Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Узнал Афрасиаб: земля Турана
Бурлит, подобно волнам океана,
Иранцы к Касеруду подошли,
И черный день настал для той земли.
Пирану повелитель молвил слово:
«Теперь открылись замыслы Хосрова.
Нам этот вызов следует принять,
Поднять знамена битвы, двинуть рать,
Иначе войско из Ирана хлынет,
Затмит луну и солнце опрокинет.
Ты собери полки, иди войной,
Не время заниматься болтовней».
Вдруг резкое дыхание бурана
Повеяло на воинов Ирана.
С вершин снега катились по тропам,
И губы стали примерзать к зубам.
Стал грозным и холодным мрак ущелий,
И ставки и шатры обледенели.
Снег за неделю белой пеленой
Простерся на поверхности земной.
Ни сна, ни пищи, страждут дух и тело,
И мягкая земля окаменела.
Бойцы страдали семь ужасных дней
И поедали боевых коней.
Бойцы и кони гибли в страшной муке,
У воинов окоченели руки.
Но солнцем озарился день восьмой,
Земное лоно залилось водой.
Собрал отряды полководец снова,
Повел о будущих сраженьях слово:
«На войско здесь низринулась напасть.
Края такие следует проклясть!
Калата, Сафид-куха, Касеруда
Не видеть бы вовек, — уйдем отсюда!»
Сказал Бахрам главе богатырей:
«Теперь не скрою от царя царей,
Что ты пошел, приказ его наруша,
Затеял битву с сыном Сиявуша.
Я говорил: «Уйди, не делай зла!
Смотри, как гибельны твои дела,
А сколько бед накликать можно сдуру:
Еще мы с буйвола не сняли шкуру!»
Ответил витязь Тус: «Азаргушасп
И тот славнее не был, чем Зарасп.
Кого мы, как Ривниза, возвеличим?
Кто б с ним сравнился мужеством, обличьем?
Царевич был убит не без вины:
Так в книге предначертано войны.
Здесь ворошить былое неуместно,—
Он был убит бесчестно или честно.
Когда-то Гиву были вручены
Подарки за сожжение стены.
Пришла пора поджечь заслон древесный
И осветить огнем простор небесный.
Избавимся, быть может, от невзгод,
Для воинства откроется проход».
Ответил Гив: «Не так трудна задача,
А потружусь, — где труд, там и удача».
С тоской внимал Бижан его словам:
«На это я согласия не дам.
Не следует беречься молодому,
А опоясаться на бой — седому.
Меня взрастил ты, не жалел труда,
Не обижал и словом никогда,
Не подобает, чтобы ты трудился,
А я в покое сладком находился».
«Поскольку, — молвил Гив ему, — я стар,
Мне надлежит устроить сей пожар,
Еще, сынок, я покрасуюсь малость,
Еще моя не ослабела старость.
Не бойся, что судьба меня сразит,—
Еще способен я спалить гранит!»
С трудом он к цели прискакал, усталый:
Был мир отягощен водою талой.
Древесный вал увидел богатырь,—
Простерся этот вал и ввысь и вширь.
Он лезвием копейным высек пламя —
И древо вспыхнуло под облаками.
Пылала три недели та гора,
Иранцам в лица веял жар костра.
Но вот костер погас и спали воды,
Открылся путь для войск и воеводы.
Войти с помощью соц. сетей: