Затем в чертог Рустама поспешили,
Во всем совместно действовать решили.
Рустам письмо Хосрова прочитал,—
Остолбенел от множества похвал,
Которые вознес глава державы
Богатырю, чей славен меч всеправый.
Сказал Рустам: «О Гив, спокоен будь.
Слова Хосрова указуют путь.
Узнал я боль твою, твою кручину,
Узнал я горя твоего причину.
Я высоко тебя ценю, и есть
Там, где злодейство, — мстители и месть.
За Сиявуша и в Мазандеране
Я с местью вел бойцов на поле брани.
Пустился в путь, приехал ты сюда,
Забыв про старые свои года.
О Гив, мне твой приезд принес веселье,
Но плачу я, что сын твой в подземелье.
Мне больно, что печаль тебя гнетет,
Что ты придавлен тяжестью невзгод.
Но, как велел Хосров, я месть взлелею,
Я головы своей не пожалею,
Пойду, Бижана вызволить спеша:
Из-за него скорбит моя душа.
Пусть только мне господь оставит душу,—
Пойду и подземелье я разрушу,
Я все богатства, и себя, и рать
Готов за сына твоего отдать!
Я силой опояшусь богоданной,
Мой шах светить мне будет в битве бранной.
Пойду, свободу пленнику верну,
Приеду с ним в иранскую страну.
А ты три дня побудь в моем жилище,
Познай отраду от вина и пищи.
Мой дом принадлежит тебе — со мной,
С моей душой, и телом, и казной.
Три дня мы проведем за чашей пира
В честь витязей и властелина мира,
А на четвертый день, в рассветный час,
Помчимся к шаху, как гласит приказ».
Тогда поднялся Гив, прогнал тревоги,
Поцеловал Рустама в руки, в ноги,
Вознес хвалу: «Ты, всепобедный вождь,
Явил величье, славу, доблесть, мощь.
В тебе одном смогли соединиться
Могущество слона и ум провидца.
С тобой да будут свет и торжество,
Смыл ржавчину ты с сердца моего!»
Когда он успокоил душу Гива,
То сам уверовал в конец счастливый.
Сказал слуге: «Всех мудрых позови,
Отважных, седокудрых позови».
Гив, Завара и Фарамурз с Дастаном
Воссели за столом благоуханным.
Красавица, сияя, как кумир,
Игрой и пеньем радовала пир.
Вином пылала чаша круговая,
А чанг звенел, сердца и слух лаская.
Так пировал Рустам три светлых дня
И сесть не торопился на коня.