Глава 45
Разговор с дерьмодоем

Беттингер ехал на темно-сером пикапе в сторону Виктори. Эта машина с более высокой посадкой и зимними шинами заметно отличалась в лучшую сторону от его желтого хетчбэка, а кроме того, она не привлекала внимания и ее не требовалось беречь.

И хотя у детектива не было особого опыта езды по снегу, он знал, что такие автомобили имеют более надежное сцепление с дорогой, когда они нагружены, поэтому завернул тело убийцы в одеяло и бросил его в кузов. Это обеспечение дополнительного веса стало лучшим из того, что когда-либо совершил гнусный психопат, убивший Гордона.

Несмотря на добавочную нагрузку, пикап трижды заносило во время поездки на север – всякий раз, когда Беттингер менял полосы, и главным образом из-за того, что ему было трудно поддерживать безопасную скорость. Стоило ему подумать о сыне, жене, дочери, Себастьяне или убийце, и его правая нога начинала сильнее давить на педаль газа.

«Дворники» с трудом справлялись со снегом на ветровом стекле, и вскоре Жюль увидел Виктори. С далекого расстояния, весь засыпанный снегом, город напомнил детективу покрытый плесенью труп.

Загудел сотовый телефон, и Беттингер ответил на звонок.

– Да?

– Где ты? – спросил Доминик.

– У въезда в город.

– Мы взяли Пройдоху Сэма.

Детектива эта новость удивила.

– Рассказал что-нибудь полезное?

– Он без сознания.

– Что с ним случилось?

– У него сломаны некоторые конечности. Поезжай на Оркид-Террас, четыреста двадцать восемь, это сразу за Тринадцатой улицей, и позвони, когда будешь рядом.

– Оркид, четыреста двадцать восемь.

– М-м-м.

Связь прервалась.

Беттингер припарковал пикап на Оркид-Террас, сразу за серебристой машиной Доминика, у которой на шины были надеты цепи. Рядом находился дом из песчаника с заколоченными окнами, оградой из колючей проволоки и тремя древними плакатами с портретами пропавших людей, у которых на лицах застыло скептическое выражение.

Детектив вытащил пистолет, вышел из пикапа и осмотрелся по сторонам.

Что-то лязгнуло.

Жюль повернулся. Дверь в подвал распахнулась, разбрасывая снег, и появился Уильямс, одетый в черную куртку и перчатки. В правой руке он держал пистолет.

Детектив запер пикап и зашагал к напарнику.

– Закрой за собой дверь, – сказал великан-полицейский и начал спускаться по бетонным ступенькам.

Беттингер шагнул вперед, захлопнул за собой дверь и задвинул железный засов. Спускаясь за Домиником, он ощутил запах пыли. Внизу виднелся тусклый желтый свет.

– Сюда, – сказал капрал и протянул ему кусок черной ткани.

Жюль взял его – и понял, что это лыжная маска.

Полицейские вошли в сырое складское помещение, освещенное свисавшими с потолка грязными лампами, и Беттингер увидел гнилые картонные ящики и грязный двуспальный матрас, покрытый кошачьими скелетами; кости, как мехом, были покрыты гнилостными наростами.

– Надень, – сказал Уильямс, натягивая лыжную маску.

Между губами у него торчали фальшивые золотые зубы.

Теперь Жюль знал наверняка, что именно Доминик терроризировал Кимми, любительницу «травки», которая жила с подругой Себастьяна. Преступление великана-полицейского не слишком удивило детектива, как и тот факт, что его больше не волновала тактика устрашения и мертвые кошки. С тех пор произошли вещи намного хуже.

Беттингер натянул лыжную маску и последовал за коллегой к закрытой двери. Капрал постучал, используя код.

Щелкнул старый засов, и дверь открылась внутрь темной комнаты.

– Входите, – послышался тихий четкий голос.

Детектив прошел за напарником в темноту, откуда пахло мочой и фекалиями. Под ногами шуршал пластик.

Заскрипели петли, щелкнул засов. Над головой Жюля появилась горящая электрическая лампочка, и в ее свете он увидел третьего полицейского в маске, штабель шлакоблоков, четыре каменных стены, ржавый бойлер, три обшитых деревом дренажных отверстия и бледную плоть обнаженного белого мужчины, лежавшего без сознания на покрывавшем пол чистом брезенте. На его запястьях были наручники, ноги сковывала цепь.

Распухшие ноги этого мужчины были завернуты в целлофан, и Беттингер увидел кровь. На правой ноге кусок большеберцовой кости пробил пластик. Волчья физиономия и тонкие усики не оставляли сомнений – вчера, в участке, он видел это лицо на рисунке.

– Я только что дал дерьмодою немного морфия, – сообщил Эдвард Тэкли.

– В каком он состоянии? – спросил Жюль.

– В удовлетворительном. – Тэкли указал на пленника. – Я поведу допрос, но можешь перехватить поводья, если появятся хорошие идеи.

– Я так и сделаю.

Доминик фыркнул, выпустив облако пара.

– Начнем.

Эдвард встал на колени на брезент, поднял левую руку и отвесил Пройдохе Сэму пощечину. Продавец машин вздрогнул, но в себя не пришел.

– Я могу привести его в чувство, – вмешался Уильямс.

– Нет, – сказал Тэкли. – Тут нужно действовать нежно. – И он ударил локтем по гортани пленника.

Тот закричал, и в воздух взвилась струя мочи.

– Смотри-ка, – Доминик указал на активизировавшийся пенис Сэма, – он еще не пуст.

Пленник открыл глаза – они оказались красными и широко раскрытыми.

– Какого дьявола?.. – Пройдоха Сэм находился под воздействием наркотика и не понимал, что с ним происходит. Затем он оглядел бойлерную, трех мужчин в масках и, наконец, себя. Кровь отхлынула от его лица, когда он увидел свои ноги. – Отвезите меня в больницу. Мне нужно…

– Заткнись. – Тэкли вытащил фотографию Мелиссы Спринг, красивой молодой женщины, подруги Себастьяна. Держа ее так, чтобы Сэм смог ее разглядеть, полицейский продолжил: – Ты продал машину…

– Отвезите меня в больницу немедленно.

– Ты продал машину этой женщине. – Эдвард тряхнул фотографией. – Какую именно?

– Я ничего не скажу, пока не получу медицинскую…

Тэкли влепил пленнику новую пощечину и вновь потряс перед ним фотографией.

– Какую именно машину…

– Пока я не получу врача, «пошел ты в задницу» будет моим ответом на все вопросы.

Эдвард ударил Пройдоху Сэма по носу и сломал хрящ.

– Пошел ты! – крикнул тот.

Беттингер приблизился.

– Если хочешь получить врача, тебе лучше ответить.

Пленник сплюнул кровью.

– Только после того, как я увижу врача.

– Это неправильный порядок, – ответил детектив.

– Мои ноги выглядят как долбаный зельц!

– Может, лучше сделать лазанью?

Тэкли сделал знак Доминику, и тот, взяв из груды один шлакоблок, поднял его правой рукой. Гравий посыпался на целлофан, покрывавший ноги Пройдохи Сэма.

– Не надо, – в ужасе прошептал пленник. – Я п…

– Какую машину ты ей продал? – Эдвард снова поднял фотографию.

– Вы убьете меня, как только я отвечу.

– Как ты думаешь, зачем мы надели маски? – спросил Беттингер.

На этот вопрос у Пройдохи Сэма ответа не нашлось.

– Как раз, чтобы отпустить тебя после того, как ты нам поможешь, – объяснил детектив. – Ты нам не нужен – так что не вставай на нашем пути.

– Дайте мне врача, и мы…

Уильямс бросил шлакоблок в потолок. На мгновение тот завис в воздухе, а потом начал падать в сторону ног Пройдохи Сэма. Тот в ужасе закрыл глаза.

Великан-полицейский поймал блок левой рукой, и на целлофан вновь посыпался гравий.

– Он очень посредственный жонглер, – сообщил Тэкли.

– Но я рассчитываю повысить класс, – возразил капрал.

Сэм открыл глаза. Его отчаянно трясло.

Эдвард снова показал ему фотографию Мелиссы Спринг.

– Какую машину ты ей продал?

– Синий внедорожник.

Беттингер вытащил металлический карандаш и наклонился вперед.

– Производитель?

– «Сталлион Стар».

– Оттенок?

– Кобальт.

– Ты дал номера?

– Нет.

– У нее были свои?

– Наверное, но я их не видел.

– Шестицилиндровый?

– Восьми.

Детектив быстро записывал информацию в блокнот.

– Какие шины?

– Вездеходные.

– Внедорожные, что ли?

– Да.

Тэкли и Доминик многозначительно переглянулись, и Жюль знаком показал, что они могут перехватить поводья.

Эдвард наклонился вперед.

– Она упоминала Свалки?

– Мы особо не болтали. – Пройдоха Сэм сплюнул кровью. – Она просто сказала, что ей нужно. Расплатилась наличными.

– Когда это было? – спросил Беттингер.

– Пять-шесть недель назад.

– Она заказала что-то дополнительно?

Продавец машин ненадолго задумался.

– Просила сделать ремни сзади.

– Для чего? Для инвалидного кресла?

– Для собак.

– Ты видел собак?

– Когда она пришла за машиной.

– Какой породы?

– Доберманы.

– Лучшие псы, – заметил Доминик. – Сколько их было?

– Четыре.

– Что-нибудь еще?

– Нет. Ничего.

Уильямс метнул шлакоблок в стену, и Пройдоха Сэм вздрогнул, когда тот рассыпался на куски.

– А теперь п-приведите мне врача, – потребовал он.

Тэкли поднялся на ноги.

– Ты покинешь это место, только когда все закончится.

– Но если с вами что-то случится?

– Молись, чтобы не случилось.

– Вы не можете просто…

Эдвард ударил пленника в челюсть, и тот потерял сознание. Потом Тэкли перевернул его на живот, вытащил наполовину заполненный шприц и воткнул иглу в обнаженную ягодицу Сэма – так, чтобы он мог дотянуться до поршня даже скованными руками.

– Сколько там морфия? – спросил Беттингер, убирая блокнот в карман.

Доминик нахмурился.

– А это имеет значение?

– Да. В особенности если он нас обманул.

– Он не обманул.

– А вдруг?

– Там недостаточно, чтобы его убить, – сказал Тэкли.

– Хорошо.

Полицейские вышли из бойлерной. Эдвард выключил свет, закрыл дверь и запер замок.

– А что такое Свалки? – спросил Жюль, убирая лыжную маску в карман.

Уильямс тоже снял маску и вытащил золотой зуб.

– Они находятся на севере Дерьмовии.

– Я и не знал, что город там не заканчивается.

– Это не город. – Тэкли маской стер пот с бело-розового лица. – Это десятилетия катастроф одна за другой. Пустошь.

– Ты думаешь, Себастьян там? – спросил детектив.

– Это единственное место в Виктори, где требуются шины для бездорожья. – Эдвард поднял картонный ящик с надписью «Кухня» и понес его к лестнице.

– Но такие шины хороши и для снега, не так ли? – уточнил Доминик. – Может быть, он знал о снежной буре.

– Только не пять или шесть недель назад, – возразил Беттингер.

– Все это лишь дерьмовые догадки.

– Ничего другого у нас нет.

– Подожди здесь.

Уильямс поднялся по лестнице, отодвинул засов и открыл дверь подвала. Почти минуту он изучал окружающую местность в поисках убийц.

– Все чисто.

Жюль пошел к лестнице и падающему снегу. За ним последовал Тэкли с картонной коробкой в руках, содержимое которой позвякивало, словно там лежали столовые приборы.