Ян
Мы с Викой сидим на спортивной площадке. Прямо на теплом асфальте. Ее голова лежит у меня на плече.
– Я немного ожила… – шепчет она. – Правильно говорят, что клин клином вышибают.
Даже не хочу знать, о чем она. Ничего уже не хочу. Хочу только, чтобы то, что происходит сейчас, никогда не заканчивалось.
Но это закончится. После того как мы свалим отсюда, Викусик вспомнит, что она красавица и «звезда» своего театра, и перестанет со мной общаться. Вот и все.
Откуда ни возьмись появляется Дима:
– Мить, а ты че на обеде не был?
– Не хочу.
– Ты прикинь, мне Фаня досталась, – начинает он, не смущаясь присутствия Викусика. – А че, прикольно! Ну да, жируха, но лучше с ней, чем на костях прыгать…
– Свалил отсюда, – устало говорю я.
Он осекается и смотрит на меня с неодобрением:
– Вот насчет нежностей вы зря. Не положено. Наставник увидит – огребешь.
– Сказали же: свали. Я сама наставник, – говорит Викусик.
И тут же рядом с Димой возникает лысый. Эти двое постоянно преследуют меня в связке. Дима, впрочем, быстро испаряется.
– Наставник, если вы закончили с этим пачкуном, идите пообедайте, – говорит лысый. – Опять дурной пример подаете!
– Ну подаю, и что?
– Я на вас пожалуюсь!
– Ну, жалуйся, хули, – говорит Викусик.
Теперь она и ругаться умеет. Надо же, как изменилась за эти дни…
– Что за выражения! Я точно пожалуюсь! Вы плюете на дисциплину!
– Спокойно, Яник, спокойно… – Я говорю это вслух.
– Так, что здесь происходит? – спрашивает чей-то голос, тоненький, но строгий. – Наставник, чего вы пристали к людям?
– Они нарушают дисциплину, координатор!
– Не вам решать, кто здесь что нарушает. Шагайте своей дорогой!
Лысый пожимает плечами и уходит.
– Ты! – говорит Викусик. Ее рука сжимается в кулак.
– Да, я, – отвечает Эви. – Викусь, я все понимаю, но выяснять отношения будем потом. У меня есть новости. Вам привет от одной девушки.
Мы вскакиваем, не сговариваясь.
– Где она, что с ней? – спрашиваю я.
– С ней все в порядке. Пока что она сидит под замком. Так надо, чтобы не вызывать подозрений. В общем, Ян, ты был прав. Все очень плохо.
Я молчу. Викусик молчит.
Эви подходит к нам – Викусик непроизвольно отшагивает – и негромко говорит:
– Действовать будем сегодня ночью, после отбоя. Мне потребуется ваша помощь. Я одна не смогу забрать ключ.
Теперь и она знает про ключ.
Ключ от железной двери в подвале, которая ведет в подземный ход, который, в свою очередь, ведет наружу, за стены. Удобная штука на случай, если базу будет штурмовать полиция или типа того. Наша задача – найти ключ, открыть дверь и впустить «Стеклорезов». И они взорвут это место.
Эта дурацкая дверь – единственное препятствие у них на пути. Ее взорвать нельзя – может обрушиться тоннель. Да и сюрприза не будет.
– А где ключ? – спрашиваю я. – Знаешь?
– В штабе у охранников. Только не у белых, а у желтых, профессионалов. Попасть туда трудно. Но я попытаюсь. Я же вхожа к мыслителю Ганимеду, точнее, он в меня вхож – ой, прости, Викусик. Сегодня ночью будьте наготове – вдруг мне понадобится подстраховка? Заберем ключ, освободим нашу девочку и все сделаем.
Викусик глядит на Эви с ненавистью в глазах и говорит:
– Но с тобой я не закончила, даже не надейся!
– Значит, тебе понравилось? – как ни в чем не бывало спрашивает та. – Ладно, раз не закончила – продолжим. Но потом.
По-прежнему не хочу знать, что у них там произошло. Хотя нет – уже немного хочу.
У Викусика дрожат губы. Теперь она готова разрыдаться.
– Успокой ее, – командует Эви и уходит.
Я обнимаю Викусика. Она высвобождается.
– Прости, Ян, мне надо побыть одной. Увидимся ночью, я так понимаю.
Значит, ночью все решится. А ведь можно было бы просто дождаться завтрашнего дня… Но если уж даже Эви говорит, что все плохо и надо действовать сегодня, значит, действительно надо.
