Глава 1. Невезучая кошка
— Это возмутительно! — раздраженно ворчал профессор Тебион, вталкивая мою сопротивляющуюся тушку в просторную комнату деканата. — Вейрис, вы хоть представляете, как долго мы это планировали! Сколько часов потратили на обсуждение и построение плана-перехвата, а вы? Вам должно быть стыдно, Вейрис!
Айрис Руколо, одна из немногочисленных преподавательниц факультета закрытых знаний, с меланхоличным видом оторвалась от модного женского журнала, лежащего перед ней, и окинула нас скучающим взглядом.
— Что? Что случилось на этот раз? — апатично поинтересовалась она, скрещивая руки на груди.
— Покушение, — зловещим шепотом сообщил профессор. — Обучающаяся Ноэми Вейрис сорвала покушение на принца!
Айрис демонстративно закрыла рукой лицо и душераздирающе вздохнула. Весь ее вид безмолвно кричал, что работать с такой раздолбайкой, как эта самая обучающая Ноэми Вейрис, просто невозможно, и что никакого терпения не хватит, и даже стальные нервы Айрис Руколо уже гневно загудят при одном только упоминании моего имени.
В следующую секунду громко хлопнула дверь и раздался грозный рык:
— Где она?! Где это хвостатое недоразумение!
Ну все! Если до этого момента ситуация была просто плохой, то теперь стала катастрофической, ибо в деканат ворвался Дерен Маккалич, личный телохранитель младшего наследника престола собственной разгневанной персоной.
Попытка притвориться невидимой и спрятаться за профессора Тебиона успехом не увенчалась. Личный телохранитель младшего наследника мгновенно нашел меня взглядом.
— Ноэми… — зло выдохнул он, глядя в глаза. И, видимо, для усиления эффекта повторил:
— Ноэми…
Кстати, мог бы и без этого усиления обойтись, ибо я с первого раза прониклась.
Хотя на моем месте любая бы прониклась. Просто игнорировать перекошенную от злости аристократическую физиономию, сверлящую в тебе глубокие дыры, не каждый сможет. Кошачья натура тихонько зашипела и попятилась, оставляя поле боя за соперником. Мне пятиться было некуда, поэтому пришлось проглотить неприятный комок страха, застрявший в горле, и нерешительно улыбнуться:
— Здравствуйте, Дерен. Как ваши дела?
Надо отдать Маккаличу должное: даже в состоянии крайнего бешенства он не поддался желанию прибить маленькое пушистое недоразумение (это я про себя, хвостатую). Первый меч королевства и рыцарь трона величественно выпрямился, убрал за спину руки (видимо, чтобы не возникло искушения придушить меня на месте), а после сделал пару глубоких вдохов-выдохов.
Поразительно, но даже сейчас взбешенный, с застрявшей в волосах веточкой и в перепачканной одежде грозный мужчина притягивал взгляд. Строгий костюм излюбленного темно-синего оттенка сидел на нем лучше любых начищенных доспехов, взгляд глубоких карих глаз поражал внутренней силой, а чуть растрепавшиеся после недавней погони темные волосы украшал тонкий золотой ободок.
Хорош! Как же хорош!
— Как. Мои. Дела? — холодно чеканя каждое слово, повторил Маккалич и неожиданно сорвался:
— Ноэми, ты издеваешься?!
И это было сказано с таким негодованием, что я решила обидеться.
Я — чистокровная парда из Северного клана и издеваюсь? Да над кем! Над личным телохранителем САМОГО наследника!
Ой, я вас умоляю! У меня куча дел поважнее и нехватка времени. Стану я ещё размениваться на всякие пустяки.
— Дерен, — позвала Айрис Руколо, — все настолько плохо?
Маккалич не ответил, продолжая смотреть на маленькую невиновную меня как на врага народа. Спрашивается, вот за что мне такое внимание? Соскучились тут в мое отсутствие, что ли?
Внезапно в окно со стороны улицы врезался вихрь. Присутствующие в кабинете деканата повернули головы на звук дрожащих стекол и узрели личную помощницу новоиспеченного ректора. Каменная горгулья висела за окном, зацепившись когтями за деревянную раму и карниз, и улыбалась во все свои внушительные клыки. И такое у этой морды было предвкушающее выражение, что мне как-то разом поплохело.
Воспользовавшись не то заклинанием, не то банальными отмычками, Гуля распахнула форточку, с видимым трудом протиснулась сквозь узкое пространство — упитанная задняя часть упорно не желала помещаться в установленные рамки — и подлетела ко мне.
— Дорогая, как же я рада вновь видеть тебя в этих серых и скучных стенах Академии! Подумать только, всего сорок минут на территории, а уже успела влипнуть в неприятности!!! О, ещё чуть-чуть, и меня разорвет от счастья!!!
Я с сомнением покосилась на каменную помощницу ректора, фонтанирующую радостью, оценила глубину ямы, в которую ненароком угодила, и покосилась на профессора Тебиона. Ожидать защиты от пофигистки Айрис глупо, молить о милости Маккалича — гордость не позволит, а профессор Тебион слишком расстроен неудачей, чтобы вставать на мою сторону.
— Идем же скорее! — продолжала невесть чему радоваться Гуля, подлетая ближе.
— К-куда?
Нет, трусихой я не была! Трусость — это вообще не про боевых пард, но стало совсем уж не по себе.
— Как куда?! — воскликнула Гуля, взмахнув передними лапами. — К ректору, конечно! Уж он-то тебя ждет не дождется!
Я бы предпочла, чтобы таки не дождался, но улизнуть от крылатого конвоира не было и шанса, а потом горгулья решила подпустить командного тона и как рявкнет:
— Живее, Ноэми! Живее!
Вздрогнув, я стремглав вылетела из деканата, удостоившись прощального взгляда преподавателей, пересекла небольшую овальную площадку и бросилась вверх по ступенькам.
А ведь как все хорошо начиналось!
После инцидента с магией чернил я прожила у бабушки (точнее, пробыла в заключении) пять дней. Поправочка, аж ЦЕЛЫХ пять дней, а потом взвыла (нет, бабулю, конечно, я люблю, но в ограниченных дозах) и запросилась обратно в Академию. Уж лучше издевательства дорогих преподавателей, беспощадная физическая подготовка, после которой даже оборотни без сил падали на землю, и бесконечная зубрежка, чем бабушкина опека.
Лили настаивала, что мне ещё рано возвращаться, и вообще «порядочные парды не забивают свои хорошенькие головы знаниями». Вот магия крови — это да, это хорошо бы подтянуть, а все остальное — глупости.
Бабушка пребывала в уверенности, что в стенах философской школы общего магического профиля… (Академия-шмакодемия, новый статус роли не играет) ничему путному ее дорогую внученьку не научат. Внученька же пребывала на грани, после которой следовал побег из чересчур гостеприимного дома.
Неизвестно, чем бы дело кончилось, но ректор почувствовал мое состояние через привязку. Утром Лили получила официальное письмо с требованием немедленно выдать ему злостную прогульщицу, иначе последуют санкции. Ушлая родственница быстро прикинула, что проще — схватить меня в охапку и спешно удариться в бега или подчиниться приказу ректора, чуток повздыхала над вселенской несправедливостью и велела собираться. Я была так рада, что едва не сорвалась в Академию как была — растрепанная, в тапках и халате.
Альма-матер встретила свою студентку тишиной.
Большая часть обучающихся разъехались на выходные или отрывались в городе. В пристройке, где располагался наш факультет, из живых существ обнаружилась только мышиная армия, планирующая захват мешка орехов из кладовой. Даже Блош, этот неправильный добрый дух, который почему-то покровительствовал мышам, куда-то смылся!
Теряясь в догадках, куда все пропали, я побродила по пустым коридорам, закинула сумки в комнату, что делила с близняшкой Райч, и начала искать себе занятие.
Вопрос: что делают предоставленные сами себе, истосковавшиеся по свободе перемещений оборотни? Правильно, меняют ипостась и бегут шалить.
Черная парда носилась по осеннему парку, расположенному на территории Академии, самозабвенно гоняла немногочисленных птиц, радостно кувыркалась в листьях и точила коготки о шероховатый ствол дерева… Кто ж знал, что у них там покушение в самом разгаре!
Перепрыгивая аж через три ступеньки, я быстро приближалась к верхней площадке. Дверь в ректорский кабинет уже призывно вырастала впереди, как вдруг в плечо вцепились чьи-то лапы.
— А ну стой! Чего несешься как угорелая?! — зашипела недовольная Гуля. — А подслушать? Вот молодежь пошла! И ничего-то им не интересно…
Притормозив от неожиданности, я напрягла слух и только теперь уловила отголоски чужой беседы.
— …расстановка команды откровенно слабая. Оборотни — твой шанс почуять угрозу и обнаружить до того, как случится непоправимое. Не вижу смысла держать их на расстоянии пяти метров, если можно дать команду отправиться в разведку…
Итон-Бенедикт говорил спокойно, без насмешки, словно объяснял ученику, что не так с решением примера и почему вместо числового ответа получилась кракозябра, а вот у его оппонента с выдержкой были явные проблемы.
— Повторяю, у меня все было под контролем! — огрызнулся Светлый принц, не желая признавать поражение.
Ну-ну! Это у него-то и под контролем? Да он самостоятельно даже пуговицы на праздничном камзоле застегнуть не в состоянии!
— …уговор был: мне запрещено использовать родовую магию, а вам — делиться с наемником информацией о слабых сторонах моей команды.
— И со своей стороны я честно выполнил все условия договора. Заплатил наемнику, но не сообщил, что жертва будет не одна, а с целой командой поддержки.
— Значит, нас сдал Ши-Ван!
Кошачья сущность тихо фыркнула. Светлый принц, а ведет себя как обиженный ребенок.
— Это более не имеет значения. Практикум не засчитан, — отрезал ректор.
— Но мы справились! Почти. Если бы не…
Младший наследник престола осекся на полуслове, но ректор не дал ему шанса замять окончание фразы.
— Если бы не… что?
По всему выходило, что он, весь из себя такой самостоятельный и продуманный, потерпел неудачу только потому, что одна наглая черная кошка вмешалась и смешала все планы.
— Если бы не случайность, не учтенный командой фактор…
Ну конечно! Давайте обвиним во всех своих неудачах пушистую и отважную кошечку. Решено, больше я это белобрысое величество спасать не стану. Пусть хоть сотня… нет, тысяча наемников нападает!
— Эй, «неучтенный фактор», — чуть повысил голос ректор. — Хватит пыхтеть от негодования. Поднимайся, мы тебя ждем. Гуля, если ещё хоть раз застукаю тебя за…
Недослушав, Горгулья сорвалась с моего плеча и рванула вниз.
— Ну дальше вы сами! А я полетела. Дел, знаешь ли, невпроворот! — напоследок выпалила она и тотчас скрылась за лестничным поворотом.
Машинально поправив черный каскад густых волос и одернув подол ученического костюма, впопыхах натянутого после обратной смены ипостаси, я преодолела оставшиеся ступеньки и без стука отворила дверь в кабинет ректора.
Джером поднялся из своего кресла, встретив мое появление улыбкой и жадным взглядом отчаянно соскучившегося человека. Неброский тренировочный костюм принца был испачкан (они с Маккаличем убийцу ловили или по грязи наперегонки ползали?), на правом плече красовалась дырка размерами с детскую ладошку, но при этом Джером оставался все таким же прекрасным принцем, именуемым в народе не иначе как Надежда престола, Светлый принц… держись, Мелкий засранец!!!
— Добрый день, господин ректор, — степенно наклонила голову в знак приветствия и повернулась к всклокоченному Джерому. — Мамочкино высочество.
Голубые глаза друга детства полыхнули, показывая, как сильно его задело старое приветствие.
А вот нечего наговаривать было! Мы, чистокровные парды, знаете ли, дамочки вредные и обидчивые. И, видимо, Джером тоже об этом факте вспомнил, потому как:
— Злопамятная кошка, — в тон мне отозвался младший наследник.
— Принц самонадеянный! — не смолчала я.
— Зараза язвительная!
— А ну-ка сели!
Не подчиниться ректору оказалось выше моих сил. Тело само собой ухнуло в мягкое кресло, и только потом до упрямого сознания дошло, что можно было фыркнуть, демонстративно смерить высокое начальство Академии взглядом (а вот ни капельки и не страшно, господин ректор) и только потом чинно и с достоинством опуститься в кресло.
Нет, определенно надо брать себя в руки, а то маска приличной кошечки закрепится в шаблонах поведения (помилуйте, кошачьи боги) и пойдет лесом вся моя репутация бунтарки.
Надо отдать должное Джерому — его командный тон бывшего вояки не слишком смутил. Демонстрируя поистине королевское величие, младший наследник престола расправил плечи и медленно опустился на свое место. И вид у принца был такой, мол, так уж и быть, дозволяю вам отчитывать меня дальше, господин ректор.
— Обучающаяся Вейрис, рад, что ваш вынужденный отпуск в стенах гостеприимного дома Лили подошел к концу, и вы снова в рядах обучающихся на факультете закрытых знаний, — торжественно произнес Итон-Бенедикт, а я мысленно поплевала через плечо и по голове принца постучала. Ну, чтоб не сглазить, а то мало ли…
Кошачья сущность тихонько мурлыкала, наслаждаясь запахом силы, свободы и ветра, а ещё морской соли, намертво въевшейся в кожу бывшего капитана корабля. Я тоже не скрывала удовольствия, рассматривая мужчину, сидящего за ректорским столом. Светлые выгоревшие волосы и необычайно темный южный загар только подчеркивали насыщенную зелень глаз, немного суровые черты лица украшала притаившаяся в уголках губ улыбка. Строгий преподавательский пиджак обрисовывал контуры широких плеч, а лежащие на столе руки невольно напоминали о той силе, с которой Итон прижимал меня к собственной груди.
— …однако незнание не освобождает вас от ответственности, — долетело сквозь розовую вату разыгравшего воображения. — Ноэми, вы сорвали практикум по покушению, и я вынужден назначить вам отработку.
Дымку наваждения сдуло порывом суровой реальности.
— Что?
Я аж подпрыгнула от возмущения.
— И не сверкайте глазами, — отечески пожурил ректор. — За все в этой жизни надо платить.
— Но это нечестно! — возмутился… Джером. — Мими в команде. Да, она действовала вне плана, на свой страх и риск, однако Ноэми спасла меня от наемного убийцы.
Я потупилась и сделала максимально непроницаемое лицо.
Ну, как спасала…
Не признаваться же, что носившаяся по лесочку кошка заприметила шляющегося в кустах принца, а на дерево залезла исключительно для того, чтобы с криком «Бу!» спрыгнуть и напугать этого белобрысика. Кто ж знал, что сердобольная бабушка за каких-то пять дней откормит свою пушистую девочку настолько, что ветка под грациозной пардой не выдержит груза ответственности и сломается в самый неподходящий для этого момент, а я полечу вниз.
Да, кошки всегда приземляются лапами вниз. Но не в этом случае. Я всеми четырьмя лапами шмякнулась на спину наемному убийце, засевшему в засаде, жутко испугалась, выпустила когти, а дальше… Крик Маккалича, рык выскочившего из кустов тигра Шархая, забористый мат (увы, опознать, кто владеет великим и могучим, не успела) и мой экстренный побег с поля боя.
Причем бежала наперегонки с тем самым наемником. Он спасал жизнь, я спасала от неминуемой расправы многострадальную попу.
— Оперируя фактами, обучающая Вейрис сорвала запланированный практикум и должна понести наказание.
Ректор был непреклонен.
Ну вот! Опять по вине этого смазливого принца вляпалась в отработку. Дайте-ка вспомнить свой прошлый позор: мышей чистокровная парда ловила, окна мыла, полы мела, уборкой занималась… Интересно, какую жертву потребуют принести общественные работы в этот раз?
— Начиная с завтрашнего дня, у вас будет время, чтобы спланировать и подготовить покушение на принца Райвиля, — озвучил ректор, оценил наши вытянувшиеся от удивления лица и добавил:
— Да, Ноэми, вам придется найти убийцу, в крайнем случае вспомнить боевые навыки пард и на непродолжительное время стать им.
— Господин ректор, вы что, даете мне право ухлопать Джерома? — обалдело уточнила я. — Нет, вы не подумайте, что я против, но… А как же клятва?
Светлые брови младшего наследника престола поползли вверх.
— То есть тебя смущает только это?
Пожала плечами. А что, собственно, такого? Один принцем больше, один меньше.
— Обучающаяся Вейрис, «ухлопать» принца вам никто не позволит, — веско произнес ректор. — Готовитесь втайне от остальной команды. В финансовых средствах вы не стеснены — Гуля выделит нужные суммы. Также можете привлекать к подготовке и проведению практикума любых сотрудников Академии, кроме преподавательского состава факультета закрытых знаний. Если в конце следующей декады вам удастся ранить принца, в зачет идет любая, даже самая несущественная царапина, ваша отработка будет зачтена. В ином случае — вам будут даны ещё девять дней для организации более удачного покушения. Вопросы?
Да, господин ректор, у меня только один — за что же мне такое счастье привалило! Это праздничный аванс на день рождения или приурочено к какому-то иному празднику? Просто такого шикарного подарка мне никто никогда не делал.
Укокошить Джерома! Да у меня хвост дрожит от предвкушения!
— Раз вопросов нет, то вы свободны.
Ректор придвинул к себе папку с пометкой «СРОЧНО» и зашуршал бумагами. Судя по выражению лица, в мыслях бывший вояка обдумывал идею нанять убийцу для бюрократов и кляузников. Стараясь не мешать, мы с принцем Райвилем поднялись и на цыпочках покинули кабинет. По лестнице спускались в молчании. Я возглавляла шествие, Джером плелся сзади, но на площадке перед деканатом нагнал и взял за руку.
— Ноэми… — Заметив мое выражение лица, принц нахмурился. — А ты чего так загадочно улыбаешься?
— Планирую твое убийство… — доверительно прошептала я и довольно мурлыкнула. — Это будет незабываемо!
Светлый принц долго и очень внимательно смотрел в мои глаза, а потом отрывисто выдохнул и сжал в объятьях.
— И все-таки, Ноэми, ты хвостатая зараза! Красивая, самая любимая… — Его голос упал до доверительного шепота, а потом снова громыхнул: — Но такая… зараза!
* * *
— Как проходит подготовка к торжеству?
Король Эддар расставлял фигуры на круглом деревянном столе для шахматных партий. Вот только сами фигуры были весьма непривычными: крохотный черный котенок, запутавшийся в нитках; лесоруб с закинутым на плечо топором; разъяренно оскалившийся дракон с кожистыми крыльями; худая высокая фигура лучника и огромный змей с капюшоном из перьев. На доске стояли и другие искусно вырезанные мастером фигурки, но почему-то именно эти пять Эддар выдвинул вперед и теперь в задумчивости рассматривал.
— Все по запланированному графику, ваше величество.
Распорядитель праздника по случаю дня рождения старшего наследника престола зачитал список уже сделанного и, чуть помедлив, добавил:
— Единственное, в чем мы не уверены… это сам именинник.
— Глошад до сих пор не оклемался?
Вопрос был адресован придворному магу, который поспешил сделать шаг вперед и отрапортовать:
— Штатный лекарь, приглашенный мной, не нашел никаких внешних или внутренних повреждений. Магический ожог сошел на вторые сутки. Изменения в ауре отсутствуют. Некоторое время я подозревал наличие проклятья или легкой порчи, усилившейся после резкого скачка силы, но сканирование артефактами не дало подтверждения. Принц полностью здоров, вот только…
— Со слов старой няньки, старший наследник изволит предаваться меланхолии, — печально улыбнулся Бристан, демонстрируя ряд мелких белых зубов.
Король оторвался от задумчивого созерцания фигур и посмотрел на говорившего. Невысокий мужчина средних лет, с отталкивающей внешностью, лысой макушкой и маленькими глазами, утопленными глубоко в черепе. Эти самые глазки никогда не знали покоя и постоянно находились в движении, подмечая, высматривая и делая выводы. Придворные и прислуга боялись господина Бристана, король — безоговорочно доверял, потому как неприятный на вид мужчина обладал уникальным талантом. Он никогда не ошибался в своих выводах.
Эддар поднялся, одернул расшитый золотой нитью камзол.
— В таком случае, мой королевский долг — навестить наследника старшей ветви.
Седовласая нянюшка Дезире была настолько шокирована появлением короля в покоях принца Вариэля, что со страху выронила стопку чистого белья, охнула и поспешно склонилась. Рядом соляным столбом застыл камердинер. Ранее никто из немногочисленной прислуги не видел короля в этих покоях.
Кивком отпустив пожилую женщину и камердинера, приставленных к Глошаду, его величество остановился подле сидящего на балконе молодого мужчины. Королевский взгляд тотчас заметил на полу мертвую птицу — кто-то свернул ей шею.
— Ты зря убиваешь посланников. Поверь, мне не нужны соглядатаи, чтобы знать, в каком ты состоянии.
Глошад молчал. Даже привычное мычание не вырывалось из потрескавшихся губ, растянутых в полубезумной улыбке. Не замечая короля, он раскачивался вперед-назад, пугая пустотой взгляда.
Король, чей срок власти подходил к концу, но бремя ответственности по-прежнему давило на монаршие плечи, оперся руками на перила и вдохнул холодный воздух.
— Слышал, в пожаре ты потерял всю свою коллекцию фигурок, — вскользь обронил он и потянулся к карману. — Знаю, дарить подарки заранее — плохая примета, но рассчитываю, что это немного взбодрит тебя.
На мрамор перил легла небольшая коробка для ювелирных украшений, перетянутая темно-синей лентой, после чего король отвернулся и покинул покои. Одновременно с негромким хлопком двери с лица старшего наследника исчезла гримаса безумия, взгляд ярко-голубых глаз сфокусировался на коробке. Какое-то время принц колебался, а после толкнул неожиданный подарок указательным пальцем, отправляя в непродолжительный полет, устало откинулся на спинку стула и обессиленно обмяк.
* * *
Итон растер лицо ладонями и откинулся на спинку глубокого кресла. Простая работенка вдруг перестала таковой казаться.
Сегодня он ушел из кабинета, решив поработать в гостиной. На низком журнальном столике перед мужчиной лежали личные карточки обучающихся. Каннис, отвергнутый стаей из-за нового альфы. Тигр, не способный сдерживать собственную ярость. Лиэс, польстившийся на звон монет. Два нетитулованных дворянина, чьи родители пойдут на все, лишь бы выслужиться перед возможным королем. И очень перспективная пардочка.
Он искал в команду Джерома пушечное мясо, собрал вместе всех этих детей, соблазнил мыслью сделать что-то значительное и заставил принести клятву… Заставил ЕЕ поклясться на верность принцу Райвилю.
Странное дело, ректор не жалел о том, что спас молоденькую пардочку. Его не смущал даже тот факт, что после привязки они стали друг другу чуть больше, чем родные. Итон глубоко сожалел о том своем решении взять Ноэми в команду младшего наследника. Если существует возможность пустить время вспять, он с радостью ею воспользовался бы.
Ночную тишину казенного дома потревожил шорох и едва ощутимая вибрация от чужих шагов.
— Вползай, Ши-Ван, нечего собирать пыль по углам.
Рыжеволосый мужчина тотчас воспользовался предложением и скользнул в комнату. Оставляя на побитом жизнью и облюбованном молью ковре грязные следы, он прошел в центр комнаты и завалился на диван.
— Нашел?
— Ушла твоя пассия, — новоиспеченный преподаватель досадливо махнул рукой. — Место, где вы кувыркались, на деле принадлежит какому-то свободному художнику, который вот уже полгода поправляет пошатнувшееся от творческого угара здоровье где-то на юге Аристалии. Этот деятель искусства и слыхом не слыхивал ни о какой парде Катрин. Соседи тоже не в курсе, кто она и куда пропала. Запущенный аккурат после покушения слух о вознаграждении за любую информацию перекупили и велели не рыпаться. Маккалич со своими людьми ещё пыжится найти новое логово этой черной паршивки, но сам понимаешь, в таких делах проще выпить и махнуть рукой, чем искать изворотливую кошку в траве.
И в подтверждение собственного высказывания Ши-Ван действительно потянулся к пустому стакану и бутылке вина.
— Предсказуемо…
Итон-Бенедикт ждал чего-то в этом духе.
Соблазнившись экзотичностью и темпераментом Катрин, мужчина все же не терял благоразумия. Эддар с поистине королевской расточительностью и раньше присылал ему женщин, хорошо зная, как иной раз уязвим мужчина в постели, поэтому тщетные попытки кошки подчинить его с помощью магии крови ректора не смущали. Антимагу никакое магическое воздействие не страшно, а менять удобную пассию на новую желания не возникало. Поэтому Итон подыгрывал, делая вид, что не замечает царапин, оставленных якобы в порыве страсти.
А вот с Маккаличем вышла промашка…
— Слышь, предсказатель, — насмешливо фыркнул Ши-Ван. — Ладно сам кретин каких поискать, но Маккаличу мог бы и намекнуть. Смотреть тошно, как нормальный с виду мужик деградирует до состояния раскаивающейся бабы. Но сейчас не об этом…
Он залпом выпил содержимое бокала, налил ещё одну порцию и напомнил:
— Ты обещал, что мы вернемся к разговору о твоей привязке, когда Ноэми приедет в Академию и ты сможешь оценить степень влечения.
Ректор поморщился и укоризненно глянул на друга.
— Ши, ты ведешь себя как назойливая нянька.
— Это я-то? — возмутился тот. — Итон, я не возникал, когда ты, упрямый осел, решил забить на долг и предназначение. Я был одним из первых, кто поддержал твое стремление обрести независимость. Я помогал тебе скрывать отношения с Нютой, хотя только боги знают, как сильно меня бесила эта девица… И я был рядом, когда ее убили.
Стакан в руках Итона звякнул и разлетелся на куски. При этом ни один мускул не дрогнул на лице ректора, а взгляд остался скучающе-отстраненным. Ректор выудил платок из кармана и тщательно вытер мокрые руки.
— Я помог тебе выкарабкаться из той ямы отчаянья, в которую ты угодил по собственной сердечной несдержанности. Нет, не скажу, что таскаться с тобой по кабакам и борделям было так уж утомительно, — хохотнул Ши-Ван. — Честно говоря, это был один из самых приятных этапов нашей дружбы, но… Итон, ты уже любил и знаешь, к чему это приводит.
— К чему все это?
— Я хочу знать, насколько сильна твоя привязка к этой пардочке?
— Сильна.
Ши-Ван закатил глаза, вздохнул и с упорством мамочки, допытывающейся у сына-подростка, где тот шлялся всю ночь и почему под глазом синяк, продолжил допрос.
— Ладно, перефразирую. Если брать десятибалльную систему, где один — «ниче так», а десять — «дружище, я втрескался по самое не балуйся», насколько сильно тебе нравится Вейрис после привязки?
Антимаг молчал. Долго.
Пока наконец не смог признать:
— Где-то баллов на сто.
Ши-Ван выругался, подтянул к себе бутылку, отсалютовал другу и ударился в пьянство.
* * *
— Кот блохастый! Неуравновешенный придурок! Гад!!!
Обычно миролюбивая, отходчивая и, прямо скажем, ленивая для искренней злости Кики сейчас была вне себя от ярости.
Впервые столкнувшись с такой бурной (можно даже сказать «буйной») реакцией подруги и бывшей соседки, я опасливо вжалась в уголок своей старой кровати и растерянно наблюдала за творящимся в комнате безобразием.
— Ненавижу!!!
Кики Веласкес — платиновая блондинка с завораживающим взглядом — стала одной из моих немногочисленных подруг в этом месте. И даже тот факт, что передо мной рысь, а не парда или леопарда, нисколько не смущал. На фоне дефицита соплеменников коты тянулись друг к другу на рефлексах, закрывая глаза на «мелкие» нестыковки. Ну подумаешь, вместо пятен полоски или другая форма отметин? Спишем все на освещение!
Как и большинство представителей кошачьих, Кики внимательно следила за своим внешним видом, а доходы семьи и неумение господина Веласкес сказать «нет» своей младшей дочери возвели невинную привычку в статус навязчивого состояния. Подруга с нетерпением ждала выходных, чтобы пробежаться по магазинам в поисках «приличного платьица или туфелек» (кто осуждает? Я?! Клянусь хвостом, что это не осуждение, а зависть чистой воды! У меня-то средств на милые девичьему сердцу «глупости» никогда не было). Возвращалась подруга обычно под вечер да с таким количеством пакетов, что очередной кавалер расточительной рыси пыхтел от натуги.
А ещё у Кики было два основных правила: «не забывай себя баловать» и «избавляйся от всего, что нельзя назвать полезным, красивым или забавным». Собственно, именно второму правилу подруга сейчас и следовала, безжалостно выбрасывая из шкафов вещи. У порога высились две большие переполненные коробки с надписью «благотворительность», а пол оказался завален разношерстными аксессуарами. И это было только начало ревизии…
— Где были мои глаза, когда я соглашалась встречаться с этим… с этим… Слов приличных нет, каким!
— Кики, ну повздорили. С кем не бывает… — вклинилась я с утешениями. — Уже завтра Шархай одумается и придет просить прощения. Ерунда!
При этом сама поглядывала в сторону свешивающегося через картонные края вечернего платья насыщенного синего оттенка и прикидывала, как бы так намекнуть, что тоже не откажусь от благотворительной помощи.
Рысь, придирчиво обнюхивающая рукав нового пальто (там даже ценник срезан не был!), метнула на меня взбешенный взгляд.
— Ерунда?! — она буквально задохнулась от обилия эмоций.
Пальто черным вороном пролетело через половину комнаты и завершило свой путь в куче остальных вещей.
— Ноэми, ты не представляешь масштаб трагедии! — Кики перешла на истеричный визг. — Этот полосатый клубок меха бросил меня! Меня!!!
Я в изумлении приоткрыла рот. Это был первый случай в истории сердцеедки, когда избавились от самой Кики Веласкес.
Нет, в тот вечер Кики слез не лила. Она оплакивала отношения, как истинная кошка. Сперва избавилась от всех вещей, которые хранили запах тигра, потом недрогнувшей рукой спалила немногочисленные подарки бывшего парня в кастрюльке, а утомившись, села за стол и начала планировать месть. Месть значилась обязательным пунктом программы, ну чтоб другим неповадно было.
— А ведь я отдала ему лучшие дни своей молодости! А сколько прогулок под луной… — все сокрушалась она, аккуратно перебирая склянки с легкими ядами.
Я же искренне недоумевала.
Шархай отличался взрывным характером, легко впадал в состояние бешенства, но Кики любил. Пусть по-своему, неловко и как-то напоказ небрежно, зато искренне и глубоко. Одно время я сравнивала отношения этой парочки с отношением ко мне Джеда и даже слегка завидовала Кики. Мой кот любил щедрые подарки и демонстративные поступки, в то время как Шархай мог позволить себе подарить Кики только кривой браслет из ниток или раз в декаду сводить в кино. Но дело ведь не в цене подарка или престижности места для свиданья. Дело в том, как ты себя при этом чувствуешь.
В отношениях с тигром Кики обрела крылья.
И cо всей силы шарахнулась о землю.
— Что же получается: прошла любовь — остыли круассаны? Поматросил и бросил? Помурлыкали и ладно?! — негодовала уже я. — Он хотя бы назвал причину для расставания?
Кики устала отмахнулась.
— Сказал, что на вашем факультете все не так, как ему казалось раньше. Нес какую-то чушь, что занят и не может уделять мне столько времени, а потом… Короче, банальные отговорки парней.
Мы посидели ещё немного, пока подруга не спохватилась:
— Ой! Прости, я совсем забыла о тебе. Ты просто так в гости заглянула или случилось что?
— Эмм…
Признаваться Кики, что после возвращения в Академию одной впечатлительной парде начало мерещиться, что ее запах неуловимо изменился, или не стоит? Нет, лучше, наверное, не стоит. Тут целая трагедия, любовные переживания, и я со своим «Кики, понюхай меня, пожалуйста» как-то совсем не в тему. Проще отловить кого-то из наших — Лиама или того же Шархая, заодно узнаю, кто стукнул полосатого по голове, раз у него мозги набекрень сползли.
— Мими…
Подруга подозрительно прищурилась. Кошачья сущность, до этого пофигистично вылизывающаяся где-то в глубине души, оторвалась от своего архиважного занятия и насторожилась.
— Признавайся, этот полосатый нашел себе новую кошечку? Ты их видела? Она уродина? Говори!
— Эй, ты чего! Нет у Шархая никого.
Я отпрянула от взбешенной девушки, непроизвольно вжавшись спиной в стену. Но стало только хуже.
— А с каких пор, — вкрадчиво начала рысь, — ты так хорошо осведомлена о личной жизни моего бывшего? Уж часом не потому, что сама положила глаз на усатого?!
Сама того не замечая, Кики начала трансформацию. Послышался треск одежды и угрожающее рычание. И ведь знаю, что не виновата. Знаю! А все равно вскочила и с позором метнулась на ближайший шкаф.
А дальше начался настоящий бедлам.
Кики, уже полностью трансформировавшаяся в рысь, кидалась на дверцы шкафа, а у самого потолка скалилась, шипела и периодически громко чихала (а что такого? вы хоть представляете, какая там наверху пыль скопилась!) черная парда.
— Веласкес, умерь фантазию! — кричала я с антресоли. — На кой мне сдался неуравновешенный тигр? У меня уже есть истинная пара!
— Вот и сидела бы в прайде, котят воспитывала, а не отбивала у честной рыси любовь всей ее жизни!
На шум из соседних комнат сбежались девчонки, поднялся визг и переполох. Под шумок из коробки на благотворительность были нагло уворованы пара туфель и то самое синее платье, уже запавшее мне в душу.
Взбесившуюся девушку пытались урезонить все: соседки по общежитию, примчавшаяся на крики комендантша и несколько новеньких преподавателей, незнамо как оказавшихся на этаже. Каким-то непостижимым образом в опале у рыси оказались логика, здравый смысл и я. Увещевания «Кики, лапочка, успокойся!» не помогали. Авторитетные доводы общественности «Да на кой Ноэми сдался этот тигр?» не пробивались в сознание сквозь барьер ярости. Аргумент «У меня же есть пара!» аргументом не считался.
Аки горная козочка с приступом простуды, я металась с одного шкафа на другой, пока наконец комендантше не удалось накинуть на озверевшую рысь сорванное с постели одеяло. Пока единственная и, кажется, безвозвратно потерянная на почве ревности подруга рвала когтями пододеяльник, в котором умудрилась запутаться, я спрыгнула на пол и вылетела из комнаты вон.
Кошачьи боги, надеюсь, никто в прайде не узнает об этом позорном бегстве с поля боя. Нет, родственники ещё поняли бы, уноси их маленькая кошечка лапы от кого-то действительно страшного, но рысь… Да меня же засмеют!
Оказавшись на улице и на всякий случай забежав за угол здания, я остановилась, чтобы перевести дух, как вдруг где-то наверху распахнулось окно.
— Ты мне больше не подруга! Слышишь? — раздался истеричный вопль Кики, а дальше над моей ни в чем неповинной головушкой что-то свистнуло (я едва уши прижать успела) и улетело в кусты.
— И учебник его забери! Ничего мне от вас не надо! Предатели!!!
Вопль оборвался. Окно с грохотом закрылось.
Вот тебе и женская дружба…
Решив, что под защитой кустов безопаснее будет, я нырнула в заросли, практически тут же обнаружив выброшенный Кики толстый фолиант в темно-коричневой обложке. Название оказалось полустертым от бесчисленного количества ладоней, бравших томик, поэтому я скорее угадала по остаткам букв, чем прочла:
— «Утраченные сказания Первой эпохи»…
Книга была явно из учебных закромов нашего нового факультета. Хочешь не хочешь, а тащить ее в западную пристройку придется.
Опасаясь мелкой гадости в виде заклинания, выстреливающего в лицо чернилами, я легонько ткнула учебник лапой и тотчас отскочила. Как оказалось, только зря дергалась. Подвоха не было.
Странички послушно распахнулись где-то в самом начале. Видимо, книга долгое время лежала в открытом состоянии, и сгиб примялся. Стоило бросить мимолетный взгляд на картинку с горделивым профилем представителя золотых эльфов, и стало очевидно — Шархай забыл книгу в комнате подружки по рассеянности, а страстно влюбленная в «няшечных няшек» рысь прибрала томик к рукам.
Усмехнувшись, я пробежала глазами по рукописным строчкам (кошачьи боги, да как только у неизвестного автора рука не отсохла все это выводить?), удивленно мяукнула и прочла ещё разок.
В то время, как школьная программа громогласными устами господина Каспо вещала нам о трех видах эльфов: солнечных, лунных и лесных, неизвестный автор описывал ещё две разновидности — морские эльфы и загадочные «авари». Последнее название с языка ушастых переводилось как «отступники».
В памяти всплыл вопрос Джерома, в свое время показавшийся мне глупым и неуместным. Помнится, принц интересовался, существуют ли другие представители эльфов? А господин Каспо промолчал.
Выходит — они оба знали чуть больше, чем могли рассказать?
Заинтригованная до кончика чуть подрагивающего от возбуждения хвоста, я пролистала лапой пару страниц, оставив скучное описание культурных особенностей, и пораженно уставилась на портрет «отступника».
С пожелтевшей страницы фолианта на меня смотрел голубыми глазищами смазливый юноша, отдаленно похожий на… Джерома! Только более взрослый, матерый и чуть более мерзкий, чем сам наследник престола.
Под рисунком шла подпись:
«Взрослый авари, муж пола».
А ещё чуть ниже, уже в самом тексте взгляд выцепил строчку:
«После заключения Последнего союза часть представителей лесных эльфов нарушила завет предков не плодить полукровок и вступила в браки с людьми».
Захлопнув книгу, села и ошарашенно потрясла мордой.
А так ли хорошо я знаю того, кому дала клятву на крови?
