Шах попросил вина, проснувшись рано.
Пришли к нему воители Ирана.
Явился некий знатный муж: привез
Он множество плодов, душистых роз,
Привез он из деревни дар богатый:
То были яблоки, айва, гранаты.
Бахрам приветил нового слугу,
В знатнейшем усадил его кругу.
Уселся тот, поклон отвесив низкий,
Кабруем звался он по-пехлевийски.
Он счастлив был, увидев поутру
Царя и воинов на том пиру.
Вино в хрустальной чаше запылало,—
Вскипело сердце, хмеля возжелало.
«О шах, — сказал он, — милость мне даруй.
Люблю вино. Зовут меня Кабруй».
Вино он выпил перед господином,
Он чашу духом осушил единым.
Затем он осушил семь чаш подряд.
Всех пьяниц посрамил он, говорят!
С царем простившись, вышел он из зала,
Но верх над ним вино — он понял — взяло.
Из города погнал он в степь коня:
Вино пылало в нем сильней огня!
Он отделился от других и вскоре
Увидел благодатное предгорье.
Сошел с коня, прилег, едва живой,
У дерева заснул он под листвой.
Тут ворон прилетел, чернее ночи,
И выклевал бесчувственному очи.
Другие, прискакав на горный склон,
Увидели: то был последний сон.
Заплакали в смятении, в испуге,—
Вино и пьянство проклинали слуги.
Когда Бахрам проснулся, во дворец
Вошел доброжелатель и мудрец.
Сказал: «Кабруй заснул в тиши предгорной,
Глаза Кабруя вырвал ворон черный!»
Был потрясен Бахрам, познал печаль.
Увы, ему Кабруя стало жаль.
Он тут же огласил дворец приказом:
«О гордые мужи, чей славен разум!
Умельцам или витязям, — равно
Отныне запрещаю пить вино».