Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
У Гарсиваза, хитрого и злого,
Готовы были сети зверолова.
Приехав, сразу в город не вошел,—
Красноречивый послан был посол.
Пред Сиявушем прах облобызал он,
Царю о Гарсивазе рассказал он.
Услышал царь, что прибыл Гарсиваз,
В тревоге свет в его глазах погас.
Он думал, поражен необычайно:
«Здесь кроется неведомая тайна.
Что говорил с царем наедине
Вельможа добронравный обо мне?»
Но вот подъехал Гарсиваз, и сразу
Царевич пешим вышел к Гарсивазу,
Спросил: «Хорош ли путь? Здоров ли шах?»
Спросил о государственных делах.
Тот передал приказ царя Турана.
Был осчастливлен витязь несказанно,
Воскликнул: «С мыслью о царе, клянусь.
Я даже от меча не отвернусь!
Смотри, мы в путь готовы, мы уходим,
Поводья привязав к твоим поводьям».
Злокозненный смутился клеветник,
От мудрой речи головой поник.
Подумал: «Если с Сиявушем вместе
Мы выступим — я не исполню мести:
Не попадет иранец в мой капкан,
Увидит шах, что речь моя — обман.
Теперь нужны мне хитрость и сноровка,
Чтоб Сиявуша сбил с пути я ловко».
Он пролил слезы жаркие из глаз,—
И обманул иранца Гарсиваз.
И возмущенье и негодованье
Услышал Сиявуш в его рыданье.
Спросил он мягко: «Что случилось, брат?
Какою тайной скорбью ты объят?
Когда туранский царь тому виною,
Что плачешь ты сейчас передо мною,
То выйду я с тобою в путь, начну
С Афрасиабом грозную войну.
Откройся мне, доверься мне вначале,
Чтоб я тебя избавил от печали».
Ответил Гарсиваз: «Я речь веду
Не про свою обиду и беду.
О споре меж Ираном и Тураном,
О горе, что грозит соседним странам,
О сущности вражды я полон дум,
Мне мудрые слова пришли на ум:
«С тех пор как Тура бог покинул правый,
Настало зло, воюют две державы».
Не Тур — Афрасиаб царит теперь,
Но он такой же бык, такой же зверь.
Пройдет немного времени, — владыки
Узнаешь нрав коварный, злобный, дикий.
К тебе пылает злобой туран-шах,—
Судьба людей сокрыта в небесах.
Ты знаешь — я твой друг во всем и всюду,
Всегда тебе товарищем я буду.
О шахе я сказал, добро любя,—
Грешно таить мне правду от тебя».
Ответил Сиявуш: «Гони тревогу,
Затем, что я иду, внимая богу.
Афрасиаб, — о нем я думал так,—
Стал светом для меня, развеял мрак.
Когда б решил он, что ищу я брани,
Меня бы не возвысил он в Туране,
Не дал бы мне страну, венец, престол,
Свое дитя ко мне бы не привел.
К его дворцу пойду с тобой теперь я,
Рассею мрак, добьюсь его доверья.
Где правда проступает сквозь туман,
Там терпит поражение обман».
Ответил Гарсиваз: «Он зверя хуже,
Он не таков внутри, каков снаружи
Тебя он предал, обманул, злодей,
Зашил он очи мудрости твоей.
Покинул ты отца, незрел и молод,
Пришел в Туран, воздвиг огромный город.
Так обольстил тебя Афрасиаб,
Что служишь ты ему, как верный раб».
Он говорил, а в голосе — рыданье,
В душе — коварство, на устах — страданье.
Тут Сиявуш в него вперил глаза,—
Из них катились за слезой слеза.
У Сиявуша пожелтели щеки,
Издал он вздох, тяжелый и глубокий,
Сказал: «Не вижу, в глубь вещей смотря,
Чтоб заслужил я ненависть царя.
Пусть я познаю муку и обиду —
Из подчинения царю не выйду.
Без войска я пойду с тобой к нему,
Причину гнева царского пойму».
А Гарсиваз: «Не вижу в этом смысла,
Чтоб ты пошел, когда беда нависла.
Заступник твой, спасу я жизнь твою,
Огонь, быть может, я водой залью.
Афрасиабу изложи в посланье
Все доводы, все речи в оправданье.
Когда увижу: царь не хочет зла,
Настал хороший день, заря взошла,
Немедленно гонца к тебе отправлю,
От мрака и тоски тебя избавлю.
А если царь коварен, гневен, зол,
То и тогда примчится мой посол.
Ты действуй быстро, чтоб достигнуть цели,
Ты долго не раздумывай; отселе
В ста двадцати фарсангах есть Китай.
А в триста сорока — иранский край.
Там у тебя и войско и держава,
Там у тебя отец, закон и право.
Во все концы отправь своих послов,
Не медли, будь к сражению готов».
И Сиявуш совету внял дурному,
Душой беспечной погруженный в дрему.
Войти с помощью соц. сетей: