Затем решил он: «Пусть ко мне придет
Прославленный в науке звездочет».
Нашел в Иране, вызвал просвещенных,
Он усадил в своем дворце ученых.
Им рассказал властитель о войне
В Хамаваране, о своей жене,
Поведал им о выкинутых детях,
Просил не разглашать рассказов этих.
Пошли, прочли страницы звездных книг,
И были астролябии при них.
Семь дней мобеды, втайне от царицы,
Исследовали звездные таблицы.
Затем сказали: «Не ищи вина
В той чаше, что отравою полна.
Та двойня, — мы раскрыли вероломство,—
Не шаха, не жены его потомство».
Они сумели точно указать,
Кто близнецов злокозненная мать.
Поволокли охваченную страхом,
Обманщица склонилась перед шахом.
Добром поговорил владыка с ней,
Он посулил ей много светлых дней.
Но грешница ни в чем не сознавалась,
Помощницей царю не оказалась.
Тогда колдунью увели на двор,
Сулили ей тюрьму, кинжал, топор,
Но грешница твердила: «Я невинна,
Я правды не таю от господина».
Поведали царю ее слова.
То дело было тайной божества.
Велел властитель Судабе явиться.
Мобедам внемлет в трепете царица:
«Колдунья выкинула двух детей,
А произвел их Ахриман-злодей».
Сказала Судаба, силки сплетая:
«О царь! У двойни тайна есть другая.
Известно, что Рустам непобедим,
Что даже лев трепещет перед ним.
Боясь его, знаток науки звездной
То скажет, что Рустам прикажет грозный.
Не плачешь ты, о дитятках скорбя,
А я осиротею без тебя»
От этих слов Кавус поник в печали.
Царь и царица вместе зарыдали.
Познав печаль, царицу отпустив,
Он пребывал угрюм и молчалив.
Владыке звездочет сказал: «Доколе
Терзаться будешь ты от скрытой боли?
Тебе любезен сын твой дорогой,
Но дорог и души твоей покой.
Возьмем другую сторону: царица
Заставила тебя в тоске томиться.
Мы правду одного из них найдем,
Подвергнув испытанию огнем!
Услышим небосвода приказанье:
Безгрешного минует наказанье».
Жену и сына вызвал царь к себе,
Сказал он Сиявушу, Судабе:
«Вы оба причинили мне мученье,
Узнаю лишь тогда успокоенье,
Когда огонь преступника найдет
И заклеймит его из рода в род».
Сказала Судаба: «Вот грех великий:
Я выкинула двух детей владыке.
Я эту правду повторю при всех.
Ужели есть на свете больший грех?
Ты сына испытай: в грехе виновен,
Не хочет он признаться, что греховен».
Владыка задал юноше вопрос:
«А ты какое слово мне принес?»
Сказал царевич, не потупя взгляда:
«Теперь я презираю муки ада.
Гора огня? И гору я пройду.
А не пройду — к позору я приду!»