами островком света, ясно различимым под чернильно-синим ночным небом. Локация эта выглядела необычно – каменистая пустошь вспучивалась здесь, как огромный прыщ, который внутри оказался полым. Скалы под острыми углами нависали со всех сторон над площадкой диаметром в сотню метров, оставляя лишь узкий проход с юга. Они образовывали что-то вроде естественного навеса, прикрывающего большую часть внутреннего пространства, кроме центральной части, освещенной целой россыпью факелов.
Но первое, что бросилось в глаза при приближении к поселку – это шевелящиеся на верхушках скал крылатые силуэты. Издалека их можно было принять за стервятников, но оказалось, что они куда крупнее, и крылья у них кожистые, как у летучих мышей, туловища – почти человекообразные, а глаза полыхают, как раскаленные угли.
Мы дружно схватились за оружие, но Бальдр посоветовал успокоиться.
– Не слышали, что ли, про гаргулий Мерраха? Не надо злить их понапрасну. Не тронут они вас. Тем более, если вы первый раз здесь.
– Что это за твари? – спросил Терехов.
– Местные церберы. Охраняют Меррах от нападения залетных мобов, да и внутри поселка играют роль стражи. К примеру, могут загрызть тех, кто решит подраться без разрешения.
– Они разумные, что ли?
– А хрен их знает. Они служат Видящим. Это троица магов, которая правит Меррахом. Сами маги безвылазно сидят под землей, но гаргульи – их глаза и уши. А когда надо – клыки и когти.
– Занятно, – хмыкнул Док, разглядывая крылатых чудовищ. – Я думал, что это небольшой лагерь – так, чисто перекантоваться на пути к Гараксу. И что тут и нет ничего, кроме постоялого двора.
– Да нет, на самом деле, место ключевое. Чуть ли не единственный островок цивилизации на Ржавых пустошах – а это пара сотен квадратных километров. Да и к югу, вокруг Зеркального озера, места дикие, сами видели. Так что тут есть все, что может понадобиться игрокам. Таверна, кузница, конюшни, лавки. Даже своя бойцовская яма есть. И кучу квестов можно получить. Собирательских в основном или охотничьих. Но, поговаривают, если прокачать репутацию с Меррахом повыше, то можно получить задание от самих Видящих.
– А Кейн говорил, что Меррах контролирует Банда Черного спрута, – вспомнил Терехов.
– Ну, можно и так сказать, – пожал плечами Бальдр. – Тут немного запутано все. Здесь и правда квартируется Рос Барракуда, один из главарей банды. Квесты, по большей части, идут от него, и всеми местными заведениями он заправляет.
– А Видящие?
– Они неразрывно связаны с самим Меррахом. Их слабо интересуют мирские дела, но иногда до них тоже можно достучаться. С ними связаны некоторые классовые квесты магов. Смотря по какой ветке развития пойдешь.
– Ладно, пора двигать, – прервал рассказ целителя Густав. – Груз сам себя в Гаракс не доставит.
Гурий распределили по запасным ящерам, для верности привязав каждую к седлу дополнительными ремнями. Девушки выглядели испуганными и уставшими, но вроде держались.
– Ну что ж, может, еще свидимся, Псы, – напоследок кивнул нам Бальдр. – И я очень надеюсь, что снова окажемся на одной стороне.
– Да уж постарайтесь, – хохотнул Берс. – Иначе мы вам задницы-то надерем!
– А ты все-таки выпендрежник, рыжий, – беззлобно парировал Бальдр, разворачивая своего ящера на север.
Мы проводили взглядами их кавалькаду, быстро скрывшуюся в темноте. Факелов или других источников света они не зажигали – похоже, не хотели привлекать лишнего внимания.
Кейн, сухо попрощавшись с Тереховым, коснулся менгира и исчез – вышел из игры. Злой он был до сих пор, как черт. Все из-за выходки Стинга. Ох, и досталось же коротышке, когда глава каравана застукал его на месте преступления! В этот раз даже Терехов его не уберег – Кейн буквально изрубил лучника на месте. Потом явно собирался подкараулить и возле менгира, но Стинг не стал испытывать судьбу и вышел из Артара.
С Тереховым Кейн тоже потом здорово поцапался – но уже из-за денег. Поначалу был так зол, что вообще не собирался отдавать вторую половину гонорара. Но потом все же сошлись на 50 золотых штрафа – то есть, по сути, Стинг остался без своей доли.
На этом наш длинный и тяжелый день в Артаре подходил к концу. Давно пора. Лично я получил предупреждающее системное сообщение еще задолго до того, как мы подъехали к Мерраху. Дескать, вы слишком долго находитесь в игре, через 2 часа субъективного времени система сама автоматически завершит ваш сеанс.
Но напоследок мы все же решили посетить местную таверну. После тяжелейшего и насыщенного сражениями дня хотелось хоть немного расслабиться.
При въезде в Меррах кажется, будто попадаешь в пасть огромного чудовища – окружающие поселок скалы топорщатся каменными клыками, нависают над головой, будто вот-вот сомкнутся. Никаких стражников на входе не было, лишь пара гаргулий, восседавших на верхушках скал, проводила нас взглядом.
На открытом пространстве внутри расположилась бойцовская яма, похожая на ту, что я видел у Портового района Золотой гавани в одну из первых своих игровых сессий. Натуральная яма диаметров пять-шесть и глубиной метра три, с небольшим отростком, в котором располагается ведущая наверх лестница. Стены ее укреплены железной решеткой, метра на полтора возвышающейся над краем и служащей одновременно ограждением для публики. Даже в свете факелов на нижней части решетки были заметны засохшие бурые потеки, как и на дне ямы.
Брр! Больше похоже на какую-то скотобойню, чем на арену.
Рядом с бойцовой ямой расположилось несколько деревянных прилавков с навесами – небольшой рынок, сейчас безлюдный. Чуть поодаль возвышался еще один менгир Возврата.
Таверна, конюшни и прочие заведения раскинулись по краям центральной площади и, похоже, основная часть помещений была вырублена в скале – наружу торчали лишь деревянные фасады, а кое-где обходились и без них. Конюшня, например, представляла собой длинный грот, выдолбленный в каменной стене и скудно освещенный железными чашами с какой-то вязкой горящей субстанцией.
Как раз лошадей-то в конюшне почти не было – в большинстве стойл размещались уже знакомые нам ездовые ящеры. К слову, ездить на них – очень сомнительное удовольствие. От Храма Черной змеи досюда километров десять по прямой, и добирались мы около часа. Но мне это время показалось вечностью, и я то и дело порывался бросить своенравную хвостатую скотину и бежать дальше на своих двоих. Хотя, может, это просто мне какая-то дурная рептилия досталась.
Над входом в таверну, на толстой деревянной балке, торчащей из стены, восседала деревянная гаргулья, эффектно подсвеченная сбоку факелом. Название у заведения было соответствующе – «Под черным крылом».
Внутри царила полутьма, разбавляемая лишь факелами да здоровенным очагом. Основной зал таверны был похож скорее на пещеру – неровные каменные стены, черный от копоти потолок. Часть скамей вдоль стен попросту вырублена в самой скале и накрыта какими-то шкурами. В дальней стене зияла неровная арка, за которой виднелись ступени, ведущие наверх. Похоже, здесь не только перекусить можно, но и комнату снять.
Парочка неписей-вышибал в темных кожаных доспехах с гербом Черного спрута проводила нас взглядами, но тут же вернулась к игре в кости. Трактирщик – жутковатого вида детина, из-за глубоких рытвин на лице сам похожий на гаргулью, восседал на перевернутом бочонке рядом с очагом и лениво тыкал длинной вилкой в еще явно не прожарившуюся тушку, томящуюся на вертеле. Тушка, кажется, принадлежала крупному кролику. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.
Мы – потрепанные, усталые, изгвазданные с ног до головы в крови – в этот антураж вписались идеально. Забурились в дальний угол, где было что-то вроде отдельного эркера, а по сути – просто выдолбленная в скале выемка, в которую поместился стол и пара лавок по его бокам. В аккурат хватило места, чтобы разместиться вшестером.
Денек выдался слишком изматывающим, так что делиться впечатлениями никого не тянуло. Мы в угрюмом молчании хряпнули чуть ли не по полкружки «Аленького цветочка» без закуски. Впервые за все время я не закашлялся от доковского пойла – оно хоть и обожгло глотку, но разлилось таким приятным жаром внутри, что я блаженно откинулся назад, прислоняясь спиной к стене.
Ката сидела рядом со мной. Она тоже выпила и мрачно разглядывала дно кружки.
– Ну, ты чего? – легонько толкнул я ее локтем.
Она встрепенулась было, зыркнула на меня, но тут же обмякла, пряча глаза. Да что ж с ней творится-то сегодня?
Берс быстренько раздобыл у трактирщика целый ворох вяленого мяса, похожего скорее на порезанный лоскутами старый кожаный ремень. Но на вкус оно оказалось вполне неплохим, главное – прожевать. Под эту закуску мы, дружно чокнувшись железными кружками, выпили еще по одной. Тут я и вовсе поплыл. Еще толком не разобрался, от чего в Артаре зависит сопротивляемость алкоголю, и есть ли она вообще. По логике, это должно быть завязано на Живучесть.
Я заглянул было в интерфейс, но быстро понял, что сейчас не в том состоянии, чтобы копаться в цифрах. Отметил только, что после Храма Черной змеи статы основательно подросли – суммарная Сила уже подкатила к 200, а Ловкость и вовсе перевалила за эту цифру. Живучесть показывала ровно 140 пунктов. Интеллект почти не подрос – 124 очка.
Выходит, я сейчас примерно вдвое сильнее, чем в первый день игры, и в два раза более ловкий. Ну, ловкость – параметр довольно специфичный. Влияет, прежде всего, на скорость, и довольно сложно оценить его рост. Да, наверное, я стал двигаться в бою шустрее. И приемы, завязанные на стихию Воды, срабатывают лучше. Но, поскольку рост был плавный, эффект не особо заметен.
А вот доросшая до двух сотен Сила давала о себе знать – я заметно раздался в плечах и окреп. Если верить пользовательским гайдам, описывающим механику Артара, Сила – единственный параметр в игре, который растет линейно. То есть, условно говоря, если со 100 единицами силы я был в состоянии выжать лежа штангу килограмм в 60, то сейчас мне под силу взять вес в 120. Да уж, вот бы в реале можно было достигать таких результатов за пару недель!
Я ухватился за край стола и попытался приподнять его, чтобы оценить возросшую силу. Столешница на удивление легко дернулась вверх.
– Эй, Мангуст, не буянь! – хохотнул Берс, вгрызаясь в очередной пластик вяленого мяса.
Тяпнув по третьей, Псы, как выразился Док, «приступили к приятному» – к дележу лута. В отряде по этому поводу было два негласных правила – «кто первый встал, того и тапки» и «бог учил делиться». На первый взгляд, они явно противоречили друг другу. Но не для Псов. На практике все сводилось к тому, что сразу после боя каждый мог хапать все, что плохо лежит. Зато потом, на привале, мы доставали свою добычу и разбирали, кому будет полезнее тот или иной предмет.
Доку доставалось больше всего – все-таки выгодно быть единственным магом в отряде. Да еще и алхимиком. К нему стекались все ингредиенты, которые он только мог обработать. Да и которые не мог – тоже. Полезность создаваемых им зелий и порошков пока не обсуждалось – Терехов это называл инвестициями. Док смешивал все подряд, прокачивая скилл алхимии. Использовали мы из его продукции только всякие целебные зелья и мази. А, ну и «Аленький цветочек», конечно. Причем хитрюга так и не признавался, из чего именно он гонит это свое термоядерное пойло.
Вот и в этот раз Сергеич, как удачливый покерный шулер к концу вечера, все подгребал и подгребал к себе добычу. На его конце стола высилась уже целая гора всякой всячины, которую он потихоньку транспортировал в свою бездонную сумку.
Данила крутил в руках причудливой формы шлем хиссовского стража. Тот был сработан из необычного темно-зеленого металла с неровной ноздреватой поверхностью. И сработан, откровенно говоря, грубовато – был похож скорее на полусферический котел, к которому кое-как приделали решетчатое забрало. Но Дока находка привела в восторг.
– Это же орихалк, Даня! Редкий металл, его хрен чем прошибешь. И от магии защищает здорово.
– Да? Но выглядит что-то неважнецки…
– Его трудно обрабатывать из-за его твердости. Обычно он на щиты идет – пластину-то проще выковать.
– Да и тяжеленный он какой-то. Как свинцовый. Он килограмм двадцать весит!
– Тяжелый – значит, надежный! – глубокомысленно изрек Док.
– Пфф, ну что ты кочевряжишься, как девчонка! – фыркнул Берс. – Еще скажи, что он не очень красивый! Сколько там брони?
– Не знаю, не могу пока полностью идентифицировать.
Данила передал шлем Доку – уж если у кого из нас хватило бы Интеллекта, чтобы идентифицировать вещь без вспомогательных свитков, так это у него. Край стола под весом добычи ощутимо накренился, но некромант не обратил на это внимания. Прищурился, будто пытаясь разглядеть мелкую надпись на поверхности шлема.
– Так и есть! Да это, к тому же, редкая именная вещь! «Клеть Кассара». Класс предмета: редкий. Материал – закаленный орихалк. Броня – 300 единиц. 35 % защита владельца от любых видов магии…
На эти словах Док поднял округлившиеся глаза на Даню.
– Ты это слышишь, балбес? Процентная защита от магии, причем общая, а не только от той, что в шлем прилетит! И показатель брони – выше, чем у титана! Да эту штуку разве что каким-нибудь адамантием прошибить можно, да и то с трудом – он в два пальца толщиной!
– А ну-ка, примерь! – предложил Берс.
Водрузив шлем на голову, выглядел Даня немного комично. «Клеть Кассара» была так велика, что нижний ее край упирался воину в плечи.
– Да это не шлем, это скафандр какой-то, – прогудел Данила из-под забрала. – Я тут внутри башкой свободно крутить могу.
– Ну и отлично! Надо будет к кузнецу сходить, на кирасе продумать крепления, чтобы шлем намертво к плечам пристегивался. И все, хрен прошибешь!
– Ты только сильно не наклоняйся! – заржал Берс. – А то шлем перевесит, и кувыркнешься.
Они с Тереховым, обступили Даню, подначивая его и стуча по шлему кружками.
– Эгей, кто там в теремочке живет? Есть кто живой?
– Да тебе надо ник менять, Дань! Будешь не Молот, а железная башка!
– Да ну вас… – донесся из недр шлема обиженный голос.
Данила кое-как высвободился из клети и положил её на лавку.
– Ну, ты его не все время таскай. Можешь настроить ячейку снаряжения, чтобы чисто перед боем он на тебе появлялся. А в обычное время будет скрыт. Правда, вес все равно будет давить…
– Это как раз не проблема. Сила будет пассивно прокачиваться.
– Кстати, о молоте…
У Терехова в руках появилась здоровенная двуручная булава – одна из тех, которыми были вооружены стражи хиссов. На стол он ее выкладывать не стал – тот бы точно опрокинулся от такой тяжести. Паладин с трудом удерживал оружие в руках, а потом и вовсе упер его шипастым краем в пол.
– Глянь-ка, что я тебе надыбал. Похоже, зачарованная. Может, тоже какая редкость? Глянь, Док!
Некромант придирчиво осмотрел оружие и покачал головой.
– Не, не именная. Чары есть, но слабенькие – плюс +10 к силе владельца. Дань, сколько у тебя силы?
– Четыреста тридцать… А, нет, уже за четыреста пятьдесят перевалило.
– Ну вот, ты эту десятку не почуешь.
– Не, но зато погляди, какой дизайн! На нее даже смотреть-то страшно.
Выглядела колотушка и правда жутковато – массивное навершие было с добрых полметра в длину, и не цилиндрическое, а с толстыми продольными ребрами, расширяющимися к концу. Я невольно передернул плечами. Страшно даже представить, что бывает от прямого удара такой штуки в незащищенное броней место. Наверное, даже не отбивная, а сразу фарш.
Даня забрал булаву у Терехова. Даже в его руках она смотрелась немного великовато, но держал он ее уже вполне уверенно.
– Тяжеловата, конечно, но я давно собирался свою кувалду обновлять…
– Ну, везет тебе, Дань, сразу две обновки!
– А посох Рашшасса кто утащил? Он-то, небось, бешеных денег стоит? – вспомнил я.
– Бальдр, – недовольно отозвался Док. – Ну, правда, с таким лутом не все так просто.
– А что с ним не так?
– Да все те же игровые условности. Здесь, в общем-то, с любого моба можно всю его экипировку снять после смерти. Но большинство вещей при этом будет испорчена. В названиях приставки «сломанный», «потрепанный», «треснувший» и тому подобное. Чтобы использовать их, приходится к кузнецу сначала обратиться, как минимум за починкой. Вот и Бальдру достались обломки посоха. Ему придется изрядно вложиться, чтобы восстановить их. Ну, если надумает, конечно.
– Но иногда и везет, – возразил Берс. – Вещь может и не поломанной дропнуться. А в сундуках всяких лут и вовсе не порченный, как правило.
– Да, кстати, Мангуст. Глянь, что я в сокровищнице нашел, – Док протянул мне маленькую вещицу. – Сам идентифицировать не могу – пишут, что какая-то классовая примочка для монахов.
На ладонь мне лег гладкий каменный шарик необычного цвета – серо-голубой, дымчатый, местами будто бы прозрачный.
– Ну что, что-то интересное?
– Да так… Бусина. Спасибо, Док!
«Слеза Нюй Ва». Класс предмета: редкий. Спящее зерно. Используется только Монахами.
Чуть ниже появилась надпись:
Пробудить? (Понадобится жемчужина чистой Ци).
Спрашиваете! Я без колебаний потратил жемчужину и впился взглядом в расширенное описание предмета.
«Слеза Нюй Ва». Класс предмета: очень редкий. +2 к уровню защитных умений стихии Воды. +10 % к живучести, – 10 % к продолжительности и силе воздействия ядов. На Нити Пути может быть только одна Слеза Нюй Ва.
Присмотревшись внимательнее, я увидел еще один абзац текста – уже скорее пояснительный.
Прекрасная Нюй Ва с юных лет была женой Змеиного генерала и разделила его судьбу, даже когда душа его стала чернее ночи. Она долго пыталась отговорить любимого от разрушительной вражды с братом и притязаний на трон. В конце концов, генерал в ярости заточил жену в глубоких подземельях в окрестностях Зеркального озера. Он был глух к ее мольбам и страданиям, однако регулярно навещал её, чтобы зачать новых детей. Эти потомки Змеиного генерала, живущие на отравленных древней магией пустошах и болотах, положили начало народу хиссов.
Да уж, красавчик этот Змеиный генерал. Судя по всему, они с братцем в свое время были напастью хуже Гитлера. Что радует – есть реальная возможность отметелить их за все их злодеяния. Оба камня у меня, воды из Зеркального озера тоже начерпал. Вот только силенок не хватит. Надо будет изучить, конечно, что там к чему, почитать о чужих успехах. Например, вдруг в открытом доступе есть инфа, как Рэду удалось завалить Змею. А Черепаху и вовсе побеждали уже трижды.
Я аккуратно нанизал бусину на нить. Рядом с моими простецкими деревянными зернами она смотрелась, как драгоценный камень в оправе из проволоки. После пробуждения зерно стало полупрозрачным и слегка светилось изнутри.
Отблагодарить Дока за находку мне было нечем. Я забил полный инвентарь всякой всячины, но в основном это оказались ингредиенты для крафта и дешевые поделки, которые проще всего было сбагрить неписям-торговцам. Что-то полезного для меня тоже больше не нашлось. Хотя, и так грех жаловаться – зерно досталось очень даже полезное, причем оно явно будет оставаться таким еще очень долго. Процентные бонусы – самые ценные.
Ката была единственной, кому, похоже, наша возня с лутом была по боку. Она выложила на стол свою нехитрую добычу, которой готова была поделиться, и наблюдала за нами с отстраненным видом, жуя полоску вяленого мяса.
– Чего с тобой? – все-таки поинтересовался я. – Не хочешь здесь находиться?
– Если бы не хотела – давно бы уже вышла, – бесцветным голосом ответила она. – Но…
– Что-то случилось? В реале?
– Не знаю.
Сидевший по другую сторону от меня Берс пихнул меня локтем, показывая на кружку.
– Уф, да не хочу я уже, – проворчал я.
– По последней, малой! И все, разбегаемся.
Псы, и правда, уже перераспределили всю добычу и попрятали ее в инвентари.
– Надо все в хранилище сдать, – изрядно заикаясь от выпитого, произнес Док. – Столько всего наколотили – мне неделю перерабатывать.
– А когда наши доли добычи-то получим, Лео? – спросил Берс.
– Позже. Завтра до Гаракса доберемся, активирую там великий менгир, чтобы можно было заходить в игру прямо оттуда. Потом метнусь в Гавань, обналичу там чек от Кейна, и переводами на ваши счета отправлю, – уверил Терехов. – Здесь территория Банд, вряд ли тут Имперский банк работает.
Паладин, опираясь о стол обеими ладонями, поднялся.
– Ладно, ребят, пора по домам. Хорошая работа!
– Да уж, покуролесили сегодня на славу! – блаженно потянулся Берс.
Псы дружно засобирались, а я решил напоследок помедитировать – баффы у меня уже развеялись, да и надо же Медитацию прокачивать. Я устроился, скрестив ноги, прямо на лавке, прикрыл глаза. Опьянение и умиротворяющее действие медитации, смешавшись, дали занятный эффект. Я будто бы перенесся в Туманный Чертог – все вокруг отошло на второй план, подернулось дымкой. Был только я и незатейливая мелодия. Флейта, колокольчики и далекие басовитые тамтамы.
К тому моменту, как я закончил пятый цикл, Псов уже и след простыл. Первое, что я услышал – это дробный перестук игральных костей – один из вышибал тряс деревянную кружку, прикрыв ее ладонью, и готовился сделать свой бросок.
Теплые легкие пальцы вдруг скользнули по моему бритому затылку – так неожиданно, что я вздрогнул. Обернулся и обнаружил рядом с собой Кату.
– Ты еще не ушла?
Сам терпеть не могу такие вопросы – когда констатируют очевидное. Обычно отвечаю на них что-нибудь язвительное. Но ведьмачка просто промолчала. Она, кажется, и не услышала. Сидела, задумчиво глядя куда-то мимо меня, а пальцы ее продолжали скользить по задней стороне моей шеи.
– Ты боишься смерти, Стас?
– Да что с тобой творится-то? – уже настойчивей спросил я. – Может, тебе помощь какая-то нужна?
Она, наконец, посмотрела на меня – вздрогнув, будто я к ней со спины подкрался. Потом невесело усмехнулась.
– Ты-то? Нет… Да и никто не может. Я просто сплю. Вижу дурацкий сон. Но просыпаться еще страшнее.
– Чего ты боишься? Это как-то связано с твоим папашей?
Она лишь раздраженно поморщилась.
– Он тут не при чем. Он… На самом деле, он, наверное, не так уж и плох, и зря я так с ним себя веду. В конце концов, он же не виноват…
Ката закусила губу и отвернулась. Оперлась локтями о столешницу, спрятало лицо в ладонях. Я вздохнул. Я в таких делах совершенно беспомощен. Наверное, надо как-то утешить, обнять, что ли. Но, черт возьми, это не просто какая-то там девица. Это Ката! Та самая, что орудует кистенем, как заправский средневековый разбойник, матерится, как сапожник и прошла все передряги этого дня наравне с суровыми мужиками. Но что-то её гложет. И вряд ли она расскажет, что.
– Хочешь, не хочешь, а просыпаться придется, – поднимаясь из-за стола, сказал я. – Мы слишком долго здесь. Мне вон уведомление недавно пришло, что, если не выйду сам, через час модем запустит процедуру принудительного выхода.
– Да, мне тоже… – кивнула она.
– Ну, тогда я пойду к менгиру? – не то спросил, не то сказал я.
Она вдруг схватила меня за руку, удерживая.
– Давай еще немного побудем здесь, а?
Глаза ее лихорадочно блестели. Она тоже поднялась, и, когда мы встали рядом, вплотную, стало еще заметнее, какая она высокая. Кажется, даже чуть выше меня ростом. Или просто сапоги на более толстой подошве.
От нее пахло гарью, кровью, тиной и чем-то едко-кислым. Хотя, от меня, наверное, тоже – мы за этот день прошли почти одинаковый путь.
– Хорошо. С одним условием. Ты скажешь, как тебя на самом деле зовут.
Черт его знает, зачем мне понадобилось её имя. Наверное, просто хотелось вытянуть из нее хотя бы что-то реальное. Может, тогда и остальным поделится.
– Аня, – улыбнулась она.
– А ник тогда почему такой?
– Катанна. Знаешь, японский меч такой есть – катана. А у меня с двумя «Н» – потому что Анна. Ну, вроде как игра слов. Но как-то это все быстро сократилось до просто Каты. У Лео и Берса привычка такая, еще армейская, видимо. Сокращать прозвища до односложных.
– Да, странно, что мое еще не сократили до какого-нибудь Густа… Хотя, Берс вон Малым кличет.
– Угу.
Она неуверенно улыбнулась и пытливо заглянула мне в глаза.
– Так что? Останешься?
– Ну, я же обещал.
– Спасибо… – почти шепнула она и вдруг поцеловала.
Как-то неуклюже получилось. Непонятно было, куда метила. Не то хотела в щеку, но промахнулась, не то в губы, но в последний момент передумала. Мы на секунду замерли, кажется, даже дышать перестали. А потом я поймал её взгляд.
Это хреновая затея, Мангуст, подумалось мне. Это очень, очень плохая затея!
Но через секунду мне было уже все равно, потому что я поймал губами ее губы – горячие, терпкие, пахнущие солью. Но они показались мне такими сладкими…
Ката, Ката… Катастрофа.
